As a Charlotte Child

За тридцать лет назад до сегодняшнего дня началась эта история. В этот период времени откровенно идеалистическая утопия, которая была бы Тоттолендом, находилась в первые годы создания, а Сладкий Город только совсем недавно получил свое название. Эдвард Ньюгейт еще не был признан самым сильным человеком, "Белой бородой" и будущим сострадательным Императором, поэтому для рыболюдей и русалок с острова Рыболюдей нигде в мире не было ещё настоящего безопасного убежища. Это было также до того, как преступный брокер Джокер открыл магазин на архипелаге Сабаоди, и, таким образом, самый известный аукционный дом по торговле людьми в это время находился в Новом Свете, на острове Риски Ред. Остров, который менял климатические сезоны между летом и осенью три раза в год, с относительно стабильным магнитным полем и погодой, названный в честь чудесной местной растительной жизни с круглогодичными красными осенними листьями, которые случайно загорались во время высокой летней жары. Это было популярное место встречи пиратов, покидавших Остров рыболюдей - как для общения, так и для сдачи в ломбард своих трофеев, которых было слишком много. Прим и Пралине никогда не узнают об этом, но их рождение было результатом этого многовекового расового зверства. Их отец был одним из таких - красивый русал большого роста, украденный из дома, купленный и проданный в рабство, который привлёк внимание Шарлотты Линлин и был неоднократно изнасилован на их брачном ложе. Это была романтическая сказка, которая началась с трагедии и отсутствия любви, о прекрасной сказочной принцессе, которая была очень доброй, и о том, как иногда судьба творила чудеса, чтобы объединить влюбленных самым неожиданным образом. . ~ 26 лет назад ~ Катакури (22 года), Пралине (3 года) Знаменитое рождение Прим и Пралине случилось, когда Тоттоленд в целом начал впервые осознавать проблему расовой дискриминации, которая была довольно распространена во всём остальном мире. Самые молодые принцессы из правящего дома были полурусалками, у Прим было восемь мягких щупалец осьминога, а у Пралине - хвостовые плавники акулы-молота. У них обеих были клыки. Слишком скоро это стало серьезной семейной проблемой, поскольку девочки-близнецы выросли и начали постепенно осознавать, насколько они отличаются от всех остальных. Им было уже по три года, и они скулили и плакали, швырялись едой в старших братьев и сестёр и откусывали няне пальцы своими острыми зубами. Прим и Пралине, возможно, в их юном возрасте имели на это некоторое право из-за своей престижной фамилии в недавно основанной стране, и они громко требовали играть с людьми, которые выглядели бы точно так же, как они. Они хотели этого прямо сейчас, так почему же их старшие братья и сёстры не дают им этого? "-Что мы будем делать?"- печально простонал Овен, выбегая из игровой комнаты поместья с лицом, перепачканным липкими шоколадными трюфелями и какао - порошком. У Катакури уже были салфетки на руках, этим самым подпитывая непоколебимую веру Овена в то, что его старший брат-тройняшка на самом деле был экстрасенсом, так как сталкивался с Прометеем и Зевсом в прошлом году. Овен взял салфетки, чтобы вытереть лицо, собираясь заговорить. -Я же говорил тебе, - перебил Катакури, - я не умею читать мысли. Моя воля наблюдения просто позволяет мне заглядывать на несколько секунд в будущее". Овен поднял руку. "-Нет, это не делает меня экстрасенсом". Это ничуть не изменило мнения Овена. Катакури, однако, не был заинтересован в продолжении этой темы, поэтому он указал на общий растрепанный вид своего младшего брата. -Полагаю, Прим не слишком рада видеть твое человеческое лицо? - Очевидно, - проворчал Овен. Это был позор на самом деле, так как братья-тройняшки становились все более занятыми в последние годы, и свободное время для его проведения со своими младшими братьями и сёстрами становилось удручающе скудным. В настоящее время в их семье было пять членов, назначенных министрами для управления независимыми островами в империи Тоттоленд, Катакури был министром муки, и с такими темпами всё большего и большего расширения страны, не пройдет слишком много времени, прежде чем Овен сам станет министром города под своим именем. Катакури вынул карманные часы, чтобы проверить время - четверть четвёртого пополудни. Он вздохнул. В тот день Катакури посетил Пирожный остров только из-за назначенной встречи по ежемесячной островной торговле с сестрой Компот. Овен воспользовался этим шансом, чтобы затащить его в игровую комнату на дневной полдник, потому что им нужно было больше семейного времени вместе, но, очевидно, ни один из них не получит никакой еды в свои желудки, если не найдут способ успокоить характер своих младших сестёр. -Итак, есть идеи, что делать? - Овен почесал подбородок, чувствуя, что у него начинает расти щетина. - Насколько я знаю, в стране не было ни одной русалки, и как мы сможем заставить их играть с нами? -Проще всего было бы нанести визит на Риски Ред, - задумчиво ответил Катакури. - Что. Ты имеешь в виду кого-нибудь купить? - Но я не позволю какому-то случайному парню приближаться к нашим маленьким сёстрам. Овен посмотрел на Катакури и разразился громким смехом. -Конечно, конечно. Но