Necrosis

Я просыпаюсь и понимаю, что это не моя кровать. Я вижу не мой потолок и не мои руки. Я просыпаюсь и понимаю, что еще ничего не закончилось. Потолок обклеен звездочками, но они не светятся, потому что уже утро. Я вскакиваю, хватаю первую попавшуюся одежду — я готова бежать, несмотря ни на что. Даже если все было сном, плодом больного воображения, я готова к бою. Это придало мне сил. Под подушкой телефон — я бросаю его в сумку, хватаю кофту. А потом за дверью, где-то вдали, кричат женским голосом: — Мегу, ты уже встала? Ты опоздаешь в школу! Сколько бы лет мне ни было, сколько бы жизней я не прожила, я всегда возвращаюсь в одно и то же место. — Возмездие ввергнет тебя в ад, — предупредила Энма Ай. Поэтому я возвращаюсь в школу. Только сейчас я замечаю, что мятая школьная форма висит на плечиках. Не умывшись, я быстро одеваюсь, хватаю сумку и выбегаю из комнаты. В комнате бардак — то и дело я спотыкаюсь о пластиковые бутылки, наступаю на учебники, поскальзываюсь на журналах. — Ты уже собралась? — говорит женщина, которая мне кричала. Есть вероятность, что это моя новая мама, но в моих снах никогда нельзя быть уверенным наверняка. — А как же завтрак? — Я поем в школе, — отвечаю я и собираюсь выйти из дома без куртки, потому что не вижу шкафа. Единственная пара кед валяется разбросанной по полу, поэтому я предполагаю, что она принадлежит моей новой неряшливой личности. — За тобой снова приехал Майки на мотоцикле? Поэтому ты убегаешь? — говорит женщина, пока я обуваюсь. — Слушай, я ведь уже говорила, что не хочу, чтобы вы ездили на мотоцикле. Это опасно! Я слушаю ее вполуха, и ее слова значат для меня столько же, сколько и надоевшая реклама во время надоевшего сериала. Я не понимаю, что происходит; мне не нужен рекламируемый товар; но я все равно слышу ее. — Он хороший мальчик, — нерешительно говорит она, потому что я молчу, — но, если отец увидит тебя с ним, будешь объясняться сама. Но я собираюсь просто сбежать без объяснений, поэтому просто говорю: — Пока, мам. — И выбегаю из дома с развязанными шнурками. К тому же, я не знаю, кто такой Майки, и уж точно не собираюсь ездить на его мотоцикле. Для того, чтобы ходить без куртки, слишком холодно, но уже поздно, чтобы возвращаться. Я не хочу быть застигнутой врасплох и просто ждать, пока меня снова убьют, поэтому собираюсь бежать куда угодно. Обычно во сне ты даже не подозреваешь о том, что спишь, но сегодня у меня странное чувство, что так не должно быть. Что я вот-вот проснусь. Что есть что-то, что ждет меня снаружи, а все это не по-настоящему. Но, видимо, у Энмы Ай другие планы, потому что я слышу рев мотоцикла вдали. Я не понимаю, откуда он едет, поэтому бросаюсь в соседний двор, прячусь за деревом. Экспресс-доставка прямо до двери. Смерть, наконец, научилась вызывать такси, но обычный автомобиль для нее это слишком скучно. Я уже знаю, что это мой новый парень, поэтому, пока мотоцикла нет в поле видимости, бегу до баков с мусором. При необходимости можно будет залезть внутрь — во всяком случае это лучше, чем быть, как обычно, убитой. Стоя рядом с вонючими мешками, я несколько раз жмурюсь, но ничего не происходит. Я бью себя по щекам, но не просыпаюсь наяву. Я не просыпаюсь в своей постели. Обычно это помогает, но только не в этот раз. Это помогает, если ты действительно спишь, но этот сон слишком реальный, чтобы проснуться. — Доброе утро. — Мотоциклист без шлема, остановившись, застает меня в нелепом положении. — Почему ты стоишь среди мусора? И где твоя куртка? У меня уже было нечто вроде планерки. Даже услышав две фразы, можно на что-то опираться при составлении