Там, где зажигаются звёзды

— А ты куда вчера пропал, Тоха? — Дима задаться вопросом его вчерашней пропажи почему-то решил только за завтраком, пока усиленно пытался нацепить на вилку как можно больше макаронин. — Э-э, да пока покурил, пока пацанам еды разнес — что-то возвращаться потом не особо захотелось. Антон о том, что вчера почти два часа провел за просмотром «Друзей» с Поповым решил тактично умолчать. Конечно, если бы Дима дальше развил эту тему, он бы ответил, но Позов не придал значения его ответу и, закинув наконец-то макароны в рот, усиленно зажевал: — Ну вообще правильно, мы с Катей тоже ушли, когда поняли, что ты не вернешься. Там что-то такая вакханалия началась, мама не горюй. — Кто-то подрался или наоборот? — Наоборот. Есть подозрения, что в мужском туалете этой ночью происходило нечто интересное. Дима многозначительно приподнял брови, и Антон сразу понял, о чем шла речь. Кто-то с кем-то вчера точно потрахался. И кто бы это не был, они либо будут сейчас усиленно это скрывать, либо в коллективе появится первая влюбленная парочка. Примерно об этом он вчера Арсу и сказал, и сейчас еще больше похвалил себя за то, что выбрал остаться в корпусе. Арсений, к слову, поделился с ним подушками, которые, по большому секрету, стырил с пустующих на этаже кроватей, достал свой плед, предложив воспользоваться если он вдруг замерзнет, и погрел для них чайник. Найти лишнюю кружку правда оказалось проблематично, и Антону пришлось спускаться до Пашиного кабинета и вытаскивать у того из ящика одну из гостевых. Воля всегда держал парочку в шкафу на всякий случай. И эти два часа за просмотром уже зазубренных в свое время серий стали для Антона одними из самых комфортных за последнюю неделю. Они делили на двоих пиццу — при том, что он сначала отказывался, а Арсений упрямо гнул, что не может есть один, разыгрывали диалог героев на двоих и добивали начало их шуток собственными. Арс вообще оказался любителем каламбуров, причем иногда выдавал такие неожиданные, что он от смеха чуть не стукнулся головой об стол. Шастун, любящий трогать, облокачиваться и утыкаться носом в плечо в моменты приступа смеха, на второй раз себя поспешил одернуть, но заметив на лице Попова лишь желание развеселить его еще больше, внутренне расслабился. Не все были такими тактильными как он — Дима вот со времен школы просто привык, подставлялся ему сам, знал, что Антону для того, чтобы прийти в себя нужна хоть какая-то опора. А кто-то, как, например, его бывшая Нина — они встречались еще в школе, каждый раз от него в такие моменты отодвигалась. Говорила, что личное пространство должно оставаться личным даже в отношениях. Антон понимал, принимал, а потом вдруг осознал, что им, наверное, не по пути. Не только потому, что девушка не была настолько же тактильной как он, просто они совсем друг другу не подходили. Арс же за два часа ни разу не возмутился. А еще от него как-то балдежно пахло шоколадными кексами. Нужно будет обязательно спросить, каким гелем для душа он пользовался. — Готов к сегодняшней эпопее дня влюбленных? Ты же сегодня с Максом на отряде? Дима похоже с утра пораньше решил закидать его еще не варящий на полную катушку мозг вопросами. КВН действительно сдвинули на день позже, зато сегодня запланировали провести вечером тематический квест, а дискотеку устроить в расцветке светофора, где красный цвет подразумевал, что твое сердце занято, желтый — еще не определился, а зеленый — вполне себе свободен и в поисках. Такая дискотека повторно проводилась и под конец смены — сравнить и понять, кто свою большую и светлую встретил, а кто в поисках наоборот разочаровался. Дети с самого утра писали тайные валентинки, кидали их в большой общий ящик на первом этаже, а мальчики уже перед зарядкой обнаружили под своими дверями первые тайные послания. Они, конечно же, открывали их прямо в комнате, зачитывали соседям, а потом тайно прятали под подушку и думали, что надеть на вечернюю дискотеку. Атмосфера влюбленности и праздника всегда накрывала с головой весь корпус, и именно в этот день Антон почему-то особенно