Ночной поцелуй

— И что ты ответила ему в конце? — спросила Эсми, складывая в корзинку рождественский венок с еловыми шишками и бантами жёлто-красного цвета. — Ничего. Я просто убежала домой, оставив его одного. — Почему? Девушка с карамельными волосами плавно подошла к стеллажу с лентами, бантами и шариками, прислушиваясь к каждому вздоху своей собеседницы. — Не понимаю, ведь он смог убедить тебя, что влюблён всем сердцем, — добавила она. Розали более резко последовала за ней, едва не сбив своей корзинкой полку со свечками. Те покачнулись, но остались на месте. Предстоящий праздник её не интересовал, однако этот поход по магазинам был прекрасным способом поговорить с Эсми вдали от остальных. От её слов она напряжённо вздохнула и нервно подправила и без того идеальный пучок волос. — Я не знаю. Я не могла больше стоять в его объятиях… Знаешь, он ведь ждал ответа, а что я могла сказать?! Её собеседница отложила взятые в руки ленты обратно на полку и успокаивающе погладила плечо Роуз. — О, милая, ты не можешь понять, что испытываешь к нему в ответ? — сочувственно предположила старшая из девушек. — Да, наверное, — грустно ухмыльнулась красавица и положила в свою корзинку красный моток лент. — Я не думаю, что могу ответить за тебя. Это не моё дело. Однако скажу лишь то, что ты улыбаешься каждый раз, когда видишь его, — приятный, наполненный теплотой голос женщины отчеканился в мыслях вампирши. Эсми пошла дальше, оставив Розали в смятении. Последние слова эхом отдавались в её сознании. Она принялась проверять их и обнаружила себя со странной, едва заметной улыбкой на губах при мыслях о парне. Да, это было правдой, как решила она. Каждый раз, видя его, что-то приятное и трепещущее разливалось внутри неё, наполняло каким-то энтузиазмом. Видимо это необычное чувство не оставалось незамеченным, как она предполагала. Девушка на каблучках добежала до своей «матери». — Какие? С помпонами или без? — Эсми выставила перед собой двое чулок. Одни были красного цвета в бахроме по концам, а другие — с пушистыми шариками. — Ох, давай эти, — не задумываясь бросила Розали, тыкая тоненьким пальчиком на первый вариант. — А как понять, что это любовь, а не просто симпатия? Её собеседница задумалась и оживлённо подняла глаза, однако ей не дали ответить. — Понимаешь, когда я была с Ройсом, то думала, что люблю его. Однако сейчас мне понятно, что это было не так. Мне доставляло удовольствие сама мысль о любви между нами. Мне нравилось картинка, что мы поженимся, что у нас будет огромный дом со слугами, что мы будем устраивать изысканные вечера в компании богачей и знаменитостей, что я прекрасная принцесса из этой сказки, — девушка грустно улыбнулась. — Это не было любовью: я была молода, почти его не знала — но мне было плевать на это. Эсми сочувственно погладила рукой по светлым волосам Розали, прижимая её в свои объятия. Роуз легко выпуталась из её рук и беззлобно взмахнула головой. Ей не хотелось сейчас слушать сожаления о своей несчастной судьбе, видеть жалость в глазах близкого ей человека. Она желала разобраться в себе и своих чувствах, от этого её нежный голос вдруг окреп и с тяжестью обрушился на женщину. — С Эмметтом всё по-другому! Он другой. — Ладно, тогда закрой глаза, представь его и расскажи о нём. Красавица поставила корзинку на подоконник рядом со стеллажом и послушала совет. Её воображение быстро нарисовало образ вампира. Высокого, сильного, с кучерявыми волосами и милыми ямочками на щеках. Он улыбался и тепло подмигивал её. Его руки прижимали её к себе. Она ощущала его запах. Розали вспомнила и его последний поцелуй. Прикосновение губ было почти незаметным, но таким заботливым. Прямо как поцелуй мужа Веры в щёку. Тогда девушка позавидовала подруге, потому что почувствовала любовь. Им было ненужно ни богатство, ни уважение в обществе, ни высокий статус — ничего, кроме друг друга и их маленького сынишки. Ройс никогда не целовал прежнюю Розали так. Их отношения были красивыми, но холодными. Она почти ничего о нём не знала. Теперь же вампирша завидовала сама себе: Эмметт одарил её таким же поцелуем, но тогда она не сумела его полностью прочувствовать. От досады она закусила губу и едва слышно для человека начала говорить. — Эмметт невероятно заботливый и искренний. Он всегда желает меня рассмешить, — она улыбнулась, вспоминая снежную забаву прошлой ночью. — И прижать к себе. Его сильные руки никогда не причиняют