***
Кросс давно привык ко всем странностям своего сожителя и уже недели 2-3 как парня, но одного никак не мог понять — как можно ПОСТОЯННО ходить в перчатках? То есть да, можно понять если вы на улице или зима, но в доме? Если так задуматься, он их и не снимает при нём никогда. Так же не позволяет сжимать его ладонь, когда они держатся за руки, ссылаясь на то, кто бы подумал, что у него на ладонях шрамы и они сильно болят, что полностью противоречило его действиям и подловив Эпичного на этом, когда тот пил горячий кофе, ответ был гениален: — Я хочу кофе и ничто не помешает выпить мне кофе. — и с гордым видом отхлебнул ещё немного. Что ж, на этом аргументы как бы всё, окончены. Мечник пытался подловить его без них и не раз. Например, слыша шум воды, быстро и главное тихо топал на кухню, чтобы застать картину, как любитель мемов моет посуду в перчатках, но либо не успевал, либо оказывалось, что тот наливает себе воды и невинно улыбался. Тогда сменив стратегию, стал пробираться следом ещё тише, когда Монохромный отправил его мыть тарелки, ведь сегодня он готовил, а значит второй должен помыть посуду, чтоб всё было честно. Так и тут случился облом — он использовал магию, чтобы мыть её. Чёртов телекинез практически у каждого Санса! Но сдаваться рано. Следующий план был таковым: стащить перчатки, пока он спит. Это рискованно, но Анимешник спит крайне крепко, потому был шанс. Подождав, пока тот уснёт, осторожно пытался залезть под одеяло Эпика. Почему они спят под разными одеялами? «Я люблю тебя, но рёбра, братан. Сам подумай» — вот и весь ответ. И не имело значение, что это проблема решаема, допытываться было бесполезно: тут же включалась грустная щенячья моська и невозможно было серьёзно разговаривать или спорить. Но кто бы мог подумать, этот план потерпел крах: Фиолетовый так укутался что было невозможно подобраться к его рукам, даже не смотря на крепкий, беспробудный сон почти до 11 утра. Ещё один безобидный план, но стоил того, чтобы попробовать. Учёный оставлял перчатки, которые уже начинали раздражать, на тумбочке у входа в ванную, когда уходил в душ. И не было ни одного подвоха или изъяна — идеальное преступление. Быстро стащив и спрятав их в кармане собственных шорт, Крест довольный сидел на кухне, ожидая своего парня, которому придется показать его руки. На самом деле Монохромный не был против такого аксессуара, ведь свой медальон он так же снимает по мерее необходимости, но на то были свои причины, которые Крест озвучил ещё давно, в то время как любитель печенья просто уклонялся от ответа или переводил тему. И было некомфортно не только морально, ведь после всего что они прошли и о чём говорили, какие-то тайны, что любимый не мог по какой-то причине доверить, выбивали из колеи. Так ещё и физически эти тряпки были жёсткими, из чёрной, хоть и гибкой ткани и сжимать руку любимого в своей было немного не по себе, потому держал его за единственный открытый участок, а именно пальцы. Несмотря на то, что они скелеты, буквально один в один сотворённые (за исключением пары моментов, которые вы не узнаете), пальцы у него нежные. Даже сам Эпик был любящим прикосновения, чем Мечник с удовольствием пользовался, переплетая их пальцы, стараясь не касаться остальной части кисти, как просил любимый. И всё было так нежно и романтично за одним маааленьким исключением. Эти. МАТЬ ЕГО. БЕСЯЧИЕ. ПЕРЧАТКИ! Услышав шаги из ванной Кросс еле сдерживался, чтобы не начать ликовать и уже победно улыбался, но увидев вошедшего на кухню Фиолетового быстро выражение лица приняло шокирующий вид, будто увидел ходячий труп. И это почти правда: Эпик в футболке и шортах. Босой. И В ПЕРЧАТКАХ. ТЕХ ЖЕ САМЫХ! — “Как!? Я же их забрал!” — для подтверждения даже сунул руку в карман и нащупав их впал только в больший ступор, но нельзя