нам нужно что-то более быстрое. - У меня есть идея, - сказал Катакури - Дай мне двадцать минут. Овен с сомнением посмотрел на него, когда тот вошел в игровую комнату и закрыл за собой большую дверь из красного дерева. Пралине свернулась калачиком в самом дальнем углу комнаты и плакала. Прим была рядом с ней, успокаивающе проводя пальцами по растрепанным волосам своей младшей сестры. Когда Прим услышала звук открывающейся двери, она немедленно обернулась с сердитым взглядом. Она использовала одно из своих щупалец осьминога, чтобы поднять банановый кекс, и бросить его в нежелательного нарушителя их личного пространства. -Я же сказала тебе убираться! Оставьте нас в покое!" Катакури без проблем увернулся от выпечки и сел на пол на приличном расстоянии. -Не хочешь рассказать мне, что случилось? -Не твое дело, - Прим по-детски высунула язык, крепко обнимая Пралине. "-Ну, ты не должна была так неуважительно относиться к Овену. Он твой старший брат, и это действительно ранило его чувства, - мягко сказал Катакури. -Неееет... - причитала Пралине, всхлипывая между приступами икоты. "-Он не наш настоящий брат, и ты тоже не наш настоящий брат! Мы фальшивые, просто оставьте нас в покое!" Катакури нахмурился, выражение его лица помрачнело. "-Кто это сказал вам?" -ВСЕ!- прорычала Прим, обнажая острые клыки. "-Ты человек, а мы рыбы, как мы можем быть родными друг другу?!" Катакури тщательно обдумал. "-Как насчет того, чтобы вы позволили мне подойти ближе, и я расскажу вам секрет?" Овен вошел в комнату двадцать минут спустя, и он обнаружил девочек-близняшек-полурусалок, которые ели кексы и хихикали на коленях Катакури. Фирменный шарф его брата лежал на полу, и Катакури улыбнулся ему, обнажив острые зубы. Овен улыбнулся ему в ответ, прежде чем расплавить металлическую дверную ручку и плотно закрыть за собой большую дверь. . Перед тем как Катакури покинул Пирожный остров, он и Овен дали Прим и Пралине обоюдное обещание, что подарят им на их десятый день рождения друга-русала. У Катакури все еще было много работы в качестве министра на Пшеничном острове, а затем была запланирована рейдовая миссия, которая вывела бы его в море. Девочки-близняшки сопровождали брата Овена в порту, Овен легко переносил их на своём мускулистом предплечье , чтобы сопроводить брата Катакури поздно вечером. Они махали величественному командирскому линкору, когда он покидал гавань. Катакури помахал своим младшим брату и сёстрам с фальшборта корабля, его шарф был на месте. -Возвращайся поскорее, старший брат! - позвала Пралине, на этот раз искренне используя семейные почести. "-Вернусь!" – ответил Катакури. Никто из них не знал, что Катакури и его команда пропадут без вести во время его следующего морского путешествия, и пройдет еще два месяца, прежде чем они снова увидятся. Когда брат Катакури в конце концов вернулся домой, он несколько изменился, в дополнение с нехарактерным призрачным взглядом. Теперь у него была способность, но это было так, как если бы он обменял свое теплое человеческое сердце на силу дьявола. Нежная любовь и радость Пралине, связанные с её вторым старшим братом, исчезли, сменившись воздухом кипящей холодности, которую носят как защитный плащ. Он, казалось, перестал заботиться о ком-либо за пределами своей ближайшей кровной семьи. Еще одной примечательной вещью было то, что во время неучтенного отсутствия Катакури появилась небольшая группа пиратов, пробравшихся в страну, когда пираты Большой мамы были ослаблены, и уплывшие с одним из их самых ценных сокровищ. Гордость их мамы была запятнана из-за этого события, и она строго наказала Катакури за то, что он уплыл в самое неудобное время. Пралине не знала, каким было наказание, но брат Катакури принял его без жалоб. Он никогда не рассказывал о своей поездке и происхождении своего дьявольского плода. . Через год после этого, вскоре после четвертого дня рождения Пралине, в Тоттоленде было введено несколько новых правил. Во-первых, сестра Брое приобрела дьявольский плод, который мог манипулировать возрастом неживых объектов, полностью останавливая разложение материала, постоянный плод, который можно было использовать для сохранения пищи от порчи. Она была назначена министром безе в восемнадцать лет с островком по её ответственностью, и она работала с шеф-поваром Штрейзеном, чтобы превратить Тоттоленд в съедобную страну. Страна чудес, где всё было сладким и слишком хорошим, чтобы быть правдой. Затем братья и сёстры семьи Шарлотта наняли рабочих, чтобы начать строительство замка в форме торта, который в конечном итоге станет их будущим семейным домом. Другим важным изменением было то, что пираты Большой Мамы узнали о проблеме с пограничной безопасностью из-за коварного проникновения пиратов Роджера в их столицу в прошлом году. Тоттоленд просто расширялся слишком быстро, а флоты пиратов Большой мамы распространялись слишком медленно, у них не было достаточно рабочей силы для эффективного патрулирования всей империи Тоттоленда, даже с огромной семьёй, работающей неустанно каждый день. Вот почему после многих дебатов мама в конце концов решила обложить налогами в виде частичек души своё многочисленное население, чтобы позволить гражданским лицам