мне боли. Я для него «ангел» и самое прекрасное существо на свете. Его нежность ко мне не знает границ. Мне кажется, весь мой сарказм и ядовитый характер он просто не замечает. И, что удивительно, Эмметт ничего не требует взамен. Роуз открыла глаза и мечтательно вздохнула. Эсми с упоением смотрела на всё это представление своей дочери. — Моя девочка, ты и сама меняешься с ним, — девушка с карамельными волосами стыдливо рассмеялась. — Твой характер не самый простой. Извини... Однако рядом с ним ты превращаешься действительно в самого настоящего ангела. Её собеседница согласно кивнула и тоже улыбнулась, продолжая наполнять корзинку рождественскими украшениями. На несколько минут они замолчали, каждая обдумывая своё. Розали вспоминала все встречи и переглядывания с ним, все разговоры и шутки. Она до сих пор помнит холод льда, когда толпа чуть не затоптала её, тепло рук парня, рискнувшего ради неё, его благородство по отношению к ней. И горячие губы, мягко сминавшие её. Этот поцелуй ночью, такой нежданный, навсегда врезался в её память. Это был последний момент, когда она видела его в своём человеческом обличии. А затем были недели подготовки к свадьбе, Вера с Генри и Ройс… Когда корзинки девушек стали полностью заполненными, то Роуз холодным и неживым голосом прошептала. — Но всё это не имеет значения, — её глаза остекленели, а в голосе появилась знакомая многим сталь. — Я не собираюсь врать Эмметту и не желаю увидеть в его глазах разочарование! Она остановилась. Её янтарные зрачки замерли, глядя на картинку со счастливой семьёй, празднующей Рождество в большом доме и со множеством детей и родственником. Люди на ней светились от счастья. Вампирша была готова прожечь дыру в изображении. — Он считает меня ангелом. Ангелы чистые, светлые и безгрешные, а я — нет. Ни после того, что сделал Ройс с дружками. — Ты не в чём невиновата! — крикнула Эсми так, что люди вокруг смущённо на неё за озирались. Она добавила чуть тише. — Они сотворили с тобой зло и бросили умирать. Ты же жертва! На тебе нет никакого греха! Ты не просила их об этом и не хотела этого. Не вздумай считать себя грязной или какой-то неправильной. Словно очнувшись от дрёмы, Роуз посмотрела на свою мать. Женщина пристально смотрела на неё, её руки плотно сжали свечу так, что она треснула, в глазах была решимость и нежность, голос был звонок и чётко отчеканил всё сказанное. На миг радость окутала небьющиеся сердце девушки: Эсми была самой настоящей матерью, пусть и не родной. Своей любовью она озаряла всё, к чему прикасалась. За своих детей была готова убить. Её словно не волновало собственное благополучие. Настоящая мать Розали сильно проигрывала во всём этом. Вот и ещё один плюс бессмертия: обретение самой заботливой матери. — Ты не понимаешь… Эмметт слишком хороший. Он не заслуживает страдать всю вечность со мной, видеть, как всё вокруг мне ненавистно, как я мечтаю о человеческой жизни, как никогда не смогу отплатить ему той же любовью, как трясусь от каждого неизвестного шороха. Он не должен постоянно делать всё для меня, не получая этого сполна в ответ, — она глубоко вздохнула. — И, кроме того, Эмметт всё ещё не знает обо мне всей правды. Неизвестно, как он отреагирует… Эсми поставила обе их корзинки на стойку к продавцу, а сама встала напротив девушки. — Нет, не нужно меня жалеть или разубеждать! — резко выпалила та. И тут внимание блондинки привлекла молодая семейная пара, которая вошла в магазин. Женщина, одетая в клетчатое пальто, держала на руках малышку в милой красной шапочке и такой же шубке. Она перебирала в своих маленьких пальчиках новогоднюю картинку, порой на понятном только ей языке что-то восклицала и своими голубыми глазками в обрамлении тёмных ресниц рассматривала обстановку вокруг. Следом за молодой матерью вошёл мужчина с большой тележкой в руках. Он окликнул свою жену и взял на руки девочку. Оба они улыбались друг другу и задорно подмигивали своей дочери. От этой картины Роуз не могла отвести глаз. Неописуемая горечь вновь захлестнула её. — Посмотри на них. Если бы я тогда пошла домой другой дорогой, или и вовсе не приглянулась Ройсу, или была бы менее красивой, или побежала, как только увидела их пьяных на той улице, всё было бы иначе… Это могли бы быть мы. — Да, все наши истории с несчастливым концом. Но, Розали, Эмметт любит тебя со всеми твоими… — Эсми замычала, подбирая нужное слово. — Мм… странностями, и я уверена, что