Префект Магры

Еще в приемной у Густава Эль Авилла запылали щеки. Не столько от жары - хотя вечер был адски жаркий - сколько от гнева, накатившего в пятый раз за последние два часа. Нет, это подумать только! Повестки! Жалкими бумажками гонять благородных господ через пол-провинции! Какое свинство! Но в бумаге недвусмысленно сообщалось, что неявка чревата штрафом в имперскую казну. А род Эль Авилла, несмотря на знатность, не мог похвастать обильной казной. Пришлось ехать в Анизотти, всю дорогу борясь с муками оскорбленной гордости. В Префектуре в этот час было уже не так людно. Пару раз пробежали из кабинета в кабинет юркие секретари. А из-за тяжелой дубовой двери вышел плотный мужчина в простом, но хорошо сшитом кафтане. Купец. Должно быть, один из этих толстосумов из Малого кворума. Эль Авилла уловил обрывок разговора: - Вы уж не забудьте только, господин. - На память не жалуюсь, Штейнер, - отозвался из кабинета спокойный твердый голос. - Считай, поправка о пошлинах уже на столе наместника. - Уважите, господин, ох, уважите… - А ты помни: с тебя ящик элирийского, урожай 36-го года! И не кряхти, у тебя таких ящиков на складах двести штук, с тебя не убудет! Выскочка. Подлый выскочка. Вот он кто, - со злостью думал Эль Авилла. С этим проходимцем ему все стало ясно еще тогда, после истории с красильней. Сторговался с тем подлым холопом, и они вместе попрали его священные права землевладельца! О, он хорошо помнил, как о том судачили в имении: мещанин Юнг, мол, отстегивает судье долю прибыли, в благодарность. Давно, однако же, это было. Лет десять, а то и двенадцать назад. Густав поправил шляпу с пером, пригладил седеющие волосы и как мог решительно, без стука, вошел в кабинет префекта. Герб Белого Древа во всю высоту стены, от пола до потолка. Шкаф, забитый книгами и папками для бумаг. Ящик красного дерева, полный благородных напитков (“взяточник”, мелькнуло у Густава в голове). И человек за широким столом. Высокий, с острыми чертами лица, с щегольской косой на затылке. Взгляд внимательный и немного суровый. - Эль Бранте, - сквозь зубы поздоровался Густав. - Добрый вечер, господин Эль Авилла. Прошу вас. Префект Магры радушно указал дворянину на удобное кресло для посетителей. Эль Авилла присел, не сводя надменного взгляда с наглеца вдвое себя моложе. - Считайте, я сделал вам одолжение, господин судья. Ваши бумажки не заставили бы меня и пальцем пошевелить, если бы не… - Как здоровье вашего сына? Вопрос был задан так прямо и наобум, что Густав растерялся. На миг-другой он так и застыл в кресле с приоткрытым на середине фразы ртом. - Моего… мой сын в добром здравии, благодарю вас, - наконец выдавил пожилой дворянин. - Вы считаете? Что ж, вам виднее. Эль Бранте дружелюбно улыбнулся, но от улыбки этой повеяло холодом. - Что вам угодно этим сказать, сударь? - Видите ли, - префект подвинул к себе бумагу, исписанную корявым некрасивым почерком, - на вашего сына опять поступила жалоба. От крестьянок Грацинии. Знаете, я отдал бы дело простому судье, но таких жалоб накопилось уже изрядно, так что… - Жалоб? - Эль Авилла презрительно усмехнулся. - Чернь жалуется на моего сына, я правильно понял? - Совершенно верно. Вот, скажем… Эль Бранте опустил глаза к бумаге с безобразными каракулями. - “Четвертого дня сего месяца взяли его за…” Хм, тут неразборчиво… “блудлив как кошка, и в сельскую баню забравшись, девок там всяко бесчестил”. Проще говоря, друг мой, ваш сын обидел за последний год не менее десятка девушек из простого сословия. Эль Авилла готов был расхохотаться. Пока же он ограничился громким фырканьем. - И ради этого я тащился сюда через пол-Магры? Эти холопки, верно, забыли свой Удел! Жалобы! Покорность и страдание их доля, жаловаться они вздумали! Вам стоит быть благодарным, что мой Бартоло им напомнил, где их место! Эль Бранте молча выслушал эту гневную тираду. Только когда Эль Авилла остановился, чтобы перевести дух, он ответил. - Вы, видимо, куда лучше меня толкуете об Уделах. Я лишь напомню вам, что согласно указу его высочества Гая Темпеста от седьмого числа третьего месяца года тысяча сто сорок девятого, простолюдинам Магры дано право на охрану не только жизни и имущества, но также и чести юношеской и девичьей. Посягательство на честь параграфом два сего указа приравнено к посягательству на жизнь и карается соответственно. - Вы, кажется, тоже забыли свой Удел, господин Бранте. Эль Авилла намеренно опустил почетную приставку “Эль”, отличавшую дворян