болезненно ощущал одиночество. Ему дарить валентинки было некому, как и приглашать на свидания. Он вообще на свиданиях не был уже черт знает сколько. Зато в его отряде, как он успел узнать за утро, уже успело образоваться три пары — это было не сложно понять по хождениям тех за ручку и перешептыванием по углам. Не то чтобы он завидовал. Ну прямо если только самую малость. Любовь, как назло, сегодня излучали все вокруг — Паша постоянно нашептывал что-то Ляйсан на утреннем море, Позов притащил откуда-то Кате букет ромашек (Антон был почему-то уверен, что точно такие же росли у корпуса соседнего санатория, но спорить не стал), и даже Стас с чего-то вдруг пожелал всем в рабочем чате любви и понимания. Под любовью он, возможно, подразумевал любовь к своему делу, например, но докапываться Антон не стал. Максим к огромной радости его настроения разделил. Сказал, что хуйня это все, зато дети порадуются. Шастун пожал ему руку и сказал, что на процедуры в медицинский корпус детей отведет сам. Ребята успели по дороге пожаловаться ему на то, что ходить на «эту вашу грязь» им не нравилось — потом нужно было еще отмываться в душе и отстирывать полвечера купальник с плавками. Он им посочувствовал, но честно сказал, что сейчас лучше бы полежал в грязевой ванне, чем работал. Вся процедура занимала около получаса, и Шаст, отправив детей и отметившись у врача уже уселся поудобнее на лавочке и достал телефон, как в корпус вдруг зашел отряд Кузнецовой, а она, заняв очередь за его отрядом, села рядом. — На улице сегодня так тепло, не парит хотя бы. Как у тебя кстати дела, Антон? Шаст заблокировал экран телефона: — Да пойдет. Можно хотя бы посидеть немного. А у вас? Ира, в коротких джинсовых шортах, забарабанила пальцем по коленке: — Суматоха в честь дня Влюбленных. У девчонок у всех какие-то планы на вечер, похоже одна я проведу его после работы в одиночестве. — Так уж не с кем куда-то пойти? — Антон скептически скосил на неё взгляд, но Ира весьма натурально и тоскливо пожала плечами: — Да все с парнями, не хочется быть лишней. А у тебя есть какие-то планы или ты как я? — Одинокий одиночка? Да, это я, но меня устраивает. Ира, возможно, начала слишком издалека и хотела привести к идее провести время после работы вместе, но Антон, как-то даже не задумываясь пресек все возможные к этому пути. Девушка слишком драматично вздохнула и достав из кармана шорт телефон, принялась листать ленту инстаграмма. Ему в какой-то момент даже стало её жалко — может, он слишком категоричен и нужно было дать ей хотя бы шанс? Ира в конце концов правда была симпатичной, ладила с детьми, вон даже обошла его ставку и как-то подружилась с Артёмом, и вроде не выглядела типичной пустой девчонкой, которые в лагерь приезжали десятками. Не поработать, а отдохнуть, как оказывалось в процессе. Задумавшись, он тоже полез в инстаграмм: давно не проверял соцсети и вообще не имел понятия, как сейчас жили их с Димкой одногруппники. Дрон, вот кстати, с месяц назад женился. Мама, узнав об этом от какой-то соседки другой соседки, позвонила эту радостную новость сообщить и тонко намекнуть, что тоже пора. Куда и для кого пора Антон уточнять не стал — он маму безумно любил, и эту тему пока предпочитал немножечко игнорировать. Инстаграмм вдруг загорелся новым только что полученным оповещением, и Антон, сменив вкладку, с удивлением обнаружил подписку от человека с ником arseniyspopov, а еще через секунду в директ от того прилетело вложение. Заинтригованно открыв сообщения, он обнаружил в нем фотографию моря и обступивших его гор с причала в Новороссийске и Матвиенко, попавшего в кадр и болтавшего в воде ногами. Приписка к фотографии гласила «Вывез Серёгу на прогулку — ему, по-моему, нравится», и Антон не сдержал искреннего смешка. Ира в ту же секунду скосила глаза его в телефон, но не разглядев содержимое на экране, перевела взгляд обратно к себе. Ничего умнее, чем лайкнуть фотографию и написать «думаю, он в восторге)))» он не нашел, и перейдя к Арсению в профиль и подписавшись в ответ, принялся рассматривать его посты. Вел свою