плана сценария, поэтому я говорю: — Я спешила, боялась наткнуться на отца. Этот парень встает с мотоцикла, снимает куртку и накидывает мне на плечи. Он говорит: — Ну ладно… Все равно он ничего не сможет, пока твоя мать на нашей стороне. Он проводит пальцем по моей щеке и смотрит мне в глаза с улыбкой, а я не отворачиваюсь только потому, что у меня уже большой опыт в актерской сфере. Хотя мне хочется толкнуть его и убежать. Крикнуть что-то вроде «только не бей меня!». Самой броситься под его мотоцикл. Пока ничего не предвещает мою мучительную смерть, но я знаю, что сначала все они кажутся безобидными. Мое присутствие сведет с ума любого, потому что в этом мое проклятие. Мое присутствие пробуждает в человеке самые отвратительные качества, потому что я проклята. Он меня целует, и я пытаюсь отстраниться и уйти в себя. Почему-то я вспоминаю Дазая. Это был сон во сне, который я увидела во сне. Я понимаю, что он был единственным человеком среди всего этого безумия. Единственной соломинкой. Хотя все было реальнее, чем обычно, почему-то я не проснулась рядом с ним. На всякий случай я еще раз жмурюсь. Я приказываю себе проснуться. Но я не просыпаюсь. — Даже странно, что я ей понравился, — говорит мой новый принц. Вместо белого коня у него черный мотоцикл, и я только сейчас осознаю, что мне придется ехать на нем тоже. — Она просто… — говорю я, чтобы что-то сказать, но продолжения нет, потому что нельзя придумать целый сериал на основе двух предложений. — Очень хорошая, — отвечает он, а я надеваю его куртку, обхватываю сумку, чтобы, если что, спастись бегством. — А я не очень. Мне не приходится в этом сомневаться, потому что я уже была на месте девушки, которой отец запрещал встречаться с парнем. Как обычно, я в роли принцессы, запертой в замке. Только вместо принца ее пытается вызволить разбойник. — Ну, запрыгивай, малышка, — говорит он с улыбкой, а я понимаю, что у меня дрожат колени. Даже если ты был убит много раз, это все еще не значит, что тебе легко бороться с фобиями. Это все еще не значит, что ты прыгнешь с парашютом. Ты не возьмешь на руки паука. Я никогда раньше не ездила на мотоцикле и не собиралась пробовать, но сегодня у меня еще более странный день, чем обычно. Это так же просто, как аттракцион, только тебе нельзя кричать, потому что это не по сценарию. Я не знаю, что хуже, — открыть глаза или закрыть. Моя юбка улетает, но это еще не самое страшное. Я изо всех сил держусь за этого парня и молюсь, чтобы мы быстрее доехали. Даже если он не убьет меня, я все равно умру — от сердечного приступа. И вовсе не потому, что кто-то записал меня в тетрадь смерти. Когда мы останавливаемся на светофоре, я понимаю, что все это время задерживала дыхание. Майки говорит: — Куда едем? В школу или гулять? — В школу. Мне сегодня нужно на дополнительные занятия, — отвечаю я, потому что не хочу провести с ним весь этот утомительный день. Потому что надеюсь, что моя смерть будет отсрочена. Хотя все еще есть вероятность, что наш мотоцикл попадет в аварию, — вряд ли Энма Ай закинула меня сюда только ради острых ощущений. — Что, опять вызвал директор? Слушай, малышка, если ты не возьмешься за голову, мне придется принять меры, — говорит он слишком серьезно для парня, который стал головной болью моего нового папы. — Поэтому не предлагай мне прогулять. — Так уж и быть. Хотя… я просто хочу проводить с тобой больше времени. Все время. Понимаешь? Наконец, адское сафари заканчивается — Майки останавливает мотоцикл прямо возле школы, и на нас все смотрят. Энма Ай учит меня элементарным радостям жизни — например, как прекрасно всего лишь чувствовать под