Фанатка

Последние пару дней Рэтчет занимался выведением информационного обеспечения космического моста на основной терминал базы, и в главном зале лучше было не появляться — раздражённый до крайности медик не самая лучшая компания. Я не очень вникала, в чём дело, но у него, судя по всему, возникли достаточно серьёзные проблемы. Однако сегодня задача решена, и в какой-то момент ко мне подходит Оптимус — зовёт меня протестировать результат приложенных усилий. Нам надо проверить основной терминал космического моста на предмет корректности обмена данными с терминалом базы, плюс он снова хочет посмотреть мои навыки работы с системой координат. Я с удовольствием! К тому же и настроение у меня сейчас хорошее. Мы на месте. И задание, и проверка занимают немного времени — можно возвращаться. Мне же хочется побыть вдвоём. Рядом с нами в последнее время всегда кто-то есть, либо мы куда-то спешим, либо нам что-то надо сделать… и я с ностальгией вспоминаю пляж — по моим ощущениям там мы были эмоционально ближе друг к другу, чем сейчас. Вспоминаю и Грейс с Саундвейвом — этот вопрос мне снова становится интересен (и был, но на фоне переживаний за себя я о них куда меньше вспоминала). — Постой… — ненавязчиво стараюсь дать понять, что хочу побыть наедине, узнать его мнение. — Что ты думаешь про неё?.. Про них? Прямо-таки видно по его мимике, что ничего хорошего он не думает. — Я… я думаю, Саундвейв использует её в своих целях. Я хочу пояснить, так как он явно не обращает внимание на те вещи, на которые обратила внимание я. Запрашиваю интерфейс и подсоединяюсь. Показываю то, что видела в его же памяти, выделяю, как Саундвейв во время обмена в какой-то момент сжимает Грейс, а она его пальцы в ответ. Это простой интерфейс, и передача может осуществляться в обе стороны, но он отвечает мне словами. Затем, правда, показывает симбионта — с его точки зрения, это реакция на Лазербика. Логично, но… блин… не сто процентов на мой взгляд. Делаю ещё запрос. Теперь это обвал. Тоже его глазами. Я не верю, что можно так быстро принять решение о заложниках — связист спас нас по собственному желанию. Оптимус в ответ показывает некоторые моменты с Саундвейвом, которые однозначно указывают на то, что этот мех соображает быстро. Возможно… но я остаюсь при своём мнении. Снова запрос. Завал, Грейс, статика, Саундвейв, отдёргивающий системы от неё, — он сжимает меня на несколько мгновений и выразительно смотрит наверх. Оптимусу смешно… словно я ребёнок, принявшийся вдруг рассуждать о взрослых вещах. «Не смешно!» «Ему-то точно было не смешно!» — отвечает он с коротким смешком. И неожиданно, зажимая пальцами мой корпус, сбрасывает статику, заставляя помещение озариться голубоватыми отсветами, а меня замереть в изумлении. Я резко «выдыхаю» вентиляцией, так как это вызывает весьма однозначные неконтролируемые ощущения — такое чувство, что я приняла что-то наркотическое, да ещё и с возбудителем! Мне более чем приятно! Корпус, особенно в местах сочленений, становится словно намагниченным — я ощущаю каждое движение: и своё, и особенно его. Это я теперь так чувствую его поле? Он пробегает пальцами по пластинам брони… Потом по крыльям — и хоть это, по сути, тоже броня, но они оказываются на удивление чувствительны. Лёгкий ласкающий сброс напряжения на них заставляет меня прогнуться, ища более близкого контакта. «Что ж… В это можно играть вдвоём!» На пару секунд прихожу в замешательство, понимая, что не знаю, как подать энергию, но лёгкое покалывание в пальцах подсказывает мне, что нужно делать. Не понимая, какой силы получится разряд, я опасаюсь подавать энергию в полную силу — в итоге ничего существенного не происходит, но я чувствую, что ему нравится! Он перемещает пальцы мне на талию. Перетекание энергии на чувствительную область около принимающих разъёмов вызывает странный поверхностный жар. Возбуждающий… дезориентирующий. Я стараюсь вентилировать спокойно и впервые чувствую подключение дополнительного охлаждения. Пытаясь понять эту новую