Одежда рыцарей сушилась рядом с тихо трещащим костром; майки, рубахи, трусы и, конечно, джинсы. Джинсы использовались рыцарями с самых давних времён, как только их научились изготавливать, и с тех пор эти штаны повсеместно стали использоваться в армии. Люди и им подобные предпочитали прямые, а вот расы, превосходящие их по размеру, любили широкие. Это удобный элемент одежды для них, крепкая и прочно сшитая ткань не испортится от ремней с латными накладками, есть карманы, они не стесняют движений, и на них легко можно нашивать застёжки для подбивки из, например, клёпаной кожи, которая будет удобно прилегать к телу и защищать ткань от порезов.
И конечно нужно учитывать, что это фетиш у Аллесандра, он находит такие широкие джинсы на представителях «больших» рас очень возбуждающими. В них они выглядят так могуче, независимо, свободно, и при этом стильно, но сам жрец никогда бы на себя такое не надел, это для него слишком, как написано в его дневнике, героично. Он считает такую одежду только для настоящих крутых парней, себя они к ним не относит, слишком изящный и аристократичный.
Ночь не проходит спокойно. Поднялся густой туман, он выглядит неестественно, округу заволокло белёсой пеленой, и рыцари постоянно дежурят, изредка один из них отдыхает полчаса, после чего вновь заступает в дозор. Единственное тёплое и хотя бы немного защищённое место рядом с костром, в лагере между камнями у места, похожего на подлесок, посреди бугристой, но зыбкой земли, под которыми простирается топь никому неведомых масштабов.
Тут тревожно, словно кто-то, или что-то следит за отрядом. Джек старается всегда подходить к Аллесандру и быть рядом с ним, укрывать в своих объятиях, греть, мычать, защищать. Жрец говорит, что его кристаллы начали улавливать какую-то тёмную и мрачную энергию, и что в отражении их граней он слышит едва различимый шёпот, расходящийся множеством неизвестных голосов. Это заставляет Джека не дожидаться рассвета, а выступать как можно скорее дальше.
Верберы и вервольф не слышат голосов, но чувствуют неприятный запах, сходящий с тумана, однородного и тягучего. Аркеса трудно успокоить, скакун то и дело прерывает слабый сон тех, кто не несёт дозор, Аллесандр пожалел, что не оставил его на постоялом дворе, а решил взять с собой.
Как только одежда высушилась достаточно хорошо, чтобы телу было комфортно, Джек сказал сворачивать лагерь и отправляться всем, кроме Аллесандра, Ивара и Майка, обратно на постоялый двор строго тем же путём. Тут не просто бродит нежить, и слова жреца тому подтверждение, происходит что-то более серьёзное, возможно непостижимое. Нельзя рисковать их жизнями, они будут только мешать, это очень опасно. Они отведут Аркеса, Джек не хочет никого терять дальше. Оруженосцы в последний раз снарядили рыцарей в полные доспехи. Группа смогла хорошо поесть свежеприготовленное мясо убитого вчера дракона перед тем, как разделиться.
Теперь в лагере только четверо, рыцари обсуждают между собой тактику и то, что они должны делать в случае опасности, но и предугадать они не могут. Аллесандр не слышит их, он стоит за спиной Джека. Он слышит неумолимый, пусть и еле уловимый, но постоянный шум.
— Ты уверен, что хочешь остаться? Малыш? — голос Джека вернул сознание, оживил его. — Я волнуюсь за тебя.
— Этот шум доносится от источника… Я полагаю, он влияет на меня так, потому что я маг. — большая и сильная лапа укрыла жреца, человек прижался к ней. — Я думаю, что чем ближе мы будем к нему, тем сильнее я буду его чувствовать. Я смогу стать проводником и защитить вас от магии. Позволь мне остаться, прошу тебя, мой рыцарь…
— Ммфррхх… Хорошо. — Джек выдохнул, смотря в сторону, он меньше всего в этой жизни хотел подвергать опасности своего любимого лорда сердца. В грубом голосе проявилась печальная и чувствительная нота. — Я люблю тебя, мой Аллесандр.