также внести свой вклад в их собственную защиту. В мире, где выживание никогда не было гарантией, разве это не справедливая сделка - жить в сказочной стране чудес, где всё сладкое было бесплатным? . ~ 21 год назад ~ Пралине (8 лет), Овен (27 лет) На свой восьмой день рождения Прим и Пралине подошли к брату Овену на чаепитии. Он был единственным из четырнадцати назначенных министров, который появился в этот день, и Пралине было очень жалко, потому что она надеялась, что брат Катакури сможет найти время для её особого дня. Ну, по крайней мере, брат Овен был здесь, поэтому Пралине шлепнула вырезкой из газеты по икре своего высокого брата, чтобы привлечь его внимание. -Да, Пралине? - Овен поднял свою младшую сестру и посадил её на стол, чтобы легче поддерживать с ней зрительный контакт. Чайные чашки пели. "-Я хочу прямо сейчас, вы с братом Катакури обещали принести мне в подарок русала". "-А? Если я правильно помню, это обещание было на твой десятый день рождения, - указал Овен. "-Тебе восемь. Вы ещё слишком молоды, чтобы взять вас в Риски Ред". "-Я не хочу ждать, когда мне исполнится десять!" – захныкала Пралине, ее хвостовые плавники раздраженно хлопали. Она указала на новостную статью, в которой сообщалось о бисквитных солдатах брата Крекера, впервые появившихся в Раю. "-Галетт прошла с братом Крекером через Тихий пояс и Реверс Маунтин в прошлом году, когда ей было всего восемь. Мне уже восемь, так почему же вам так трудно отвезти меня в Риски Ред? Это даже не так далеко, максимум две недели!" "-Это другое!" "-Нет, это не так!"- заскулила Пралине громко. "-Если только ты не достаточно уверен, чтобы защитить такую маленькую девочку, как я, в течение двух жалких недель, бууууу!". "-Я этого не говорил никогда!" "-МАМААА!" – крикнула Пралине. "-Брат Овен говорит, что он слаб!" Мама повернулась, чтобы посмотреть на них, во главе стола, с удивлённым взглядом. Овен быстро закрыл рот Пралине—или, скорее, все её тело—своими огромными руками в перчатках, его лицо вспыхнуло от унижения. "-Пралине, как насчет компромисса?" Пралине скрестила руки на груди, не убежденная. Овен вздохнул, махнув рукой, чтобы подозвать шахматного солдата-пешку. "-Принеси мне улиткофон, мне нужно позвонить на Пшеничный остров, поговорить с Катакури". "-Да, Лорд Овен!" Шахматная фигура поспешила прочь, вскоре вернувшись с улиткой-транспондером, щеголяющей в чёрной полосатой раковинке и крошечном пушистом шарфике. Смешные круглые глаза брюхоногого сузились и покраснели, когда линия соединилась. -Овен, - голос Катакури звучал ровно и устало. "-Я занят и не сплю уже два дня, перезвони мне через... три часа. Клэнк." "-Эй, не дай ему повесить трубку!" - Пралине выхватила трубку из рук брата Овена и набрала номер. На неё ответили почти сразу, и Овен сделал прерванное движение, чтобы схватить улиткофон. Он не хотел, чтобы на Пралине кричали вместо него. Этого, конечно, не произошло, потому что его старший брат-тройняшка был чертовским экстрасенсом. "-... Пралине, с днем рождения. Мне жаль, что я не смог прийти". "-Брат Катакури, все в порядке. Я знаю, что ты очень занят - Пралине прикусила губы. "-Я только что разговаривала с братом Овеном, он говорит, что может взять меня в Риски Ред в этом году—" "-Нет, я этого не говорил!" – возразил Овен. -Но только если ты согласен. Ты согласен, не так ли? "-... ... Пралине. Я не сомневаюсь в способностях Овена, но Риски Ред особенно опасен для таких, как ты. Пожалуйста, пойми, вы действительно слишком молоды". Глаза Пралине наполнились слезами:"-Но это мой день рождения". -Как насчет этого - мягко предложила Катакури. "-Дай мне еще один год, я назначу время, когда мы с Овеном вдвоём будем свободны, и мы вместе отвезём вас на Риски Ред. Семейная поездка, как звучит?" Пралине наклонила голову, все еще разочарованная, но готовая передумать. -Хорошо - наконец сказала Пралине. Она ждала еще год. . ~ 20 лет назад ~ Пралине (9 лет), Катакури (28 лет) Пралине прыгнула в воздух, капли воды сверкали вокруг неё, как кристаллы, прежде чем она нырнула обратно под пенящиеся океанские волны, морская вода была прохладной и приятной для её кожи. Она легко шла в ногу с линкорами своих старших братьев, используя свои ловкие акульи плавники, плавая между двумя пиратскими судами Большой Мамы, прежде чем всплыть, чтобы показать своим братьям волну. "-Брат Овен, брат Катакури! Посмотрите на меня!" - радостно закричала Пралине. Это был первый раз для Пралине вдали от Тоттоленда, и она проводила время своей жизни по полной. Катакури помахал рукой с корабля сверху, локти его опирались на поручень, когда он наклонился, чтобы посмотреть на свою младшую сестру. Юная принцесса - русалка может свободно играть в своей природной стихии. "-Молодец, Пралине". Все министры Тоттоленда украшают свои собственные линкоры уникальными конструкциями и фигурами, но все они развевают один и тот же пиратский флаг на своих мачтовых столбах. Корабли Катакури и Овена держались на безопасном расстоянии друг от друга, неторопливо плывя бок о бок, образуя воображаемое ограждение между ними, чтобы их младшая сестра могла играть. Они следовали по Лог Посу, указывающим на остров Риски Ред. Взять два батальона стоимостью в сотню