🖤Касание Судьбы💜

Глава 27

То что было после звонка Джина, Чимин помнил смутно. И вот уже, он, при полном параде, стоит перед зданием корпорации Чона, сердце стучит настолько сильно, что его пульсации отдают в уши, будто, отбойным молотком, ладоши потеют, дыхание учащенное и сбитое, омега все никак не может настроиться переступить порог, этого чертового здания. Сделав глубокий вдох, Чимин шагнул в строну главного входа, время не ждёт и прятаться или уйти от разговора все равно не получиться как не крути, а значит, нет смысла оттягивать. На этаже его встретила милая девушка, видимо секретарь Чона, которая провела его в конференц зал. – Господин Чон подойдёт через минуту. Чай, кофе? – любезно предложила она. – Ничего не нужно, благодарю. – ответил Чимин, присаживаясь на стул, чтобы хоть немного серить свою нервозность, ещё как назло, Помощник Юн на встрече и теперь он будет здесь, один на один со своим самым большим страхом, и самым заветным желанием одновременно. Погрузившись в свои мысли, Чимин даже не заметил, когда девушка покинула кабинет. Сидя здесь он размышлял о том, как теперь ему быть дальше, но главное как на это все отреагирует сам Чонгук. Но если хорошо подумать, то никто никому ничего не должен, и уж тем более никто, никого не обманывал. Чонгук ничего ему не обещал, да и сам Чимин ни на что не надеялся. И наверное, будь он тем самым Чимином, простым прислугой из пансиона, омегой из безродной семьи, то сказав Чону о своей беременности, тот скорее всего отправил бы его куда подальше или скорее всего на аборт. Ведь, кому нужны дети от какого-то уборщика-простолюдина. Да и вообще не факт, что он смог бы сохранить малыша не доставь его вовремя в больницу после того, что с ним случилось. От нахлынувших неприятных воспоминаний он вздрогнул и вздохнув ощутил, что он находятся здесь не один. Повернув голову в сторону двери он увидел стоящего Чона, что пристально наблюдал за ним непонятно сколько времени. – Как долго вы здесь? – вместо приветствия, сразу задал вопрос Чимин. – Достаточно, для того, чтобы вы могли меня заметить. Извините, если отвлёк вас от размышлений. Рад видеть вас. – пройдя ближе к столу, спокойным тоном ответил альфа. Он созерцания того, какую силу и уверенность излучали походка и увереный голос альфы, у Чимина поползли мурашки по спине. – Взаимно. – коротко ответил Чимин. – Вы прекрасно выглядите, мистер Пак. – сев на своё место, озвучил свое наблюдение Чонгук, пристально наблюдая за омегой. – Это всего лишь оболочка – хмыкнул в ответ Чимин – Просто, дорогой костюм и умелые руки визажистов, даже из любого бомжа и неряхи могут сделать айдола или кинозвезду. – Не соглашусь с вами. Дело ведь не только в облике, а и в манере подачи, харизме и том как человек чувствует себя в этом обличии, не всегда, знаете, красивый костюм и макияж могут исправить не умение себя подать в обществе. – высказался Чонгук. – Каждому свое.. – хмыкнул Чимин, не желая дальше развивать эту тему. – Ну, что ж, раз мы решили этот вопрос, давайте перейдём к более важному, тому ради чего мы здесь встретились сегодня. – надеюсь, что альфа правильно поймёт сказанное им, и перейдёт именно к проекту, а не к тому о чем Чимин, хотел бы промолчать. – Да, конечно, но прежде пообещай мне пожалуйста, что после мы с тобой поговорим. – уже в неформальной форме попросил Чонгук, выжидающе глядя на Чимина. – Хорошо, но не здесь. – все же согласился омега, не глядя на мужчину. – Как пожелаешь. – восторженно произнёс Чон, радуясь своей победе, зная наперёд, что не отпустит омегу, пока они нормально не поговорят обо всем, а ещё… возможно… не воспроизведут пять его бурной фантазии, так как Яйца Чона с самого начала встречи закаменели, требуя хорошей разрядки и лишь один человек мог ему ее обеспечить, тот, что сидел сейчас напротив Следующие несколько часов, они провели в обсуждениях проекта и всех касательных его направлений, внося коррективы, дискуссируя, споря, выслушивая предложения и мнения. Чонгук про себя отметил, что омега, был очень хорошо подкован в делах корпорации и ничем не уступал хватке, а даже, в некоторых моментах намного преуспевал, его партнерам, с которыми он работал не один год. Его возражения