— Мой Джек, и я тоже тебя люблю. Я выбрал этот путь сам, потому что хочу быть с тобой.
— Ну всё, хватит так говорить, малыш, как будто мы собираемся умирать! — Джек отряхнулся, выдохнул горячим паром. — Дадим пизды и вернёмся! Хватит отчаиваться!
Этой фразы давно не хватало, нужно было разогнать плохое настроение, Джек всегда отлично справлялся с воодушевлением, всегда старался вселить уверенность в сердца других. Возможно, так он разгонял и собственные мысли, вселяющие неуверенность в душе.
Группа шла очень осторожно, Джек и Ивар впереди, Аллесандр и Майк следом, кристаллы освещали округу и рассеивали туман, который как будто бы боялся этого тёплого света, белёсые щупальца огибали рыцарей и жреца, чтобы дальше вновь следовать за ними.
— Сэр Майк, вы говорили, что это было ваше задание… В отряд с рыцарем, таким как вы, всегда должен прикрепляться светлый жрец, вроде меня. — Аллесандр аккуратно переступал через кочки, покрытые мхом, земля под ногами неустойчивая, мягкая. — На момент нашей первой встречи вы выглядели очень… сломленным, озлобленным.
— Ты хочешь устроить мне исповедь, Звёздочка? — Майк ухмыльнулся, хотя из-под шлема человек это не увидел, только услышал грубый, с вызовом, голос, вскоре ставший низким и отчуждённым. — Да, была.
— Я не храмовник, и не вправе устраивать такие церемони… — Аллесандр ощутил, что коснулся чего-то личного. — Как её звали, Майк?
— Леди Айрис.
— Она? — горло Аллесандра словно сковала змея, он глубоко вдохнул, вспоминая ужасные новости. — Так вы и есть тот рыцарь, что…
— Да, это был я. — ответил Майк. — И сделал бы это ещё раз, даже если бы после этого погиб сам.
— Мне так… жаль. — на глазах Аллесандра проявились слёзы. — Я не знал, простите меня.
— Не извиняйся, Звёздочка, ты правда не знал. — Майк хлопнул Аллесандра по плечу и хмыкнул. — Поверь, воспоминания о том, что я сделал, помогают мне заснуть.
Речь шла об относительно недавних событиях, новости о котором знали лишь немногие. Леди Айрис служила при храме вместе с Аллесандром, но они редко встречались, лишь изредка во время священной службы. Она запомнилась ему, как чистая и добрая девушка, миловидная и милосердная. Она была съедена каннибалами в одной северной деревне, где её отряд остановился на ночлег. Вся деревня состояла из каннибалов, практикующих инцест, они были настолько не похожи на людей, что их приняли за беженцев, пострадавших от магических экспериментов, настолько они были уродливы. Леди Айрис принялась им помогать, в то время, как остальные из отряда разведывали местность, и когда она поняла, что это не болезнь, а истинная сущность, её изнасиловали до смерти и после съели. Вербер, который в ярости вырезал всю эту деревню, и был Майк. Он разрывал их детей на части, давил черепа в крошки, и лишь после кровавой ярости он осознал, что наделал. Он любил леди Айрис, она была тем единственным лучиком надежды, что не давала тьме и безумию взять верх. Ещё страшнее то, что ему понравилось пытать и уничтожать этих каннибалов, вершить кровавое возмездие. Эта новость разошлась лишь в очень узких кругах, как раз в которых и состоял Аллесандр из-за своего происхождения.
— Майк, спасибо тебе. — Аллесандр вытер слёзы. — Это не твоя вина, ты сильный и смелый. Я молился за её душу, мы направили леди Айрис к Солнцу.
— Она была слишком хороша для этого сраного мира. Возможно, как и все вы, жрецы. Хватит трепаться, звёздочка, смотри под ноги.
