***
Анархо-коммунист проснулся от громкого скрипа двери. Он посмотрел на соседнюю кровать, которая была аккуратно заправлена. Кажется, новый сосед уже проснулся. Анком на цыпочках прокрался к выходу, стараясь не разбудить остальных. Он прошёл по коридору мимо комнат других студентов, пока не оказался на кухне. — Доброе утро, — Анархист услышал знакомый голос с отчётливым славянским акцентом. За столом сидел его сосед, медленно перелистывая страницы какой-то книги. — Доброе, — ответил Анком, настороженно глядя на соседа, который явно был не местным. Он хотел спросить, откуда тот приехал, но решил, что это будет не очень вежливо. — Кстати, я так и не узнал, как тебя зовут. — Анком. Моё имя — Анком, — он протянул руку для рукопожатия. — Приятно познакомиться, Анком, — тот пожал ему руку. — А я Коммунист, но я настоящий коммунист, не ревизионист! Ты можешь называть меня Авторитарный Левый, или Левый Государственник, или просто Коммунист. Настоящий коммунист. «Так и знал», — догадки Анкома оказались верны. — Что ж, я рад встрече, — прищурился Анархо-коммунист. — А почему ты так рано встал? Нам идти на класс экономики только через два часа. — Не спится, — пожал плечами Коммунист. — Пойду заварю чай. — Удачи, — небрежно бросил Либертарный Левый, решив не выяснять причины его бессонницы. И в принципе, он больше не хотел разговаривать с этим человеком. Анархист вышел из кухни, направляясь обратно в их комнату. «Ты мне не нравишься, Танки, — подумал Анком, внезапно придумав Коммунисту новое прозвище. — От тебя точно будет много проблем. Не доверяю я государственникам».***
Анком медленно расхаживал по коридору, осматривая университет, в котором будет учиться. — Привет, Анком! — поздоровался с ним Анкап, дружелюбно улыбаясь. — Ты уже разговаривал с Коммунистом? — Да. Мутный тип, — усмехнулся Анархо-коммунист, поправляя свои значки, прикреплённые к толстовке. — Этатисты они такие, — согласился Анархо-капиталист. — А синего человека, кстати, зовут Наци, но он просит называть себя Белым Идентитаристом. И ещё он чуть голову мне не откусил, как только я к нему подошёл. — Я не удивлён. Он же буквально фашист, — фыркнул Анархист. — Угу, — кивнул Либертарный Правый. — Ладно, пойдём, лекция скоро начнётся. Поиск нужной аудитории не занял много времени, и вскоре они заняли ближайшие свободные места. Анком краем глаза заметил Коммуниста, который сел в другом конце. Анархо-коммунисту было немного неуютно и неспокойно, зато Анкап, видимо, чувствовал себя здесь как дома, а его глаза сияли от восторга. Вскоре настроение Анкапа передалось и Анкому, так что он отбросил все лишние мысли и стал внимательно вслушиваться в слова преподавателя. Некоторое время они слушали лекцию преподавателя о современном экономическом устройстве США, пока он не остановился и не сказал: — Теперь предлагаю вам самим обсудить эту тему. Кто-то желает высказаться? Бурная волна обсуждения прошлась по аудитории, студенты шептались между собой. Коммунист поднялся со своего места, и тогда многие замолчали, уставившись на него. — Капитализм является совершенно паразитической системой. Класс буржуазии наживается на труде рабочих. Небольшой процент крупных собственников владеет почти всеми богатствами страны. — Много ли ты знаешь о жизни в этой стране, славянский придурок? — прошипел Наци. — Я считаю, что Красный категорически неправ, — на этот раз своё мнение решил высказать Анкап. — Капитализм способствует конкуренции, а конкуренция способствует прогрессу. Можно сколько угодно говорить о «равноправии» при социализме, но при социализме «равноправие» значит, что прав нет ни у кого! Однако современная экономическая система США не соответствует идеалам свободного рынка, поэтому я убеждён, что необходимо уменьшение роли государства в экономике и отмена налогов. — Ты либо идиот, либо просто безграмотен, — повысил голос Танки. — Капитализм находится в империалистической и монополистической стадии, высшей и последней. Это естественный исторический процесс, который неизбежно ведёт к революции и диктатуре пролетариата. Твои мечты о свободном рынке без государства — это утопия. — Не такая утопия, как твой хвалёный коммунизм! — ответил Анархо-капиталист, слегка прищурившись. — И я, кстати, на личности не переходил. — Мне кажется, Комми в чём-то прав, — Анархист решил, что пора и ему вмешаться. — Капитализм порождает социальное неравенство. Капитализм угнетает не только