и высказывания по тому или иному пункту всегда были обоснованы и аргументированы, он спокойно оперировал фактами, задавал интересующие вопросы, и спокойно выслушивал его рассуждения. Обсуждения закончились на довольно положительной ноте для обеих сторон, и с коррективой и внесением всех правок они подписали договор. – Рад, что мы смогли найти общие точки соприкосновения, – поднимаясь с кресла проговорил, довольно Чонгук – и ещё, хочу сказать спасибо, мне было безумно приятно с тобой работать сегодня – подойдя ближе томным голосом добавил он. – Взаимно. – сглотнув, ответил однофазно Чимин, так как новая волна мурашек пробежала по коже от голоса альфы. Собрав бумаги и договора он встал и уже собирался уходить. – Тогда, до новой встречи, мистер Чон. – но альфа не отвечал, поэтому решив, что на этом все пошёл к двери. Но не тут-то было Чонгук его зажал почти у выхода. Рявкнул на секретаршу, что хотела предупредить о встрече, так, что она моментально испарилась из поля видимости, и притиснул Чимина собственным телом к стене. - Надо поговорить, - как Чонгук удержался, вдыхая благоухание вспотевшей, разгоряченной омеги, и не содрал с Пака штаны, утверждая свое право на него тут же, на месте, в этом конференц зале, он и сам не знал. - Я же сказал, хорошо. Но не прямо же сейчас, - облизывая полные губы и тяжело дыша, прохрипел Чимин. Чонгук догадался, что у него сейчас тоже гормоны бушуют в полную силу – на смесь комбинации их ароматов, сладкой обволакивающей карамели Чимина на его собственный резкий запах пряного кофе, возбужденного самца из-за своей истинной пары. Создавалось ощущение, что еще немного, и срывать с омеги штаны не придется. Чимин выпрыгнет из них сам, вставая в коленно-локтевую и кокетливо поводя задом, ведь глаза выдававшиеся его возбуждённость и принадлежность альфе, его омега уже была готова на все. Чонгук стиснул руку в кулак, приводя себя в чувство, и заметным усилием заставил себя слегка отстраниться. - Назначай место и время, иначе продолжим мы прямо здесь, - особо не церемонясь, низким вибрирующим голосом потребовал он и провел ладонью по выпуклости у Чимина в паху – тот был основательно возбужден. Да и сам Чимин, никак не мог понять такую, бурную реакцию своего тела, на прикосновения Чона. - Вечером. У меня. Только позвони, чтобы я предупредил, охрану. Тебя сразу пропустят, - рубленными фразами выдохнул Чимин, все ещё глядя на Альфу помутневшими глазами. Над верхней губой и на висках у него выступили мелкие бисеринки пота, к внешнему уголку нижнего века прилепилась упавшая ресничка. Чонгук не удержался и провел языком сверху от линии волос, слизывая соленые капли, вниз к щеке, убирая губами ресничку, и вбок до самой переносицы, наслаждаясь дурманящим вкусом гладкой теплой кожи омеги. - Всего оближу, - пообещал он перед тем, как выпустить законную добычу. – Готовься! - Насчет облизывания уговора не было, я обещал только разговор мистер Чон, - вздернул подбородок строптивый Чимин, но Чонгук уже знал, что победа в этом раунде осталась за ним. Хотя и понимал, что завоевать этого Пак Чимина заново будет очень, очень сложно, но у Чона не было другого выбора. Чонгук сильно опасался, что Пак попытается его опять продинамить, но ошибся. Чимин ждал его на крыльце дома, слегка подогнув одну ногу и устало опираясь на красивые, кованые перила. Озаренный туманным, мерцающим лунным светом и полностью погруженный в себя, он не замечал Чона до тех пор, пока тот не подошел вплотную. – Кхм! – кашлянул альфа, очарованный таким редким зрелищем. Чимин вскинул голову и зачем-то посмотрел на луну. Сегодня ее серп стал еще уже. - Ты скоро планируешь обратно в Токио? – чтобы начать разговор с чего-то нейтрального, поинтересовался Чон, подойдя ближе и пристраиваясь рядом. Сейчас, когда аромат омеги не был таким насыщенным, было приятно постоять вот так, без всякой похоти и сводящего с ума желания им обладать, касаясь плечом плеча и наслаждаясь теплом, столь родного тела. Да, Чонгук перестал отрицать то, что именно этот человек был недостающей частичкой его мира. И никто и ничего не сможет его заменить, как бы он не пытался, а попыток было много. - Во вторник. Но ты же не об этом пришел со мной