Шум в голове жреца усиливался, кристаллы вибрировали. Рыцари чувствовали запах, который нельзя было с чем-то сравнить, безымянный смрад исходил не от болот, и даже не от тумана. Деревья вокруг совсем пропали, вместо них из болот торчали скрюченные и тонкие гнилые стволы, похожие на шипы. Что-то под ногами толкнуло воду и топь. Это не существо, скорее похоже на толчок земли где-то на дне.
— Вперёд, нам надо идти вперёд. Оно… близко. — Аллесандр указал вперёд, его рука дрожала, за туманом что-то скрывалось.
— Мы точно где-то на краю мира, так? — Ивар повернулся, всматриваясь в туман, запахи смешались.
— Этот туман расходится оттуда.
Завеса стала очень плотной, видимость почти нулевая, но при этом шум внутри становится сильнее, потусторонний и безымянный шёпот раздётся в гранях кристаллов, они вибрируют и гудят. Холодно.
И вот сквозь туман вырисовывается нечто. Это сфера огромных размеров, абсолютно чёрная, она не отражает свет, лучи кристаллов пропадают в этой тьме. Она издаёт неведомый гул, и с неё сходит туман. Что-то зашевелилось внутри. По воде расходится волна, её чувствует и отряд, словно что-то проходит сквозь их тела.
— Это… портал. — Аллесандр в ужасе смотрел на эту странную и зловещую сферу. — Она говорит со мной. Это чуждо нашему миру, оно не должно быть здесь.
— Портал куда? — Джек подошёл к Аллесандру почти вплотную.
— Я не знаю… Джек! Нам нужно уходить в столицу? — Аллесандр схватился за лапу своего возлюбленного, дрожа от первобытного ужаса. — Мне больно, эта мерзость не должна быть тут!
Не успел Джек понять, как из беспросветной бездны сферы вырвались огромные щупальца, тьма поглотила свет кристаллов. Отвратительные усики и присоски схватились за жреца, а шипы, выросшие из-под отвратительной кожи, впились в ноги Аллесандра. Сфера испустила ещё одну волну, более мощную, неведомая энергия притянула рыцарей к ней, они доспехами вбились в непроницаемую оболочку, пытаясь сопротивляться.
Из ладони Аллесандра вырвался луч света, и все кристаллы заиграли этим светом, вспышка озарила всё вокруг и разогнала туман, оголив силуэты людей вокруг. Они быстро двигались к группе, их ужасные, искорёженные и пустые лица являли гниль и куски висящей плоти, они неестественно шли вперёд, злая сила вела их, неупокоенные мертвецы без души и сознания. Они хотели только есть. Щупальца тянут Аллесандра, он пытается вырваться, кровь окрасила светлые одеяния. Жрец выпускает ещё одну вспышку, но уже в сторону сферы, звон кристаллов окатывает округу, и сфера искажается, словно сморщиваясь от боли. Она живая.
Мгновение, и она затягивает отчаянно сопротивляющихся рыцарей внутрь, туман вновь заполняет всё вокруг и Аллесандр лишь успевает схватить свой молот, прежде чем щупальца утаскивают его внутрь, в непроглядную тьму. Шум прекращается, голоса затихают, тишина заполняет всё внутри и снаружи.
Аллесандр упал на серый мраморный пол, его молот отколол кусочек и отлетел в сторону. Нога неимоверно болит. Где кристаллы? Они не здесь, всё тело словно истощили, ладонь хватается за ногу. Огромные усилия пришлось приложить, чтобы зияющие раны затянулись. Темно, но одно ясно, он внутри какого-то здания. Значит та сфера действительно была порталом. С пальцев Аллесандра сошёл тёплый солнечный свет, он сплёлся воедино в небольшой шарик, способный осветить округу. Снаружи здания гроза, дождь бьёт по стёклам, расположенным высоко под потолком. Кажется, это прихожая, просторная, из которой идёт множество коридоров, а также массивная каменная лестница на второй этаж. Алые ковры чистые, но потеряли свой насыщенный цвет, постарели. Нужно найти какой-нибудь драгоценный камень, чтобы направить в него энергию, или хотя бы стекло, например от зеркала. Позади Аллесандра массивная деревянная дверь, идущая на улицу, она заперта. Убранство достаточно богатое, хоть и незнакомое. Где же Джек, Майк и Ивар, здесь ли они вообще? Выбора нет, нужно попытаться найти хоть что-то. Портал не просто так вёл сюда.