твоя история не изменит его отношение к тебе. Поверь мне. *** Красавица судорожно пригладила несуществующие складки на своей одежде, ожидая Эмметта. Она давно так сильно не переживала. Чувство паники, когда хочется встать и просто убежать, куда глаза глядят, чтобы не сталкиваться с разговором, почти одерживало вверх над силой воли Роуз. Она снова по-человечески глубоко вздохнула. Её воображение не на шутку разыгралось и уже нарисовало самые худшие исходы. Каждый из них был хуже предыдущего. Мозг был настолько сильно занят этой работой, что даже припомнил девушке случай с Ройсом. Они тогда прогуливались по утреннему Рочестеру, как вдруг спокойствие улицы нарушило появление девушки. *** 1933 год Она была босой, и от этого её ноги постоянно спотыкались об холодный и замёрший асфальт. Несмотря на зимнее время года, на ней было очень мало одежды: лишь порванное в районе груди платьице и пальто с одним рукавом и без пуговиц. Волосы взлохмачены, как если бы она легла спать с высокой причёской, забыв расплести её. Небольшой макияж был размазан по лицу, губа разбита. Серые глаза выражали самый настоящий ужас и покраснели от обилия слёз и лопнувших сосудов. Голые колени кровоточили. Девушка смотрела на всех с едва сдерживаемыми рыданиями. Она словно пыталась своим взглядом выразить всё то, что испытала. Её словно решили возможности говорить, но она продолжает стараться из-за всех сил сказать что-то. — О, фу! — вскричал Ройс, когда она подбежала к нему с едва различимой просьбой о помощи, и небрежно оттолкнул её рукой. — О боже! Что с ней? — собственный голос Роуз прозвучал хрипло. Девушка, когда пару людей тоже не проявили к ней заботы и равнодушно оглядели, осела на мостовую и заплакала. — Пожалуйста, помогите мне! Меня изнасиловали! Прошу… — её стройная фигурка сжалась от рыданий, коснувшись холодной земли. — Он держал меня… Я пыталась... но он был сильнее… Пожалуйста! Роуз ошеломлённо оглядела её. Даже сквозь синяки грязь можно было заметить, что девчонка была симпатичной, со вздёрнутым носиком и яркими рыжими волосами. Сейчас она сотрясалась от стенаний, а до этого могла быть первой красавицей школьного класса. Как с ней могло произойти такое? До этого похожей сцены девушка никогда не видела. Она знала, что такое изнасилование, но никогда не задумывалась, что происходит потом, как выглядит жертва и что испытывает. — Какой ужас! Кто мог такое совершить? — прошептала Розали. Ройс критично её оглядел и тоном строгого наставника указал. — Да ты посмотри на неё: короткое платье, яркий макияж. А как нагло и вульгарно она выглядит сейчас. Ещё и пыталась коснуться меня, — брезгливо фыркнул Ройс и вынес свой вердикт презрительным тоном, словно плевком в лицо. — Сама виновата. Розали ошеломлённо оглядела бедняжку. По её мнению, платье доходило колен и вовсе не казалось ей коротким. Она и сама может короче надеть. «Макияж обычный, просто размазался от слёз и крови. А привести себя в порядок она не может, потому что ей страшно и больно. Девчонка хочет лишь попросить о помощи,» — невольно подумала красавица. Ей сейчас был абсолютно непонятно мнение Ройса. Она могла бы возразить, но испугалась сама: парень ей очень нравился, но он был при своём мнении, и спор с ним привёл бы к большой ссоре. Решив, что легче согласиться с ним, она кивнула. *** Её мысли прервал бархатистый баритон, от которого вампирша невольно вздрогнула. — Этого не будет, — прошептал Эдвард, вставая рядом. Розали давно привыкла к способности Эдварда, однако обычно он был словно безмолвной мебелью, не решая вмешиваться в поток мыслей. Раньше её это бесило, но со временем она научилась это не замечать. — Он никогда так не скажет, и ты это знаешь, — продолжал бронзоволосый. — Ты не можешь утверждать! — Не могу, это верно, — парень выдержал паузу и более тепло сообщил. — Однако я слышу все его мысли. И, смею заверить, ты там частый гость. Розали подняла на него глаза и наткнулась на улыбку, совмещающую в себе уверенность, заботу и немного самодовольства. В этом был весь Эдвард, только обычно прибавляя к этой смеси раздражительность и отстранённость. — Это ничего не значит! — Роуз, он не Ройс, — с отвращением в голосе бросил телепат. Вампирша снова подумала о той девушке. Тогда с презрением на неё смотрел не только бывший жених, но и многие на той площади. Так откуда Эдварду знать, что Эмметт не такой, как все. — Я просто знаю это. Поверь мне хотя бы раз!