поговорить? – слегка нервно ответил Чимин поворачивая в его сторону голову альфы. В полумраке глаза Чона казались нереально огромными и совсем темными. - Ты знаешь, зачем я здесь, - не стал скрывать Чонгук . – Не можешь не ощущать. - Да уж, это не возможно не заметить. Это главное зачем ты пришёл сюда?, - с некой горечью в голосе спросил Чимин. Но, если это так, и альфа пришёл лишь, чтобы удовлетвориться, то он должен быть рад, ведь, выходит, что тот всё-таки не узнал о сыне. Только вот почему-то это сильно кольнуло в сердце. - Чимин я хочу извиниться за тот поступок, просто тогда я был вне себя и многого не понимал. Мной руководили эмоции, прости…– уныло проговорил Чон, и тут же добавил: - Это не значит, что я ничего не осознаю, и не сожалению. Если б я только мог… Если б ты смог простить…я бы тогда и пальцем тебя не тронул…это сьедает меня… Чимин медленно покачал головой. - Тогда мне казалось, что ты растоптал меня и разрушил всю мою жизнь, смешав меня с грязью, но сейчас…Сейчас я понимаю, что это, возможно, к лучшему. И мне, уже, совершено не важна наша истинность. - К лучшему?!?– развернувшись Чонгук резко схватил Чимина за плечи, встряхивая, как тряпичную куклу. – Как ты можешь такое говорить? Ты что, не знаешь, что бывает с теми, кто отрицает свою природу? - Я почти три года наблюдался у психолога стараясь забыть все, считаешь, я действительно не в курсе? – сбрасывая с себя его руки, агрессивно оскалился Чимин. – Да пошел ты! - Прости! – тут же покаялся Чон, пытаясь сдержать свои бушующие эмоции. – Пожалуйста, прости. Хочешь, на колени встану? - Ага. И сразу потянешься лапать и раздевать. Знаю я вас, альф озабоченных, - проворчал, отворачиваясь Чимин, пока сердце кровью обливалось в груди. – Послушайте, мистер Чон, я не настроен болтать с Вами до самого утра. Ночи тут, знаете ли, холодные. Еще простуду подхвачу. Так что говорите, что хотели от моей скромной персоны и свалите уже из моей жизни. Я до этого отлично жил и без вашего участия.- закончил омега, его обида никуда не опускала, три года он пытался бороться с болью и жить лишь ради сына и дедушки, его когда-то выкинули, бросили, забыли. Так что же изменилось теперь? Статус? - Охотно верю, - после недолгой паузы заметил Чонгук. – И думаю, что теперь, у тебя появился кто-то на самом деле для тебя значимый, да? И наверняка он красиво ухаживал и долго добивался тебя, и возможно даже немного старше тебя, видимо Глава Пак постарался сделать все для счастья внука. Только много ли тебе от этой связи радости? - Да есть, и не важно настолько он старше или младше. – выплюнул ядовито Чимин, при этом вспоминая улыбку своего малыша Джи. – И моя радость – не твоя забота. - Теперь моя. Потому что я никуда и ни к кому тебя не отпущу, - Чонгук обхватил упирающегося Пака за плечи, который пожалел уже, что отпустил от себя охрану, и привлек к себе, кайфуя от близости желанного тела. – Ты только мой, Чимин, как ты не понимаешь? Все просто. Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Остальное не имеет значения. Только я способен доставить тебе настоящее удовольствие. В воздухе отчетливо запахло возбуждением альфы. - Так для тебя все упирается в секс, да? – как-то неестественно, почти зло рассмеялся Чимин. Понимая, что Чон ничерта не изменился, а значит и знать ему о сыне нет необходимости. – А давай так: сейчас я дам тебе все, что ты захочешь, в любых позах и без ограничений, а потом ты навеки исчезнешь из моей жизни. Договорились? Даже подходить здороваться больше никогда не будешь, тем более что терпеть тебе недолго. Я уже скоро уеду, а вопросы сотрудничества будем решать через помощника. Ну? У тебя десять секунд на то, чтобы принять решение, потом я просто уйду и больше никогда не соглашусь на встречу, помимо деловой, в присутствии других людей. - Я согласен, - быстро сказал Чонгук. Но Чонгук и не думал исполнять свою часть обещания. Судя по тому, что писалось в умных книжках, нужен лишь последний момент после принятия истинного, для того чтобы связь с ним была не рушимой, так сказать, завершающий связь секс вовремя которого нужно поставить метку, после чего Чимин и сам не захочет от него избавляться. Они будут повязаны навеки. Именно