Место очень тревожное, его святость осквернена зловещим присутствием, что скрыто во тьме. Аллесандр прошёл к коридору слева от центральной лестницы, держа свою освещающую пространство руку впереди. Здесь несколько белых дверей, надписи стёрлись, но по маленьким картинкам можно заметить, что тут кухня, столовая, уборная и прачечная. Широкие наплечники едва ли не царапали стены, настолько коридор для мужчины был узкий, но он всё равно старался идти очень осторожно и тихо. Дотронувшись до ручки двери, жрец медленно опустил её вниз, раздался негромкий щелчок, и он аккуратно открыл её. Неприятный скрип. Это уборная. Просторное место с белым кафельным полом и такими же белыми стенами. Взгляд сразу же упал на несколько элегантных умывальников, стоящих в ряд вдоль стены, и зеркала над ними.
Не закрывая дверь, Аллесандр подошёл к умывальнику и посмотрел в зеркало. Это по-прежнему он, во внешности ничего не изменилось, хвала Свету. Ладонь дотронулась до вентиля крана в надежде включить воду, но ничего не произошло. Тогда ладонь легла на зеркальную поверхность, раздался треск, по стеклу стали проходить ровные трещины, формируя прямые узоры. Шарик света направился к ровным и аккуратным кусочкам, формирующим многогранный кристалл, и теперь света стало намного больше, и рука не будет занята. Зеркальный кристалл поднялся в воздух и стал кружить рядом с плечом жреца. Значит его магия здесь работает, даже когда он ослаблен.
В уборной беспорядок, кафель грязный, на нём видны царапины и следы старой крови, что превратилась в чёрную полоску пыли. Нужно выходить. Жрец взялся за ручку и вышел из уборной, закрыв за собой дверь. Раздался громовой звук снаружи. Нужно осмотреть кухню, возможно получится что-то найти. Дверь заперта, но что-то тянет Аллесандра туда, нужно её сломать. Дерево сдаётся под силой удара, нога выламывает её. Это место пугает и тревожит. Мебель изодрана, на полу множество царапин и кровавых разводов, и конечно повсюду разбитая посуда. В этом проклятом месте произошло что-то очень плохое. Зеркальный кристалл стал слабо пульсировать. Тут кто-то есть. Сейчас Аллесандр не может просто так использовать все свои силы, он чувствует истощение, и к тому же у него нет кристаллов, способных проводить очень сильную магию. Есть только свет и молот.
Он проходит дальше и видит, что кухня и столовая имеют общую стену с широкой каменной аркой для удобного перехода. Отсюда столовая выглядит более ухоженно, от того не менее зловещей и тревожной. Свет освещает лишь только то, что лежит на поверхности. На обратной стороне кухни есть дверь, подсобка, и лишь при приближении к ней кристалл издаёт более сильные импульсы света. Жрец касается ручки и открывает белую, казалось, бы, совершенно простейшую дверь. В глаза не бросились ни вёдра, ни швабры, ни разодранные и исцарапанные стены, и даже не истлевшее в углу теле с торчащими костями. В глаза бросился силуэт, сидящий над этим телом и повёрнутый к Аллесандру спиной. Ужасного состояния посеревшая одежда не могла скрыть такую же серую, расслоившуюся кожу с гниющей плотью, покрытую струпьями и язвами, находящимися в продолжительной регрессии. Ужас охватил жреца, пронзил его тело. Лишённая волос голова стала медленно поворачиваться на свет, сходивший с кристалла, являя отвратительно пугающее лицо. Мягкие ткани губ и век давно сошли с кожи, оголив натруженные, еле висящие глаза, не способные закрыться, и зубы, застывшие в холодном выражении лица, если это можно было так назвать. Это зомби. Тело, качаясь, поднялось, приподняв руки, в желании утолить свою единственную потребность — голод.