членов экипажа в качестве сопровождения для покупки подарков для детей может быть откровенно параноидальным, но Катакури сделал так в качестве дополнительной меры предосторожности. В конце концов, они привезли милую молодую русалку на крупнейшую работорговлю в мире, и Катакури был полон решимости выколоть глаза тому, кто посмел бы посмотреть на его младшую сестру дурным взглядом. Невинная Пралине, конечно, ничего не знала о подобных уродливых делах мира. Катакури сохранит это как можно дольше. "-Эй, Катакури! Ты не поверишь!" - с другого корабля, через импровизированную бухту, раздался гулкий голос Овена. Он подошёл к перилам, одетый в оранжевый плащ с обгоревшими рукавами и их фамилией ШАРЛОТТА, написанной ярко-желтыми буквами на спине. Сегодняшняя газета была зажата в руке Овена, и он, казалось, был несколько расстроен. Катакури начал необъяснимо смеяться. Пралине смотрела на них из моря, сбитая с толку, после того как прекратила дрейфовать. "-Награда за Крекера теперь выше, чем у нас," - уточнил Овен, опустив взгляд, чтобы объяснить своей сестре-русалке, плещущейся в воде. Он ударил газетой по своей обнаженной груди. "-Я чувствую себя так неловко, нам нужно возобновить наши игры. Катакури, перестань смеяться. Катакури покачал головой, все еще посмеиваясь. Он вытянул руку из моти, чтобы спасти скомканную газету, прежде чем его младший брат сожжёт её из-за своего оскорблённого эго. "-Это не соревнование, Овен". -Да, это так, - надулся Овен."-Но я не понимаю, почему плавание через Рай так сильно повысило его награду?" "-А сколько?" - спросила Пралине, взбираясь на верёвке по борту линкора брата Овена. "-Что он сделал?" -Восемьдесят четыре, её удвоили за кражу домашнего животного, очевидно, - ответил Катакури со своего корабля. "-У Мон-д'Ора тоже есть награда. Дебют в сорок шесть миллионов, неплохо. Пралине моргнула: "-Это, должно быть, какой-то очень важный питомец". Овен пожал широкими плечами, помогая сестре подняться по верёвочной лестнице, чтобы она могла сесть на его предплечье. Её синий хвост покачивался. "-Правительство такое странное. Говоря о домашних животных, ты ещё хочешь его? Мы также могли бы купить для тебя домашнее животное, как только мы достигнем места назначения завтра". "-Правда?" - хлопнула в ладоши Пралине. "-Конечно. Мы даже заставим Катакури заплатить за него, так как он пропустил твой последний день рождения". Катакури наклонил голову: "-... конечно, почему бы и нет". Пралине обняла Овена за шею, легкомысленная и беззаботная. Она не заметила, что ее старшие братья эффективно переменили тему своего разговора с того, что Шарлотта Крекер сделал, чтобы заработать увеличение своей награды. . Пралине читала о Риски Ред на Пирожном острове. Она знала о красивых красных деревьях и горящих цветах, которые загорались, как звезды в ночи, о шумных местных рынках и страстных путешествующих торговцах, пиратах и хаосе. Пралине не ожидала, что в порту, где её семья пришвартовала свои корабли, будет очень много клеток, занятых и поставленных вместе на открытом воздухе. Раненые мужчины, голые женщины, недоедающие дети. Так много одиноких криков о помощи, так много криков. Пралине стало плохо. Катакури заметил беспокойство своей сестры. Он поднял её и посадил себе на плечо, чтобы она могла надежно прижаться к его пушистому шарфу. "-Пралине, здесь очень опасно. Ты должна всегда оставаться рядом с нами, понимаешь? Пралине кивнула. -Хорошая девочка, - погладил Катакури её подбородок. Овен подошёл со списком в руке: "-Есть два текущих поставщика русалов и семь поставщиков рыболюдей. Подпольный аукцион, запланированный на завтрашний вечер, принесет новую партию, так что у нас есть целых два дня, чтобы разведать эти рынки". Катакури напевал. Он подал знак дюжине членов своего экипажа, чтобы те следовали за ним, когда шёл по главной улице со своим братом и с Пралине на его плече. "-У нас есть двести миллионов которые нужно экономить. Этого должно быть достаточно, чтобы получить одного для Пралине и одного для Прим". Пралине поджала губы и ничего не сказала. Когда они прибыли на первый рынок в своем списке, она приняла опрометчивое решение. - Я хочу их обоих, - заявила Пралине, указывая на двух рыболюдей средних лет, столпившихся в маленьком грязном аквариуме. У одного были удалены все зубы и отсутствовала нога, а у другого не было правого плеча и руки. Овен была ошеломлён. "-Ты уверена?" Пралине негодующе скрестила руки на груди. "-Ты обещал достать мне что-нибудь". -Да, но... - Он посмотрел на своего старшего брата. Катакури ответил рассеянным пожатием плеч, показывая, что он не возражает против равнодушного требования их младшей сестры, но затем его малиновые глаза заострились. Желейный боб выстрелил в направлении стойки, и владелец магазина взвыл от боли, рана кровоточила из дыры в его ладони, а улитка-телефон умерла на полу. -Мы возьмем рыболюдей за полцены, - сказал Катакури своим глубоким спокойным баритоном. -Но если ты пошлешь наёмников за моей младшей сестрой, как только мы уйдем, я убью их всех до единого и разнесу это жалкое здание к чертям, ясно? Работорговец кивнул, дрожа и теряя контроль над своим мочевым пузырем. Братья семьи Шарлотта были вдвое больше него