к этому и стремился Чон. - Знаешь, почему-то я так и думал, - с бесконечным разочарованием в голосе, тихо проговорил Чимин. – Только запомни: уговор есть уговор. После всего ты на самом деле оставишь меня в покое. - Только если ты прогонишь, - отозвался альфа. - Не сомневайся, прогоню. Чимин приоткрыл дверь и кивнул Чону, приглашая того за собой. - Вижу, ты даже подготовился, - удовлетворенно произнёс Чон, проходя за омегой в полутемную, озаренную десятком огоньков гостиную, что подготовила прислуга по его указанию. Многие из свечей уже догорали. Оплавленный воск густыми слезами стекал по коротким толстым столбикам, лужицами застывая в подставках или капая вниз, на гладкий пол, где превращался в расплющенные перламутровые кляксы. Трепещущие огоньки пламени едва освещали молочного цвета, кожаный диван, усыпан разнообразием ярких подушек. На столе стояло открытое шампанское. - Почему бы не подняться к тебе в комнату? Зачем все это? – недоумевающее спросил Чонгук, пытаясь разглядеть возможную угрозу, таящуюся в темных углах. - Может, я мечтал, что таким будет мой первый раз? В голосе Чимина звучало столько неподдельной грусти, что Чонгук моментально вспыхнул от стыда и отбросил сомнения. Любимую омегу захотелось подхватить на руки, приласкать, зацеловать, утешить. - Я…Чим, иди сюда! - Нет, это ты иди сюда, - пристраиваясь на край дивана, безапелляционно предложил Чимин. – В прошлый раз я безотказно дал тебе все, что ты хотел. Теперь твоя очередь, - он сделал приглашающий жест. – Раздевайся. Музыку включить? - Эмм, это как-то не привычно для меня. И лучше без музыки? Но из колонок уже полилась медленная мелодия. Достаточно гарусная для того, чтобы раздеваться под неё. У альфы по спине поползли мурашки. Это совсем не то, к чему он обычно привык. Он всегда был главным, ему подчинялись, старались угодить. Но, кажется, Чимин задался целью довести его до судорожного состояния, и заставить почувствовать Чона на месте Пака, как это было когда-то, делать так как хочет лишь Чимин, доставлять удовольствие, но только на его условиях. - Если передумал, можешь уйти прямо сейчас, – заметил его колебания Чимин. - Я никуда не уйду, и ты это знаешь, - кладя руки на пряжку ремня, констатировал Чонгук. Он расстегнул ремень, избавился от ботинок и рубашки и потянулся раздеть Чимина, мысленно готовясь к тому, что ему откажут. Но, к его удивлению Чимин не отказал. Легкая ткань футболки поползла верх, обнажая атласную кожу, что переливалась от блика свечей в полумраке комнаты, потом показался хорошо прокаченный пресс с соблазнительной ямкой пупка, развитые грудные мышцы и четко очерченные темно-розовые соски и ещё была новая деталь, на рёбрах с правой стороны, чуть ниже соска, красовалась шикарная татуировка. Хищно зарычав, Чонгук зубами разорвал ткань, откинул обрывки футболки в сторону и припал губами к шее Чимина, с силой засасывая кожу, втягивая ее в себя, прикусывая зубами так, чтобы остались явные следы. Чимин тихо ахнул и вцепился ногтями в спину Чона.. - Что…что…ты делаешь? - Ставлю клеймо, а немного позже дополню всю картину меткой, - неразборчиво прорычал возбужденный альфа. – Потому что ты только мой. - Нет. – грубо отрезал Чимин, отталкивая Чона. Выпустив наливающуюся сиреневым кожу, альфа не обращая внимание на протест, принялся быстрыми жадными поцелуями покрывать плечи и грудь Чимина, сползая по его телу вниз, обрисовывая влажными следами окружности розовых сосков и помечая легкими укусами косые мышцы живота. Тугие пуговицы джинсов никак не хотели поддаваться, и Чон все скользил по ним подрагивающими непослушными пальцами, порыкивая от нетерпения, а сам Чимин, зараза такая, и не собирался ему помогать. Когда верхняя пуговица поддалась, выскальзывая из петельки, омега ненавязчиво оттолкнул Чона ладонью и потребовал: - Сначала ты. Сними штаны. Покажи, как ты меня хочешь. А Чонгук хотел, да так, что никакая одежда уже не могла это скрыть. Но от штанов в любом случае давно пора было избавляться, тем более что влажное пятно смазки на ширинке все росло. Как-то на редкость неуклюже скинув брюки, он отпихнул их ногой в сторону, быстро избавился от боксеров и потянулся к своей омеге. Крупный, крепкий, налитый