Безумие

Есть в близости людей заветная черта, Ее не перейти влюбленности и страсти,- Пусть в жуткой тишине сливаются уста И сердце рвется от любви на части. И дружба здесь бессильна и года Высокого и огненного счастья, Когда душа свободна и чужда Медлительной истоме сладострастья. Стремящиеся к ней безумны, а ее Достигшие - поражены тоскою... Теперь ты понял, отчего мое Не бьется сердце под твоей рукою. Анна Ахматова, 1915. Петербург

POV Татьяны Белой - Юля, с ни́ми все будет хорошо, вот увидишь, - я специально сделала легкий акцент на слове «нИми» и осторожно положила Соколовой руку на плечо. Она вздрогнула, подняла на меня слегка мутный взгляд. И я поняла, что она не слышала ни слова из того, что я говорила. Капитан в который раз посмотрела на большие часы, висевшие над дверью… - Тань, уже почти три часа прошло… А вдруг что-то случилось? А если… - но я не дала ей договорить. - Если бы, не дай Бог, конечно, что-то случилось, тебе бы первой позвонили, разве нет? – Я пристально посмотрела на подругу, может быть, сейчас она решится и расскажет то, что уже давно гложет её душу… - Наверное, ты права, - как-то неуверенно произнесла Юля, отпила глоток уже абсолютно холодного чая и опять погрузилась в свои мысли. Я вздохнула. Не понимаю её. Да, Соколова - моя лучшая подруга, и вряд ли кто-то знает её лучше, чем я. Пусть она сколько угодно делает вид, что у неё все в порядке, но я-то понимаю, что это только маска, что на самом деле девушка сама себе боится признаться в том, что с ней происходит. А, может, она боится не столько себя, сколько за Костю? В этом случае я её понимаю и не могу осуждать... Да кто я вообще такая, чтобы судить, как будет лучше, а как – хуже? Иногда я ловлю тот самый миг, когда Котов смотрит на неё, этот его взгляд… Да, я её понимаю: Юля права, он не выдержит правды. Не сможет. Пусть всё будет, как есть. Единственное, чего я никак не могу принять, так это решение Юли держать всё в себе. Ведь я вроде не давала поводов себе не доверять, а всем известна истина, что, если с кем-то поделиться, то станет намного легче на душе. И вот сейчас я опять дала подруге очередной шанс выговориться, а она им не воспользовалась - момент упущен. Вздохнув, я тоже перевела взгляд на часы. Действительно, что-то долго Котов с Лисицыным не возвращаются с задержания. Но я, в отличие от влюбленной Юли, понимаю, что, если бы что-то пошло не по плану, то ФЭС бы узнала об этом первой. А, раз все тихо, значит, ситуация под контролем. Я включила электрический чайник и окинула взглядом поникшую подругу. Пусть Соколова сколько угодно изображает из себя сильную «железную леди», но я вижу в ней лишь маленькую растерянную девочку, которая сама не понимает, как дошла до такой жизни и что теперь со всем этим делать. А самое страшное то, что помочь ей я ничем не могу, потому что любое сопереживание сделает лишь хуже, лишь еще больнее, уж в этом вся Юлька… - Ты в порядке? - Да! - Точно? - Я в порядке до тех пор, пока меня не спрашивают, в порядке ли я…