Рай

Марджорин по привычке проснулась рано. Она уже хотела встать с постели и начать выполнять свои ежедневные обязанности в качестве служанки, как вдруг поняла, что она лежит вовсе не на кровати. Девушка попыталась приподняться, чтобы оценить обстановку и понять, что ей делать дальше, но крепко обнимавшая её принцесса помешала ей это сделать. Щёки Марджорин покрылись румянцем. Она осторожно отцепила руки принцессы Кенни от своей талии и наконец встала. Первым делом девушка огляделась: она находилась в маленькой избушке с одной большой печью, на которой в это время дремала старушка, покосившимися деревянным столом и таким же стулом и прочей утварью. Марджорин с ужасом поняла, что, наверное, только во второй раз в жизни она абсолютно не знала, что ей делать. Девушка попеременно смотрела то на принцессу, то на старушку. Обе ещё крепко спали. Марджорин как можно тише вышла из избы. На улице было ещё темно, солнце только только начало вставать из-за горизонта. За избушкой виднелись вёдра, бочка, совсем маленький курятник и небольшой огород. Сколько бы девушка ни рассматривала окрестности, она не могла определить, где точно эта деревушка находится. Всё вокруг было слишком незнакомым. Марджорин поёжилась от холода и решила всё же зайти в дом. Она в очередной раз огляделась и, поняв, что у неё не так уж и много вариантов действий, решила дождаться пробуждения принцессы или хозяйки дома. Марджорин несколько минут постояла, а затем сдалась и легла на пол, рядом с лавкой. Пол был жёстким и холодным, но девушка не могла заставить себя вновь лечь вместе с принцессой. Марджорин смотрела в потолок, прокручивая в голове воспоминания о вчерашнем дне. Осознание начало медленно приходить к ней. Дворец был в огне. Люди убивали друг друга. Она потеряла свою работу. По городу ходили разъярённые люди. Это был настоящий переворот. «Но это всё ещё лучше, чем находиться дома и…» — хотела было утешить себя привычной мыслью о доме девушка, как она всегда это делала в трудные времена, но осеклась. «Нет. Не лучше. Совсем не лучше. Это ужасно! Это куда хуже, чем дома. Да и, может быть, если бы я не стала противиться свадьбе… всё было бы куда лучше и спокойнее? Может быть, тот человек и не был таким ужасным? Да и почему я вообще решила, что кто-то полностью лишит меня свободы?! А теперь что? Я даже не знаю, где нахожусь, рядом со мной спит израненная принцесса, всё моё тело ужасно болит и я совсем не знаю, что мне делать. А дома… " — Марджорин и сама не заметила, как свернулась калачиком, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы, часть которых всё равно текла по её покрасневшим щекам. Со стороны печки послышалось шуршание. Марджорин вздрогнула и быстро вытерла слёзы. Она подняла голову и увидела, что старушка уже успела слезть с печи и начала переодеваться. Марджорин поспешно отвернулась. Через минуту послышались медленные шаги. — Ой, ты не спишь уже, что ли? — удивилась старушка, наткнувшись на девушку. — Нет, уже нет, — замотала головой Марджорин, хотя это и без того было очевидно. — Вот и правильно, — мудро кивнула старушка, — чем раньше встанешь, тем больше успеешь. Пойдём-ка, доченька, — и с этими словами она вышла из избы. Марджорин последовала за ней. Девушка заметила, что за то время, которое она провела в доме, на улице стало немного светлее. Они вместе прошли за избу и подошли к бочке, наполненной водой. Старушка зачерпнула немного руками и умыла лицо. Затем она критически осмотрела внешний вид Марджорин и покачала головой. — Никуда не годится! Ну-ка, подойди ближе, — Марджорин послушно сделала несколько шагов. Старушка взяла деревянный ковш, зачерпнула в него побольше воды и окатила ею девушку с