для меня любовную игру, засовываю пальцы поглубже в стыки его брони. Разряд — он сжимает пальцы. А я коротко вздрагиваю от прошедшей сквозь корпус электромагнитной волны его резко усилившегося ЭМ-поля и мысленно усмехаюсь — я теперь знаю, почему Арси поняла, что мы что-то сотворили с Саундвейвом. Запуск протоколов соединения сопровождается значительным изменением характеристик энергетической составляющей. Эти изменения видны! Они осязаемы! Если хоть раз с этим столкнуться, то уже не перепутаешь ни с чем. И действует на меня его поле теперь не хуже прикосновений — совершенно новое физическое ощущение, причём явно эротического характера. Только сейчас замечаю, что подключение у нас было неполным — он подсоединяется к принимающим портам, и помимо специфического удовольствия начавшейся информационной передачи это подключение к системе сопровождается ощущениями, похожими на пресловутых бабочек в животе. Но у людей эти ощущения «уходят» вниз, а здесь они приятным покалывающим теплом распространяются вверх, на передающие кабели. Без того сбивающиеся мысли окончательно увязают в сенсорике — интерфейс явно влияет и на восприятие. «Передавай!» Как я понимаю, смысл не очень важен, и чтобы не выбирать, передаю информацию о своей жизни с самого начала. Подача энергии заставляет содрогнутся, словно прожигая принимающую систему, распространяясь где-то внутри таким знакомым мне чувством возбуждения и, скапливаясь в виде куда более сильных ощущений на передающей системе, фактически вынуждая к ответу — это довольно острое желание. Пытаюсь контролировать силу отката, а заодно от души сбрасываю напряжение с пальцев куда-то на корпус. Соединение позволяет ощутить и его удовольствие, и то, что основной ответ может быть явно сильнее. Оптимус увеличивает скорость передачи, и соображать становится ощутимо сложнее. Новый разряд затуманивает разум, разливаясь по корпусу сладостным ожиданием. С трудом контролирую ответ и встряхиваю головой, отгоняя наваждение. Инстинкты берут верх, только они у меня отнюдь не кибертронские. Я пробегаю по корпусу пальцами, сбрасывая искры, оглаживаю инфокабель, сжимаю его ладонью прямо у корпуса… треск статики. Слишком острые ощущения! И неожиданные… — судя по всему, у них так не принято. Улыбаюсь — пусть привыкает! Поглаживание корпуса едва заметно щекочет нейросеть, и я сейчас чувствую, как наши поля проникают друг в друга, усиливая чувственное восприятие — крайне приятное интимное ощущение. Без труда поддерживаю и знакомый ритм, только он не тактильный, а энергетический. Я его тоже ласкаю: пробегаюсь пальцами, глажу, сбрасываю статику в стыки брони… физически ласки другие, но, если не задумываться об этом, то ответная реакция по своей сути удивительно похожа на то, что привычно мне. Снова инфокабель — наконец поняв, что можно гладить полем, заключаю его в кольцо пальцев и провожу до самого основания, опять сжимаю, подавая напряжение посильнее. И не могу сдержать улыбку, получив в ответ пакет данных о его ощущениях. Без того нагретый корпус меха становится заметно более горячим, а мне становится не до шуток — он буквально перегружает меня данными. Подача выбивает дух, заставляя содрогнуться от всеобъемлющего удовольствия. Откат? Наверное, я ответила автоматом… Зажатие захватами принимающих разъёмов вызывает целый вихрь новых ощущений, притом куда больше похожих на человеческие. Я вздрагиваю и замираю, когда внутрь что-то протискивается, вызывая лёгкую боль и неприятное чувство повреждения. Что? И всё?! Надо сказать, что прошлый «первый раз» был куда хуже. Сейчас же даже возбуждение по большому счёту не сбивается. Я почти на автомате повторяю его действие. И хоть сознание по-прежнему затуманено, но даже сквозь этот туман мне жутко интересно оказаться «с другой стороны». Я вхожу в него медленно, пытаясь прочувствовать, каково это, и довольно острое удовольствие проникновения кажется странным, неестественным для кибертронского корпуса. Но то, что приходит по принимающей системе, действует