ногами землю. Здесь многолюдно, поэтому у меня есть пара часов в запасе, чтобы придумать план побега. Майки что-то говорит, но я не понимаю его, потому что к нам подходит он — тот, кого я когда-то давно видела в другой жизни — Дракен. Если он тут, значит ли это, что Казутора где-то неподалеку тоже? — Как обычно, опаздываете, — говорит он и не смотрит на меня так, как будто бы узнал. — Майки, ты в курсе, что Мегу назначили отработки после уроков? Ты плохо на нее влияешь! Майки улыбается и отвечает: — Вообще-то это она плохо на меня влияет. Лучше сделай замечание ей, Кенчик. — Ну конечно! — сварливо отвечает Дракен. — Это ведь ты вчера ушел со второго урока, хотя стало плохо ей, а не тебе. — Я пошел провожать, — говорит Майки и тянет меня за руку, чтобы мы пошли в школу. — Ладно, не ворчи с самого утра. Где бы я ни оказалась, куда бы я ни попала, я все время хочу проснуться. Хочу, чтобы все закончилось. Хочу домой, хотя дома у меня нет. А может, есть, но я просто забыла? Во сне никогда не помнишь, кто ты. Во сне ты даже не знаешь, что существуешь. Только сейчас я понимаю, что это не то, чем кажется. Я понимаю, что давно не видела Ай. Это потому, что ее поймали, и это мое наказание за это? Если это так, это значит, что теперь на моей стороне больше никого нет. Что на самом деле я не встретилась с Дазаем. Ай, где ты, когда так нужна? — Малышка, ты еще с нами? — говорит Майки, а я понимаю, что мы уже в школьном коридоре. Этот ночной кошмар никогда меня не отпустит. Все происходит по давно проигранному сценарию — я не могу найти свою сменку в раздевалке, потому что не знаю, как она выглядит. Поэтому я иду на урок, не переодев обувь. Оказывается, мы в одном классе, поэтому сбежать от надоедливого принца не представляется возможным. Во время переклички я сижу, затаив дыхание — я не знаю даже свою фамилию. Мне приходится сделать вид, что я заснула, уронив голову на парту. — Ямада? После долгой паузы говорит Майки: — Она здесь. — Он трясет меня за плечо и шепчет: — Эй, малышка, ты что, спишь? На уроке я размышляю о том, стоит ли выброситься в окно, потому что вторым уроком физкультура. Майки не слушает учителя и даже не записывает с доски, то и дело смотрит на меня и улыбается с глупым видом. Наши парты по соседству, и, каждый раз, как учитель отворачивается, Майки берет меня за руку. Мне приходится улыбаться тоже, впрочем, вряд ли это выходит так убедительно у актрисы второго плана, снимавшейся только в ужасах. Дракен смотрит на нас с таким недоуменным видом, что мне становится неловко. К счастью, приходит учитель и говорит, что физкультуру отменили, а Майки и Дракен сами таинственным образом исчезают, ничего мне не сказав. Я, отсидев тут еще два урока, тоже собираюсь пойти домой, но потом вспоминаю — это не мой дом. Да и вообще я не знаю дорогу. Поэтому мне остается только гулять по улице и рассматривать виды. Пока я иду, за спиной кричат женским голосом: — Мегу! Эй, Мегу! Я надеюсь, что это не мне, но вряд ли все так просто. Я иду дальше и делаю вид, что не слышу. Я просто массовка. Но девушка продолжает кричать, а потом догоняет меня, обнимает за плечо и говорит: — Так и думала, ты в наушниках. — Музыка там не играет, но мне все равно приходится снять их. Наушники завязаны в узел возле самого подбородка — распутать их было невозможно. — Тоже ушла из школы? — Я не знаю, как ответить, не вызывая подозрений, поэтому начинаю копаться в сумке, а она говорит: — Пошли сегодня гулять вчетвером. Ты уговоришь Майки, а я — Дракена. Я начинаю понимать, кто она такая, и смотрю на нее в ужасе — этого еще не хватало. С другой стороны — чем больше