головы до ног. Марджорин едва успела понять, что произошло. Вода была прохладной. Девушка задрожала, обхватив плечи руками. Ночная рубашка потяжелела от влаги и стала совсем неудобной. — Уже лучше, но вот тут ещё осталось, — сказала старушка и вновь зачерпнула воду ковшом. На этот раз она не стала лить всю воду на голову, а полила и немного потёрла некоторые особо грязные места на руках и ногах. Это было немного неприятно, но после всей процедуры, когда кожа девушки стала чище, она могла разглядеть все свои раны. В основном это были мелкие царапины и синяки. Кое-где кожа покраснела, вероятно, из-за ожогов. — Вот! Совсем другое дело! — удовлетворённо сказала старушка, осматривая результат своей работы. — С-спасиб-б-бо, эм, Вам, — стуча зубами, сказала Марджорин и поклонилась. — Ой, что ты, не стоит, — махнула рукой старушка. — Можешь звать меня Роза. А вас как звать? — Меня Марджорин… — девушка секунду подумала, нужно ли ей называть и фамилию тоже, но решила оставить только имя, — а девушку, которая ещё спит… — Марджорин заметалась, пытаясь быстро сообразить, стоит ли ей называть настоящее имя. — Алиса, — послышался голос принцессы откуда-то сзади. Марджорин и старушка обернулись. — Меня зовут Алиса, — повторила она. — Ох, и ты встала! — принцесса Кенни вздрогнула от непривычного и слишком резкого для неё «ты». — Давай-ка и тебя помоем, иди сюда! — старушка снова подошла к бочке. Кенни вопросительно посмотрела на Марджорин, но та просто непроизвольно пожала плечами. Принцессе пришлось последовать за старушкой. Вскоре вся процедура с умыванием повторилась, но только на этот раз жертвой холодной воды стала Кенни. На протяжении всего процесса принцесса морщилась и было видно со стороны, что она сильно напряжена. «Интересно, сколько раз она кричала на своих слуг или била их?» — вдруг подумала Марджорин, но отбросила эти мысли. У неё сейчас были куда более важные дела. — Ну, теперь и ты чистенькая, прямо вся сияешь, — улыбнулась старушка. — Вот только рубахи эти… Нет, так не пойдёт! — Роза направилась в избу, поманив за собой девушек. Она немного позарилась по углам и протянула им одежду. Это были простенькие старые платья, которые явно были им не совсем по размеру, но они были относительно чистыми и, что было более важно для девушек в тот момент, полностью сухими. Они с радостью скинули порванные мокрые рубахи и надели платья. — Ай, что за красавицы, — улыбнулась Роза. — Гляжу и не могу наглядеться! Но уже который час! Пора бы и делом заняться. Пойдёмте, покажу вам всё. Они снова вышли из избы. Старушка привела их к огороду. — Вот эти грядки прополите, и чтобы ни одной травинки! А я пока с курочками разберусь, — сказала Роза и направилась к курятнику. Марджорин иногда приходилось заботиться о цветах, поэтому, хотя это и было давно, слово «прополите» не было для чем-то сверхъестественным, однако она заметила недоумённое выражение лица принцессы Кенни. — Не понимаю, зачем нам это, — проговорила она, пытаясь сесть в непривычную для себя позу и при этом не упасть в грязь. — Наверное, нам нужно отплатить так за ночлег. Да и идти нам некуда, — ответила Марджорин и тут же покраснела. «Слишком фамильярно. Слишком близко. Неподобающе», — сокрушённо подумала Марджорин, отводя глаза. Однако принцесса, казалось, вовсе не заметила этого и её раздражение перешло интерес. Ей наконец удалось принять удобно положение. Девушка выдернула одну травинку и выжидающе уставилась на Марджорин. Та от такого пристального взгляда почувствовала себя ещё более неловко, но нашла в себе силы кивнуть. Кенни приняла это за хороший знак и продолжила. Она начала вырывать по две, а затем по три травинки, всё время увеличивая их