и, в конце концов, чрезвычайно пугающими. Пралине действительно любила свою семью. Так они провели свои два дня, посещая магазины, Пралине просила купить всех и вся, в то время как ее братья пытались экономить свои деньги. Старые, уродливые, раненые и больные, опасные и гротескные, русалки и рыболюди, длиннорукие и длинноногие. Пралине хотелось помочь каждому из них, и у неё было два старших брата, готовых потакать её прихотям. К вечеру второго дня линкор Овена был заполнен до отказа из-за внезапного прибавления шестидесяти закованных в кандалы рабов. . Подпольный аукцион, состоявшийся в восемь часов вечера, был совершенно другим - он проходил в подвале конференц-зала грандиозного отеля Риски Ред, с несколькими товарами, уже выставленными в вестибюле. Рабы здесь были чистыми, здоровыми, одетыми и молодыми. Овен пошел вперед к стойке регистрации, чтобы зарегистрировать свою фамилию в качестве потенциальных покупателей, почти согнувшись вдвое из-за низкого рабочего стола по сравнению с его ростом. Катакури остался в гостиной, настороженно следя за Пралине, когда она бродила по вестибюлю отеля, осматривая "экспонаты". Катакури сомневался, что кто-то попытается что-то сделать с подпольным аукционом всего в часе езды, но он итак убил достаточно жадных крыс за эти два дня, чтобы как-либо ослабить свою охрану. Пралине неторопливо прошла в другую сторону вестибюля, где был установлен ряд аквариумов. Она увидела русалку-рыбу-клоуна, моложе себя, рыдающую в одном из них, и русала-брутула, который едва был взрослым, он беспомощно бил кулаками по непробиваемому резервуару, удерживающему его в плену. Его персиковые ладони прижались к прозрачной стене, прежде чем он повернулся, чтобы ударить по стеклу, используя свой коричневый хвост. Пралине размахивала своими хвостовыми плавниками по полированному полу, наблюдая, как русал старше неё пытался бороться. Это было странное чувство, видеть людей-рыб, таких как она, прикованными цепями, в то время как ей позволяли свободно бродить. Парень-русал смотрел на нее. Он, должно быть, тоже подумал о ней странно. "-... Ты не похожа на раба". "-Я не рабыня", - ответила Пралине. "-Я здесь как покупатель". Парень усмехнулся. "-Ты ребенок, ты не должна быть здесь. Это слишком опасно". "-Как и ты!" "-Мне двадцать шесть лет, и я солдат Королевства Рюгу. Я могу позаботиться о себе". "-Ну, а я принцесса Тоттоленда". -Действительно, - скептически произнес русал. "-Я никогда не слышал о Тоттоленде". "-Это новая страна, основанная моей мамой". Русал подплыл ближе, его длинные черные волосы распускались, как водоросли. "-Королевство Рюгу связано с мировым правительством, но это не мешает этим ублюдкам лишать меня моей личности. Я сомневаюсь, что принцесса новой страны может предложить большую защиту". Пралине хихикнула. "-Я пришла сюда не одна, глупый". Русал покраснел. "-Я склонен беспокоиться, вот и всё". Пралине рассмеялась, её приятный голос звенел, как колокольчик. -Ты смешной, - сказала она, подпрыгивая ближе к аквариуму. "-Но на самом деле не нужно беспокоиться обо мне. Мои братья сильны, никто не тронет меня здесь". Русал огляделся. "-Я их не вижу". Пралине указала на вестибюль, где её братья умудрились втиснуться в слишком маленькие диваны, сложив свои длинные ноги. Овен откуда-то достал большую миску печенья с предсказаниями судьбы, они ели и болтали, чтобы скоротать время. -Разные отцы, - объяснила Пралине. "-Я вижу—осторожно!" Большой силуэт навис над беседующей парой, отбрасывая на них тень. Это был мужчина, выше них на четыре метра и носящий грозную зубастую ухмылку. "-Смотри-ка, беглянка! Отвезу тебя обратно в ..." Мачете появилось из-за спины мужчины, блокируя его протянутую руку. Это был член экипажа из батальона брата Катакури. "-Я предлагаю вам не делать этого, сэр. Лорд Катакури заберёт твою руку, если ты хоть пальцем тронешь леди Пралине. Овен обернулся вполоборота, чтобы увидеть, как мелкая сошка быстро отступает. Катакури вообще не реагировал, что означало, что ситуация не обострится, поэтому Овен вновь продолжил уделять внимание еде. Именно тогда порабощенный русал увидел фамилию, написанную на спине его оранжевого длинного пальто. Молодой солдат Королевства Рюгу потрясенно вздохнул пузырьками воздуха в воде. Он сглотнул, переводя взгляд с маленькой девочки перед ним на группу печально известных пиратов, которых он теперь узнал, собравшихся в гостиной. "-Ты... ты..." -Я Шарлотта Пралине, приятно познакомиться, - улыбнулась Пралине. "-Как тебя зовут?" - ... Алладин,- ответил русал. Он колебался. "-Могу я задать тебе вопрос, Пралине?" "-Да?" "-Почему ты здесь... покупаешь нас - русалов?" Пралине задумалась на несколько мгновений. "-Я выросла в укрытии, но меня избегали соотечественники из-за моего смешанного наследия, поэтому изначально я хотела друга" - честно ответила она. "-Я не знала, как во внешнем мире обращаются с людьми с такими же физическими качествами, как у меня, пока вчера не прибыла сюда. Это было ужасно". "-... Мне очень жаль". -Ты не должен извиняться за проступки других людей, - отчитала его Пралине, но затем ее лицо удрученно вытянулось. "-Я хочу что-то изменить, но у меня нет такой силы. Поэтому я решила купить их