Why Are We Here Again?

Первая из их встреч состоялась на день позже в этом году. Директору Незу нужно было разобраться с ситуацией с прессой, что имело приоритет перед отчетом по классу 1-А. В каждом учебном году их было по два: один в начале года и один в конце. Айзава приходил к директору и рассказывал ему о любых успехах или опасениях, которые он испытывал по поводу своих учеников. Первый отчет, конечно, был самым интересным, поскольку в нем он, наконец, высказывал свои первоначальные мысли о студентах, которых до начала года видел только на бумаге. Сегодняшний день был напряженным, поэтому то, что встреча была отложена, скорее раздражало, но Незу все еще, казалось, стремился поскорее покончить с этим. Два героя сидели в тишине, глядя друг на друга слишком долго. Айзава вздохнул и положил двадцать папок на стол перед ними. Они стали немного толще с того раза, когда директор в последний раз видел их, но не намного. В конце концов, прошла всего неделя. — В порядке номеров? — невинно предположил Незу. Айзава бросил на него взгляд. — Я оставлю вас, чтобы вы сами просмотрели файлы. О большинстве из них особо нечего сказать или обсудить. — Большинстве? — он повторил. Айзава был более чем разочарован этой мнимой наивностью. Он сдвинул стопку папок через стол, только чтобы оказаться полностью проигнорированным, и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — 18 становится проблематичным. — Быстрее, чем ожидалось, — просто улыбнулся Незу, делая глоток своего зеленого чая. — Вы уверены, что поместить его в этот класс было хорошей идеей? — осмелился спросить Айзава. Незу отставил свою чашку, слушая. — Чем дольше он останется здесь, тем хуже ему будет. Первые несколько дней он был таким осторожным, но в момент, когда он понял, что здесь преподает Всемогущий, что–то изменилось. — Он понял, почему его зачислили в класс 1-А, — кивнул Незу. — Я бы ожидал изменения отношения после этого. Мидория нуждался в уверенности, чтобы осознать свой потенциал. С этого момента он будет совсем другим человеком, и справляться с ним придется иначе. Айзава колебался. — Он не гений. — О, нет, — улыбнулся Незу, качая головой. — У него нет причуды интеллекта, и у него нет случайности в генетике, которая дала бы ему ум, чтобы соперничать с такой способностью. По крайней мере, насколько мне известно. — Иида превосходит его по большинству предметов, и как только Яойорозу, наконец, начала проявлять себя, она тоже быстро превзошла его. Также и Бакуго не из тех, кого можно отбросить в сторону. Мидория определенно в топе, но он ни в коем случае не самый первый. — В средней школе у него были дела поважнее. Нет, у него другой тип интеллекта — тот, что связан с людьми. Айзава просто уставился на Незу, пока тот снова наполнял свою чашку. Чай Айзавы же стоял забытый, быстро остывая. — Но именно из-за него весь класс такой сплоченный, — объяснил учитель. — У большинства прошлых уходило до месяца, чтобы ученики наконец начали разговаривать друг с другом. С ними на это ушло полдня, потому что Мидория заставил всех написать свои имена рядом с номерами на доске в общежитии. А потом Мик сказал, что мальчик быстро записал те в тетрадь и начал вписывать сильные и слабые стороны одноклассников, и что ранее он делал то же самое для многих героев, включая самого Мика. Теперь весь класс пользуется его глупой боязнью насекомых, в то время как Мидория сидит сложа руки и наблюдает, как это происходит. Вы видели, что они сделали вчера во время тревоги? Мидория сказал им не обращать на это внимания, и ни один из них не стал его расспрашивать. Он добился именно того, что вы предсказывали, и всего за одну неделю. — А Тодороки? — вот и все, что сказал Незу в ответ. — Кажется, он близок с Мидорией. Он единственный, с кем он активно разговаривает. Улыбка Незу стала еще шире. — Как превосходно! Я предлагаю оставить их в покое на некоторое время. Настоящим испытанием станет Спортивный фестиваль и последующий за ним визит домой. Айзава небрежно потер виски. — Бакуго определенно одно из слабых мест Мидории. Эти двое презирают друг друга, и он единственный, кто активно выступает против Мидории. Не помогает и то, что остальная часть класса бросается защищать того от Бакуго — это злит последнего еще больше. На данный момент я не думаю, что кто-то из них способен выпуститься из 1-А. И тот, и другой становятся все хуже. Помещение Мидории сюда, возможно, вызвало больше проблем, чем решило. Другие ученики, вероятно, вели бы себя намного лучше, если бы Мидория не подталкивал их, делает он это намеренно или ненамеренно. — На данный момент — ненамеренно, — напевал под нос Незу. — Я думаю, Мидории и Всемогущему нужно встретиться на занятии. Мы могли бы отправить класс А к классу Б на их урок по спасениям. Я слышал, что у Мидории недавно была ссора с кем-то с курса героев? — С Мономой, — вздохнул Айзава. — Мидория сумел убедить его, что у него есть способность красть чужие причуды, и весь класс А подыграл ему. Айзава заметил, как лапа Незу заколебалась над его чашкой чая. — Неужели он?.. — директор почти шептал. — Я знал, что он убедил курс героев, что у него есть причуда, но не знал о ее природе. Замечательно; интересно, как долго это продлится… Ты