число. Девушка полностью погрузилась в этот процесс. Марджорин улыбнулась, глядя на неё. «Интересно, это первый раз, когда она работает?» — подумала она, с интересом наблюдая за увлечённо работающей принцессой. Кенни даже улыбалась, когда у неё особенно хорошо получалось прополоть какой-то небольшой участок грядки. «Она выглядит такой спокойной… будто ничего не случилось. Неужели ей совсем не страшно?» — думала Марджорин, не замечая, что она смотрит на принцессу дольше, чем следовало. Это не ускользнуло от Кенни, но она решила ничего не говорить. К счастью, травы было не так много, и они быстро закончили пропалывать огород. — Какие молодцы! — радостно сказала старушка, наблюдая за тем, как они рвали последние травинки. — А я уже и похлёбку сделать успела. Такая вкусная! Марджорин, уже успевшая привыкнуть к еде, предназначенной для слуг, быстро и с аппетитом съела свою порцию, с грустью глядя на пустой котелок. Принцесса Кенни долго ковыряла ложкой похлёбку в своей миске, изо всех сил пытаясь убедить себя в том, что это очень вкусно. Даже лёгкий голод не помогал ей в этом. Перехватив печальный взгляд Марджорин, Кенни дождалась, когда старушка отвернётся, и поменяла местами миски. Бывшая служанка с удивлением посмотрела на принцессу. Та лишь пожала плечами и слегка похлопала себя по животу. Марджорин благодарно улыбнулась и с особой осторожностью, будто она держала что-то невероятное ценное, начала доедать похлёбку из миски Кенни. Вскоре они доели и Роза, сложив руки на столе, серьёзно посмотрела на девушек. — А теперь расскажите-ка, что с вами произошло? — спросила она. Девушки притихли, пытаясь придумать что-нибудь. — Мы… — начала Кенни, — ушли из столицы… — Потому что там начался бунт, — добавила Марджорин. — Ох, правда?! Да когда же это? — удивилась Роза. — Вчерашней ночью, мы даже понять ничего не успели, — ответила Марджорин. — Всё сгорело, — тихо добавила Кенни. Марджорин заметила, что принцесса держится из последних сих и что её бьёт лёгкая дрожь. Однако Кенни ни одним мускулом лица не показывала, что она чувствует в данный момент. Теперь Марджорин понимала, почему принцесса всегда выглядела такой спокойной и уверенной: её просто приучили к этому, возможно, ещё с самых ранних лет. — Тогда вы можете остаться у меня на время, но, как похолодает, вам придётся искать другое убежище, — грустно сказала Роза. — Но пока вы можете рассчитывать на меня. — Ох, спасибо большое, — обрадованно ответила Марджорин и коротко поклонилась. — Платы за проживание с вас не возьму, но вот по хозяйству, будьте добры, помогите. — Конечно-конечно, — энергично закивала Марджорин. С улицы послышался топот множества копыт. Кто-то крикнул что-то грубым мужским голосом. Старушка нахмурилась и вышла за дверь. Несколько минут было тихо. Марджорин не выдержала и подошла к двери и прислушалась. — Точно не видели? А если покрываете? — послышался мужской голос. — Нет, что Вы! Не было никого! — ответила Роза. — А в избе кто есть? — подозрительно спросил мужчина. — Две девушки всего, дочки мои. Нет там никакой принцессы! Марджорин резко отпрянула от двери. Тот мужской голос не предвещал ничего хорошего. Кенни вопросительно посмотрела на неё. — Ищут, — коротко ответила она. Из-за двери послышались медленные шаги. Страх быстро пронизал каждую клеточку тела Марджорин. В панике она схватила одеяло с печи. — На печь, — скомандовала она. Видя встревоженное состояние Марджорин, Кенни даже не стала возмущаться по поводу командного тона бывшей служанки и как можно быстрее залезла и легла на печь. Марджорин едва успела накинуть сверху неё одеяло, как дверь распахнулась и в комнату вошёл высокий грозный мужчина. Он презрительно взглянул на