едва ли не больше, чем то, что я чувствую сама. Возбуждение, желание… а также явное чувство предвкушения, которое я пока не понимаю. Секундная пауза, и обжигающее ощущение разливается по корпусу, делая его слишком чувствительным. Мучительным возбуждением теперь отдаются даже стандартные колебания его ЭМ-поля, и я пытаюсь раствориться в этом поле, слиться с ним, почувствовать совмещение энергий, исходящих от нас. Это чувство синхронизации отдаётся нереально приятной тёплой вибрацией в груди. Разряд по интерфейс-системе заставляет просто сжать пальцы, вцепившись куда-то в его броню. Ощущения слишком острые! Думать? Я забыла это слово! Плюс внезапно нахлынувшее наслаждение вызывает и какое-то странное эмоциональное обрушение — я его люблю! Обожаю! Хочу чувствовать! Хочу ощущать! Мне просто необходимо получить сейчас больше! Сама не знаю, чего… Снова разряд! Я слышу свой же стон. Корпус обжигает изнутри запредельным удовольствием, эти ощущения накапливаются, нарастают. Вентиляция гоняет кажущийся ледяным воздух, этот странный контраст только усиливает желание. Эмоции же, словно ком, скапливаются в… искре? Ставший вдруг безумным ритм с каждым разом оставляет всё более сильное ощущение жгучего удовольствия и знакомого напряжения. Я чувствую, что пиковый момент скоро. Из явно нового — эмоциональный ком в груди становится слишком горячим, приобретает форму линий, рисунка, хочет раскрыться, словно цветок, вырваться наружу. Разрядка пронизывает энергетическим импульсом и заставляет выгнуться, застывая, а то, что скопилось внутри, наконец высвобождается, освещая меха, удерживающего меня. И мне сейчас кажутся безумно красивыми его освещённые моей искрой черты. Свет гаснет, со странным чувством того, что мне чего-то не хватило, я вылетаю в перезагрузку. Я онлайн. Первые несколько секунд не могу сообразить ничего, потом память возвращается, а спустя пару секунд становится чёткой, как никогда. Обвожу взглядом помещение, в котором мы находимся, останавливаюсь на мехе напротив. Мы почти у стены, и я, отводя руки назад, слегка отталкиваюсь от неё. — Не жалеешь? — задаю такой важный для меня вопрос. — Если два мира можно соединить таким способом, то это лучший вариант. Не жалею. — Я тоже… — мне и хорошо сейчас, и присутствует некоторое опустошение. — Ты готова вернуться на базу? — спустя некоторое время спрашивает он. А меня же сейчас мучает вопрос… Если суть интерфейса во многом столь похожа на суть интима у людей, то почему они не целуются? Неужели к этому нет физических предпосылок? — Я… знаю, что у вас не принято… но мне интересно… Можно, я тебя поцелую? Касаюсь губ легко, потом плотнее, Оптимус даже слегка отвечает мне. Но нет… это явно не то. Мне хорошо сейчас, однако это в большей степени эмоции. Физически же… «приятно», наверное, максимум, что может описать мои ощущения. Человеком мне этот момент нравился куда больше. И значил тоже… Немного посмотрев друг на друга, мы возвращаемся. На базе Рэтчет бросает на нас такой взгляд, что мне становится неудобно… словно он точно знает, что мы там делали. Может, и вправду знает? Может, это как-то видно по тем же полям, а я и не в курсе? День проходит быстро. Я ещё не раз вспоминаю нашу с Оптимусом близость: мелькание образов информационной передачи, возбуждающе-горячая поверхность корпуса, своеобразная химия топливного интерфейса… Необычное, но при этом такое похожее чувство удовольствия… Эмоции. Не только мои, его тоже… И фантомное ощущение, что несмотря на обжигающую разрядку и физическое удовлетворение, чего-то во всём этом не хватило… Мне есть, с чем сравнить. И в целом я думаю, что, с одной стороны, здесь ощущения были гораздо острее, я бы даже сказала, что некоторые моменты ощущались запредельными, а с другой стороны, если это будет повторяться каждый раз вот так, то увы, но, наверное, в какой-то момент я почувствую, что мне бы хотелось чего-то более «мягкого», более расслабляющего… Ладно, посмотрим. Ближе к ночи ухожу сначала на улицу, а потом «прячусь» в