багрянцем член, перевитый сиреневатыми венами, топорщился так, что сомнений в истинности желания Чонгука не оставалось никаких. - Течешь да? – ехидно поинтересовался Чимин, сам охреневаяя от такого, несвойственного ему, поведения, но решив не отступать и приподнимая подбородок, он воинственно прищурил глаза. – Так хочется присунуть мне? Или же, не важно кому? Трахнуть, выебать, подмять под себя и вставить до упора… В мерцающем неверном свете, сейчас омега был похож на какого-то порочного языческого бога. - Расскажи, Чонгук~и, как сильно тебе хочется. Как ты готов на коленях просить, чтобы я тебе дал. Ползать на брюхе, лишь бы не отталкивал. - Дьявол, Чимин, да я с ума по тебе схожу! – рявкнул альфа. – Все что угодно ради тебя сделаю. Разве ты еще не понял? Лицо Чимина вдруг исказилось, он выпрямился во весь рост и очень твердо сказал: - А нужно ли мне это? Нужен ли ты мне, вот такой. Закрой глаза и опустись на колени. - Что? У Чонгука внутри все перевернулось. Ледяная волна ужаса прошлась по телу, вымораживая внутренности, сердце на миг сжалось в клубок, а потом зачастило, выдавая сто ударов в минуту. Подмышками и на загривке выступил холодный липкий пот, в горле пересохло, а мир вокруг, казалось, застыл в долгом ужасающем мгновении неведения. Неужели Чимин решил просто отомстить за тот его опрометчивый поступок? Неужели воспользовался случаем, он хочет показать ему, что не всегда будет власть в руках альфы? И что не только он, может решает все за других и применять силу? Он быстро стучится на колени, решив полночью отдать власть в руки Пака и тут омега чём-то зашуршал, а после нажал на пульте кнопку, и огромную, но уютную гостиную залил мягкий приглушенный свет ламп, что заметил альфа немного приоткрыв глаза, и это все ещё большее вгоняло его в непонимание. Что будет дальше, для чего Чимин включил свет? Он кого-то ждёт или что? От накатившей нервозности он крепко сжал челюсть. Но, открыв глаза и оглядевшись оглядевшись них двоих в комнате никого не было. - Что, страшно кому-то довериться? – грубовато спросил Чимин. – Я заставил тебя занервничать, да? Вон, даже член отреагировал. Чонгук непроизвольно опустил глаза на свой обмякший орган, гневно рыкнул и отточенным движением матерого хищника стремительно опрокинул Пака на диван, наваливаясь сверху. - Сука! Сука ты, Чимин! Всю душу из меня вынул. Я целый год, блядь, только то и делаю, что дрочу на воспоминания о тебе. И больше двух лет жду возможности любой ценой искупить вину, а ты меня проверять, на доверие вздумал?! Чонгук больно дернул Чимина за волосы, отводя лицо: - Заткнись, Чонгук! Ведь, ты повел себя, как самовлюблённый, избалованный богатенький отпрыск тогда, и до сих пор ничуть не изменился. Твоя вседозволенность зашла слишком далеко. Мне плевать, что творилось с тобой все это время. Что захотел – то и получил. Ты трахал меня когда тебе вздумается, воспользовавшись моей невинностью и наивностью, а после и вовсе изнасиловал меня. И мне не нужны твои сожаления и извинения, придурок, я порвал все нити, которые могли нас связывать. – гаркнул в ответ Чимин и уже шепотом добавил – Осталась лишь последняя. Он попытался вырваться, но тщетно. Чонгук держал его слишком крепко. - Хрен тебе! Я тебя теперь в жизни не отпущу! - А что? Залюбишь до смерти против моей воли? - Да хоть бы и так! Ты не понимаешь, от чего отказываешься! Ты этого даже еще толком не испробовал! А то, что было не считается, я могу быть совершено другим. Не давая Чимину ответить, доказывая свое право альфы, Чонгук впился в его губы, сминая их, подчиняя, завоевывая. Ворвался языком в рот, вылизывая все, до чего мог дотянуться, вскрикнул, почувствовав вкус крови, когда омега пустил в ход зубы, сам больно прикусил его нижнюю губу, оставляя последнее слово за собой. Сорвал, не обращая внимания на треск ткани, мешающие джинсы, согнул обнаженное, отчаянно извивающееся тело под нужным углом и раскрыл свободной рукой ягодицы, нащупывая двумя пальцами заветное отверстие. И замер. Что-то было не так. Анус Пака не раскрылся, не пульсировал и не сочился смазкой. Дырочка была сухой и плотно сжатой. - Что, облом, да? – освобождаясь из плена его объятий, ехидно протянул