Марджорин и оглядел избу. — А где вторая? — Ох, да вот же она, — ответила ему только что вошедшая старушка. — Спит. Она болеет, — добавила Марджорин. — Цыц! Тебя просили говорить? Нет? Вот и молчи! — злобно прикрикнул мужчина. — Зачем же кричать? — замахала руками Роза. Мужчина лишь сплюнул на пол и уже собирался уходить, как обернулся и ещё раз посмотрел на Марджорин. На секунду той показалось, что он её узнал. Мужчина зачем-то кивнул и вышел, громко хлопнув дверью. В избе стало тихо. Теперь уже Роза подозрительно посмотрела на девушек, но ничего не сказала. Принцесса Кенни откинула одеяло и спрыгнула с печи с решительным видом. — Мы уйдём сегодня же, — сказала она. — Н-но, — начала было Роза, но принцесса её перебила. — У нас нет другого выхода. Они точно вернутся. Нужно уходить. Где здесь можно приобрести лошадь? — спросила она, обращаясь старушке. — В конце деревушки нашей, у Джона, — вздохнула старушка. — Да где же вы деньги возьмёте? Он ведь так просто вам не отдаст лошадей. — Заработаем, — ответила принцесса. — Где? — удивилась Марджорин. Кенни бросила на неё строгий взгляд. — Где получится, — ответила она. — Ох, да что же вы так! — грустно махнула рукой Роза. На минуту все замолчали. — У соседки моей крыша прохудилась, а помочь некому, — вздохнула старушка. — У неё есть, чем заплатить, на коня хорошего хватит. — Спасибо, Вы так много для нас сделали, — Марджорин взяла старушку за руки. — Ох, да не стоит, не стоит. — Прощайте, благодарю за уделённое время и одежду, — бросила принцесса, выходя. Марджорин как следует попрощалась с Розой и последовала за Кенни. Они быстро дошли до соседнего домика. Тот был побольше, а на крыше было видно большую дыру. Марджорин постучалась, им открыла старушка со строгим лицом. — Извините за вторжение, Ваша соседка сказала, что Вам нужны работники для починки крыши, — проговорила Марджорин, нервно теребя юбку. — Да, крыша уж совсем никудышная у меня, — покачала головой старушка. — Заплатите за починку? — спросила Кенни. Старушка одарила её строгим взглядом. — Заплачу, доченька, заплачу. Вы только почините её хорошо, чтобы на долгое время. Умеете хоть? — Нет, — честно ответила Марджорин. Старушка покачала головой и что-то пробормотала себе под нос. Она объяснила девушкам, как правильно чинить крышу, надеясь, что те поймут и на словах. Вскоре они принялись за работу. Это заняло намного больше времени, чем девушки ожидали, зато результат очень обрадовал старушку. В награду она дала им несколько монет и мешочек с сухарями. Поблагодарив её, девушки направились к концу деревни. Джон оказался очень приветливым парнем. Марджорин удивилась, глядя на то, с какой нежностью он обращался с лошадьми и как неохотно он продавал им коня. — Мы потеряли много времени, — вздохнула Кенни. Она так легко запрыгнула на коня, будто делала это каждый день. — Запрыгивай. Марджорин с большим трудом забралась на него. — Вы умеете ездить на лошадях, Ваше Величество? — удивилась Марджорин. — Все члены королевской семьи обязаны уметь делать это и некоторые другие вещи, — улыбнулась принцесса. — Лучше держись, — посоветовала она. — За что, Ваше Величество? — Можешь за меня. Сглотнув, Марджорин осторожно положила руки на плечи принцессы, однако, когда конь ускорился, она поняла свою ошибку и с волнением переместила ладони на талию Кенни. Та, казалось, вовсе не заметила этого. — Нам предстоит очень долгий путь, — вздохнула принцесса. — Вы знаете, куда ехать, Ваше Величество? — Есть одна идея. Но она ужасна, — нервно улыбнулась Кенни. Она снова заставила коня ускориться. Марджорин заметила, что у принцессы появилась та же слабая дрожь в теле, что и в доме Розы, и крепче сжала руки на её