страничку он кардинально противоположно самому Антону — здесь были и фотографии с профессиональных фотосессий, и селфи на фоне каких-то необычных мест, и хештеги почти под каждой из фотографий, над которыми он чуть не сломал себе мозг. Ему вообще казалось, что хештегами люди перестали пользоваться еще в прошлом десятилетии. И либо он глубоко заблуждался, либо Попов был примерно оттуда. Пока он с задумчивостью листал его профиль, Арсений выложил ту самую фотографию, что прислал ему в директ, подписав ровно так же и разве что добавил пару приписок про «что еще волнуется здесь кроме моря?». Антон снова поржал, снова лайкнул и из соцсетей вышел — пора было забирать своих процедурников и возвращаться корпус. ***** Арсений за этот выходной Матвиенко кажется успел утомить. Мало того, что выдвигаться в город, чтобы успеть на автобус в Новороссийск пришлось практически сразу после ночного дежурства — они успели только сходить в душ да сложить вещи, уже в самом городе он запряг того фотографировать его на всех возможных и доступных обычному человеку местах. И если у какого-то цветника в парке он не подал и вида удивления, то, когда Арс поплелся на скалу из булыжников, с тяжелым вздохом выдал: — Когда-нибудь ты перестанешь меня удивлять, но не в этой жизни. Арс, если ты оттуда пизданешься, я за тобой в воду прыгать не буду. — Солнышко, не дождешься. Лучше скажи, горы на заднем фоне нормально видно? Серёжа хмуро кивнул и вернулся к своей обязанности фотографа и оператора. Раз уж выбрал себе друга, неси этот крест до конца жизни. Новороссийск Арсения привел в безудержный восторг. Городок был небольшим, насколько его просветила Википедия с численностью чуть больше двухсот пятидесяти тысяч человек, с нереально красивой природной местностью и аккуратными улочками европейского типа. Особенно красивой оказалась главная набережная — такого количества памятников, умело вписанных в общий стиль, он еще не видел. Матвиенко тоже городом впечатлился, даже набрал маме по видеосвязи и отправился показывать крейсер «Михаил Кутузов». Арсений же все пощелкал и скинул в семейный чат — пускай смотрят, восторгаются, а он потом все почитает и на все вопросы ответит. Мысль написать Антону ему пришла внезапно. Как раз, когда, покончив с фотосессией на скалах дошли по камням до причала и Серёжа предложил немного передохнуть. Вид вокруг действительно открывался восхитительный — горы с пологим склоном окружавшие город со всех сторон, небо, пусть и серое и не такое солнечное как в Анапе, но удивительное, и вода под ногами — прозрачная, не как у них, в которой можно было разглядеть все до самого мельчайшего камушка. И всей этой красотой захотелось с кем-нибудь поделиться. И почему-то первым кандидатом в голову пришел Антон. Тот вообще, если честно, с самой ночи оттуда не выходил. Как вломился на этаж с контейнером еды в руках, так и остался — прикосновениями после очередной шутки и дребезжанием браслетов и колец, отсвечивавших металлическом блеском в темноте. Тактильный как оказалось по натуре, он в первый момент вздрогнул, видимо решив, что его этой своей чертой напугал. Но Арс не повел и глазом, и Антон расслабился. Продолжил смеяться, пытаясь не разбудить своей истерикой детей и то и дело переводил взгляд с монитора на него, цепляясь за каждый его тупой комментарий. Арсений правда считал, что нес ночью какую-то дичь. Скорее всего, на него так повлиял сбой режима и отсутствие сна, по которому он конечно уже скучал и надеялся сегодня нормально выспаться. Мешки под глазами ему совсем не шли. Из Новороссийска они вернулись во второй половине дня и успели пробежаться по торговому центру и перекусить в Макдональдсе — фастфуд после супчиков и запеканки из риса действительно теперь казался сказкой. В гипермаркете Сережа засунул в их корзинку огромную банку кофе и несколько энергетиков — последние собрался положить на хранение в холодильник Димы и воспользоваться ими до следующего выходного. А зная его любовь ко сну, открыть он их мог скорее всего уже завтра. Арсений время тоже зря не терял и уже у остановки купил себе