румяный, взъерошенный, чудо какой привлекательный в своем азартном сопротивлении Чимин, кривя губы и сердито сверкая глазами. Он по-прежнему пах омегой, даже еще сильней, чем раньше. Судя по отчетливому аромату – а на нюх Чона никогда не жаловался – у Чимина между ног сейчас все должно было сочиться и хлюпать, требуя соития. Да воздух вокруг едва не плавился от их совместного жара, искря сексуальной энергетикой так, что все соседи в округе, должно быть, спаривались сейчас, как кролики! Но при всем при том, Чимин его не хотел. Тело истинной омеги его отвергало. - Как же так? – непонимающе спросил Чон. – Почему? - Чем ты думаешь, я занимался все эти годы? – фыркнул Чимин, не желая говорить альфе о том, что после родов, у его организма выстроился непонятный защитный механизм, что даже при выделении феромонов, смазка из ануса не выделялась, как сказал врач и психолог – мозг Пака заблокировал в нем эту функцию, тем защищая организм после полученной, психологической травмы. И только лишь в течку, смазка будет выделяться из его организма, требуя, Альфу. Эту информацию не знал никто в том числе и Бэкхен, Чимин не считал это проблемой, до недавнего времени. – А я отвечу тебе - я работал над собой. Спасибо есть хорошие врачи и психологи , что радовали меня проникновенными беседами и необходимыми препаратами. Или ты думал я тебя буду ждать всю жизнь? Да нихера! Мне было гораздо хуже после всего того через что я прошёл, настолько, что ты когда-либо мог себе представить. Но мне помогли и вылечили от тебя, Чонгук. Вылечили от смертельной тоски и саморазрушения. . - Но ты же занимаешься сексом? – Чонгук искренне пытался вникнуть в происходящее, хотя было невероятно сложно. Это первый случай в его жизни, когда, омега, тем более Его омега, совсем не реагирует на него телом. - О, да и еще как! Очень и очень активно, - Чимин широко и насмешливо улыбнулся с этой ситуации. Не, ну не скажет же он, что все это время, он не то, что не занимался, но и вообще забыл о существовании такого слова как – секс, и лишь в редкие моменты течки, когда организм требовал чтобы его удовлетворили, то довольствовался игрушками. – Но, я держу свое слово. Любые позы, любые желания. Я весь твой. Но, прости, ответного влечения не будет. - Будет, - твердо заверил Чон. – Я не насильник… уже, и пока ты сам не захочешь, я тебя не возьму. - Тогда вперед, - Чимин упал на спину, широко разбрасывая ноги и закидывая руки за голову. – Дерзай! Чимин провокационно кидал ему вызов. Для альфы это было все равно, что протрясти красной тряпкой перед носом у боевого быка на корриде. На вызов требовалось ответить. Чонгук назвал бы это делом принципа, касайся ситуация делового вопроса. Но принцип здесь был не при чем, потому что Чон в любом случае собирался добиться желаемого. Только если раньше он заботился о себе, мечтая заполучить омегу в полное распоряжение, то теперь приоритеты сменились – гораздо важней стало растопить безразличие Чимина, показав, как хорошо ему может быть с истинным альфой. Доставить разочарованному омеге такое удовольствие, которого он никогда ещё не испытывал, которое мог получить только от него от своей истинной пары. Излечить любовью и лаской, привязать его к себе сексом и меткой, через животные инстинкты, добиться доверия сначала в постели, а потом и в жизни. Только так и не иначе. В теплом свете, льющемся через оранжевый абажур, тело Чимина казалось покрытым слоем золотистого меда, а глаза были похожи на драгоценные камни – такие же красивые и холодные. - Минни, - с бесконечной нежностью, прошептал Чонгук, наклоняясь над омегой, оглаживая руками внутреннюю поверхность стройных бедер, согревая дыханием эрегированный член. То, что у омеги сохранялась эрекция, тешило самолюбие Чона и давало надежду на благополучный исход. Он обхватил губами налитую розовеющую головку, пощекотал кончиком языка натянувшуюся уздечку, мокро лизнул щель с горьковатой капелькой смазки и просунул руки вниз, под ягодицы Чимина, приподнимая их над диваном. Послушно, как марионетка в руках кукловода, Чимин развел ноги в стороны, сгибая их в коленях и открывая альфе полный доступ туда, куда тот так отчаянно стремился. Чонгук вдохновлено вздохнул, потер