талии. Марджорин по привычке проснулась рано. Она уже хотела встать с постели и начать выполнять свои ежедневные обязанности в качестве служанки, как вдруг поняла, что она лежит вовсе не на кровати. Девушка попыталась приподняться, чтобы оценить обстановку и понять, что ей делать дальше, но крепко обнимавшая её принцесса помешала ей это сделать. Щёки Марджорин покрылись румянцем. Она осторожно отцепила руки принцессы Кенни от своей талии и наконец встала. Первым делом девушка огляделась: она находилась в маленькой избушке с одной большой печью, на которой в это время дремала старушка, покосившимися деревянным столом и таким же стулом и прочей утварью. Марджорин с ужасом поняла, что, наверное, только во второй раз в жизни она абсолютно не знала, что ей делать. Девушка попеременно смотрела то на принцессу, то на старушку. Обе ещё крепко спали. Марджорин как можно тише вышла из избы. На улице было ещё темно, солнце только только начало вставать из-за горизонта. За избушкой виднелись вёдра, бочка, совсем маленький курятник и небольшой огород. Сколько бы девушка ни рассматривала окрестности, она не могла определить, где точно эта деревушка находится. Всё вокруг было слишком незнакомым. Марджорин поёжилась от холода и решила всё же зайти в дом. Она в очередной раз огляделась и, поняв, что у неё не так уж и много вариантов действий, решила дождаться пробуждения принцессы или хозяйки дома. Марджорин несколько минут постояла, а затем сдалась и легла на пол, рядом с лавкой. Пол был жёстким и холодным, но девушка не могла заставить себя вновь лечь вместе с принцессой. Марджорин смотрела в потолок, прокручивая в голове воспоминания о вчерашнем дне. Осознание начало медленно приходить к ней. Дворец был в огне. Люди убивали друг друга. Она потеряла свою работу. По городу ходили разъярённые люди. Это был настоящий переворот. «Но это всё ещё лучше, чем находиться дома и…» — хотела было утешить себя привычной мыслью о доме девушка, как она всегда это делала в трудные времена, но осеклась. «Нет. Не лучше. Совсем не лучше. Это ужасно! Это куда хуже, чем дома. Да и, может быть, если бы я не стала противиться свадьбе… всё было бы куда лучше и спокойнее? Может быть, тот человек и не был таким ужасным? Да и почему я вообще решила, что кто-то полностью лишит меня свободы?! А теперь что? Я даже не знаю, где нахожусь, рядом со мной спит израненная принцесса, всё моё тело ужасно болит и я совсем не знаю, что мне делать. А дома… " — Марджорин и сама не заметила, как свернулась калачиком, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы, часть которых всё равно текла по её покрасневшим щекам. Со стороны печки послышалось шуршание. Марджорин вздрогнула и быстро вытерла слёзы. Она подняла голову и увидела, что старушка уже успела слезть с печи и начала переодеваться. Марджорин поспешно отвернулась. Через минуту послышались медленные шаги. — Ой, ты не спишь уже, что ли? — удивилась старушка, наткнувшись на девушку. — Нет, уже нет, — замотала головой Марджорин, хотя это и без того было очевидно. — Вот и правильно, — мудро кивнула старушка, — чем раньше встанешь, тем больше успеешь. Пойдём-ка, доченька, — и с этими словами она вышла из избы. Марджорин последовала за ней. Девушка заметила, что за то время, которое она провела в доме, на улице стало немного светлее. Они вместе прошли за избу и подошли к бочке, наполненной водой. Старушка зачерпнула немного руками и умыла лицо. Затем она критически осмотрела внешний вид Марджорин и покачала головой. — Никуда не годится! Ну-ка, подойди ближе, — Марджорин послушно сделала несколько шагов. Старушка взяла деревянный ковш, зачерпнула в него побольше воды и окатила ею девушку с головы