небольшом сквере на территории базы. Жаль, невозможно скрыть ничего… Я уже заранее чувствую себя извращенкой, хоть и не собираюсь, на мой взгляд, делать что-то такое уж плохое. Но… у меня после нашей близости образовались вопросы. И в основном эти вопросы касаются моего же корпуса. Во-первых, желание слияния искрой. Что там мне передал Оптимус? Для спонтанной искровой связи надо иметь к этому склонность? Её имели, например, предаконы… Я хоть и не предакон, но, судя по всему, эту самую склонность имею. Я вообще не поняла, как раскрыла искру, не говоря о возможности контроля. Или это связано не со склонностью, а с неосознанностью? Тоже вполне вероятно. Поэтому я первым делом пытаюсь осознать, как открыть искру. Для этого приходится вспомнить соответствующий момент. Разрядка и раскрытие осознаются, мягко говоря, плохо. Я явно в тот миг испытывала перегрузку… и не только энергетическую или по ощущениям, но и эмоциональную. Причём это были просто нереально яркие положительные эмоции, которые я не чувствовала по отношению к Оптимусу ранее ни в теле трансформера, ни даже будучи человеком. Настолько сильные ощущения я испытала разве что у Омега-Замка, только там они были вызваны отнюдь не положительными событиями. Сейчас же это смахивало на острый приступ влюблённости, только эффект менее растянут во времени, словно весь эмоциональный ресурс был израсходован за пару минут или меньше. А после перезагрузки настроение у меня хоть и было повышенное, и сейчас очень даже, но того безумия я, к счастью, уже не испытывала. Я Оптимуса, конечно, люблю. Очень! Но я бы не хотела сходить вот так вот по нему с ума двадцать четыре часа в сутки. В процессе этих раздумий мне всё же удаётся открыть искру произвольно. Закрыть тоже. Повторяю это несколько раз, пока окончательно не осознаю процесс. Так, с этим вроде понятно. Скорее всего, всё же речь о неосознанности. Во-вторых, сброс статики. Человек, даже если он накопил заряд статического напряжения, не может сбросить его на самого себя или на того, кого уже касается, к тому же, если даже до чего-то дотронуться, то искрá проскакивает совершенно неконтролируемо. Здесь же, похоже, заряд генерируется именно на определённых участках пальцев и не имеет отношения к остальному корпусу. Мы ведь с ним были соединены, но это никак не помешало нашим ласкам, контроль данного момента тоже в общем-то абсолютный, в отличие от отката по интерфейс-системе. Проверяю. Не знаю, как изолируется корпус, но я поняла всё верно. Кроме того, выясняется, что всё же сброс заряда на собственный корпус ощущается по-другому и не может запустить протоколы соединения, похоже, для этого нужен партнёр — вспоминаю Грейс с её Саундвейвом — и, видимо, без разницы, что это за партнёр. В-третьих, сами порты. У меня создалось впечатление, что «универсальный разъём» не очень точное определение, так как на деле разница судя по всему только в длине подключающей части — различие именно в возможности значительного выхода за пределы разъёма и внешнего подключения, то есть не к порту, а к проводке, например (про использование инфоразъёма в качестве инструмента или оружия я сейчас также не говорю). А так «волоски» могут подключиться к чему угодно — их форма пластична. Да… я взяла то, что позволит проверить эту теорию — обычную человеческую флешку. Это, конечно, выглядит странно, но теперь я знаю, что и данный момент тоже поняла верно, подключение к накопителю и даже запись информации на него проходят вполне успешно. Раздумываю некоторое время, а потом с неимоверным чувством греховности своих действий сую флешку в принимающий порт… Однако и здесь меня ждёт успех, хоть я и сомневалась. Информация считывается легко. Записывается тоже. Я вообще никакой разницы не заметила. Правда, когда я пытаюсь достать информационный девайс, то чувствую что-то мягкое, словно флешка погружена в желе. То есть там не волоски! Это просто нереально интересно — мне нужно зеркало! Хочу сначала сходить сама, но потом понимаю, что зеркальца-то