ARC Corp

      Бывают случаи, когда идеи, казавшиеся поначалу прекрасными, впоследствии оборачиваются катастрофой. Присоединение к «Белому Клыку» прекрасный тому пример, но она думала, что теперь уже не будет сожалеть об этом. У судьбы похоже было другое мнение. Поездка всей семьей на горячий источник и в спа-салон была отличной идеей: для нее это был шанс расслабиться и воссоединиться с семьей, а для Жона – заслуженный отпуск и немного свободного времени. Не могло случится ничего плохого, особенно учитывая что она заранее позвонила и уточнила, что с ней приедет человек и что за Жоном они будут присматривать. В спа-салоне её заверили, что большинство сотрудников будут работать с человеком, но также добавили, что попросят кого-нибудь, кто будет не против присмотреть за гостем-человеком и не вызовет никаких проблем. Идеально. Она все спланировала, подготовилась и предусмотрела все возможные недостатки.              Кроме одного. Самого Жона.              – Это общая купальня? – он сделал шаг в сторону от нее, как будто думал, что она сама разденет его и бросит в воду. Блейк была смущена больше, чем кто-либо вообще.              – Да. Разве это проблема? Мы будем в купальниках.              Купальник у нее тоже был, несмотря на довольно откровенную попытку Кали засунуть в сумку Блейк бикини, которое было больше шнурком, чем бикини. Блейк решила, что таким образом её мать компенсирует годы пропущенных дразнилок и унижений. Хуже всего было то, что она сразу заметила это, но не потому, что у нее что-то случилось с Кали, а потому, что время, проведенное в ARC Corp, сделало ее настолько параноидальной, что она мгновенно замечала малейшие изменения в своих вещах, начиная с того, как она их оставила, и заканчивая тем, что по возвращению часто вытряхивала все на случай непредвиденных аномалий.              – Меня беспокоит не то, что я увижу, – прошептал Жон. – Ты забыла про мои руки? Они не совсем обычные.              Она действительно забыла о его руках, и осознание этого стало для нее неприятным ударом. Блейк вздрогнула, почувствовав себя на мгновение просто ужасно. – О, черт. Жон, мне так жаль, я не подумала...              – Это не твоя вина. Я не просто так их прячу, – он улыбнулся и добавил: – Я бы предпочел, чтобы ты забыла о них. Но я не могу выйти в плавках перед твоими родителями. Я не думаю, что это можно списать на болезнь.              Он, конечно, был прав; его руки выглядели... ну, это трудно вспомнить, учитывая, насколько стрессовой была ситуация, но руки выглядели как обожженные и все еще горящие, с оранжево-красными отблесками вдоль и поперек. Он мог бы попытаться выдать это за его семейную особенность, и ее родители, возможно, даже поверили бы в это, но он все равно притягивал бы взгляды. Все смотрели бы на него, и многие бы вставали и уходили из бани, боясь чем-нибудь заразиться.              – С массажем тоже будут проблемы, – простонала Блейк. – Какая же я дура.              – Я могу просто сходить на массаж ног и ступней. А ты можешь сказать, что у меня неприятная травма, которую я стесняюсь показывать в ванной.              – Я привела тебя сюда, чтобы ты расслабился, Жон, а не для того, чтобы ты прятался и чувствовал себя изгоем, – он пожал плечами, как бы говоря, что он мало что может сделать, и, к её сожалению, это была правда. Его руки были аномальными, и это не изменится. Блейк вздохнула и прижала ладонь к глазам. – Я организую тебе отдельную ванну. Ты хочешь, чтобы я...?              – Нет. Проведи время с родителями.              – Ты уверен?              – Я думаю, что смогу принять ванну самостоятельно и не умереть, – усмехнулся Жон.              – Не думаю, что ты сможешь как-то испортить это, – рассмеялась Блейк, пытаясь развеять обстановку. Она знала, что он не расстроился, но это было похоже на то, что она должна была предсказать и спланировать, так что она чувствовала себя скорее разочарованной в себе, чем в чем-то ещё. К счастью, в спа-салоне для него с радостью организовали отдельную ванну - за небольшую дополнительную плату; с ее зарплатой это не проблема, - и вскоре фавн с приятной улыбкой вел его за собой, рассказывая об истории источника. Другие фавны в купальне, вероятно, были бы более счастливы, находясь среди других фавнов, а не в присутствии человека, о чем она не желала даже думать, не говоря уже о том, чтобы согласиться с этим.              