столько, сколько смогу, чтобы дать им немного свободы и подарить им мир". Освещение в вестибюле потускнело, сигнализируя о том, что аукцион вот-вот начнется. Пралине прижала свою маленькую руку к прохладному стеклу. "-Я тоже могла бы купить тебя. Ты мог бы вернуться домой со мной и быть свободным, быть моим другом". "-Ты очень добра, Пралине. Спасибо. Алладин мягко улыбнулся ей, но затем продолжил:"- И я хотел бы стать твоим другом, если бы мы могли встретиться как свободные люди. Однако, если у вас достаточно богатства, чтобы спасти еще одного из нас, то пожалуйста, возьмите Раджу с собой, - он указал на девушку-рыбу-клоуна рядом с ним. "-Пожалуйста, это моя последняя просьба". Пралине прикусила губы. Она кивнула. . У них было достаточно денег, чтобы купить только одного из них, потому что Раджа стоила очень дорого, несмотря на её слишком юный возраст. Затем в середине аукциона появился мировой дворянин, и он приобрёл Алладина как часть для своей коллекции. Святой Росвард. Пралине была так зла. Она знала, что не нужно устраивать сцену, так как она была заранее обучена тому, что агрессия по отношению к мировой знати приведет к мобилизации адмиралов из штаба морского дозора. Ситуация, по-видимому, была достаточно серьезной, потому что брат Овен счел необходимым накрыть Пралине своим пальто, чтобы скрыть ее акульи черты. Катакури, возможно, не слишком был напряжен из-за необходимости потенциально торговать раундами с кем-то вроде адмирала Сэнгоку ради своей младшей сестры, но их мама будет раздражена этим за причинение ненужных неудобств. Пока он будет держать голову опущенной, чтобы избежать прямой конфронтации. Однако нетрудно было понять, что Пралине действительно нужен один конкретный русал. Что делать? "-Мы можем украсть его". Овен поднял глаза от морской карты, по которой он планировал их обратный маршрут обратно в Тоттоленд утром, в каюте линкора Катакури — они никогда не называли его капитанской каютой, так как единственным капитаном была их мама. Аукцион, который занял почти четыре часа, только что закончился, и было уже за полночь. Овен был сонным. "-А?" "-Русал нужен Пралине. Мы можем просто украсть его". Овен протер глаза, чтобы проснуться. "-Украсть из рук Мировой знати?" -Почему бы и нет, - Катакури скрестил ноги. "-Корабль пришвартован в военно-морском порту через город в десяти минутах ходьбы, мы можем сделать это сейчас и отплыть до утра. Если они попытаются преследовать нас, мы просто потопим их". -Ты сумасшедший, - Овен встал и хрустнул костяшками пальцев. Овен усмехнулся. "-Мне нравится, сколько людей мы берём?" Катакури обдумал ситуацию. "-Двенадцать моих людей. Сначала выведешь свой корабль с глаз долой в море и скажешь им, чтобы они ждали". Овен кивнул: "-Дай мне тридцать минут". "-Я беру Пралине с нами"- добавил Катакури. Овен остановился у двери в зал, озадаченный. "-Почему?" "Я не оставлю её на своём корабле одну". Овен моргнул. -Ты не доверяешь своей команде? Выражение лица Катакури омрачилось. "-Они не семья". "-Хорошо, хорошо. Если ты так уверен. Овен ушёл. Катакури вздохнул, вставая. Он подошел к другой двери отсека, той, что вела в спальню командира. Пралине выглядела такой крошечной, свернувшись калачиком на огромном матрасе, предназначенном для его размера. Кровать, которой он никогда не пользовался. "-Пралине?" – прошептал Катакури. Он провел пальцами по волосам своей младшей сестры, чтобы медленно пробудить ее от сна. "-Пойдем купим тебе этот подарок". . "-У этого парусника есть восемь возможных мест для брига и укладки. Три человека, назначенные в группу, каждый разведывают две из этих локаций и находят рабов. Эта кислота - постучал Катакури по стеклянным бутылкам в ящике, - должна быть способна разъедать стальные кандалы, и я хочу, чтобы вы отрезали конечности любому, кто будет стоять морским камнем. Мы стремимся вывести как можно больше из них на верхнюю палубу в кратчайшие сроки. Овен будет ждать там, чтобы уничтожить их взрывные ошейники. Вопросы?" Все они покачали головами, каждый из команды вышла вперед, чтобы получить бутылку кислоты. Пралине прижала к груди важный кусок чёрной ткани. -Я уберу патруль палубы через две минуты, - сказал Катакури, его правая рука превратилась в снайперскую винтовку из моти, когда он повернулся лицом к гигантскому паруснику Небесного Дракона. "-Прервите миссию, если они поднимут тревогу, и убирайтесь. Рандеву на линкоре будет через тридцать, мы отплываем через сорок. Любого, кого не будет на борту к этому времени, мы оставляем позади". Затем Катакури двинулся, прыгнул на толстый хавсер, пришвартовывающий корабль, и забрался на парусник. И исчез из поля зрения. -Мы ждем две минуты,- объявил Овен, его очередь давать команды. -Брат Катакури так серьёзен в действии, - тихо сказала Пралине. "-Конечно. Он делает свою работу". "-Ты не так сильно меняешься, выполняя свою работу, брат Овен". Овен вздохнул, немного грустно. Он не знал, как лучше объяснить груз ожиданий, возложенных на плечи его брата. -Ты поймешь, когда станешь старше, - вместо этого сказал Овен. Он повернулся к команде: "-В эти две минуты, запустите наши веревки". . Овен работал очень быстро, как только появлялись группы из десяти или двадцати