подавать вид. Хотя как тут не подавать, когда тут явно какая-то техника клонирования!? — Братан, ты случайно не видел, куда я кинул старые перчатки? Я собирался кинуть их в стирку, и я точно помню, что положил их на тумбу. — Нет, не видел. Я вообще не помню, чтобы ты снимал их при мне. Никогда. — Кросс уже не просто раздражался, а медленно злился. Всем своим видом он источал неприязнь и обиду, смотря на пару, сложив руки перед собой на столе крестом. Даже допить шоколадное молоко не хотелось. Учёный в свою очередь лишь всем видом демонстрировал мем «Here we go again». — Кросс, я уже говорил тебе. Там шрамы и они болят. Так ещё и выглядят ужасно, серьёзно. Лицо Найтмера как у прекрасного принца по сравнению с ними. — чуть улыбаясь Эпичный пытался разрядить обстановку, но кажется собеседника это совершенно не пробивало. Быстро переменившись в лице, учёный тяжело вздохнул, водя большим пальцем одной руки по ладони второй по поверхности перчатки. Опустив взгляд о чём-то задумался и сразу стал грустным. — Прости Кросси, но я не могу их снять. Просто поверь, так лучше. Я пойду…поищу старые. Может я случайно забрал их с собой. — Развернувшись, не поднимая глаз, какое-то время надеялся, что его окликнут, скажут, что ничего страшного и он может забить на это, но заглянув через плечо ясно осознал, что этого не произойдёт. Монохромный так же не смотрел на него, действительно обиженный таким недоверием. Может сделал что-то не так? Или сказал? Погружённый в свои мысли так и не заметил, что остался на кухне один. Ну как один… — Ты совсем тупой или да? — мальчишка опирался о череп своего сосуда, явно давая понять, что не уйдёт, пока не получит ответа. — если уж решил жить с ним, так прими тот факт, что не способен узнать всё за два дня. — недели. И чего ты от меня ждёшь? Отвали Чара. — Никуда я не уйду. Если ты, тряпка, не способен показать своему, прости Создатель, парню, что тебе можно довериться, то я тебя слушать не собираюсь в принципе. — ”Сев” на стол, закинул ногу на ногу и продолжил, игнорируя недовольный взор воина. — у тебя два варианта. Первый тот, которого ты придерживаешься – это молчать в тряпочку и быть терпилой, которому нельзя довериться и так ваши отношения продлятся недолго и поверь, я был бы этому несказанно рад, но ты много чего учудить можешь, поэтому предлагаю тебе второй, “по старой дружбе” — язвительно фантом сделал акцент на последнем, стараясь надавить на психику, однако это не произвело нужного эффекта, вызвав лишь презрительное фырканье со стороны. Как бы то ни было, он продолжил: — Второй вариант прост, как день – прояви хоть немного своего характера на этого придурка и спроси прямо, что он скрывает. Тебе всё равно нечего терять больше, поэтому… — Я могу потерять его! Я не хочу обижать и не хочу заставлять! Разумеется, тебе не понять, что можно обойтись без этого! — резко встав из-за стола скелет чуть не опрокинул стул, опираясь о стол руками, сжатыми в кулаки. Злоба начинала переполнять Стражника, но пацан так же начинал кипятиться, цыкнув на такую реакции. — Слушай сюда, пустоголовый. Уж кто-кто, но из нас двоих не понимаешь ситуацию только ты. Если бы великий Королевский Стражник высказал, что ему некомфортно от молчания, а не сидел с миной будто просроченного тако нажрался и обижался на то, что его, парня, действительно беспокоит его реакция, то он бы сейчас встал и сделал это прямо сейчас! Так что, старый друг, поднимай свою задницу, что ты уже удостоился сделать, но увы, не с той целью, и перестань быть как обиженная девчонка! — Чара сам потерял контроль над эмоциями, поднимая тон с каждым словом, пока последнее предложение он едва ли не прокричал Кроссу, ибо был сыт по горло Санта-Барбарой уже очень давно, с момента его душевных терзаний из-за чувств к этому Мемному придурку, так