до ног. Марджорин едва успела понять, что произошло. Вода бала прохладной. Девушка задрожала, обхватив плечи руками. Ночная рубашка потяжелела от влаги и стала совсем неудобной. — Уже лучше, но вот тут ещё осталось, — сказала старушка и вновь зачерпнула воду ковшом. На этот раз она не стала лить всю воду на голову, а полила и немного потёрла некоторые особо грязные места на руках и ногах. Это было немного неприятно, но после всей процедуры, когда кожа девушки стала чище, она могла разглядеть все свои раны. В основном это были мелкие царапины и синяки. Кое-где кожа покраснела, вероятно, из-за ожогов. — Вот! Совсем другое дело! — удовлетворённо сказала старушка, осматривая результат своей работы. — С-спасиб-б-бо, эм, Вам, — стуча зубами, сказала Марджорин и поклонилась. — Ой, что ты, не стоит, — махнула рукой старушка. — Можешь звать меня Роза. А вас как звать? — Меня Марджорин… — девушка секунду подумала, нужно ли ей называть и фамилию тоже, но решила оставить только имя, — а девушку, которая ещё спит… — Марджорин заметалась, пытаясь быстро сообразить, стоит ли ей называть настоящее имя. — Алиса, — послышался голос принцессы откуда-то сзади. Марджорин и старушка обернулись. — Меня зовут Алиса, — повторила она. — Ох, и ты встала! — принцесса Кенни вздрогнула от непривычного и слишком резкого для неё «ты». — Давай-ка и тебя помоем, иди сюда! — старушка снова подошла к бочке. Кенни вопросительно посмотрела на Марджорин, но та просто непроизвольно пожала плечами. Принцессе пришлось последовать за старушкой. Вскоре вся процедура с умыванием повторилась, но только на этот раз жертвой холодной воды стала Кенни. На протяжении всего процесса принцесса морщилась и было видно со стороны, что она сильно напряжена. «Интересно, сколько раз она кричала на своих слуг или била их?» — вдруг подумала Марджорин, но отбросила эти мысли. У неё сейчас были куда более важные дела. — Ну, теперь и ты чистенькая, прямо вся сияешь, — улыбнулась старушка. — Вот только рубахи эти… Нет, так не пойдёт! — Роза направилась в избу, поманив за собой девушек. Она немного позарилась по углам и протянула им одежду. Это были простенькие старые платья, которые явно были им не совсем по размеру, но они были относительно чистыми и, что было более важно для девушек в тот момент, полностью сухими. Они с радостью скинули порванные мокрые рубахи и надели платья. — Ай, что за красавицы, — улыбнулась Роза. — Гляжу и не могу наглядеться! Но уже который час! Пора бы и делом заняться. Пойдёмте, покажу вам всё. Они снова вышли из избы. Старушка привела их к огороду. — Вот эти грядки прополите, и чтобы ни одной травинки! А я пока с курочками разберусь, — сказала Роза и направилась к курятнику. Марджорин иногда приходилось заботиться о цветах, поэтому, хотя это и было давно, слово «прополите» не было для чем-то сверхъестественным, однако она заметила недоумённое выражение лица принцессы Кенни. — Не понимаю, зачем нам это, — проговорила она, пытаясь сесть в непривычную для себя позу и при этом не упасть в грязь. — Наверное, нам нужно отплатить так за ночлег. Да и идти нам некуда, — ответила Марджорин и тут же покраснела. «Слишком фамильярно. Слишком близко. Неподобающе», — сокрушённо подумала Марджорин, отводя глаза. Однако принцесса, казалось, вовсе не заметила этого и её раздражение перешло интерес. Ей наконец удалось принять удобно положение. Девушка выдернула одну травинку и выжидающе уставилась на Марджорин. Та от такого пристального взгляда почувствовала себя ещё более неловко, но нашла в себе силы кивнуть. Кенни приняла это за хороший знак и продолжила. Она начала вырывать по две, а затем по три травинки, всё время увеличивая их число. Девушка