Вечность

      Клубы дыма от последнего эксперимента развеиваются, и Том, превозмогая боль от магического выброса, приоткрывает налившиеся свинцом веки, ожидая увидеть всё ту же Тайную комнату в Хогвартсе, однако перед глазами — странное небо, которое и небом назвать нельзя, скорее — купол. Реддл дёргается, но быстро берёт себя в руки — паника сейчас была бы непозволительной роскошью. Он машинально проверяет палочку в кармане, и непрошенный вздох облегчения срывается с приоткрытых губ — он не один, с ним его магия. Лишь после этих мгновений слабости Тому удаётся приподняться и сесть. Сесть, чтобы на секунду замереть от взгляда фиолетовых глаз, что смотрят на него так пристально и высокомерно.       Женщина в фиолетовом одеянии стояла посреди песков и множеств красных ворот. Возможно, Реддл и хотел бы провести аналогию, мгновенно понять, что это за место (по крайней мере этого хотело его эго), но ничего подобного он никогда не видел ни в жизни, ни в книгах. Все виды теоретического подпространства, что он изучал в Хогвартсе, не подходили по описанию на то великолепие, что Реддл видел сейчас.       Однако перед ним всё ещё была эта женщина, которая позволяла себе смотреть с таким недостижимым превосходством на него — Волдеморта — что в его венах закипала кровь от ненависти и презрения: так когда-то смотрели на него в приюте, а теперь смотреть так на него Том не позволял никому.       Реддл сделал резкий взмах палочкой, попутно вставая на ноги, и слова вырвались из его горла яростным криком:        — Круцио!       Но чуть только красный луч достиг женщины, как сразу отскочил в сторону. Лишь через мгновение Реддл понял, что странная незнакомка смогла парировать его заклятие одним копьём.        — Прерываешь мой сон, врываешься в моё царство, смертный, и смеешь нападать на меня? — голос женщины звучал везде, и сколько бы Том ни искал у неё в руках или на поясе палочку — не находил. Будто бы неизвестная ведьма могла колдовать и вовсе без неё. Или же вся её сила была сосредоточена в копье.        — Теперь уже бессмертный, — выделил Реддл приставку и тут же применил бомбарда максима на копьё женщины.       Но и от этого заклинания незнакомка отмахнулась так же легко, как и от прошлого.        — Ты не похож на архонта: слишком слаб и немощен. Почему ты называешь себя бессмертным?       Лишь только голос женщины стих, как Том услышал звук похожий на электрический заряд и инстинктивно наколдовал протего за секунду до того, как сверху в щит ударила молния.        — Я — Волдеморт! Я не немощен, ведьма! Я — бессмертен, потому что смог защитить свою душу от гибели. А кто ты?! — прокричал не сдерживая себя от злости Реддл и на этот раз кинул аваду кедавру, не думая о последствиях. Женщина вдруг мгновенно трансгрессировала с места, где только что стояла, и Том успел уловить сбоку тень прежде чем почувствовать разрывающий все органы разряд электричества. Это было круцио — Реддл знал точно — ведь только оно способно принести всепоглощающую боль, что превращает кровь в кислоту, а кислород — в ядовитый газ. Казалось, продлись это чуть дольше — и Том снова бы потерял сознание, но пытка закончилась так же внезапно, как и началась. Реддл нашёл себя лежащим на песке, а над ним возвышалась всё та же женщина с сияющими фиолетовыми глазами.        — Я — Райдэн Эи. Электро Архонт. А вот кто ты — загадка.       На секунду Том дёрнулся, подумав, что женщина назвала его по-фамилии, но быстро успокоил себя — кем бы она не была, она не могла его знать.        — Я уже сказал. Я — Волдеморт.        — Я не могу понять, где твой глаз бога, — произнесла Райдэн, рассматривая Реддла.       Том замер, не понимая о чём она.        — Что за глаз? — прошипел он, стараясь не терять лицо даже после ужасной боли.        — Ты можешь применять силу стихий без глаза бога, — протянула Эи, на секунду замерев. — Ты из другого мира, так? Как Путешественник?       Реддл задумался и пришёл к выводу, что единственное объяснение происходящему — эксперимент каким-то образом переместил его в другой мир. В какой — он понятия не имел, но мог попытаться выведать у той, что назвала себя архонтом.        — Да, я из другого мира, — подтвердил Том, второй раз за последние минуты пытаясь встать. — Что значит «архонт»? — прошипел он, поравнявшись с Эи. Женщина была чуть ниже его ростом, её волосы переливались всеми оттенками фиолетового и казалось, что даже в их кончиках сосредоточена сила.        — Бог, — пояснила Райдэн, обойдя Реддла вокруг, будто пытаясь убедиться в отсутствии глаза бога.       