ведь не раскрыл их игру, не так ли? — Нет. Я думал, вам будет интересно, чем это обернется. — Полагаю, тебе тоже. — Естественно. Прошла еще одна слишком долгая минута молчания, пока Незу допивал свою четвертую чашку чая. Айзава просто уставился на нее, будто желая, чтобы она превратилась в кофе. — По твоему мнению, сколько стоит подождать, прежде чем провести несколько сеансов терапии с отдельными личностями в этом году? — спросил Незу, взглянув на нетронутый бланк сбоку от файлов, которые дал ему Айзава. — Понадобится еще немного времени, — признал Айзава. — Никто из них еще не доверяет достаточно хорошо ни одному сотруднику, не говоря уже о любом незнакомце, который будет расспрашивать об их психическом здоровье. Это заставит их чувствовать себя более неуверенно, и я не хочу, чтобы Тодороки снова запирался ото всех, особенно от Мидории. Возможно, нам придется подождать до, по крайней мере, окончания Спортивного фестиваля. — Я доверяю твоему суждению, — согласился Незу, убирая бланк с глаз долой. Он взглянул на папки. — Скажи мне, что ты думаешь о маленькой мисс Зеро? *** Абсолютно никто в классе А не ждал того дня, когда мистер Айзава объявил, что они будут сопровождать класс Б в специализированное учебное заведение на другом конце кампуса, чтобы помочь в их тренировке по спасению. Это, в общем-то, означало «разбиться на различные группы, сидеть в фальшивых зонах бедствия, кричать «Помогите, моя нога сломана» самым скучающим тоном в мире, и ждать, пока герои–любители грубо «спасут» их. И, словно бы хуже и быть не могло, сопровождать их будут не два и не три, а четыре героя: мистер Айзава, глава класса Б Влад Кинг, герой, отвечающий за спасательный объект, который они будут использовать, Тринадцать, и Всемогущий. Мидория задавался вопросом, не мог ли геройский курс просто позволить ему умереть. — Итак, правильно ли я понимаю, у нас есть Тринадцать, которая герой, и 13, который студент, — хихикнула Мина. Они ехали в автобусе на тренировочную площадку, где должны были встретиться с классом Б. Все они были в спортивных костюмах, неохотно готовые к тому, что курс героев будет швырять их до конца утра. — Серо, ты должен откликаться на любое тринадцать до конца дня, — настаивал Каминари. — Только представьте, как класс Б просит помощи или что угодно другое, типа, «О, Тринадцать, могли бы вы-», и тут на них налетает Серо! — продолжила Мина. — Может быть, они поймут, что нужно перестать называть нас по номерам, — вздохнул Серо. — Кстати о номерах, у кого-нибудь есть идеи, как выключить звук у этой фигни? — крикнула Хагакуре, размахивая в воздухе своим кирпичным телефоном с красной надписью «16». — Я не поняла, как делать что-либо, кроме звонков и сообщений, — простонала Джиро. — Я скучаю по своей музыке… Автобус имел довольно открытую планировку, и на длинном ряду Мидория сидел рядом с Шото и Яойорозу. Девушка наклонилась к Мидории и с любопытством спросила: — Что мистер Айзава имел в виду, когда сказал тебе «Нет» при раздаче телефонов? Ты так и не объяснил. Приглушенным голосом он ответил: — Я… взламываю… устройства… — О… значит, теоретически ты мог бы… — Ну да, я легко мог бы вернуть телефонам их первоначальные функции: разрешить нам доступ к настройкам, удалению и добавлению контактов, возможность звонить кому захотим… Возможно, мне придется разобрать устройство на части и собрать обратно. Скорее всего, для того, чтобы помешать учителям читать наши переписки, потребуется больше времени, чем для остального… И я вообще не смог бы подключить их к интернету со столь малым количеством… э–э, частей. Программного обеспечения в этих штуках просто не существует. Мидория достал собственный телефон из кармана. Каждый забрал свой с собой. В них не было необходимости, но обладание ими чувствовалось как маленький кусочек свободы, несмотря на очевидные ограничения. После первоначального страха, что директор прочитает все их сообщения, они расслабились. Самый последний разговор в групповом чате состоялся посреди ночи; он начался с того, что сон — пустая трата времени, а закончился несколько часов спустя на предпочтениях комаров по группе крови. Поездка на автобусе длилась недолго. Территория UA была огромной — Мидория почти все время смотрел в окно. Кампус был окружен стенами, которые в основном были обсажены деревьями. За главным школьным зданием, которое Мидория не покидал уже неделю, были многочисленные тренировочные площадки для героев, включая ту, к которой они направлялись. Они волочили ноги, когда выходили из автобуса. Класс В ждал их прямо внутри большого куполообразного здания, каждый одет в свои геройские костюмы. — Построиться, — приказал мистер Айзава. Кац-чан грубо протиснулся между Мидорией и Хагакуре, когда они заняли позиции, которые были вынуждены практиковать каждый день в течение последней недели. В то время как мистер Айзава отошел поговорить с двумя другими присутствующими героями, Владом Кингом и Тринадцать, класс А неловко встал по своим местам, а класс В повернулся к ним. — Посмотрите, как они выстраиваются в порядке номеров, — хихикнул Монома, и доброе большинство геройского класса последовало его примеру. — Ух ты, — невозмутимо произнесла Джиро, — посмотрите на их