у меня теперь нет. Прайм, прости! Я пишу сообщение по внутренней связи базы и прошу Грейс притащить мне зеркало. Желательно, не совсем маленькое. Вскоре она приносит пудреницу. — Извини, другого я не нашла, — говорит подруга. Что ж, это лучше, чем ничего. Я смотрю на неё в сомнении, потом всё же понимаю, что надо хоть что-то сказать. Кратко и с еле сдерживаемой улыбкой объясняю, что задумала, а потом прошу отвернуться. Ей смешно, я бы даже сказала, что она втихую давится смехом, но, прикрывая рот рукой, отворачивается и смотрит сначала под ноги, а потом, наоборот, задирает голову и убирает руки за спину. Голову даю на отсечение, что она сейчас улыбается во все тридцать два! Я же вскоре понимаю, что с задачей мне не справиться. И не потому, что зеркало маленькое. Просто порт с виду довольно глубокий, и расположить отражающую поверхность так, чтобы было видно, что внутри, у меня не выходит. К тому же уже почти темно, и хоть моё зрение сейчас куда функциональней, чем у человека, но для такой задачи его не хватает. Грейс же тем временем достаёт телефон и пытается сфотографировать какую-то козявку на траве. Не получается, и она включает фонарик. Бормочет себе что-то под нос… А меня осеняет — это же просто идеально! Телефон с фонариком и фотоаппаратом! И Грейс… — она же девочка, не мальчик! К тому же человек — для неё это скорее всего вообще ничего не значит… как и для меня раньше. Да и место, подозреваю, не настолько интимное, как мне кажется. Вспоминаю Арси: «Разъём — это в первую очередь средство передачи информации. Инструмент… выполняющий определённую функцию, средство общения. Дело не в разъёме, а в подаваемой энергии». Наверное, зря меня так переклинило, она же не обозначала разницу между принимающими и передающими разъёмами, скорее всего, это чисто моё восприятие. Вспоминаю и Оптимуса — с его стороны никаких разделений ведь тоже не было… Вскоре я всё пойму. При первом же соединении он увидит, что я делала. Или не показывать? А если бы мы были партнёрами по искре? Нет, мне придётся привыкать к абсолютному доверию сразу, иначе ничего хорошего не выйдет. А сейчас… — Грейс, мне нужна твоя помощь! Для того, чтобы она смогла заснять то, что нужно, мне приходится поднять её на руки. Вскоре я с интересом рассматриваю снятое видео — да, к счастью, она догадалась, что фотографий будет мало, и после пары снимков включила видеозапись. Что ж, глубина неизвестна, но там внутри складчатая поверхность, судя по всему, из такого же пластичного металла, как и на передающем инфоразъёме. Она словно обхватывает флешку, которую я даю Грейс (спасибо ей, она умудряется не коснуться пальцами меня там), а потом, при вытаскивании, так же мягко, с некоторым сопротивлением позволяет забрать. Я даже начинаю понимать свои ощущения при этом и осознавать, какую конфигурацию приняло это «желе». На самом деле, к моему стыду, всё это очень напоминает мне… к-хм… соответствующее место у человека, только без прилагающийся внешних признаков и с другим функционалом. Естественно, Грейс, в связи с нашим завязавшимся разговором, спрашивает меня про интимный интерфейс. Я и после простого интерфейса поняла, что границы личного пространства резко сузились, но теперь… Я ей рассказала про своё «исследование», про выводы, ощущения, но вот собственно про интерфейс понимаю, что говорить не стоит… Хоть она и человек и воспринимает это скорее всего не совсем, как интим, всё же это личное, и даже то, что мне бы было сказать не зазорно, Оптимусу неважным скорее всего не покажется. Приходится сказать ей, что вот про это я, собственно, ничего толком рассказать не могу. Она кивает и складывает пальцы в стандартное ОК. И тем не менее, естественно, она теперь знает, что да, мы с Оптимусом постоянные интерфейс-партнёры и что в будущем вполне вероятно свяжем себя и искровой связью (про наш с Праймом уговор мы с ней говорили раньше). На вопрос же о сравнении с предыдущим человеческим опытом я отвечаю, что примерно как сравнивать стейк и мороженое, то