рабов, неуверенных и испуганных, и на дрожащих ногах. Он не тратил время на снятие ошейников, вместо этого он только расплавил центральный предохранитель у основания их шей, чтобы ошейники не взорвались. Пралине была рядом со своим братом, держа пиратский флаг мамы. -Идите в док ист-сайда, садитесь на корабль вот с этим веселым Роджером, - повторила она, обращаясь к мужчинам и женщинам с отключенными ошейниками. "-Мы всех спасём, спешите!" Катакури ничего не сказал в ответ на энтузиазм своей младшей сестры, поскольку он только наблюдал, но Овен прочёл его как книгу. В конце концов, они были пиратами, а не благотворителями. Настоящая причина, по которой Катакури сказал Овену просто обезвредить бомбы, заключалась в том, что у убегающих рабов не было выбора, кроме как добровольно подняться на борт пиратского корабля. Они бы сняли все цепи, как только они вернутся на Пирожный остров, если бы это все еще было желанием Пралине, но не мгновением раньше. Это была та же сделка с теми, кто уже был на корабле Овена. Катакури никому не позволял уйти. Это не имело ничего общего с добротой. Он не был похож на Пралине, хорошим и милым. Они ещё не нашли русала, когда на двадцать шестой минуте прозвучала тревога, а затем ошейники, с которыми им еще предстояло разобраться, взорвались на месте. Полдюжины тел упали на пол, тяжело раненные и, возможно, мёртвые. Несколько освобожденных рабов закричали. -Пора идти, - Овен поднял Пралине, прежде чем запрокинуть голову, чтобы сердито посмотреть на массивно сложенный грот парусника. Его глаза полыхнули пламенем, и парусина на паруснике загорелась из-за силы его дьявольского плода. "-Это отвлекающий маневр, чтобы у наших людей, все еще находящихся там под палубой, было бы больше шансов уйти". Пралине кивнула, скрывая свое разочарование в неспособности членов экипажа найти её нового друга Алладина. Она также начала понимать, что ее братья тонко обучали её работе пиратства. Она подумала о неписаной традиции, согласно которой большинство детей в ее семье брали старшие братья и сестры в свои первые путешествия после их десятого дня рождения, и о том, как многие из них стали разыскиваемыми преступниками еще до совершеннолетия. Семья пиратов, это было в имени семьи Шарлотта. И теперь, когда бесчисленные солдаты морского дозора наводняли палубу со всех сторон, с мечами и пистолетами в руках, чтобы отрезать им путь к отступлению, Пралине не сомневалась, что её братья были готовы пролить реку крови, чтобы обеспечить их безопасность. Пралине была не чужда на смерть, но она все еще была слишком сострадательной и бескорыстной для своего же блага. Она уткнулась лицом в оранжевые волосы брата Овена, расплакавшись. "-Пожалуйста, не убивай их слишком много!". Овен и Катакури обменялись взглядами. Катакури вздохнул. Затем двери, ведущие из комнаты мастера, распахнулись, и сам Небесный Дракон ступил на квартердек. "-Низший простолюдинский мусор! Вы совершили попытку обокрасть меня!" - кричал Святой Росвард. "-Вы все должны пресмыкаться передо мной на коленях! Как потомок создателей этого мира, я приказываю вам встать на колени!" Катакури посмотрел на маленького человека в пышном белом халате и кислородном футляре, стоящего на палубе наверху. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. -Теперь мы в Новом мире - тихо сказал Катакури, медленно открывая глаза. В его малиновом взгляде был опасный блеск. "-Это вы должны, как дворяне прошлого, простираться в ниц перед нами, королевским домом этого нового моря". Сто пистолетов были взведены в их сторону. Святой Росвард разозлился: "-Ты смеешь унижать..." Катакури сердито посмотрел на него, делая один шаг вперед. Время, казалось, остановилось. Пралине ахнула в шоке, когда люди начали падать вокруг них, точно так, как требовал брат Катакури. Солдаты морского дозора и даже мировой дворянин падают на руки и колени, с белыми глазами и пеной во рту. Овен была встревожен этим открытием. "-Катакури, как ты...?" Королевская воля. "-Я знаю об этом уже шесть лет". С той поездки он отказывался говорить об этом. Овен нахмурился. "-Тебе лучше всё мне рассказать, когда мы вернёмся. Ты не должен был скрывать это от мамы, она будет так зла, когда узнает об этом". "-Я знаю". Пралине смотрела между своими братьями, совершенно сбитая с толку. "-ОСТАНОВИТЕСЬ, ПРОКЛЯТЫЕ ПИРАТЫ!" Четыре морских дозорных всё ещё были в сознании, и у всех были белые халаты, накинутые на плечи. Командиры. Катакури обернулся, его левая рука разделилась надвое, чтобы показать трезубец Могуру, спрятанный внутри его тела. "-Я догоню вас через пять минут, вернусь на наш корабль и буду готов к отплытию". Овен подчинился, оставив своего брата на произвол судьбы на вражеском судне одного, под горящим холстом с символом мирового правительства. . Пока они ждали на линкоре, Овен объяснил Пралине, что его беспокоят способности Катакури. Королевская воля была чертой, уникальной для прирожденных лидеров. Очень немногих в мире и всегда правителей, и никогда для последователей. "-Брат Овен беспокоится, что однажды брат Катакури узурпирует власть мамы?" – спросила Пралине. Он провёл рукой по лицу, внезапно почувствовав сильную усталость. -Не знаю. Брат Катакури вернулся