милые маленькие наряды. Где ты взял свой, Монома? В магазине маскарадных костюмов? Теперь настала очередь смеяться классу А, хотя героев-недоучек, казалось, это не особо беспокоило, даже Моному. — У него есть какая-нибудь… функция? — спросила его Яойорозу. — Что такие, как ты, могут знать о костюмах героев? — Монома усмехнулся. На нем был официальный костюм, и к тому же уродливый. Мидория едва мог сам завязать галстук должным образом, но он все еще мог морщить нос от того, что демонстрировал Монома, по крайней мере, с точки зрения практичности. Его пиджак имел длинный хвост, что не могло помочь ни в одной реальной ситуации. Воротник рубашки был поднят, а синий галстук, хотя и завязанный правильно, был весь в черный горошек. Единственным хоть сколько-нибудь полезным, что Мидория мог увидеть, были секундомеры, прикрепленные к поясу. — Очевидно, больше, чем ты, — осмелился заговорить Мидория. Монома рассмеялся. У него был такой скучный… надменный смех. — Ты уже знаешь о моей причуде — мне не нужны никакие специализированные предметы. Весь класс А знал о маленькой хитрости Мидории еще со второго дня семестра. После того, как мистер Айзава предупредил, к каким последствиям произошедшее может привести, Урарака рассказала остальным историю о том, как Мидория и Тодороки каким-то образом заставили Моному поверить, что Мидория может красть причуды, после того, как беспричудность последнего перечеркнула способность Мономы копировать. — Да я мог бы придумать дюжину специализированных предметов, — парировал Мидория. — Во–первых, плащ без этого хвоста, который может легко загореться. Поскольку причуда позволяет тебе копировать и причуды огня, которые довольно распространены, огнестойкость — одна из первых вещей, о которых ты должен думать. Также было бы неплохо иметь оружие, для которого тебе не нужно использовать свою причуду. Ты слишком сильно полагаешься на свои способности, которые сами по себе зависят от чужих. Ты должен уметь сражаться без причуды и быть в этом хорош. Твой костюм в этом плане совершенно не помощник, особенно когда тебе нужно быстро двигаться и приближаться, чтобы коснуться кого-то и скопировать силу, а затем, вероятно, отойти, чтобы иметь возможность выяснить, как ее использовать. Я надеюсь, от этих туфель у тебя не будет волдырей, — сказал он тоном, который подразумевал надежду на обратное. На несколько мгновений все, включая профессиональных героев, уставились на него. Мидория старался не съеживаться под их пристальным взглядом. Но он мог бы поклясться, что видел, как мистер Айзава улыбнулся. — Вау, ты действительно знаешь свое дело, — моргнул член класса Б в оранжево-черном бронированном костюме. Он держал под мышкой шлем такого же цвета, так что Мидория мог видеть его лицо. Казалось, у него не было губ, так что все его зубы были выставлены напоказ. Это было немного страшно, но, по крайней мере, его костюм был лучше, чем у Мономы. — Ему бы следовало, с такой-то причудой, — сказала рыжеволосая девушка, с которой был Монома, когда они впервые встретились. — Привет, — улыбнулась она, — я Кендо, староста класса Б! — У тебя красивый костюм! — крикнула Мина. — Ох, спасибо! — она ухмыльнулась, взглянув на свое синее ципао длиной до колен. Она могла свободно двигаться, ее ботинки были практичными. Она также носила пояс и черные шорты под коротким платьем. Мономе следовало бы у нее поучиться — Кендо явно все продумала. Мидория даже не знал, в чем заключалась ее причуда, но по какой-то причине предполагал, что она как-то связана с боевыми искусствами. — Кендо! — прервал её Монома. — Мы не должны общаться с низшим классом! — Ой, да ладно, Монома, только то, что ты и 18-й не ладите, не значит, что мы все должны ненавидеть друг друга. Плюс, у вас двоих схожие причуды — может быть, вы могли бы поучиться друг у друга, — предложила Кендо с яркой улыбкой. Мидория не мог сказать, притворялась она такой милой или это было искренне. Она отчитала его за то, что он напугал Моному тогда, но, может быть, она простила его…? Возможно, он просто не встречал хороших людей, у которых не было бы скрытых мотивов, которым было бы все равно, или которые тоже считались бы злодеями. Хорошие злодеи, да? Мидория, когда–то назвал бы это оксюмороном — эти два слова просто не подходили друг другу. А теперь именно хороший герой звучал странно. Мидория уже понял — он ошибался всю свою жизнь. С другой стороны, это было ожидаемо: всем миром управляли герои, так что, разумеется, он им доверял и даже восхвалял их. Но система работала только потому, что герои оттесняли тех, кто сопротивлялся. Для этого и существовал класс А, верно? Сколько он себя знал, все отталкивали его, говорили, что он ничего не стоит, что он бессилен. Но мистер Айзава был прав — в том, что он считал бессилием, была сила. У Мидории, может, и не было причуды; не было ни силы, ни… огня, льда или скорости… но у него был собственный ум. Он мог что-то изменить, просто… возможно, не так, как он когда-то предполагал. Он еще не знал, что хочет делать. У него были боеприпасы — он просто не знал, куда стрелять из пистолета. Но эта амуниция заставляла их нервничать — ведь они были героями. Итак, они навесили на него еще один ярлык: помимо «беспричудный» и «бесполезный», он теперь «злодейский и опасный». И это заставляло его улыбаться. Он нашел себя — и он был злодеем, а не героем. Юэй следовало бы просто оставить его в покое. — Заткнись! Ты не знаешь, с кем, черт возьми, имеешь дело! Мидория моргнул. Внезапно Кац-чан сражался с Мономой. Мидория как бы погрузился в свои мысли, что было обычным явлением. Учителя, похоже, тоже не вмешивались. Он задавался вопросом, тянут ли они время, поскольку Всемогущий еще не прибыл, или, возможно, им просто было интересно посмотреть, что произойдет между классами А и Б — звучало как что-то, чего можно было ожидать от мистера Айзавы. Не успел Мидория опомниться, как Кац-чан схватил его за грудки и поднял над землей. — Это твоя вина! — прошипел он по крайней мере в пятый раз за неделю. Мидория когда-то съежился и задрожал бы под пристальным взглядом блондина, но с тех пор, как он попал в UA (несмотря на то, что это произошло недавно), он понял, что нет смысла так себя вести. Настоящий злодей не отступил бы от драки. Он со вздохом оттолкнул руки Кац-чана, так спокойно, что тот чуть не попятился от удивления. — Да, мы уже поняли это, Кац-чан. — Серьезно, Мидория, ты когда-нибудь расскажешь нам, что именно ты сделал? — засмеялся Каминари, а класс Б просто выглядел нервным. Он предположил, что именно отсюда и исходила большая часть его уверенности. Он так долго работал над тем, чтобы перевести Кац-чана в класс А. Примерно за пять месяцев Мидория улучшил свои навыки взлома, читал законы, часами сидел взаперти в своей комнате, становясь все более и более озлобленным. После этого он никак не мог отступить. — Я должен быть на долбаном курсе героев! — закричал Кац-чан, создавая в ладонях маленькие взрывы, угрожая плюнуть Мидории в лицо. — О, правда? — Монома рассмеялся. — Только представь, злодей, да в нашем классе! Ты не можешь быть героем! — Достаточно. — мистер Айзава выступил вперед, и все замолчали. Его глаза снова на мгновение стали красными. Мидория мог бы поклясться, что в тот раз его волосы тоже развевались. Учитель вздохнул. — Ваша староста класса права, вы здесь, чтобы учиться друг у друга. Что класс Б, что класс А. Он встал перед линией, в которую построился класс А, скрестив руки на груди, и сурово посмотрел на класс Б. — Если вы скажете кому-нибудь из моих учеников, что у них нет шанса, тогда, возможно, вы не заслуживаете своего. Дерзкая улыбка быстро исчезла с лица Мономы. Он отвернулся, отводя взгляд с намеком на смущение в глазах. — Любой может быть героем. Просто у некоторых дорога более трудная, чем у других. Мидория моргнул, глядя на своего учителя. Слова тронули струны его сердца, на которых, как он был уверен, больше нельзя было играть. Он уставился на затылок мистера Айзавы, склонив голову набок, размышляя о том, насколько ухабистой была его дорога. Потому что кто может лучше преподавать в классе А, чем тот, кто имел… —Оу, — Мидория обнаружил, что выдохнул вслух, и все повернулись к нему. Его глаза нервно скользнули по всем, прежде чем снова остановиться на мистере Айзаве. — Сотриголова — это ваше геройское имя, верно? Он ничего не сказал, но холод в его глазах, казалось, исчез. — Вы… раньше были в классе А, не так ли? Мистер Айзава выдавил улыбку. — Это заняло у тебя больше времени, чем я ожидал. Мидория только нахмурился, когда его учитель повернулся к остальным. — Говоря об этом, нам придется начать без него. Мы ждали здесь достаточно долго. — П-подождите, а где Всемогущий? — спросил один из класса Б. Мидория не запомнил, кто именно, потому что был слишком занят своими мыслями. Он понимает что-то, думает, что теперь может ясно видеть мир, а затем что-то другое сбивает его с толку, и он снова оказывается на коленях в грязи. Мистер Айзава окончил класс А, и он был героем — причем подпольным. Мидория мало что о нем знал; Сотриголова был не из тех, кто ищет внимания, но, возможно, в этом и был смысл. Он был совершенно уверен, что тот попал в класс как линчеватель, и, по сути, закончил свои годы в Юэй в качестве линчевателя с лицензией и продолжил то, что всегда и делал. — Его подстерегли какие-то злодеи, — туманно объяснил мистер Айзава. Однако Мидория знал, что это была не вся правда. Должно быть, у него закончился лимит времени. Влад Кинг прочистил горло и шагнул вперед: — Что ж, сегодня мы сосредоточимся на тренировке по спасению. Члены класса А будут спасены классом В в поддельных сценариях с использованием– — Подождите, нас нужно спасать? — Джиро разинула рот. Добрые слова мистера Айзавы тут же канули в прошлое. Мидория думал, что это было совершенно очевидно, но, видимо, не так сильно. Мистер Айзава полностью проигнорировал ее. — Один член класса В будет в паре с членом класса А. Влад, ты можешь выбрать, кто с кем пойдет — мы все равно изменим это в следующий раз. Так, Тринадцать, хочешь объяснить, какие объекты здесь есть? — По-моему, похоже на тематический парк, сэр, — вмешался Серо, прежде чем героиня успела сказать хоть слово. Учителя уставились на него, в то время как класс А тихонько посмеивался. — У меня есть идея, — он продолжил, — чтобы избежать путаницы, почему бы вам не остаться Тринадцать, а я… хм… почему бы просто не называть меня по имени? — Х-хорошо, — пробормотала Тринадцать. — Что ж, добро пожаловать в Зону Ненастоящих Катастроф… — USJ? — невинно спросила Мина. — Да, это… — Парк студии «Юниверсал»?