есть занятие неблагодарное, так как хоть и то, и то еда, но ингредиенты разные. Подруга смеётся и отвечает, что из еды она выбрала бы стейк. — Прожаренный… — задумчиво добавляю я, вспоминая некоторые моменты. Грейс в ответ на это странно фыркает, словно я сказала что-то смешное и, прикрыв рот рукой, отворачивается ненадолго. Не поняла… Нам пора на базу. Я благодарю её за помощь, и мы, переговариваясь и посмеиваясь над сегодняшним «исследованием», идём к главному входу. Не чувствую себя виноватой — мне не кажется, что я нарушила границы, всё же то, что я делала, и то, к чему привлекла Грейс, касалось именно корпуса, а не личных отношений, не самого интима… Опять начинаются будни. Проходит ещё около полутора недель, и на базу наконец-то возвращается Мико. Это становится проблемой. По крайней мере для меня и особенно для Грейс. Мико всегда была своего рода лучиком, могла разрядить любую обстановку. Теперь же… она изменилась и внешне, и внутренне. Она здорово похудела, лицо приобрело какой-то тусклый оттенок, хотя мне, наверное, сложно адекватно сравнивать — моё зрение ведь тоже изменилось, — но точно нет больше блеска в глазах… Я представляю себе, с каким восторгом японка бы отреагировала на моё перевоплощение раньше, а сейчас даже сложно понять, что она на самом деле подумала, просто поджала губы, покачала головой, потом кивнула и ушла… мне показалось, что на мгновение мелькнули слёзы. Да… для меня-то последствия, можно сказать, благополучные… но не для неё. Однако хуже всего то, что она теперь тихо ненавидит Грейс, и никто ничего с этим поделать не может, в том числе и Оптимус. Мико ассоциирует Грейс с Саундвейвом, который, с её точки зрения, виноват и в смерти Джеймса, и в том, что за этим последовало, и прямо высказывает всё это. Я понимаю, каждый отталкивается от того, что видел: я видела, как Мегатрон стрелял в Оптимуса, как Мегатрон опрокинул нас в Омега-Замок, а она видела в записи, сохранённой Рэтчетом, как Джеймс спас её, оттолкнув от Лазербика, и в итоге подставился сам, как Лазербик похитил Джеймса… и видела, как симбионт оттолкнул с дороги Грейс… Всё это высказывается вслух, причём в самых жёстких выражениях, и про небезразличное отношение подруги к связисту теперь знает вся база — это тяжело и очень плохо. Как ни странно, к Грейс с относительным снисхождением отнеслась Арси, а также с ней продолжает общаться Мираж, он даже поддерживает её в меру своих возможностей. Ну и Оптимус не меняет к ней отношения — оно и так оставляло желать лучшего (более того, иногда мне кажется, что он к ней стал даже как-то помягче). Остальные теперь в той или иной степени её сторонятся. Особенно Рэтчет. Если бы Оптимус не знал, насколько я хочу, чтобы она осталась, то её уже точно не было бы здесь, и команда бы его только поддержала. Грейс же на нападки Мико не отвечает, чем, как мне кажется, злит ту ещё больше. Единственный, с кем японка оживает и становится хоть чуть-чуть похожа на себя прежнюю, это Балкхэд. Я же постепенно продолжаю осваивать знания — как полученные ещё во время первого интерфейса, так и новые. Как мне кажется, довольно медленно: будь я человеком, многие вещи уже делались бы «на автомате», а по факту я хоть и выполняю привычную теперь уже работу с терминалом реально быстро, но всё ещё продумываю в голове все этапы. Может, движения будет отработать проще? Оптимус передал мне дополнительную информацию по ведению боя, в том числе и контактного, и мы снова пробуем мои силы. Надо сказать, что хоть и тут до навыка мне, как пешком до Луны, но в целом теперь получается, особенно, если он ведёт себя агрессивно — я даже прошу его атаковать пожёстче, чтобы это воспринималось, как настоящая атака. Почему так происходит, до меня доходит, наверное, раза с третьего. Боевые протоколы! Они подключаются незаметно, но влияют и на концентрацию, и, судя по всему, на реакцию, а возможно даже и на готовность отвечать. Правда пока до настоящего спарринга далеко, речь всё ещё об основах: уклонения, блоки, выпады