людей, тем лучше. Глядя на Майки, сложно представить, что он станет моим убийцей, но так все обычно и начинается. Они усыпляют мою бдительность, а потом, когда начинается расследование моей смерти, все говорят о них что-то вроде: «Нет, он бы и мухи не обидел». — Уверена, так все и происходит. — Не думаю, что он согласится, — говорю я и лезу в телефон, просматриваю сообщения, чтобы узнать имя девушки. Я вспоминаю историю жизни покойной Эри. Она писала, что у Дракена была девушка, но не упоминала ее имя. Неужели это действительно она? Где-то здесь ходит еще живая Эри? — Тогда скажи, что ты и его любимая сестренка обидятся, — отвечает она, пока я пытаюсь выкинуть из головы безумного Казутору с ножом. — Ты такая странная, — говорит она так, будто тоже видит образ Казуторы. — Почему ушла с уроков? — Майки ушел, вот и я ушла, — говорю я, чтобы не молчать. — Они ушли решать какие-то дела в банде. Мне Дракен тоже ничего не говорит, — небрежно сообщает она, а я понимаю, что все становится только хуже. Он не просто плохой парень — он еще и бандит. Мы идем вместе в кафе, и я не знаю, о чем с ней говорить, потому что вижу ее впервые. Когда приносят кофе, я решаю, что терять мне нечего, и говорю: — Ты же знаешь Казутору? Она не отрывается от телефона и отвечает скучающе: — Естественно… А что? Он что-то тебе сказал? Он тот еще тип. Только не говори Майки. Ты же его знаешь, он психанет. — Я еще не знаю, но уже догадываюсь. — Да нет, он ничего не говорил. Я тоже достаю телефон и ищу в интернете ник Эри из дневника — запомнить его было не трудно. Существует ли она здесь? А может, это еще не произошло? — Напиши Майки. Он не сможет тебе отказать, — продолжает моя новая подруга. Я ищу в телефоне номер Майки. В конце концов, переписывать сценарий уже поздно, и мне остается только следовать ему. А она говорит: — Все-таки он тебя на руках носит. Вот бы и Дракен был таким… Я вспоминаю этого жуткого парня с татуировкой на лысой голове. При разговоре с ним нужно задирать голову, а ему самому приходится нагибаться, чтобы пройти в двери. Потом я вспоминаю, как он пытался спасти Эри. Мне приходится перечитать переписку с Майки, чтобы понять стиль новой меня, но в сообщениях ничего особенного. В основном сопливый бред вроде: «Думаю о тебе и не могу заснуть». Или: «Быстрее бы завтра увидеть тебя». Или: «Давай после школы уедем туда, где нас никто не найдет». Это все сообщения Майки. А моя новая личность и вовсе бьет рекорды, отвечает точно как из мелодрамы: «Хочу, чтобы ты меня обнимал и никогда не отпускал». Или: «Мне не страшно, потому что я знаю, что у меня есть ты». Сложно поверить в любовь, когда был убит любимым столько раз. Сложно не стать циничной. А потом я вспоминаю Дазая. С чего вдруг? Как будто он где-то тут, как будто ждет, но это невозможно, хоть он и выжил. Пролистав длинный спор о том, кто кого больше любит, я нахожу что-то более или менее полезное. Когда они договариваются о встрече, они становятся довольно деловыми, поэтому я посылаю Майки сообщение, опираясь на прочитанное. Я все еще не знаю имя моей новой подруги, поэтому так и пишу: «Пошли гулять вчетвером». — Может, он и сам догадается, кого я имею в виду. Но он не отвечает, потому что у него бандитские разборки. Пока мы сидим, в дверях откуда ни возьмись появляется Дракен, без Майки. Я его рассматриваю и понимаю, что он младше, чем тогда. Он тоже смотрит на меня и, усаживаясь за стол рядом с девушкой, говорит, обращаясь ко мне: — А Майки решил пойти домой. — Только не говори, что его избили, и он не хочет показываться Мегу в таком виде, — заявляет моя подруга. Дракен делает ей