новые солнцезащитные очки с ярко-желтыми стеклами. Надо было обязательно потешить и свою любовь к необычному и свои глаза, которые к палящему солнцу немного попривыкли, но все еще к концу дня давали о себе знать излишней слезоточивостью. Рабочий чат весь день разрывался от сообщений — кто-то скинул вещи с балкона, кто-то не успел на полдник, а чей-то ребенок удрал гонять в футбол на территории соседнего санатория. Арсений все это успел пролистать пока они добирались до лагеря в переполненном автобусе из Анапы. Людей было так много, что сравнение с рыбами в консервной бочке оказалось куда оптимистичнее действительности. Какая-то женщина успела наорать на Матвиенко за его битком набитый рюкзак — тот, якобы, бился всю дорогу об её ноги. Серёжа переложил его в другую руку, а когда она отвернулась, показал ей язык. Дискотека сегодня вечером была тематическая, и Арсений, прочитав напоминания Ляйсан в чате о значениях каждой расцветки, с сожалением надул губы. Он хотел на такую сходить. Ему, конечно, не перед кем было светить своим статусом одинокого сердца — просто, потому что не было и кандидатов, но он с удовольствием посмотрел бы на остальных. Вожатскому коллективу уже просто пора было раскрутить свою Санта-Барбару. К слову, к её концу они успели. Оттащив рюкзаки с покупками в комнату и не захотев сидеть в пустой общаге, направились на дискотеку, откуда из колонок вовсю раздавался последний трек Крида. Макар, встретив обоих крепкими объятиями, расспросил о поездке, Мягкова попросила показать потом фотки, а Вадим рассказал, как их этаж сегодня воевал со вторым на балконе прямо во время тихого часа. Дима с Катей и Антоном нашлись на излюбленном месте у розария. И пока двое ворковали, Шастун вылавливал из кустов «случайно» забежавших туда беглецов. Розы, кстати, были огромной любовью Стаса и пострадать во время таких набегов не должна была ни одна. — Арс, как я соскучилась, — Катя, разулыбавшись, тут же его обняла. — Сейчас наши дети тебя увидят и тут же сбегутся. Как вы отдохнули? Я видела твои фотки — шикарные кадры. — Это все, потому что отличный фотограф, — Серёжа гордо ткнул себя пальцем в грудь и пожал подошедшему Шастуну руку. — Как вы тут в этой любовной феерии? — Мы нормально, а вот Антошка грустит весь день — ему кроме Кузнецовой никто не подарил валентинок, — взял слово Позов, и Антон возмутился: — С чего ты вообще взял, что я грущу? — У тебя рожа весь день постная. — Может, я плохо спал ночью и этот ваш день влюбленных вообще не причём. Но Антон на самом деле выглядел даже не таким как прошлой ночью — не просто уставшим, а будто бы погруженным в свои мысли. Арсения это почему-то задело. Он видел, как тот искренне смеялся, улыбался, а сейчас его глаза привычным огнем не горели. Было ли дело в тематике этого дня или же в чем-то другом более личном он не знал, но зато в голову пришла мысль, показавшаяся уместной. — Слушайте, я ненадолго отойду. Вы еще не собирались уходить? Антон бросил взгляд на часы и замотал головой: — Да нет, еще полчаса где-то до сонника. — Отлично. Скоро буду. Просочившись сквозь двигавшуюся в едином ритме толпу, Арсений выскочил на крыльцо и уговорил Пашу пропустить его в корпус через главные двери. Буквально на пару минут, для дела первостепенной важности. Воля махнул рукой и пропустил, бросив в спину «черт с тобой, Попов, иди». Оглядевшись по сторонам в холле, он быстро выцепил взглядом то, ради чего, собственно, и пришел. Небольшую коробочку для валентинок, которую поставили рядом с детской, чтобы не путать. Эта предназначалась для коллектива, будь то вожатые, педагоги, официанты или спасатели. Рядом аккуратной поредевшей к концу дня стопочкой лежали пустые сердечки — вчера решили заранее заготовить шаблоны для тех, у кого не найдется время для мучений с ножницами и бумагой. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого из знакомых рядом нет, Арсений вывел мелкими печатными буквами несколько строк и подписав имя получателя, с удовлетворением закинул в коробку. Может, он хотя бы раз исправит чье-то настроение в лучшую сторону?