Аллесандр прошёл дальше и замахнулся молотом для удара. Замах пришёлся на руки, зомби выдержал этот удар и набросился на жреца, раздался жуткий рык, тварь раскрыла пасть, пытаясь укусить за руку. Ещё один удар, монстра удалось оттолкнуть и нанести ещё один удар по голове, послышался треск черепа, однако зомби продолжал нападать. Молот вбился в голову ещё несколько раз, прежде чем тварь навсегда успокоилась, голова зомби превратилась в месиво. Это очень очень трудный бой.
На небольшой полке разбросана мелкая посуда, и среди них небольшая записная книжка, рядом лежит сломанный карандаш. Любопытство берёт верх над страхом и жрец открывает этот дневник. Глаза бегут по неровному тексту, ничего интересного, просто дневник одного из работников. Аллесандр листает в самый конец записей, текст заметно ухудшился, его сложнее понять, смысл заставляет сердце биться очень быстро.
Эрик пришёл поздно, мне пришлось убить его, потому что перестал двигаться как обычно, всё тело зудит и очень хочется есть, мука и бумага не перевариваются…
Палец опустился ниже, скользнув по бумаге.
…Утром было больно, тело зудит и чешется. Эрик был вкусным… Я теперь сыт, но хочу ещё…
…Я зря приехал сюда. Я разодрал кожу на животе. Всё зудит, хочу есть… Очень хочу есть…
Прогремел гром. Значит, это были последние записи того, кому Аллесандр только что проломил голову. Он упокоил его душу. Нужно вернуться обратно во входной зал и продолжать искать хотя бы что-нибудь, за что можно зацепиться. Жрец не знает, здесь ли Джек и остальные, он очень сильно переживает, внутри его давит тоска и одиночество. Возможно, они даже сильнее страха, который Аллесандр сейчас испытывает.
Нет смысла скрываться, он наверняка издал уже достаточно много шума тем, что выбил дверь в кухню и размозжил голову твари своим молотом. Он выходит на кухню, и идёт обратно, стук окованных сапогов почти не слышно из-за дождя. Если это поместье и особняк, должны быть комнаты для хозяев. Нужно найти их, возможно там будут драгоценные камни. Конечно, не для воровства, из них можно вырастить кристаллы и полноценно проводить свою силу.
И вот жрец вновь у главного входа, теперь обстановку видно лучше. На стенах висят картины с натюрмортами и портретами неизвестных людей в дорогих одеяниях, тут есть камин, который покрылся паутиной и пылью, изысканная мебель тёмно-красных цветов, на небольших столиках видны лампы со свечами, или пустые графины и бокалы. У дверей и лестницы, ведущей на второй этаж, стоят статуи в латных доспехах, пластины отражают свет от магии Аллесандра.
Здесь явно случилось что-то ужасное, зловещее, маг ощущает присутствие чего-то или кого-то, что следит за ним, от этих мыслей нельзя избавиться, и к счастью не нужно. Это помогает быть осторожным и всегда держаться наготове. Он поднимается наверх по красной ковровой дорожке, уложенной на каменную лестницу. Свет заполняет пространство, убранства здесь больше, и есть окна на одном уровне, к которым можно подойти. Аллесандр убирает свет от кристаллов, становится очень темно, он подходит к окну и смотрит в него. Проливной дождь скрывает округу. Вспышка молнии. Он видит равнину, что-то похожее на лес вдали. К счастью или нет, но особняк огорожен достаточно высоким каменным забором. Как только вспышка молнии угасла, всё вновь скрылось из виду за плотным дождём. Раздались звуки грома.