ребром ладони сухую расселину и бросил быстрый взгляд на незаинтересованное лицо Чимина. Его не могло оскорбить показательное равнодушие партнера, он был готов бороться с ним собственным сокрушительным желанием, которого хватило бы на двоих. - Ты такой красивый, - ласково проведя другой ладонью по щеке Пака, от виска до подбородка, Чон прижал большим пальцем его пухлую нижнюю губу, оттягивая и выворачивая ее, ввинчиваясь на две фаланги в податливо приоткрывшийся рот. – Такой изумительный, - он добавил еще два пальца, средний и указательный, водя ими у омеги под языком и заставляя обсасывать, щедро смачивая слюной. – Весь мой. Чимин дернулся, сопротивляясь, но Чонгук тут же быстро вытащил пальцы и плотно запечатал рукой его рот: - Молчи! Сам дал мне карт-бланш на любые желания. Теперь тебе позволено только стонать и ахать. И скулить, если будет совсем невмоготу, - он ухмыльнулся. Чимин примолк и уставился на него нечитаемым взглядом. Определенно, Чимин ожидал этого, ведь знал, что Чону как всегда будет мало просто вести, что он захочет полной власти, как это было всегда и это ещё больше оскорбляло и все дальше отталкивало Чимина. Чонгук уже попытался добиться прощения, всеми цивилизационными, известными и неизвестными ему способами, но безуспешно. Возможно, куда проще будет сделать это с помощью методов альфы? Дать ему понять кто главный? В ход пошёл не совсем продуманный план, где альфа мог наломать ещё больших дров. Исследуя языком и пальцами тело своего омеги, изучая все выпуклости и изгибы, все линии и складочки, Чонгук отмечал любой отклик, малейшую дрожь, и через несколько минут добился первого судорожного всхлипа. Чимин, пусть и против своей воли, все же начал реагировать на его ласки. А дальше дело пошло ещё лучше. Когда, тщательно вылизав твердый, аккуратный член и поджавшуюся мошонку, Чонгук перекатывал во рту яички Пака, засунув в него всего один палец, нежное отверстие уже заметно расслабилось. И смазка внутри, пусть совсем немного, но все же выделялась. Альфа нетерпеливо добавил второй палец, начиная массировать и ласкать изнутри гладкие стенки, наслаждаясь теплой теснотой, и одновременно принялся облизывать колечко мышц, растянутое вокруг костяшек. Чимин уже начал чуть заметно хныкать, когда альфа нырял в приоткрывающуюся дырочку языком и проталкивал внутрь слюну, и это было великолепно. Окрыленный Чонгук присосался к скользкому анусу губами и протолкнул в него язык на полную длину, буквально вымачивая выделяющуюся смазку омеги. Чимин потрясенно вскрикнул, а Чонгук мимолетно удивился – неужели парню никто и никогда не делал настоящий римминг? Ласкать Пака таким образом было невероятно приятно – мало того, что вкус у его омеги был совершенно роскошным: горьковато-пряным со сладкими нотками карамели, так еще и аромат стал почти осязаемым, плотным, душистым. А уж прерывистые, приглушенные звуки, которые срывались с его губ, лучше всяких слов говорили о том, как ему стыдно и одновременно хорошо. Совсем скоро вцепившийся в простыню Чимин принялся кусать губы, постанывать и безостановочно ерзать по дивану. Омега надеялся, что это произойдёт по другому, как было когда-то. Но увы, он ошибся… И весь его, до этого казалось, продуманный план полетел в тартарары. Чимин старался не смотреть вниз на макушку Чона, гипнотизируя потолок или вообще прикрывая глаза, но Чонгук-то видел очаровательно розовеющие мочки ушей и пятна румянца на его щеках и понимал, что близок к победе. Когда пальцев во влажное, эластичное отверстие стало входить уже четыре, а Чимин принялся шумно дышать носом и часто облизывать губы, Чон решил, что время пришло. Подтянулся выше, накрыл собой подрагивающее от желания тело омеги , согревая теплом и наваливаясь приятной тяжестью, и приставил к анусу головку возбужденного до предела члена. - Расслабься, - попросил он, целуя Чимина так крепко, страстно и глубоко, как только мог, и резко подался бедрами вперед. Толчок внутрь вышел рваным, в три этапа. Пройдя основное кольцо мышц, он толкнулся чуть дальше, раздвигая стенки и, на миг притормозив, плавно вошёл до упора, чувствуя набухающий в основании члена узел. – Блять, как же в тебе узко, ммм… как же хорошо… - чуть