О стадиях принятия

      Быть человеком дело довольно сложное, пусть и невероятно занятное. Не облегчает ситуацию так же и то, что разум делить приходится на двоих, впрочем человек существо крайне адаптивное, способное ко всему привыкнуть. Именно по этой причине Элис Гехабит, пусть скрепя зубами, тем не менее смирилась с со существованием бок о бок с Маской, в собственном же сознании. Сначала было отрицание. Она не могла принять факт его существования. «Свет то и дело мерцал, наровя вот-вот погаснуть навсегда. Мотылек сам залетел в ловушку, ведомый глупым желанием достичь света, столь мягкого и безопасного. Но сбился с пути. Крылышки трепетали, под натиском завываний холодного ветра. Тьма становилась все ближе, грозясь проникнуть в каждую клеточку бренного тельца. Тянула свои длинные, более подходящие на тёмную дымку руки.» Тьма. Она всегда приследовала девушку, ни на миг, не оставляя ту. Тьма появилась давно. С того самого момента, как мать и отец… –Они бросили тебя, Элис. Разве ты этого ещё не поняла? — насмехался ОН. Казалось, что этот насмешливый тон переходил в эхо. Громкое и ничем не перебиваемое. –Замолчи! Это не правда! Ты. Не существуешь, твои слова ложь! Жалкая, мерзкая, подлая ложь!!! — надрывая глотку до боли, в отчаянии кричала девушка, в глупой надежде перекричать ненавистный голос, ненавистную часть себя. Элис зажимает уши руками, взгляд глаз, цвета молочного шоколада, бешено мечется от ненавистной мальчишеской фигуры, облачённой в причудливую белую рубашку с рукавами-фонариками, к лёгкому хлопковому поддолу своей ночнушки. Сон. Это же сон… Не более. И окружающее их пространство, представлявшее из себя луг, полный разной растительности: маков, васильков, ромашек и длинной-длинной травы, щекотавшей нежную девичью кожу, да затянувшееся грозовыми тучами небо, начало растворяться. — Это ещё не последняя встреча, Алиса. — насмехаясь и опасно скаля белоснежные зубы в подобии ухмылки, кинул Маска, после так же растворяясь, оставляя после встречи с собой лишь страх, да безудержную панику. Элис начала задыхаться, от чего, собственно и проснулась. Пробуждение выдалось не шибко приятным. И без того бледная кожа приняла ещё более бледный болезненный вид, ледяной пот скатывался градом, а хрупкий девичий стан било крупной дрожью. Горло ужасно болело и будто горело изнутри. Мысли неожиданно преобрели спутанный вид. Буквы не складывались, а непонятное шипение, схожее с помехами в телевизоре давило на уши. 4:25 Утра, гласило табло часов на прикроватной полке, когда боец Даркуса, случайно скользнула по ним затравленным взглядом Гехабит спешно приняла сидячее положение, скидывая себя оковы теплого одеяла. Она сидела на краю кровати, изящные красивые ножки едва-едва касались мягкого плюшевого ковра. За окном было темно, ровно так же, как и на душе юного бойца. Побледневшие от пережитой паники губы девушки, искривились в болезненной, наполненной вселенской усталости, усмешке. Тонкие бровки сошлись на переносице, придавая милому личку столь несвойственную серьёзность. Тонкие руки, изувеченные многочисленными шрамами, обвили собственные плечи, в надежде, хоть не на много, унять дрожь и вернуть былое спокойствие. Она не хотела признавать, очевидный факт наличия Маски, а уж тем более признавать, что это хучшая её часть. Ведь, проще скинуть вину на одержимого идеей бесконечной власти юношу, нежели признать неудовлетворенность собственных амбиций. Которые и обрели обличие в… Маске, не без помощи Наги.