Это же буквально тематический парк! — воскликнул Серо. Пока этот разговор перебрасывался из стороны в сторону, как теннисный мяч, взгляд Мидории блуждал по окружению. Большой купол был разделен на несколько зон, изображающих различные бедствия — такие как пожар, оползни или кораблекрушения. Мидория старался не улыбаться, думая о том, что Кац-чана заставляют участвовать в этих фальшивых спасательных учениях, где он не сможет быть героем. Улыбка исчезла, когда он понял, что сам окажется в такой же ситуации. Он просто надеялся, что Монома не будет тем, кто спасет его. Почему посередине был фонтан? В чем был его смысл? Какая-нибудь странная причуда все равно рано или поздно взорвала бы его, и тогда пришлось бы блокировать этот район, пока фонтан не будет починен. — 18-й, сосредоточься, — сказал мистер Айзава. Мидория очнулся от своих мечтаний и повернулся обратно к классу. Он обнаружил, что стоит рядом с Кендо. — Мы в паре, — прошептала она ему, — и направляемся в зону оползней. — О, спасибо, — пробормотал Мидория в ответ. Он был просто рад, что мистер Айзава не решил преподать ему урок, поставив в пару с Мономой, который вместо этого был с Кац-чаном. Мидория ухмыльнулся. Они начали выстраиваться в шеренгу позади учителей. Он предположил, что их поставили в пару с классом героев, чтобы они не убежали и не наделали глупостей, что звучало так, как будто это легко могло случиться раньше. Находя ситуацию неловкой, Мидория попытался завязать разговор с девушкой-героем, с которой он был. Он толкнул ее локтем в бок и указал на фонтан. — Как ты думаешь, зачем здесь фонтан? — Хм… — начала она после минутного колебания, —Не уверена. Может, чтобы выглядело красиво? — Но это мешает. Разве центральная… боевая арена или что-то в этом роде не было бы более полезным? — Может быть, но там есть скамейки. Это что-то вроде зоны отдыха. — Это не оправдывает наличие фонтана. — О, может, ты заткнешься?! — крикнул ему в ответ Кац-чан. Это, конечно, побудило Мидорию продолжить разговор. — И зелень вокруг него: им пришлось бы привлечь сюда людей, чтобы присматривать за ней, а в этом нет необходимости. — Если только у них нет, ну, распылительной системы? — Видишь? Все это так мудрено. И что это за странный фиолетовый дым? Это даже выглядит некрасиво. Кендо оглянулась через плечо Мидории. — Какой фиолетовый дым? Мидория остановился. — Ну… тот… — Что происходит? — спросила Яойорозу. Они были в хвосте группы, но вскоре все остановились. Замечание Мидории, казалось, сбило с толку даже учителей. И по мере того, как этот кружащийся пурпурный вихрь становился все больше, стало ясно, что его там вообще не должно было быть. Бледная рука протянулась сквозь дым, раздвигая его, как занавес; и, выходя, ее обладатель выглядел так, словно он был на сцене. И, Боже, у той был большой актерский состав, потому что за парнем последовали другие, и их было так много, что Мидория не мог сосчитать. — Что происходит?.. — спросил Киришима, делая несколько шагов назад. Студент-герой со стальной причудой рядом с ним подражал его движениям. — Это часть тренировки? — спросил особенно оптимистичный ученик класса В. — Нет, — резко ответил мистер Айзава. — Нет, это настоящие злодеи! Отойдите! — он потянул за свой шарф, который, как теперь понял Мидория, был предметом поддержки, а не просто переносной подушкой. — Где он? — раздался голос бледного человека, покрытого… оторванными руками. — Где Всемогущий? — Кто ты такой?! Чего ты хочешь?! — крикнул Влад Кинг. В его грубом голосе звучала невысказанная угроза. — Какая жалость, — вздохнул злодей, поворачиваясь к двум мужчинам по обе стороны от него. Ну, Мидория едва ли мог их так назвать: один возвышался над своими спутниками, имел клюв вместо лица и обнаженный мозг на черепушке. Другой, казалось, был сделан из пурпурно-черного тумана, с выразительными золотыми глазами. — Он появится, я уверен… Почему бы не завершить другую нашу цель, пока мы ждем? Мидории не понравилось, как это прозвучало. — Класс А, мы здесь, чтобы освободить вас. — Бегите, бегите сейчас же! — крикнул мистер Айзава, надевая на глаза культовые желтые очки, которые когда-то были спрятаны под шарфом. — Тринадцать, защищай студентов! Влад, пойдем со мной! Тринадцать немедленно начала подталкивать студентов к выходу, но было ясно, что они не уверены в том, что им следует делать. — Подождите, нет! — Мидория вдруг понял, что кричит. — Мистер Айзава, ваш боевой стиль не подходит для этого! Мистер Айзава моргнул ему в ответ. — Ни один герой не является актером одной роли, мелочь. — и два учителя бросились вниз по оставшейся части лестницы на рой злодеев. Подождите, почему Мидория это сказал? Почему… на чьей стороне он был?! Против кого он должен здесь сражаться?! — Класс Б! Оставайтесь со своими партнерами! — сказала Тринадцать. Мидория почувствовал, как рука Кендо схватила его за руку и потянула назад. — Пойдем! — воскликнула она. Она спасала его или держала в плену?! Он был не единственным, кто был сбит с толку. Большинство учеников класса А пытались отстать, поглядывая друг на друга, чтобы