Аллесандр, как и все жрецы, изучал зомби. Они могут реагировать на свет и звуки, и даже имеют какие-то остатки памяти, поэтому часто бродят по местам, в которых были при жизни. Нападают они обычно на всех, кроме себе подобных, и одержимы лишь примитивной жаждой голода. Ходячие мертвецы могут иметь разную скорость, рефлексы, силу, зависит от времени, которое они провели в таком состоянии и от физических возможностей при жизни. Однако, это в любом случае опасный противник, особенно если в зомби обратился минотавр, вербер или вервольф. Аллесандр молится Свету, чтобы ни Джек, ни остальные не приняли такую судьбу, ведь обратиться из зомби обратно нельзя, душа и разум никогда не вернутся в умершее тело.
В храме учили, что зомби — это продукт исключительно злых сил, бесчеловечных экспериментов и запретных магических практик. Что же тут произошло… Возможно, зомби — это не самая серьёзная опасность и проблема.
Свет вновь зажёгся, Аллесандр быстро обернулся, чтобы осмотреть, не подошёл ли кто-то. Никого нет. Двери отсюда выглядят более изысканными, чем на первом этаже. Возможно, это гостевые комнаты. Ручки здесь круглые, выполнены из золота, и проворачиваются очень легко, с лёгким щелчком. Аллесандр держит руку наготове, вдруг кто-то поджидает его. Он резко открывает дверь, затхлый запах бьёт в нос. Никого нет. Это приятная, просторная комната с двухместной, заправленной кроватью, с несколькими креслами и деревянным столом, на котором лежат кожаные перчатки и небольшая записка с надписью «
Прости меня, дорогая, уезжай с детьми сразу, как только прочтёшь это, я вас всех люблю».
В комнате есть ещё одна дверь, она, кажется, ведёт в отдельную уборную, Аллесандр должен проверить и её, его тянет туда. Он касается ручки двери и приоткрывает её на себя. На грязном полу лежит иссохшее тело с верёвкой на шее, другой край верёвки висит на потолке, видимо этот человек решил убить себя, и он написал эту записку. На его пальцах что-то поблёскивает, это кольцо с маленьким драгоценным камушком, это шпинель, розовато-красного оттенка. Прочитав молитву, жрец аккуратно снял кольцо и осторожно вытащил камушек. Пальцы нежно гладили по граням, магия стала наполнять минерал, внутри шпинели заиграл свет, и с каждым новым движением маг наращивал к нему новые части, делая его больше. Это всецело хватит для того, чтобы проводить через него энергию, главное не повредить и не сломать. Камень поднялся в воздух, и стал медленно кружить с незанятым плечом. Свет от первого кристалла, созданного из осколков зеркал, проходил сквозь шпинель, и теперь цвет освещения был приятного малинового оттенка.
Пора выходить отсюда. Раздался гром. Аллесандр закрывает за собой дверь, он чувствует себя намного увереннее теперь, его магия приходит в норму, однако эта уверенность сразу же уходит. Он слышит, как открывается входная дверь, со скрипом, шум дождя проникает внутрь. Молния проявляет огромный силуэт и такую же огромную тень. Аллесандр направляет свет на него, он проходит дальше и двери закрываются. Жрец делает глубокий вдох, по спине проходят мурашки, он видит… Это Майк.
Вербер застыл, он смотрит на Аллесандра, его глаза горят ярким красным светом, на нём остались части доспехов, на морде ни следа от эмоций. Он стал зомби?
— Майк?.. — Аллесандр стоял на втором этаже, на самом верху каменной лестницы, свет кристаллов освещал первый этаж. Вербер никак не отреагировал, он лишь продолжал смотреть на него. — Что тут происходит…
Одно мгновение, и вербер бросился вперёд, быстро поднимаясь по лестнице. У Аллесандра очевидно нет шансов против него, он банально убьёт жреца. Маг кинулся к лестнице на третий этаж, кристаллы последовали за ним, угрожающий грохот ботинок Майка приближался, что это за красные глаза? Он одержим? Что, если попробовать привести его в чувство? Но как его обездвижить?