полностью погрузилась в этот процесс. Марджорин улыбнулась, глядя на неё. «Интересно, это первый раз, когда она работает?» — подумала она, с интересом наблюдая за увлечённо работающей принцессой. Кенни даже улыбалась, когда у неё особенно хорошо получалось прополоть какой-то небольшой участок грядки. «Она выглядит такой спокойной… будто ничего не случилось. Неужели ей совсем не страшно?» — думала Марджорин, не замечая, что она смотрит на принцессу дольше, чем следовало. Это не ускользнуло от Кенни, но она решила ничего не говорить. К счастью, травы было не так много, и они быстро закончили пропалывать огород. — Какие молодцы! — радостно сказала старушка, наблюдая за тем, как они рвали последние травинки. — А я уже и похлёбку сделать успела. Такая вкусная! Марджорин, уже успевшая привыкнуть к еде, предназначенной для слуг, быстро и с аппетитом съела свою порцию, с грустью глядя на пустой котелок. Принцесса Кенни долго ковыряла ложкой похлёбку в своей миске, изо всех сил пытаясь убедить себя в том, что это очень вкусно. Даже лёгкий голод не помогал ей в этом. Перехватив печальный взгляд Марджорин, Кенни дождалась, когда старушка отвернётся, и поменяла местами миски. Бывшая служанка с удивлением посмотрела на принцессу. Та лишь пожала плечами и слегка похлопала себя по животу. Марджорин благодарно улыбнулась и с особой осторожностью, будто она держала что-то невероятное ценное, начала доедать похлёбку из миски Кенни. Вскоре они доели и Роза, сложив руки на столе, серьёзно посмотрела на девушек. — А теперь расскажите-ка, что с вами произошло? — спросила она. Девушки притихли, пытаясь придумать что-нибудь. — Мы… — начала Кенни, — ушли из столицы… — Потому что там начался бунт, — добавила Марджорин. — Ох, правда?! Да когда же это? — удивилась Роза. — Вчерашней ночью, мы даже понять ничего не успели, — ответила Марджорин. — Всё сгорело, — тихо добавила Кенни. Марджорин заметила, что принцесса держится из последних сих и что её бьёт лёгкая дрожь. Однако Кенни ни одним мускулом лица не показывала, что она чувствует в данный момент. Теперь Марджорин понимала, почему принцесса всегда выглядела такой спокойной и уверенной: её просто приучили к этому, возможно, ещё с самых ранних лет. — Тогда вы можете остаться у меня на время, но, как похолодает, вам придётся искать другое убежище, — грустно сказала Роза. — Но пока вы можете рассчитывать на меня. — Ох, спасибо большое, — обрадованно ответила Марджорин и коротко поклонилась. — Платы за проживание с вас не возьму, но вот по хозяйству, будьте добры, помогите. — Конечно-конечно, — энергично закивала Марджорин. С улицы послышался топот множества копыт. Кто-то крикнул что-то грубым мужским голосом. Старушка нахмурилась и вышла за дверь. Несколько минут было тихо. Марджорин не выдержала и подошла к двери и прислушалась. — Точно не видели? А если покрываете? — послышался мужской голос. — Нет, что Вы! Не было никого! — ответила Роза. — А в избе кто есть? — подозрительно спросил мужчина. — Две девушки всего, дочки мои. Нет там никакой принцессы! Марджорин резко отпрянула от двери. Тот мужской голос не предвещал ничего хорошего. Кенни вопросительно посмотрела на неё. — Ищут, — коротко ответила она. Из-за двери послышались медленные шаги. Страх быстро пронизал каждую клеточку тела Марджорин. В панике она схватила одеяло с печи. — На печь, — скомандовала она. Видя встревоженное состояние Марджорин, Кенни даже не стала возмущаться по поводу командного тона бывшей служанки и как можно быстрее залезла и легла на печь. Марджорин едва успела накинуть сверху неё одеяло, как дверь распахнулась и в комнату вошёл высокий грозный мужчина. Он презрительно взглянул на