Том дёрнулся. Он никогда не верил в бога — как можно было в него верить, когда единственное, что спасало его все эти годы — не неизвестное божество, а он сам и его магия.        — Ты подчиняешь стихии с помощью этого инструмента, — подытожила Эи, смотря на сжатую в руках Тома палочку.        — Да, — подтвердил он. — Это — волшебная палочка. С помощью неё в моём мире колдуют. А ты подчиняешь магию с помощью копья?       Райдэн чуть приподняла брови.        — Нет. Сила течёт во мне вне зависимости от других составляющих.       Женщина вновь стала буравить Тома взглядом, будто пыталась найти в его облике хоть какую-то подсказку о его происхождении.        — Ты — бессмертна? — задал Реддл единственный волнующий его вопрос.        — Когда-то я считала, что — да, — уклончиво ответила Эи.        — Что изменилось?       Архонт посмотрела в глаза Тому.        — Многое поменялось. Всё подвержено изменению. Когда-то мне пришлось принять эту истину и взглянуть в глаза правде: даже я рано или поздно погибну от эрозии.       Прежняя настороженность Реддла вот-вот была готова стать презрением: как смела она назваться богом, если её бессмертие — ложь?        — Бессмертие возможно, но оно лишь для избранных, — высокомерная ухмылка коснулась губ Тома, и он не жалел, что не сдержал её.        — Бессмертие — блажь, затмевающая жизнь. Вечность есть ещё одна форма смерти, а именно — смерти разума, поглощённого иллюзиями, — казалось, Райдэн даже не заметила высокомерия в голосе Реддла.        — Смерть можно победить, и победа над ней — это венец всего разумного, а не блажь. Все искали путь к вечности, потому что лишь это можно назвать великой целью.        — Все искали путь к вечности, но никто не нашёл и не найдёт его. Рано или поздно к любому искателю вечности придёт тот, кто эту вечность разрушит, и это нельзя изменить или предотвратить, ведь любое изменение всё равно неотвратимо по своей сути, смертный.        — Я бессмертен! — вскричал в гневе Волдеморт, не забывая о своём первом крестраже, и почти вскинул палочку вновь, но вовремя остановился, вспоминая о превосходящей силе женщины.        — Ты наивен, а не бессмертен, — подвела итог Эи, подойдя в центр песков, туда, где объединялись все причудливые спирали. — Когда-то я сама думала, что смогу достичь вечности, бессмертия. Но передо мной встал мальчишка, на голову ниже тебя. Он тоже мог управлять стихиями без глаза бога, — женщина вдруг воспарила над песками и прямо в воздухе села в позу лотоса. — Он смог убедить меня, и я прозрела: вся моя страна страдала от моих иллюзий о вечности, бессмертии мира и меня. А между тем всё, что я знала — изменилось. Торговые лавки, люди — всё поменялось в стране, которая должна была олицетворять постоянство, ибо изменения — враги вечности. Но несмотря на мои усилия, всё поменялось, потому что даже я, архонт, не могу побороть те силы, что текут в этом мире. Они создали его, и я не могу перечить их законам. А их первый и главный закон — смертность. Так что молчи, Волдеморт, и запомни — ты всегда будешь смертен. Ты можешь бежать от правды, прятаться в иллюзиях, что ты позволил себе создать, но знай — придёт время, и либо сама жизнь, либо ещё такой же смертный как и ты разрушит всё, что ты считал вечным. Придёт день, и ты, посмотрев на свои руки, увидишь, как бессмертие ускользает от тебя словно песок, будто его никогда и не было.       Чем дольше женщина говорила, тем сильнее Реддлу хотелось её убить, но он знал, что не сможет. Поэтому вся ярость вырвалась в виде слов, а не заклинаний:        — Ты — самый ничтожный бог, которого я только мог встретить. И ты можешь сколько угодно оправдываться, но правда в том, что ты просто не смогла достичь величия вечности. Величия бессмертия. А я достигну этого, потому что я — величайший волшебник своего времени!        — Что ж, — протянула Эи. — Да будет так. Однако, за это время мне удалось понять, как отправить тебя назад, смертный. Тебе давно пора уйти из моего царства.       Пространство рядом с Реддлом будто бы разрезалось, и Том увидел там бескрайние звёзды. Не смотря на высокомерную богиню, он развернулся и уже хотел зайти, как она снова заговорила:        — Придёт день, и ты встретишь того, кто разрушит твои иллюзии о вечности. Тогда ты посмотришь в его глаза, и твой разум заполниться осознанием простой истины: я смертен.       Реддл хмыкнул и ступил в разрез в пространстве, навсегда покидая мир странной женщины. И лишь ночью, ложась спать в подземельях Слизарина, он вновь и вновь прокручивал слова богини о том, кто должен разрушить его иллюзии о бессмертии.