понять, как поступить. Мидория стиснул зубы — нет, это было неправильно. Им нужно было бежать. — Нам нужно идти, давайте! — воскликнул он, позволив Кендо потащить его вперед, и вскоре за ним последовали остальные. Однако их колебания привели к их падению. Потому что через несколько секунд они были окружены фиолетовой мглой, блокирующей выход, и перед ними появились сверкающие глаза того туманного злодея. — Почему вы убегаете? — он спрашивал с искренним любопытством. — Ну же. Те, кто называет себя героями, держат вас в плену. Мы — Лига злодеев, присоединяйтесь к нам. — …Э-это глупое название, — это было все, что Мидория мог произнести, почти задыхаясь от страха. — Отойдите! — закричала Тринадцать, вставая перед ними. — Это предупреждение! — она угрожающе тыкала пальцем, готовая активировать свою смертоносную причуду — черную дыру. — Шигараки ждет Всемогущего, — просто сказал туманный злодей. — Мы уйдем только после того, как он встретит свою кончину. Они… хотят убить Всемогущего? Мидория разинул рот. Возможно ли это вообще? Может быть, из-за его слабости… Но знали ли они об этом?! — Тогда ты не оставляешь мне выбора! — и причуда Тринадцать была активирована, притягивая края тумана к кончику ее пальца, мгновенно уничтожая его. Но злодей был готов. Сразу же за Тринадцать появился еще один кружащийся фиолетовый дым, и собственная причуда разорвала сзади ее костюм астронавта. Она упала на землю под отчаянные крики однокашников Мидории: как класса А, так и класса Б. Шок длился едва ли секунду, после чего кто-то бросился на помощь Тринадцать. — КАЦ-ЧАН! НЕТ! — Мидория закричал, когда его старый друг рванул вперед с помощью взрывов, готовый наполнить злодея его собственным дымом и огнем. Злодей отреагировал мгновенно. Его туман снова окутал их. Мидория заслонил лицо от пыли и камней, подхваченных вихрем, который поглотил его. Внезапно он почувствовал, как звуки вокруг него затихают, а земля уходит из-под ног. Не успев перевести дух, Мидория нырнул в… воду? Полный удивления, он попытался вдохнуть, но легкие лишь наполнились жидкостью. Мидория вынырнул на поверхность, оттолкнувшись ногами, кашляя и отплевываясь. Он попытался сориентироваться, откидывая мокрые волосы с глаз, плывя по воде. Похоже, это была зона кораблекрушений. Да его же телепортировали через половину USJ! Рядом покачивалась лодка. Он попытался подплыть к ней, но через несколько секунд его снова затянуло под воду. — Красные полосы! Он из класса А, идиот! — это был злодей с головой акулы. Он схватил под водой того, что держался за лодыжку Мидории. Изуку пытался освободиться и, паникуя, хватал ртом воздух, угрожая захлебнуться. — Мидория! — позвал знакомый хриплый голос. В мгновение ока злодея, удерживавшего его, оттолкнули, и Мидорию выбросило на поверхность. Он был ближе к лодке, чем думал, потому что резко ударился о палубу, и вскоре после этого Цу выпрыгнула из воды и оказалась рядом с ним. — Ты в порядке, ква? Мидория перевернулся и выкашлял оставшуюся в легких воду, делая глубокие вдохи. Он взял протянутую ему руку и, дрожа, поднялся на ноги. — Ч-что только что… — Этот злодей-портал разделил нас, — объяснил парень, который помог Мидории подняться. Это был студент геройского курса со страшными зубами и практичной броней. Похоже, шлем свой он потерял. — С нами легче бороться маленькими группами. Мидория, спотыкаясь, подошел к краю корабля и посмотрел вниз. Тревожное количество блестящих глаз уставилось на него прямо из-под воды. Он попятился. — Н-Ну, здесь мы должны быть в безопасности. Спасибо, Цу, — вздохнул Мидория. — Все в порядке, — кивнула она. — Ты умеешь плавать? — Да, я был просто немного шокирован, прости, что чуть не утонул… — Спасибо, что и мне помогла, — сказал студент-герой, потирая голову. — Я должен был спасать тебя, но, похоже, сегодня все наоборот. Я Хоненуки, приятно познакомиться. — Я Асуи, но ты можешь называть меня Цу. Это Мидория, а это Минета, ква. Мидория обернулся и увидел коротышку, номер 19, который сидел и дрожал в углу мокрым комочком, явно напуганный случившимся. После минутного молчания Хоненуки снова заговорил. — Не могу поверить в то, что только что произошло. Они появились из ниоткуда… — Буквально, — добавил Мидория, пытаясь стряхнуть воду со своих волос. Хоненуки взглянул на него. Мидория заметил легкий страх в его глазах. Что Монома сказал о нем остальным в классе? — …На мгновение я действительно подумал, что остальная часть класса А побежит к злодеям. Мидория и Цу с секунду смотрели на него, пока Мидория не склонил голову и не сказал: — Я тоже. — Тогда… почему ты этого не сделал? — Я не знаю. — …Что ж, спасибо, что ты этого не сделал. — Давайте, дети, у нас нет целого дня впереди! — крикнул один из злодеев из воды. Все четверо (да, включая Минету) подошли к краю лодки и посмотрели вниз. — Бросайте героя! — засмеялся другой. — Да, давайте, мы отвезем вас троих домой и высушим! Вы же знаете, что хотите этого! Мидория увидел, как напрягся Хоненуки, и взглянул на него с Цу. Они стояли по обе стороны от парня. — …Трое против одного. Цу языком шлепнула Минету о палубу корабля. — Мы не выбросим тебя за борт, ква. Хоненуки вздохнул с облегчением: — Спасибо. — Но это ведь тренировочная