на луне часто бывает пасмурно.

– удачи! увидимся завтра! на этой фразе хеджу и йерим распрощались. чхве пошла домой, сон – в музыкальную школу. погода была ужасная. точнее, не погода, а само состояние улочек серого города-клише. весна, знаете ли, апрель месяц. несмотря на то, что это была середина, поистине, самого солнечного, приятного и волшебного времени года, на улице было достаточно холодно. и пасмурно. хеджу не любила солнце. но то, что преподнесла жизнь сегодня, было действительно ужасным. даже омерзительным. грязь, слякоть. в такую погоду и не очень хочется жить. с таким же сильным нежеланием ноги тащили хе по лужам, утопая в остатках грязного снега пепельного цвета и мокрой земли. паршиво. хеджу была голодна. зайдя в самый ближайший магазинчик, она ухватилась за две упаковки своего любимого печенья (клубничного, совершенно не соответвовавшего ее образу) и бутылку лимонной воды. выйдя из магазина она пошла в сквер, мирно располагавшийся по дороге в школу. там она небрежно уложилась на ближайшей ветхой лавке и принялась хрустеть печеньем. блять. одинокое слово пронеслось в голове у хе примерно на середине упаковки, когда она увидела знакомую фигуру, приближавшуюся к ней. это была суён. та самая суён. ха. ха суён. она была как кисло-сладкая конфета. как сочетание тёплого оранжевого и холодного зелёного. как всё самое хорошее и самое плохое на свете. но вместе. как же это ужасно. сон ненавидит есть при людях, а при ха – так тем более. вот, она сейчас выставит себя дурой перед той, которой этого хотелось меньше всего. хеджу не знала, почему это все так её беспокоит. ещё в самом начале этого дня ей было безразлично на всё и всех. но не теперь. терпи. – хеджу! – их разделяла всего-то пара шагов, поэтому приветливую улыбку суён можно было разглядеть уже сейчас, – привет! сон, робко помахав рукой, подняла взгляд на причину её волнений. ей бы хотелось побыстрее дожевать и проглотить это чёртово печенье, но мешала её гордость. ей не хотелось показаться чувствительной и волнующейся перед суён. – домой? – вполголоса спросила хе. подул ветер. – да! а ты? – в музыкальную школу, – уведя взгляд ответила младшая. – о, – задумалась суён, – а я как раз оттуда..- – какой инструмент? – резко перебила хеджу. – я провожала подругу, – ответила ха, чуть улыбнувшись. повисла тишина. неловко. – ...а у тебя? – решила первой прервать молчание суён. – а..? – у тебя какой инструмент? – а, – такой громкой тишина ещё не была никогда, – гитара, – все ещё холодно ответила хе. (её сердце трепетало так, что, кажется, "холодно" – неправильное прилагательное для описания всего вылетающего из её уст) – играешь? – заинтересованно улыбнулась суён. тепло. – угу... как же хотелось начать плакать от той нужды выставлять себя холодной, отстранённой и незаинтересованной. но иначе – никак. – красиво играешь? – протянула ха, на этот раз ухмыляясь более хитро. очень тепло. мысли хеджу улетучились в неизведанный космос. в голове неловкость. безысходность. волнение. головокружение. да, так и есть. явное головокружение. не в силах сдерживать себя, она, все же, улыбнулась уголками губ: – ...типа того, – это было всё, что девушка была в силах выдавить из себя, – будешь печенье? она достала из упаковки пару хрустящих круглешков с розовой глазурью и протянула их собеседнице. – нет-нет, спасибо, – отказалась суён и отодвинула руку хеджу обратно в её же направлении. какие тёплые руки... в целом, это было не так важно, ибо младшей всё равно удалось вручить ей этот маленький, почти незаметный и, скорее всего, ничего не значащий (для ха) знак. знак внимания, любви и заботы. – спасибо, – кивнула старшая и потеряла руку с печеньем в кармане лёгкой ветровки, – ты неплохо закупилась. хе кинула свой взгляд туда же, куда смотрели проворные и, в какой-то степени, уставшие глаза суён – на лавку – на которой лежала ещё одна упаковка такого же печенья и та самая бутылка. сон замешкалась. ей было неловко. она не любила говорить о своей еде и подобных ситуаций боялась, даже стыдилась. больше всего на свете. и, ох, если бы она знала, чем был обоснован этот страх. – ...э-ээ-эм, это для мальчика..- в смысле, для друга, – растерянно бросила она. – да? кормишь его? – тепло воскликнула ха. стыд. хеджу молчала. она не могла соображать при виде её очаровательной собеседницы. сон бы подарила суён все печенье в мире. сделала бы всё, лишь бы старшая была счастлива и улыбалась так всегда. эта улыбка была теплее, чем любой луч солнца, что нагло не показалось сегодня ни разу за весь день. и не то, чтобы это было нужно, ведь напротив хе стояла суён. ха и играла в этот мерзкий день роль солнца. её солнца. самой яркой звезды во всей галактике. суён начала потихоньку отходить от сон. последняя стояла, в каком-то смысле, в своём мире. её взгляд был пустой, сфокусированный на одной неизвестной точке, и это отчётливо подчеркивали тёмные, для её бледно-персиковой кожи, синяки под глазами. хеджу знала, что её глаза самые обычные, ужасно уставшие, но всё ещё молодые, с иногда проскальзывающим в них огоньком-блеском (такое происходило каждый раз при виде старшей). а вот в глазах суён можно было увидеть весь мир, всю галактику и даже больше. люди бы никогда не выдумали таких единиц измерения, чтобы точно выразить глубину глаз ха. что там ваши камни, изумруды, сады, статуи? вот оно, восьмое чудо света. хе была готова спорить, что ни одна фотография не способна была бы передать драгоценности и выразительности глаз старшей. как же хотелось, чтобы люди восхищались ими так же, как сон... но в то же время она желала, чтобы эти глаза смотрели на неё. только на неё. – тогда я пойду? – всё так же невинно улыбнулась ха. – да, конечно... удачи тебе..! – попыталась с большим энтузиазмом произнести сон. (вышло у неё или нет, кто знает) – спасибо, и тебе тоже! – взгляды ювелирных глаз ха и растерянных глаз хе встретились. суён отвернулась и пошла своей дорогой, придерживая аккуратными руками лямки рюкзака. а сон стояла в безысходности, наблюдая за уменьшающейся фигурой. словно ребенку, ей дико хотелось закричать, побежать, обнять старшую. расплакаться. высказать все, что копится в сердце уже четвёртый год. что же ей мешает? за весь тот срок, хе так и не выяснила ответа на свой вопрос... хочется упомянуть, что в тот же период времени возникла проблема, о существовании которой сон хеджу даже и не подозревала. та проблема заключалась в том, что ха суён была бы совсем не против... а даже за.