меча. Обойдется. - Его высочество тешит себя переписыванием законов, но мы-то с вами знаем, что долг и узы между семьями всегда будут выше ваших книжонок и папок! Будьте уверены, знать провинции вступится за Бартоло перед наместником, и посмотрим тогда, как быстро вы полетите с этого кресла! Займитесь лучше своими прямыми обязанностями, пока не нажили себе беды! Эль Авилла вскочил с кресла, собираясь уйти. - Что ж, до скорой встречи. Я еду к вашему сыну за сатисфакцией. Пожилой дворянин, уже шагнувший было к дверям, замер как пригвожденный. - Вы… что? - Я предполагал, что столь заслуженная семья, как ваша, может воспротивиться тирании над собой закона. Потому я решил, что Суд Чести будет вернее. Эль Бранте нагнулся вперед, глядя в глаза Густаву. Его взгляд сделался устрашающе неподвижным, из голоса пропало все дружелюбие. - Видите ли, сударь, чтение этой низкой истории нанесло жестокий урон моей чести. Я читал и чувствовал, как покрываюсь позором. Но не могу же я вызвать на дуэль крестьян, которые это написали? Вот я и решил вызвать непосредственного виновника. Вашего Бартоло. Эль Авилла нашел в себе силы презрительно усмехнуться. - Это смехотворно. Суд Чести никогда не примет эти доводы. - Уже принял. Прежде чем вызвать вас, я испросил разрешения у господина военного советника его высочества. Он вполне согласился с тем, что… как же он выразился… - префект прищелкнул пальцами, - копошение в интимных местах черни недостойно Удела дворянина. Так что завтра я явлюсь в ваше имение при верных свидетелях и получу от Бартоло сатисфакцию. Лицо Эль Авилла стало белым как мел. В голове испуганными белками носились мысли. Военный советник его высочества… ну конечно. Стефан Эль Бранте, старший брат префекта. Еще бы он отказал брату в праве на поединок. Подлые прихлебатели эти Эль Бранте, все до единого. А его сыну предстоит поединок с одним из них. Поединок до истинной смерти. Эль Авилла еще раз поглядел на человека перед собой, который уже спокойно откинулся в мягком кресле. Чемпион своего выпуска по фехтованию в Имперском университете Этерны. Человек, затеявший однажды драку прямо в зале суда и убитый подсудимым - первый случай, когда Префектура осудила аркна. Человек, убивший аркна Оттона в дуэли один на один. Первая дуэль в истории, когда человек одолел аркна. Человек, за одну ночь усмиривший Восстание в Анизотти и вставший подле наместника Темпеста на рассвете нового дня. И Бартоло против него. - Отмените дуэль, - эти слова произнес чей-то чужой, хриплый голос. - Прошу прощения? - Отмените дуэль. Прошу вас. Как дворянин дворянина. Молодой префект изобразил на лице крайнее изумление. - Но, друг мой, как вы себе это представляете? Суд Чести это не бумага с жалобой: захотел подал, захотел отозвал. Вы и сами прекрасно знаете. Это дело святое в глазах предков и Младшего. - Бартоло мой первенец. Мой наследник. Я не могу допустить… что вам угодно? Чтобы я умолял? Унижался? Раньше Эль Авилла держался бы тверже, но все-таки он был уже немолод. Руки его дрожали, голос готов был сорваться. Эль Бранте встал из-за стола, лицо его снова сменило выражение - на сей раз на участливое. - Густав, вы очень бледны. Вам надо выпить вина на дорогу. Знаете, мои друзья из Малого Кворума шлют мне чудеснейшие букеты, а все нет времени попробовать… Префект откупорил бутылку, разлил вино по бокалам. Эль Авилла пригубил механически, не ощущая вкуса. - Давайте так, - мягко сказал префект. - Мою честь не так сложно удовлетворить. Пусть Бартоло сдаст в Префектуру свою шпагу до конца года. И внесет пожертвования семьям обиженных девушек, в возмещение поруганного достоинства. Тогда не надобно будет никакой дуэли. Требуемые суммы можно посмотреть в Кодексе законов Магры за последний год. Эль Авилла молчал. - Вас ведь это не затруднит, друг мой? - Нет, - тихо-тихо сказал Эль Авилла. - Простите великодушно, я вас не слышу. - Нет! - громче выговорил дворянин меча. - Ну вот и хорошо. Эль Бранте безмятежно упал в кресло, болтая вино в бокале. - Завтра надеюсь увидеть шпагу юного Бартоло в каземате внизу. Как увижу, сразу поговорю с господином военным советником и объясню, что наша маленькая размолвка улажена. Доброго вам пути, Густав. Покидая комнату на негнущихся ногах, Эль Авилла бросил еще один взгляд через плечо на префекта Магры. Молодой Эль Бранте перекинул ногу через подлокотник кресла и с довольной усмешкой смотрел в окно, на закатное солнце. Алые лучи рубинами плясали в бокале вина.