имитация кораблекрушения… Это лишь вопрос времени, пока один из злодеев не придумает, как активировать алгоритм, и лодка начнет тонуть, ква. Должен быть другой выход отсюда, — размышляла Цу. Она повернулась к Мидории. — П-почему ты смотришь на меня? — Я думала, ты самый умный, ква. — Н-Ну, я-я бы так не сказал! Я просто… — Ты ведь 18-й, верно? — вмешался Хоненуки, довольно настороженный тем, что Минета очухался и подошел к ним. — Тот, кто украл причуду Мономы? Не мог бы ты использовать это против злодеев? Мидория слабо улыбнулся и присел на корточки, чтобы быть вне поля зрения злодеев. Двое других последовали его примеру, у Минеты в том не было необходимости. — Эээ, ну, насчет этого… — Мидория поспешно прочистил горло, — Я… обманул Моному, заставив его думать, что я могу украсть его причуду… Хоненуки уставился на него. — Но как– — Моя, гм, причуда отреагировала на его и отменила. Я подыграл и притворился, что спровоцировал это… — Мидория сцепил пальцы в замок, нервно оглядываясь на Хоненуки. — Видишь ли, на самом деле… я… беспричудный… Хоненуки моргнул, в то время как Мидория с тревогой ухмыльнулся ему. — Итак… Монома скопировал… отсутствие причуды… Ха, я и не знал, что всё ещё есть шанс стать беспричудным. У тебя правда совсем нет сил? — Э–э-э… нет… Нет, я максимально необычный без не. Тому потребовалось мгновение, чтобы рассмеяться. — В чем твоя причуда? Ты можешь использовать ее, чтобы вытащить нас отсюда? — спросил Мидория, отчетливо осознавая, сколько времени они тратят впустую. — Не то чтобы, — Хоненуки поморщился. — Моя причуда заключается в смягчении, — он прикоснулся к корпусу лодки, и его рука словно продавила его, — я могу сделать любой неживой объект мягче. Я могу, по сути, превратить его в зыбучие пески. — со вторым нажатием корпус снова стал твердым. — Это невероятная причуда! — воскликнул Мидория. — Но… не очень полезная в воде. — Я знаю, мне жаль… Если бы я только мог быть более полезен… — Моя причуда — лягушка, — быстро принялась объяснять Цу. — Я могу делать все, что может лягушка: быстро плавать, высоко прыгать, прилипать к стенам… У меня очень длинный язык. Я могу вытолкнуть весь свой желудок и выпустить слабый токсин, но в данный момент это будет не особенно полезно. — Вау, из тебя вышел бы действительно хороший герой с такой причудой, — восхитился Хоненуки. — Ну, меня и в самом деле перевели в класс А лишь за самосуд, ква. — А, понимаю… — А я прилипаю ко всякой всячине. Все трое повернулись и взглянули на Минету. Он снял один из фиолетовых шаров со своей головы и прикрепил к стенке лодки. — Ну, мои волосы прилипают. Я просто отскакиваю от них. Они уставились на него. Судя по всему, Минета уже перестал паниковать. — Что?! Я просто пытаюсь помочь! У Мидории вон вообще причуды нет! — он захныкал. — Но Мидория и не предлагал выбросить Хоненуки за борт, ква, — напомнила ему Цу. Он зарыдал громче. — Я просто хочу жить! — Да ну его, хватит ждать! — раздался голос одного из злодеев. Мидория встал и увидел, как он начал карабкаться по борту лодки. — Нет! Уходи! — закричал Минета, перегибаясь через баррикаду и швыряя в злодея свои волосы. Тот попытался увернуться и грохнулся обратно в воду. Остальные как могли избегали фиолетовых снарядов, старательно отмахиваясь от них. Мидория прищурил глаза, а затем кое-что понял. Он повернулся к остальным. — Они не знают, в чем заключаются наши причуды! — Хорошо, но как это нам поможет, ква? — спросила Цу. Хоненуки ухмыльнулся Мидории с большим пониманием. — Точно также, как Монома не знал твоей! — Точно! Мы можем притвориться, что у нас есть то, чего у нас нет, чтобы получить большее преимущество, — хитро улыбнулся Мидория. — Но что нам делать? Мидория повернулся к Минете. — У меня есть идея. Вскоре после этого злодеи были засыпаны десятками липких фиолетовых шаров. Они плавали в воде, прилипая к плечам и рукам. Злодеи пытались оторвать их, но все усилия были напрасны. Мидория встал рядом с Минетой, чей скальп кровоточил, а глаза слезились. — Слушайте сюда! — воскликнул Мидория. — Одним щелчком моих пальцев эти маленькие бомбы, облепившие вас, взорвутся к чертям! А потому я бы посоветовал не провоцировать меня. И если вы думаете, что я блефую, вспомните, в каком я классе, и подумайте еще раз. Мидория, возможно, и выглядел спокойным и собранным снаружи, а его зеленые глаза сверкали злобой, но внутри он был напуган больше, чем когда-либо. — Итак, расступитесь. Мы уходим. После напряженной минуты молчания злодеи поплыли в разные стороны, давая им свободный путь к берегу. Цу без колебаний прыгнула вниз, обхватив Минету языком и утянув его за собой. Хоненуки и Мидория нырнули следом, стараясь избегать фиолетовых шаров, плавающих вокруг. Они поплыли так быстро, как только могли. Слова господина Айзавы эхом отдавались в ушах Мидории. Выдуманные сильные стороны могут быстро превратиться в очень реальные слабости. Если хоть один из этих негодяев рискнет, им конец. И они рискнули. Злодеи, должно быть, поняли, что кучка школьников не посмеет взорвать их, пока сама была в воде, и один из них бросился на Хоненуки. Цу метнулась назад и пнула злодея в нос, все еще волоча Минету за собой, как буй. Его фиолетовая голова просто торчала из