и прочее. Сноровка же появляется едва ли не медленнее, чем при работе головой (а я-то думала, будет наоборот). Наверное, это потому, что я всё же в основе своей не кибертронка, и этот корпус для меня не родной. Те же навыки, что остались у меня ещё с занятий по самообороне, которые я когда-то посещала, только мешают: не зря говорят, что переучиваться сложнее, чем учиться. Тем не менее снова отмечаю, что сам по себе такой способ учёбы крайне эффективен — не изучать, а просто получить знания и тренироваться, куда проще, нежели мне бы приходилось запоминать ещё и теорию. К тому же интерфейс позволяет увидеть суть изнутри — одно дело, когда ты пытаешься что то повторить, копируя внешний источник знаний, а другое, когда ты можешь посмотреть чужие воспоминания, не увидеть — ощутить позу, действия. Времени у Оптимуса немного, и спустя какое-то время в процесс обучения снова включается Арси. Она, к слову, тоже передаёт мне часть информации через интерфейс. Простой. Информационный. Интерфейс. Это не возбуждающе, но приятно. И внутренне мне с трудом даётся принятие того, что это ПРОСТО обмен информацией… даже несмотря на то, что умом я это осознаю очень хорошо. Сама от себя этого не ожидала. А Оптимус, конечно, был полностью прав, полагая, что у людей предвзятое отношение… И всё же, несмотря на успехи, чувствую, что времени на военные «игры» я трачу меньше, чем необходимо для полноценного владения и собой, и оружием. Оптимус это тоже знает. И он старается решить вопрос иным способом. В итоге в один прекрасный день меня вызывают в медблок… пройти тест. Довольно необычный. Прайм всё последнее время писал программу симуляции боя. Я об этом знала, да и вообще уже слышала про симуляторы в целом, но сейчас уточняю, почему на базе их не было и пришлось создавать его для меня лично. Отвечает Рэтчет… и если кратко, то суть в том, что когда-то такие симуляторы использовались повсеместно, но новичков нет уже очень и очень давно (Смоукскрин всё же не был совсем уж ничего не знающим юнцом), а на Земле многое вообще создавалось с нуля, и в условиях очень ограниченных ресурсов, — всё невостребованное просто не устанавливали. Да и на Кибертроне он не помнит, когда их последний раз использовали — в отличие от людей, у трансформеров полученный навык практически не теряется, а даже если бы и терялся… война идёт слишком давно, и военная реальность всё равно не позволила бы расслабиться. Я так понимаю, что подобные программы Прайм лично не писал никогда, Рэтчет — тоже. Основные сведения были взяты из военных архивов, и я… буду первопроходцем. А подключаться надо будет через психокортикальное соединение, что немного пугает. Но медик уверяет — бояться не стоит, по крайней мере в этом он разбирается и физически это безопасно. К тому же Оптимус уже прошёл тест. Максимум, что может произойти, это то, что с программой не смогу работать конкретно я. В итоге всё проходит штатно, а я наконец-то получаю возможность тренироваться столько, сколько мне влезет, никого при этом ни от чего не отвлекая. И это оказывается весьма эффективным способом если не догнать, то хотя бы приблизится к остальным обитателям базы. Остальные, кстати, тоже не брезгуют пользоваться новыми возможностями. Невостребованными военные игрушки были только пока их реально не было. Я как-то спрашиваю у Оптимуса, какие теперь планы, цели. Раньше было более-менее понятно — найти Ключи и восстановить планету, насколько это возможно, — а сейчас? Я не нашла ответов на эти вопросы в его памяти. Он задумывается. — Не знаю. Первый раз в жизни я даже примерно не знаю, что делать дальше. Пока что будем расшифровывать архив, возможно, там будет какая-то подсказка. — А что ты думаешь на счёт Мико? — Он качает головой: — Миранда… я тебя хотел спросить, что с ней делать. Ты всё же лучше должна её понимать. — М-да… Спасибо тебе, что оставил на базе Грейс. — Только из-за тебя. Ты поговори с ней. Ей теперь тяжело здесь находиться, возможно, она сама хочет вернуться. — Я об