теперь опять начинает какую-то драму с очень коротким сюжетом. Слишком уж белобрысый устал от этого дерьма. После несколько секунд паузы, в которую собеседники с одинаковой неприязнью смотрели друг на друга, “призрак” прервал зрительный контакт и отвернулся, уже более спокойным тоном продолжил: — Даже Фриск не позволял себе такого и был терпелив, потому что не было выбора. ОН не прощал ошибки в выборе. У тебя же он есть, и ты в любой момент можешь попросить прощение и Эпик простит. Потому что он реально любит тебя, дебила. Думай сам, я лишь предложил. Adios. — после прощания мальчишка исчез, кинув прощальный взор на Стража, оставляя наедине со своими мыслями. Было что-то в этом взгляде, что заставляло злость испаряться, ведь это что-то была зависть. Чара искренне завидовал возможности жить нормально, без всего этого страха, что вот-вот всё закончится из-за одного лицемерного эгоиста. От одного воспоминания о НЁМ всё тело пробирали мурашки и к горлу подступал ком с криком и невысказанными оскорблениями. Но сделанного не исправить, оставалось лишь оставить это всё позади и двигаться дальше. В данном случае в сторону ванной, где Учёный как-то задержался.***
Опираясь о раковину двумя руками, Эпик сжимал в одной из них новые перчатки, что снял едва закрыл дверь. Глубоко дыша, пытался перебороть непонятное чувство тревоги, возникающее каждый раз при желании снять эти тряпки в присутствии Кросса, но тогда ему придётся увидеть эти отвратительные «шрамы», как их обозвал Эпичный: дыры. Дыры в ладонях, которые невозможно не заметить или игнорировать. Привык же он к ним давно, однако стал замечать, кроме Джи и других Гастеров, больше ни у одного Санса их нет, однако и это было нормально и не вызывало таких тревог. Что не так? Что повлияло? А то, что рассказал Мечник — об ХГастере. Он описал его внешность, не забыв упомянуть о надменном взгляде, о отвратительном характере и конечно же о руках с теми же сквозными отверстиями, из которых призывал шипы. После этого Анимешника будто переклинило, ведь он только хотел показать ему руки. Спрятав их за спину после вопроса парня, о чём тот хотел рассказать, начал отнекиваться, якобы это не важно. Но это было важно. Очень важно и всё же он выбрал промолчать. И продолжает молчать по сей день уже месяц. Если бы возлюбленный знал, как всё же Эпичный устал скрывать руки. Придумал даже несколько способов, как и где достать перчатки, купил несколько штук и не позволяет даже предположить, что под ними. А ведь Монохромный всё сильнее обижается из-за “недоверия”, разрывая душу любителя печенек на части. Но ведь это ради него, верно? Он ведь так ненавидит ХГастера и любое упоминание о нём резко портило настроение и последующие несколько часов он сидел с недовольной миной, обиженного и весьма травмированного ребёнка, что отчасти, так и было. Если он увидит его руки, то больше не захочет к ним прикасаться, ведь будет постоянно вспоминать, а Эпик очень не хочет быть причиной дискомфорта и неприятных воспоминаний. Но чем дольше это тянется, тем сильнее Мечник дуется. И имеет полное право. И всё же… — Да чтоб тебя! — кинув перчатки в дальний угол комнаты, он злился на самого себя. Никогда ещё не было такой неопределённости, что делать дальше. Даже шрам на глазнице начал неприятно ныть от перенапряжения и сдерживаемых слёз. Внезапно дверь резко распахнулась и в дверном проёме стоял Кросс, напугав скелета до того, что тот аж подскочил на месте. — Эпик! Нам надо поговорить! Сейчас! — Глаза Кросса сияли от решительности, особенно красный зрачок, явно отражающий это своим светом. Анимешник растерялся и не успел ничего предпринять, кроме как прижать руки к груди, напрочь позабыв что стоял без перчаток. Через пару секунд уловил, как взгляд возлюбленного упал на руки и выражение лица