Марджорин и оглядел избу. — А где вторая? — Ох, да вот же она, — ответила ему только что вошедшая старушка. — Спит. Она болеет, — добавила Марджорин. — Цыц! Тебя просили говорить? Нет? Вот и молчи! — злобно прикрикнул мужчина. — Зачем же кричать? — замахала руками Роза. Мужчина лишь сплюнул на пол и уже собирался уходить, как обернулся и ещё раз посмотрел на Марджорин. На секунду той показалось, что он её узнал. Мужчина зачем-то кивнул и вышел, громко хлопнув дверью. В избе стало тихо. Теперь уже Роза подозрительно посмотрела на девушек, но ничего не сказала. Принцесса Кенни откинула одеяло и спрыгнула с печи с решительным видом. — Мы уйдём сегодня же, — сказала она. — Н-но, — начала было Роза, но принцесса её перебила. — У нас нет другого выхода. Они точно вернутся. Нужно уходить. Где здесь можно приобрести лошадь? — спросила она, обращаясь старушке. — В конце деревушки нашей, у Джона, — вздохнула старушка. — Да где же вы деньги возьмёте? Он ведь так просто вам не отдаст лошадей. — Заработаем, — ответила принцесса. — Где? — удивилась Марджорин. Кенни бросила на неё строгий взгляд. — Где получится, — ответила она. — Ох, да что же вы так! — грустно махнула рукой Роза. На минуту все замолчали. — У соседки моей крыша прохудилась, а помочь некому, — вздохнула старушка. — У неё есть, чем заплатить, на коня хорошего хватит. — Спасибо, Вы так много для нас сделали, — Марджорин взяла старушку за руки. — Ох, да не стоит, не стоит. — Прощайте, благодарю за уделённое время и одежду, — бросила принцесса, выходя. Марджорин как следует попрощалась с Розой и последовала за Кенни. Они быстро дошли до соседнего домика. Тот был побольше, а на крыше было видно большую дыру. Марджорин постучалась, им открыла старушка со строгим лицом. — Извините за вторжение, Ваша соседка сказала, что Вам нужны работники для починки крыши, — проговорила Марджорин, нервно теребя юбку. — Да, крыша уж совсем никудышная у меня, — покачала головой старушка. — Заплатите за починку? — спросила Кенни. Старушка одарила её строгим взглядом. — Заплачу, доченька, заплачу. Вы только почините её хорошо, чтобы на долгое время. Умеете хоть? — Нет, — честно ответила Марджорин. Старушка покачала головой и что-то пробормотала себе под нос. Она объяснила девушкам, как правильно чинить крышу, надеясь, что те поймут и на словах. Вскоре они принялись за работу. Это заняло намного больше времени, чем девушки ожидали, зато результат очень обрадовал старушку. В награду она дала им несколько монет и мешочек с сухарями. Поблагодарив её, девушки направились к концу деревни. Джон оказался очень приветливым парнем. Марджорин удивилась, глядя на то, с какой нежностью он обращался с лошадьми и как неохотно он продавал им коня. — Мы потеряли много времени, — вздохнула Кенни. Она так легко запрыгнула на коня, будто делала это каждый день. — Запрыгивай. Марджорин с большим трудом забралась на него. — Вы умеете ездить на лошадях, Ваше Величество? — удивилась Марджорин. — Все члены королевской семьи обязаны уметь делать это и некоторые другие вещи, — улыбнулась принцесса. — Лучше держись, — посоветовала она. — За что, Ваше Величество? — Можешь за меня. Сглотнув, Марджорин осторожно положила руки на плечи принцессы, однако, когда конь ускорился, она поняла свою ошибку и с волнением переместила ладони на талию Кенни. Та, казалось, вовсе не заметила этого. — Нам предстоит очень долгий путь, — вздохнула принцесса. — Вы знаете, куда ехать, Ваше Величество? — Есть одна идея. Но она ужасна, — нервно улыбнулась Кенни. Она снова заставила коня ускориться. Марджорин заметила, что у принцессы появилась та же слабая дрожь в теле, что и в доме Розы, и крепче сжала руки на её талии.