точно по расписанию, на сороковой минуте, и отдал приказ отплыть. Когда они покидали остров Риски Ред, с ними было еще тридцать два украденных раба, но на четыре члена экипажа меньше, так как они не могли ничего с этим сделать. Два пиратских линкора Большой Мамы встретились в три часа под покровом ночи в открытых водах. Они были полностью вне досягаемости флота до рассвета. . Недавно выпущенные плакаты WANTED были доставлены News Coo на следующее утро. После этого события награды за брата Овена и брата Катакури были увеличены примерно на сто миллионов, официально поставив Катакури выше пятисот миллионов и этим снова превзойдя своего младшего брата Крекера. Обновление награды Овена—как к его огорчению, так и к радости—поставило его еще ниже Крекера, но впервые в жизни поставило выше Дайфуку. За Пралине поставили награду в восемь миллионов, и, к счастью, её не опознали как истинную причину всего инцидента из-за её юного возраста. Кража частной собственности и нападение на солдат морского дозора, похищение и принуждение, многочисленные жертвы среди гражданского населения и, что хуже всего, унижение члена Мировой знати. Это привлекло внимание мирового правительства. На их весёлом пути домой в Тоттоленд братья и сестра семьи Шарлотта получили известие о событии, которое принесло их сестре Смузи самую высокую дебютную награду в их семье, как разыскиваемую за девяносто два миллиона в возрасте пятнадцати лет. Все это произошло случайно в течение короткого промежутка недели, семья Шарлотта была причиной огромных последовательных проблем по всему миру, с негативным влиянием, достигающим обе стороны Грандлайн. Крекер и Мон-д'Ор убили членов королевской семьи, чтобы украсть экзотическое домашнее животное, в результате чего королевство погрузилось с головой в гражданские беспорядки. Катакури и Овен непосредственно спровоцировали авторитет мирового дворянина, прежде чем приступить к убийству нескольких высокопоставленных морских пехотинцев, включая вице - адмирала. Не прошло и двух дней, как Смузи перехватила огромную партию небесной дани по пути в Мариджоа, а затем потопила весь преследующий флот. В результате этого недельного кошмара их мама снова попала на радар повышенной готовности Мирового правительства, после падения пиратов Рокса почти двадцать лет назад. Неудивительно, что примерно в это же время люди по всему миру перестали называть Шарлотту Линлин бредящей самопровозглашенной королевой и начали признавать ее Морским Императором. . Пралине грустно пела про себя на линкоре своего брата и оплакивала друга, навсегда потерянного и находящегося вне ее досягаемости. Брат Катакури подошел к ней на нижнюю палубу, шпоры на его сапогах издавали знакомый звон. Рядом с ним стоял резервуар, наполненный морской водой, а внутри находились два странных существа. "-Территориальные морские слизни", - объяснил Катакури. "-Мои люди нашли их в барке, ты можешь взять их себе на память. Мы обещали завести тебе питомца. Пралине поблагодарила доброту своего старшего брата и приняла подарок. Она смотрела в океан с парой морских слизней, щебечущих рядом с ней на своей собственной одинокой частоте. Со временем они будут размножаться, пока морские слизни не заселят прибрежные воды всего архипелага Тоттоленд, образуя сложную сеть мониторов для слежки, чтобы служить их семейному дому. Юная дочь Шарлотты не знала, что через пять лет Мариджоа сгорит, и Тоттоленд увидит самый большой приток разнообразных беженцев с момента его создания - рыболюдей и русалок, длинноруких и длинноногих, даже нескольких гномов и минков. Всё потому, что добросердечная принцесса-русалка Пралине этой земли создала прецедент для бывших рабов, чтобы они были свободными, даже с клеймом, которое отмечало их как собственность и слишком сильно поврежденной психикой, чтобы когда-либо ожидать её полного восстановления. Так распространилась сказка о том, что существует блаженный рай среди открытого моря, проблеск спасения в этом мире, который был также чистилищем, где расовая дискриминация была наказуемым преступлением, а еда была бесплатной. Утопия, управляемая семьей доброжелательных министров, где даже могучий железный кулак мирового правительства не имел над ними власти. И всё это лишь за небольшую цену, конечно, в виде крошечного кусочка души каждые несколько месяцев и за обещание никогда не сбегать. Для многих это все еще был лёгкий выбор. Так что добро пожаловать в Тоттоленд. . Рассказ продолжится оттуда, когда молодая сказочная принцесса Пралине вырастет, из хорошенькой маленькой девочки в великолепную женщину, которая была вдумчивой и справедливой, которая, возможно, могла бы начать видеть ошибки своей семьи. Она воссоединится со своим очарованным рыцарем Алладином почти двадцать лет спустя, как свободные люди, и без холодного твердого стекла, разделяющего их. Пралине выйдет замуж, чтобы жить долго и счастливо... ... за исключением того, что жизнь никогда не была сказкой, и разных типов любви, которые чувствовались одинаково глубоко, было бы достаточно, чтобы разорвать чье-либо сердце. Чтобы остаться рядом с мужем, Пралине придется покинуть свою дорогую семью в качестве последнего прощания. Жизнь или смерть, это был непростой выбор.