воды, пока он паниковал и пускал пузыри, просто не в силах дышать. Но Мидория уже продумал план Б. Хоненуки схватил его за руку, и они опустились вниз, прямо на дно поддельного озера. В ушах трещало, а воздух заканчивался. Мидория мог лишь висеть, пока Хоненуки размягчал пол, после чего его утащили под бетон. Мидория не осмеливался открыть глаза, пока Хоненуки плыл сквозь землю. Он крепко держал студента-героя за запястье, стараясь грести так быстро, как только мог. За несколько секунд до того, как Мидория вдохнул бы камень, он почувствовал, как пространство вокруг Хоненуки отвердело, тот оттолкнулся и вырвался на искусственный берег. Кашляя и отплевываясь еще сильнее, чем раньше, они выбрались на сушу. Как только он отдышался, Мидория спросил: — А где… Но на его невысказанный вопрос был дан немедленный ответ, когда Цу искусно приземлилась в воду прямо за ним, а Минета довольно неподобающим образом прижимался к ее боку и плакал. Через несколько секунд он был катапультирован на сушу, Цу выпрыгнула следом и на мгновение уставилась на него. Затем она отвернулась. — Что ж, здесь мы закончили. Она запрыгала в направлении главного выхода, куда Мидория ранее проинструктировал их направиться, оставив Минету позади. — Ну, — фыркнул Хоненуки, — все прошло на удивление неплохо. — …Не сказал бы… — Мидория вздрогнул, указывая на воду. Злодеи направлялись прямо на них. Хоненуки стиснул зубы и принял боевую стойку. — Теперь, на суше, я с ними справлюсь. Мидория ненавидел то, что у него не было больше времени, чтобы все обдумать. — Возьми Минету и иди за Цу! Идите самым прямым путем к выходу, вокруг центральной площади, чтобы избежать главного сражения! Я пойду другим путем — злодеи последуют за мной, раз именно я обманул их! У нас будет больше шансов, если мы разделимся! — Но… — Просто уходи! — Мидория не дал времени себя переубедить. Он не хотел, чтобы Хоненуки сражался с этими злодеями в одиночку: они комфортно чувствовали себя в воде, и ликвидация земли могла быть не лучшей идеей против таких противников. Он продолжал бежать так быстро, как только мог; Мидория был довольно быстрым бегуном для того, кто не был особенно спортивным и не имел соответствующей суперсилы. Как и ожидалось, водные злодеи не могли похвастаться тем же. Должно быть, они либо остались в воде, либо ввязались в драку вокруг фонтана, потому что Мидорию никто не преследовал. Он мог видеть остальных с другого конца площади, и с ними тоже все было в порядке. Именно тогда он заметил мистера Айзаву. Для подпольного героя, не подходящего для подобных ситуаций, он и Влад Кинг справлялись невероятно хорошо. Злодеев было ужасно много, но ни один из них не смог нанести героям ни единой царапины. Мидории просто нужно было держаться подальше и не путаться под ногами. Для всех было бы лучше, если бы он не вмешивался. Но потом ему на глаза попался злодей с руками. Тот самый, которого они увидели первым. Мидория остановился как вкопанный, когда злодей повернулся к нему. Это не могло быть хорошо. Зона оползня была прямо за ним. Не теряя ни секунды, он поджал хвост и побежал вверх по каменистому склону от этого ужасающего взгляда настолько далеко, насколько это было физически возможно. Он нырнул за большой камень, надеясь, что там он будет в безопасности. И тут температура вдруг резко упала, и он обнаружил, что его ноги примерзли к земле, а влажная одежда мгновенно окоченела. Дрожа, он упал. Все еще не в силах пошевелиться, он мог только наблюдать, как из тумана, вызванного низкой температурой, к нему приближалась фигура. Он вздрогнул, готовясь к концу, когда… — Мидория? Он осмелился поднять глаза. — Шото! Его друг поднял его и разморозил ему ноги. Чужая левая рука немедленно растопила лед, и в порыве горячего пара Мидория, наконец, снова согрелся. — Спасибо, — вздохнул Мидория, прижимая руки к груди, — я был в зоне кораблекрушения и я промок. — он огляделся. — С тобой еще кто-нибудь есть? — Нет, — просто сказал он. — Отлично, тогда давай вернемся к выходу. Быстро, прежде чем… Шото схватил Мидорию за руку и удержал его. — Нет. — Н-Нет? Я… я не… — Я ухожу, — твердо сказал он. — Пока у меня есть шанс — я ухожу из Юэй. Он отпустил Мидорию, который просто стоял и смотрел. — Но… почему? Шото нахмурился. — Почему? Мидория, разве ты сам не понимаешь, что Юэй для нас — это тюрьма? Мне здесь не место. Так что я ухожу, пока они не попытались превратить меня в то, чем я не являюсь. — Но… куда ты пойдешь? — Как ты думаешь, куда? Даби поможет мне. Мидория не знал историю Шото. По крайней мере, не всю. Не ту правду, которую знал Шото. Но в глазах его друга было странное волнение, когда он произнес те слова; Мидория не мог припомнить, чтобы он раньше проявлял такие эмоции, даже малую ее часть. И… он не мог отрицать, что перспектива сбежать из Юэй была… интересной. Но он не мог, не сейчас! Он бы никогда этого не сделал. Единственным выходом было бы встать на сторону этой Лиги Злодеев, а он не хотел бы этого… верно? — Шото, ты не можешь, — взмолился Мидория. — Не сейчас! — Я не прошу тебя пытаться остановить меня, — огрызнулся он. Температура снова упала. Шото вздохнул, выдыхая пар, а затем протянул руку Мидории. — Я спрашиваю, хочешь ли ты пойти со мной.