рабочих, но и этнические меньшинства, и женщин, и представителей ЛГБТ. — Конечно, однако я не вижу смысла выделять из всех такие социальные группы, как ЛГБТ. Идентичность не важна, мы все связаны классом и одинаково угнетаемся буржуазией, — заявил Комми. — Да что белому цисгендерному мужчине знать об угнетении?! — воскликнул кто-то из студентов, и Анком молча кивнул в знак согласия. — Мне следовало ожидать подобной риторики от анархистов, — пожал плечами Авторитарный Левый. — Анархисты отрицают диктатуру пролетариата. Вы, как наивные дети, убеждены, что сразу после революции наступит идеальный мир и полностью игнорируете переходный период от капитализма к коммунизму. Вы — самые настоящие идеалисты и враги марксизма. Не так ли, Анаркидди? Анархо-коммунист возмущённо ахнул, услышав это оскорбительное прозвище. — Зато ты — самый настоящий фашист! Можешь и дальше лизать сапоги государству, но для меня совершенно очевидно, что усиление государственной власти не приведёт ни к чему хорошему! Невозможно построить справедливое общество, не избавившись от государства! — Либертарный Левый не заметил, как начал кричать. — Государство само отомрёт, когда придёт время! — Танки тоже перешёл на крик, его глаза пылали яростью. — А в первое время только оно способно обеспечивать благосостояние и всестороннее развитие всех членов общества! — Вы оба, заткнитесь! — перебил их Нацист. — Государство служит нации. У сильной нации должно быть сильное государство. — Твоего мнения никто не спрашивал, фашист, — зашипел Анком, с ненавистью глядя на него. — Вообще-то я Белый Идентитарист, — поправил его тот. — Мне не нравится, когда меня называют фашистом. — Значит, ты будешь называть людей теми местоимениями, которые они предпочитают? — хмыкнул Анархо-коммунист. — Что? Я этого не говорил! Неизвестно, как долго ещё длился этот спор, но через некоторое время преподаватель объявил, что пора заканчивать, и задал сделать какую-то исследовательскую работу. На следующих парах не произошло ничего интересного. Анком освободился к обеду, но ему предстояло ещё несколько часов выполнения заданий и подготовки к следующим занятиям, поэтому расслабляться было рано. Он решил сгонять в ближайшую закусочную, чтобы поесть. По дороге Анком встретил Анкапа. — Привет, — тот хмуро посмотрел на соседа. — Ты уже освободился? — Да, я иду обедать, — Анархо-коммунист заметил, что в их разговоре появился холодок, хотя до сегодняшнего спора тот разговаривал со своим бывшим одноклассником почти по-дружески. — Пойдёшь со мной? — Спасибо за приглашение, но нет, — с наигранным сожалением сказал Анархо-капиталист. — Я спешу, — он рванул с места и умчался в неизвестном направлении. — Хорошо, тогда пока, — Анархист пожал плечами. Он за это время уже успел забыть, что Анкап — всего лишь избалованный ребёнок богатых родителей, не стоило о нём беспокоиться. Анком поморщился, вспомнив своих собственных родителей, которые были ничем не лучше Анкапа. Правильно говорят, деньги сводят людей с ума. Либертарный Левый погрузился в собственные мысли, анализируя прошедший день. В целом, всё хорошо, если не учитывать тот факт, что его соседи были мудаками. По крайней мере, теперь Анархо-коммунист знал, что они из себя представляют, а с Анкапом он был знаком и до этого. Анком вспомнил школьные годы. Тогда Анархо-капиталист порой давал ему списывать домашку, а ещё постоянно тусовался с какими-то тремя парнями из другого класса, которые тоже были детьми богатых родителей. А ещё Анкап однажды принёс живую змею в школу и подкинул в сумку одному из учителей. Вот смеху-то было! Сам Либертарный Левый в то время не особо часто общался с одноклассниками, у него был лишь один близкий друг — Анархо-пацифист. Интересно, где он сейчас? Анком прокручивал воспоминания в голове и горестно вздохнул. Сегодняшний день прошёл довольно легко, но что будет дальше? Он вообще не хотел поступать в этот универ, но ему пришлось это сделать под давлением родителей. «Что ж, — подумал Анархист. — Нравится мне это или нет, я теперь должен здесь учиться. А ещё как-то уживаться с моими соседями». В его голове вновь возник образ того парня в красной рубашке и с ушанкой на голове. Анархо-коммунист тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивой мысли. Его с этим человеком ничего не связывает. Но почему-то Анкому казалось, что Комми сыграет важную роль в его жизни. Возможно, им ещё не раз предстоит столкнуться.