ли не сразу кончая от невероятной узости Пака, хрипло выдавил Чон. Он понимал что ещё рано! Слишком рано! Пак еще явно не готов. Мелко двигая тазом в имитации частых, неглубоких фрикций, Чонгук принялся целовать Чимина, проходясь по его самым эрогенным зонам, которые, он очень хорошо помнил до сих пор: приласкал под ухом, пощекотал в основании шеи, втянул в рот тут же напрягшийся сосок, обводя языком и зализывая засос, прикусил над ключицей. - Да-а, - вдруг выдохнул Чимин, раскрываясь шире и поддаваясь бедрами вверх. – Ну же, пожалуйста… Похоже, он хотел закинуть ноги Чону на плечи, но вместо этого скользнул лодыжками по влажным от пота бокам, скрестил щиколотки у альфы за спиной, крепко стискивая его коленями, и внушительно стукнул пяткой по пояснице, побуждая к более активным действиям. - Нравится малыш..?. – удовлетворенно хмыкнул Чон, и уже начал толкаться более смело, понимая, что Пак готов к большому. - Хочу тебя, Чонгук, давай, войди глубже. Ох…. Хорошо как… Еще так, сильней! Ммм… Чонгука вело от этих стонов, частых всхлипов, горячечного шепота. От торопливых слов, звучащих музыкой в его ушах. От запаха омеги – обострившегося, всеобъемлющего, сводящего его с ума. Он зачем-то укусил Чимина за мочку уха и, уже не прислушиваясь к доводам рассудка, принялся вколачиваться в него сильными размашистыми движениями. Внутри, там, куда вот-вот должен был протиснуться узел, все хлюпало, чавкало и влажно сжималось, выделяя необходимую смазку. Чимин все-таки потек. Потек для Чона и готовясь принять его семя. - Давай же! Да-да-да! Да! Чимин кричал от наслаждения и боли, ведь член альфы начинал увеличиваться готовясь дать омеге огромный узел. Близился миг откровения. Лицом к лицу, глаза в глаза. Чонгук видел свое отражение в зрачках Чимина и понимал, что зеркалит наслаждение, искажающее его черты. Мир вокруг рассыпался звездами и собрался воедино уже другим. Чонгук думал, что он не одержим Чимином? Наивный! Он просто не знал, что такое одержимость! Ведь они стали одним целым, сплелись телами и душами, слюной, совсем чуть-чуть и будет меткой, спермой и разумами. Чонгук хотел чувствовать все, что ощущает Чимин. Знать, где у него чешется и где болит, это было главным и запредельным желанием альфы. Чимин кончил раньше, и теперь оставалось лишь Чону, ещё несколько толчков в сжимающееся колечко омеги, и он уже готов был заполнить его до краев. Но вдруг, резко взгляд Пака изменился, глаза у него стали совсем пустыми, а лицо отрешенным. И тут Чонгук взвыл. Когда, сильным резким толчком омега отпихнул от него, прижимом достаточно сильно задев, уже готовый излить своё себя член, а Пак, словно ничего не видящий, уже пытался куда-то отползти. - Ау…Чимин, что с тобой? Прекрати немедленно! – попытался достучаться до него, все ещё шокирован происходящим Чонгук. Но потянувшийся к омеги, его руку опять резко отбили, а сам Чимин уже поднимался с дивана подбирая вещи. - Дальше, поможешь сам себе. – довольно резко ответил Чимин, и развернувшись направился в ванную, но рука Чона, схватившая его запятые, не дали этого сделать. - Скажи зачем? Зачем, ты так со мной поступаешь Чимин?! – непонимающе глядя на омегу, поникшим голосом спросил Чонгук. Хоть немного бледный, но решительный Чимин повернул к нему голову: - Все, как договаривались, Чонгук. Я дал тебе то, к чему ты так стремился. А теперь уходи… - Что? – Чонгук показалось, что он бредит. Этого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда! Он знал, знал наверняка, что Чимин все же почувствует то же, что и он. Знал, что их связь возобновиться, ведь она нерушима – легче было отрезать себе руки или ноги, чем расстаться с истинной парой. Но при этом Чимин ясно и недвусмысленно его отвергал. А это было куда гораздо мучительнее любой физической боли.. - Чимин, пожалуйста, - жалко прошептал он, понимая, что жизнь без омеги ему совсем не радужна. . - Уходи! Все конечно Чонгук. Я прощаю тебя, пусть, ты вновь хотел сделать все, без моего на то согласия, пытаясь повязать меня сцепкой, а также поставить свою метку – устало ответил Чимин. – Но ты же… – Убирайся! – выкрикнул Чимин и выдернув руку ушёл куда-то в глубь дома, а по щекам катились предательские слёзы.