Кали и Гира уже были в горячей воде, когда она пришла, и Кали быстро заметила, что она пришла одна. – А Жон к нам не присоединится?              Блейк погрузилась в воду между ними и ответила: – Я все испортила.              – Тебе удалось как-то расстроить его? Вы казались так близки.              – Не то чтобы. Я забыла... – Блейк нахмурилась и продолжила: – У Жона очень серьезные шрамы. Очень серьезные. Я совсем забыла об этом и решила, что он не против купания на людях, хотя должна была знать, что это не так. Он не расстроился из-за меня но...              – Но ты расстроилась из-за себя, – заметил Гира. – Хм.              – Да, я знаю, но это выглядит так, как будто я не подумала о нем и…, – она вздохнула и откинулась назад, так что из воды показалась только её голова. Её волосы разметались по поверхности воды позади и по бокам от нее. – Я знаю, что он так не считает, но мне все равно обидно, что я все испортила.              – Тебе придется загладить свою вину перед ним, – сказала Кали. – Хотя бы для собственного спокойствия.              – Мм. Наверное.              – Насколько все плохо? – спросил Гира. – Я уверен, что небольшие шрамы здесь никого не побеспокоят.              – Его руки и кисти, вплоть до плеч, покрыты шрамами и ожогами.              Может быть, это не её дело, но она считала, что лучше, чтобы они знали и не повторяли её ошибок. – Вот почему он постоянно носит перчатки.              – Я задавалась этим вопросом, – призналась Кали. – Я не хотела показаться грубой по отношению к твоему боссу, спрашивая, почему он никогда их не снимает. Значит, всё плохо?              – Они практически черные от ожогов.              – О боже. Что с ним случилось?              – Я не знаю.              Ложь далась легко. – Он не любит говорить об этом, а я не настаиваю. Мне придется поменять ему и массаж, чтобы он не показывал их массажисту, – из её горла вырвался недовольный звук. – А я хотела, чтобы он хоть раз расслабился.              – Я знаю, как ты можешь помочь ему расслабиться~.              – Мама, – крикнула Блейк. – Клянусь, если следующим словом из твоих уст будет то, что я должна раздеться, залезть к нему в ванну и соблазнить его, то я запущу тебя на солнце.              – Вообще-то я хотела сказать, что ты могла бы сделать ему массаж, – Кали уже отошла в сторону, когда сказала это, и таким образом избежала немедленного «всплеска» Блейк. – Я серьезно - и не сексуального, если ты не хочешь...              Раздался ещё один всплеск. – Ладно. Я имела в виду позже, дорогая, когда он снова будет в своей обычной одежде. Ты все еще можешь сделать массаж через одежду. Это будет не так хорошо, но я уверена, что ему понравится.              Блейк опустила руку и опустила взгляд к воде. Это... Это была не такая уж плохая идея, как казалось, а большинство идей звучали очень грязно, когда речь шла о её матери. Жон собирался посетить массаж ног и ступней, а также головы, раз уж она это заказала, но плечами и спиной она могла бы попробовать заняться сама. Он сказал, что аномалия может перекинутся на другого человека, но только если кто-то прикасается к его коже, вспомнила Блейк. Я могу сделать ему массаж через рубашку или пиджак.              – Я не очень-то умею делать массаж...              – Тогда спроси совета у своего массажиста. Это несложно. Нагрев и нажим, растирания, обход костей с нажимом. Я сомневаюсь, что он ожидает от тебя, дорогуша, профессиональных навыков, но даже неуклюжий массаж приятен, если ты чувствуешь себя не в своей тарелке.              /-/              Массажистка знала, что делает, и Блейк застонала под её руками. Она попросила совета, и женщина объяснила, когда поняла, для чего ей это нужно, но Блейк не была уверена, что будет чувствовать себя достаточно уверенно, чтобы им воспользоваться. Массаж длился целый час и помог ей расслабиться с головы до ног, после чего она чувствовала себя прекрасно и была готова вздремнуть.              Затем их провели в небольшой деревянный домик, похожий на однокомнатный, с белыми скамейками и горшком с горячими камнями. Жон уже был там, в плавках, облегающей черной рубашке с длинными рукавами, доходившей до запястья, и черных перчатках. В общественных банях он бы ужасно выделялся. Он прислонился спиной к стене, пот струился по его лицу, но когда дверь открылась, он открыл глаза и улыбнулся.              – Привет, – проговорила Блейк, входя внутрь. По сравнению с ним её цельный бикини казался весьма открытым, но именно он тут был странным. – Как прошел массаж? Извини, что я не подумала о твоих руках. Если хочешь, я могу...              – Все в порядке, Блейк, – Жон прервал её, избавив от необходимости спрашивать и, возможно, лишив её возможности погладить его по плечу. – Это все равно был отличный массаж, и мои ноги чувствуют себя как новые.              – Массажист хорошо к тебе относился?              – Конечно. С чего бы ему не относиться?              Потому что ты человек. Блейк предпочла не говорить этого и села рядом с ним, прислонившись спиной к стене. – Я просто хотела убедиться. Тебе не слишком жарко в них?              – Здесь жарко, Блейк. По другому и быть не могло, – улыбнулся он ей.              – Ты знаешь, что я имею в виду. Я могу сделать тебе прива-              – В моих руках похоже почти нет нервов. Я могу чувствовать то, к чему прикасаюсь руками, но очень отдаленно. Большую часть времени я просто чувствую жжение.              – Она сжигает тебя?              – Беспрерывно, – он отодвинул рукав на дюйм, чтобы показать оранжевое свечение, проникающее сквозь его потрескавшуюся кожу. – Они всегда горят. Всегда.              Блейк была в ужасе. – Как ты вообще держишься?              – К этому привыкаешь. И, как я уже говорил, мои руки потеряли большую часть ощущений. Наверное, нервы были сожжены или что-то в этом роде.              Он не отрицал, что это больно, и она это заметила. Блейк не была уверена, что следует чувствовать по этому поводу, но гнев был главной эмоцией, которую она испытывала, и она знала, что сейчас это бессмысленно. – Мне жаль, –повторила Блейк вместо этого.              – Все в порядке. Мне понравилось, и я даже немного отвлёкся от всего этого.              – Могу ли я как-то помочь? Может быть, взять несколько заказов в офисе?              – Все хорошо, – он подчеркнул это таким тоном, который говорил о том, что это не так, но при этом подразумевал, что лучше не станет. – Такова была моя жизнь в течение последних шести лет, Блейк. Это будет моей жизнью, сколько бы я ни прожил. Я привык к этому.              Прежде чем она успела задать вопрос, в комнату вошли родители, и она не могла не заметить, как их взгляды обратились в первую очередь на рукава и руки Жона. Блейк подняла брови, а Гира, по крайней мере, выглядел извиняющимся. Кали справилась с неловкостью и спросила: – Как прошел массаж, Жон? Это ведь твой первый опыт?              – Это было замечательно, госпожа Белладонна.              – Нет. Нет. Зови меня Кали. Пожалуйста, я настаиваю.              Кали продолжила наполнять воздух бездумной болтовней, в то время как Гира взял ковш и наполнил воздух паром. Честно говоря, Блейк была благодарна матери за то, что та проявила инициативу, поскольку сама она была ужасна в этом. Она не была застенчивой или антисоциальной, просто не знала, что и когда сказать. Все, чего она хотела, - это расспросить Жона о его руках, о том, как это произошло и не было ли безразличное отношение его семьи к его жизни расчетливой попыткой уничтожить аномалию, а вместе с ней и Жона. Это лишь доказывало, насколько плохо она умела вести светскую беседу, потому что даже она могла предположить, что это последнее, о чем он захочет говорить.              Когда её мать заводила разговор о юности Блейк, причем всегда в такой неловкой форме, это было чуть менее приятно, но она все равно предпочитала это неловкому молчанию, поэтому проигнорировала разговор и откинула голову назад. Если Жон мог смириться с постоянным ощущением, что его руки горят, то она могла смириться с рассказами матери.              – И позволь мне рассказать тебе о первой влюбленности Блейк.              – Гм...              – Что случилось, дорогая?              – Н-ничего, мам...              /-/              Мир не продлился долго. Блейк должна была знать, что все когда-нибудь закончится, и она была благодарна за то, что это случилось с Сиенной Хан, а не с Адамом. Лидер «Белого Клыка» ждала их у входа в спа-салон, что, возможно, было расчетливым и вежливым желанием дать им возможность развлечься перед «битвой». Она стояла в окружении двух солдат «Белого Клыка», по одному с каждой стороны, оба в масках и с оружием, которого у Сиенны не было. При виде её Блейк напряглась, но Кали быстро прошла вперед и встала между ними.              – Сиенна, – поприветствовала Кали, радостно и без ложных любезностей. – Побаловала себя походом в спа? Жаль, что мы разминулись, мы могли бы поговорить о старых добрых временах.              – Я здесь не для того, чтобы разговаривать с тобой, Кали.              – Тогда я не уверена, что нам вообще есть о чем говорить, – ответила Кали. – Потому что моей дочери и её работодателю не о чем с тобой говорить.              – Человек...              – «Менаджери» не придерживается того же расизма, что и другие королевства, – вклинился в разговор Гира. – По крайней мере, я думал, что это не так, – он так пристально посмотрел на них, что фавны по обе стороны от Сиенны опустили глаза.              – Блейк была - или есть - членом Белого Клыка, – спокойно произнесла Сиенна. – Я бы, по крайней мере, хотела знать, почему она покинула нас, и почему она чувствует себя уверенно, показывая свое лицо сейчас. И каковы намерения её и её нанимателя на острове.              Блейк невольно вздрогнула и от того, как она сказала «нанимателя», подразумевая нечто худшее, и от того, что она посчитала себя вправе выдвигать подобные обвинения. – Мои намерения - провести некоторое время с семьей, прежде чем вернуться в Вейл. Я ушла потому, что Адам решил, что убийство мирных жителей - это то, что нас больше не должно волновать.              Сиенна нахмурилась. Это была мелочь, которую можно было легко упустить, если бы не её вновь обретенная привычка обращать внимание на каждую мелочь. – Адам все-таки сделал это? Это было не по моему приказу.              – Несмотря на это, я сожгла за собой мосты и не собираюсь присоединяться к организации, в которой состоит Адам.              – Вот как. Ты предашь нас.              – Я покидаю «Белый Клык». Это не значит, что я кого-то предала.              – А твой босс согласен с этим? – спросила Сиенна, глядя мимо нее на Жона. Было слишком очевидно, что она специально заговорила об этом, чтобы напугать его. – Вас устраивает, что ваш сотрудник – бывший террорист?              Жон пожал плечами. – Я не против.              Сиенна выглядела настолько же удивленной, насколько Блейк - веселой. Она явно ожидала, что Жон не знает об этом, и у любой нормальной компании возникли бы проблемы с террористом в штате. В кои-то веки странности ARC Corp оказались ей на руку.              – О-очень хорошо, – заикаясь, произнесла Сиенна, теряя инициативу и понимая, что уже не сможет ее вернуть. – Я оставлю все как есть и попрошу наших людей не беспокоить его. Однако знайте, что за вами будут следить. Тебе больше нельзя доверять, не после того, как ты покинула нас, и многие люди здесь вполне обоснованно нервничают из-за присутствия человека среди нас. Переступите черту, и возникнут проблемы. И я бы посоветовала ему не ходить одному по Куо Куане. Даже если мои люди не будут устраивать сцен, некоторые всё же могут попытаться усложнить ему жизнь.              – Твоя забота принята к сведению и оценена, – заявила Кали. – И тебе действительно нужно почаще бывать здесь.              Сиенна замялась. – Я была занята. Всего хорошего... – она собралась уходить, но потом остановилась и добавила: – И держитесь подальше от пляжей по вечерам. Последнее, что нам нужно, это чтобы человек исчез, а мир обвинил в этом меня.              Сиенна ушла, её охрана ушла следом, и вскоре все фавны, которые столпились вокруг, чтобы посмотреть на кусочек уличного театра, тоже продолжили свою жизнь. Блейк сузила глаза, свела брови и обернулась к матери. – Что это было?              – Сиенна остается Сиенной, дорогая. Ты же знаешь.              – Нет. Об исчезновениях.              – А. Это, – Кали засомневалась и обратилась за помощью к Гире. Тот пожал плечами. – Мы не хотели вас беспокоить. Пропало несколько человек, в основном дети, и... ну... Сиенна, наверное, была права, что мы должны были предупредить вас, но мне показалось, что с подготовкой Блейк она не будет подвергаться реальному риску.              Нет, если речь идет о похитителях, как подозревала Кали, но Блейк... в общем, у нее не было причин считать иначе, но излишняя осторожность не помешает. Жон, видимо, думал о том же, потому что кивнул в её сторону. С массажем придется подождать.              У них было дело.