этом не думала, но вполне возможно, что он прав. Я киваю: — Хорошо. Поговорю. — Спасибо. — А по поводу Мико… я бы предложила отправить её к психологу, но не знаю… Там же надо правду рассказывать. Если человек не в курсе вашего… нашего… существования… её просто в психушку отправят. — Психолог? — некоторая пауза. — Я об этом не думал. Спасибо, я поговорю с агентом Фоулером, возможно, он сможет решить этот вопрос. Десептиконы больше так и не объявлялись, — и длительное затишье позволило все силы бросить на расшифровку архива. Эпизодически помогаю даже я. Может, я и не профи, но теперь тоже в состоянии поучаствовать, а главное, мне это интересно. И вот наконец, спустя ещё месяц, появляется цель… точнее, далёкая перспектива — в архиве есть данные об устройстве Омега-Замка. Это значит, что его можно восстановить, значит, что, теоретически, и Кибертрон может стать вновь обитаемым. Мы принимаемся за расшифровку с ещё большим энтузиазмом, но на эту тему больше информации не попадается. А ведь помимо Омега-Замка нужны ещё Ключи и Ключ-Карта. Конечно, отсканированные образы двух Ключей, информационные сигнатуры в своём роде, у нас остались, и при очень большом желании их можно сделать даже без активированной киберматерии. Можно сделать «холодным» способом, так же, как Рэтчет делает ремонт… это будет долго, возможно, получится не сразу, но, теоретически, это возможно. Проблема в том, что у нас есть данные только двух из четырёх Ключей, и уже понятно, что все Ключи разные. К тому же, Ключ-Карта является вообще другим устройством. Сможем ли мы сами, исходя только из данных об Омега-Замке, понять, как сделать Ключи и Карту? Или, может, есть другой способ активировать это устройство и подключить его к Сигма-Компьютеру… ну хотя бы просто активировать для начала? Насколько я поняла, данные по Омега-Замку и Ключам хранятся лично у Рэтчета, у Оптимуса, и плюс их передали Уилджеку, чтобы он тоже об этом подумал — всё же он, как и Рэтчет, является инженером. Загружать важные сведения в терминал базы Прайм и Рэтчет не хотят, они помнят проникновение Лазербика на базу в прошлый раз и перестраховываются — информация имеет стратегическое значение. Грейс про это всё Оптимус мне запретил рассказывать. Тем не менее мы по-прежнему общаемся, хоть и не так часто, как раньше. Практически всегда разговариваем, сидя на улице, так как на первом этаже Рэтчет (да и Мико), а в комнаты мне теперь не подняться. Вариант пожарной лестницы, когда она сидит на высоте, а я стою рядом, тоже «не зашёл». Я, как и обещала Оптимусу, поговорила с ней. Грейс ответила мне, что терпимо, она хочет остаться на базе — по крайней мере, пока есть я и Мираж. Зная про возможность восстановления Омега-Замка, я теперь всё же рассказываю ей про Шоквейва с Саундвейвом, и про предрасположенности к тем или иным типам связи. Подруга молчит, потом тяжело вздыхает, и я думаю, что, может, зря я рассказала… Но уже всё. Уже рассказала. Она же в ответ задаёт мне такие вопросы, на которые я ответа не знаю. Придётся у Прайма спрашивать, что к чему. — Надеюсь, они не убились на своей Немезиде, — говорит вдруг Грейс. Как никогда явно видно, что ей тяжело… она переживает, ждёт, что о десептиконах снова появится какая-нибудь информация. Может, всё же и у неё появится возможность быть с тем, кого она любит… я бы так этого хотела. Вскоре узнаю, что Оптимус тоже поговорил с Грейс. Причём, совсем не о том, о чём можно было бы подумать. Понимая, что я сама не смогла бы додуматься до своего нынешнего облика, понимая, что она делала всё искренне, он все же и вправду стал к ней относиться лучше. Не скажу, что со стопроцентным доверием, но… Оптимус умеет признавать ошибки. И я не знаю, как, но они с Фоулером решили вопрос с психологом, а Балкхэд помог уговорить Мико к нему пойти. Помимо всего прочего ей прописали какие-то антидепрессанты, на которые её также еле уговорили. Со слов Грейс, довольно мягкие в данном случае. Не сразу… очень постепенно… но результат становится заметен.