резко изменилось на удивлённое. — Что у тебя с руками? — Чт…чёрт! Нет, не смотри, братан! — весь побледневший скелет спрятал наконец руки за спину, осознав на что именно он смотрит, однако Мечник не успел как следует разглядеть. — Ты про эти шрамы мне говорил? Глупый, я же совсем не боюсь, дай мне посмотреть. — Нет! Это не ш-шрамы, но всё равно нельзя! — Мемный пытался отступить назад, но лишь уткнулся пятками о ванну. Сменив тактику, опустил голову, не позволяя себе зрительный контакт и тихо пробормотал, но, чтобы его всё равно было слышно — выйди, пожалуйста, тебе не стоит это видеть. — Эпик, прошу… — тяжело вздохнув Монохромный следил за движениями со стороны любимого чувака, которого немного трясло и бросило в холод. — Я обещаю, что не буду смеяться или что ты себе там напридумывал. Я люблю тебя, не нужно бояться или стесняться меня. Ты уже не избавишься от меня, так и знай, так что покажи, и я приму это, как и все прочие твои странности и характер, ведь мне нравиться и то, и другое. Осторожно положив свои руки на плечи возлюбленного, Воин опускал их вниз по рукам, вытаскивая постепенно из-за спины, при этом следил за выражением лица Эпичного. Тот даже не сопротивлялся, позволяя делать это, но продолжал смотреть в пол, чувствуя, как руки партнёра опустились с плеч на локти, после осторожно за них потянули, вытащив руки больше и продолжили спускаться. Финишная прямая и вот Кросс держит его за запястья, смотря прямо на ладони, молча исследуя взглядом их внешний вид и очерчивая каждый изгиб, который он стремился увидеть без эти тряпок, особенно эти ненавистные вторым отверстия. Тишина продлилась долго, слишком долго по мнению Эпичного и он наконец решился выдавить из себя хоть что-то: — Они уродливы, я знаю. И я знаю, как тебе некомфортно хоть какое-то напоминание. Но избавиться от них я не могу, я же с ними родился и поэтому прячу, братан! Прошу, дай мне надеть перчатки и забудь, что видел! — тихий тон перешёл на несколько напуганный и неконтролируемый. Так хотелось успокоить себя, но внезапно началась дрожь и остановить её никак не получалось. Ещё несколько секунд тишины и Монохромный медленно поднял руки к лицу и прижал их к себе, нежно сжимая в своих ладонях, после медленно поднял глаза, перехватив непонимающий взгляд возлюбленного, мило улыбаясь и не отрываясь. Дрожь от такого проникновенного взгляда отступила и хотелось что-то сказать, как ему не позволили и рта раскрыть: — Несмотря ни на что, это всё ещё ты. Ты мой Эпик, это ты. И ты ни за что и никогда не сделаешь мне больно. А это тоже часть тебя. И люблю я тебя всего. Никакие травмы и воспоминания этого не изменят. — последовал нежный поцелуй в одну, а позже и вторую кисть. Страх полностью отступил и оставил за собой лишь покой и умиротворение. Фиолетовый глубоко и медленно дышал, чувствуя тепло разливающееся под рёбрами и как похолодевшие, трясущиеся руки лёгкой хваткой прижимали к себе. Набравшись смелости он расправил пальцы, проведя ими по скуле Кросса, который был рад, что между ними стало на одну неловкую тайну меньше. Дабы окончательно убедить в том, что больше прятать ничего не нужно, последний взял за запястья и поднял ладони на уровень зрачков. — А я тебя вииижу~~ — Кросс засмеялся, смотря через дыры в глаза Эпика, чем вызвал ответный лёгкий смех. Он и не представлял, что можно додуматься до такого, но кажется «мемное» влияние на такого сурового Стражника положительно сказывается на фантазии. Утерев слёзы от смеха, сделав пару глубоких вдохов Анимешник высказал более уверенным голосом: — Ладно, я тебя понял. Не прятать руки. — Не прятать руки. Не от меня. — Нежный поцелуй в лоб и крепкие успокаивающие объятия дали понять, что теперь всё будет лучше без такого секрета, пока несчастные перчатки продолжали валяться в углу ванной.