Вербер намного быстрее, он сносит часть каменных перил и хватается за плащ Аллесандра. Кажется, стоило бы снять его, но теперь выбора нет. Мощным рывком жреца тянет вниз, ступни соскальзывают с лестницы и он летит вниз, обратно на второй этаж, пролетая мимо разъярённого вербера. Молот срывается с рук и отбивается о мраморный пол. Майк прыгает за ним, и лишь чудо помогает Аллесандру откатиться в сторону, кулак вербера вбивается в мраморный пол, разламывая его вдребезги, в том месте, где мгновение назад лежал жрец. Из ладони человека вырывается вспышка, и кристаллы начинают гудеть, мощная энергетическая волна едва ли отодвигает Майка на полметра. Но луч яркого солнечного света всё же ослепил его на короткое время. В молоте Аллесандра есть кристалл аметиста, поэтому оружие вновь возвращается в руку хозяина, притягивается с помощью магии. Свет позволил увидеть круглые следы на массивной шее вербера, похожие на следы от какого-то хирургического вмешательства.
Тело стонет от боли, но Аллесандр не должен упускать момент, ослепляющий луч света вырывается из кристалла, вербера отталкивает назад и он встаёт на одно колено, закрываясь лапой. Нужно торопиться. Ему нужна помощь, жрец чувствует его боль на себе.
— Майк, это я, Аллесандр! Ты не узнаёшь меня? — слёзы вырываются из глаз, вербер быстро сближается, одним рывком оказываясь перед магом и хватая его за наплечник.
Боль пронзает тело, эта хватка настолько сильная и сдерживающая, что жрец не сможет вырваться, его прижимают к полу. Кристаллы гудят сильнее, они пульсируют и дрожат, словно вот-вот разобьются.
— Ты сделал… это… с ней… — стальной, грубый и низкий голос Майка раздаётся громом в ушах. — Она была… для меня… всем…
Кристалл из осколков зеркала влетает в голову вербера, этой секунды хватает, чтобы Аллесандр смог размахнуться и ударить молотом по его морде из всех своих последних сил. Наплечник разрывается на части и отрывается от ткани, падая на пол, кровь стекает по мокрой шкуре, рука жреца хватается за морду, и всё вокруг заполняет белый свет.
— Атоаль! — это древнейшее заклинание, Аллесандр издаёт крик, смешанный с ужасной болью и отчаянием. Это эльсийский приказ, заставляющий любое живое существо повиноваться, и лишь самые сильнейшие мастера священной магии способны его использовать. — Атоаль!
Крик разносится по всему поместью вместе с расходящимся в стороны светом, окна разбиваются на части, стекло крошится, вспышка молнии растворяется в этом свете, вербер сопротивляется, однако слабеет, в ладонь Аллесандра так же вонзилось стекло. Он начинает забирать боль вербера себе, пытается успокоить его, подарить ему тепло, вернуть его разум, изо рта жреца вырывается несколько струй крови, его плечо разломано на части. Красные глаза вербера пульсируют, начинают мерцать, он рычит и стонет, его хватка ослабевает.
Его глаза наконец затухают, приобретая нормальный цвет. Однако его разум тускнеет, и он теряет сознание, оседая на пол. Жрец падает на колени, его тело дрожит. Если жив Майк, значит живы и Джек с Иваром, он знает это. Ладонь укладывается на плечо, и кости, мышцы и остальные ткани болезненно, но быстро срастаются и восстанавливаются. Он аккуратно вынимает осколки зеркала с головы вербера и исцеляет его раны. Кто мог сотворить такое зло с его разумом? Очень шумно, небезопасно, выбитые окна никак не защищают от звуков дождя и грозы.
Некоторое время Аллесандр приходит в себя, нужно попытаться открыть главные двери, оттуда пришёл Майк, значит есть вероятность найти снаружи Джека и Ивара. Жрец аккуратно освобождает плечи от плаща укладывает мягкую, золотого цвета ткань на тело вербера, дыхание рыцаря стало спокойным.
Взяв молот и проверив выращенный из шпинели кристалл, маг направился вниз, часть его одежды уже в его же собственной крови. Нужно открыть двери. Нужно найти остальных и спасти их.