знак глазами, как-то странно кивает в мою сторону и не знает, что меня не интересует, избили Майки или нет. Он и сам выглядит как-то не очень, а на рубашке у него капли крови. — Не волнуйся, Мегу, — говорит, наконец, Дракен и поворачивается ко мне. — Ты же знаешь, что его невозможно победить. Отхватил только пару раз и все. — Ясно. Я опускаю глаза и смотрю в телефон, пытаясь изобразить недовольство. Я не ходила на курсы актерского мастерства, но зато пережила все на своей шкуре. Дракен смотрит на меня, как суровый кинокритик, и я чувствую себя опозорившейся актрисой. Он мне не верит. Если бы у кого-то были тухлые яйца, он бы меня ими забросал. Импровизация не мой конек. — Что это с ней, Эма? — Я, наконец, узнаю имя подруги, а Дракен говорит: — Какая-то слишком спокойная сегодня. — Я и сама не знаю. Я чувствую, как у меня краснеют щеки, хотя я понимаю, что мне безразлично, что они обо мне подумают. Я их не боюсь. Эма уходит в туалет, и за столом воцаряется неловкая пауза. Я мешаю кофе ложкой, хотя даже не добавляла сахар, а Дракен смотрит мне в лицо, сцепив перед собой руки в замок. Он меня оценивает. — Что-то случилось? — говорит он, пока я смотрю в окно. — Или обиделась, что Майки ничего не сказал? Это как приехать на экзамен с похмелья и даже не из своего дома и понять, что ты не готовился. Тесты с двумя вариантами ответов — да или нет — были бы намного проще. Тут была бы вероятность пятьдесят процентов, что ты угадаешь. — Эма сказала, что ты неожиданно спросила про Казутору, — добавляет Дракен. — И когда она успела? — Слушай, если есть что-то, о чем я должен знать, говори, — серьезно продолжает он, а я чувствую себя еще хуже, чем до этого. Терять мне нечего. Даже моя жизнь вряд ли зависит от решений Дракена. Поэтому я говорю: — Это насчет Эри. Все еще есть вероятность, что она еще не существует и не будет существовать никогда. Но Дракен отвечает: — Она тебе что-то говорила? Мне все еще нечего терять, потому что даже моя жизнь мне не принадлежит, поэтому я говорю: — Я знаю, как она умрет. Дракен смотрит на меня так, будто перед ним сумасшедшая. Он смотрит на меня и не знает, что это так и есть. Я смотрю ему в глаза и жду его ответа. И он отвечает: — Только не говори, что… ты как Такемичи. — Я не знаю, кто это, поэтому молчу. — Ты из будущего? Мне остается только догадываться, что он имел в виду, потому что из туалета возвращается Эма. Мы встаем и идем домой к Майки, хотя я хочу пойти куда угодно, но только не туда. Этот милый мальчик, видимо, прячет в себе монстра, иначе я бы здесь не оказалась. Я проводник для зла. Мое присутствие сводит людей с ума. Я проклята. У Дракена хитрый план. Когда на светофоре остается несколько секунд, Эма бежит через дорогу, но Дракен не бежит вслед за ней и еще хватает меня за сумку, чтобы и я не побежала тоже. Эма — уже через дорогу — машет нам и смеется. Она стоит и ждет, пока светофор снова загорится зеленым, а Дракен говорит: — Ты знаешь, как спасти ее? Поэтому ты прибыла сюда? — Пока я размышляю о том, что «Назад в будущее» теперь не просто фильм, Дракен говорит нетерпеливо: — Рассказывай все, что знаешь, чтобы и я смог помочь. Я сразу понял, что что-то не так. — И как же? — Еще ни разу я ни с кем не обсуждала это открыто. Еще никто не ловил меня с поличным. У меня дрожат колени, и я думаю, уж не сошла ли я с ума окончательно. — Ты как будто старше… лет на сто. Как будто повидала много дерьма. — Он горько улыбается. — У тебя странный взгляд. — Я не знаю, получится ли ее спасти, — отвечаю я, чтобы продолжать диалог. Это определенно точно интереснее всех тех утомительных фильмов, что мне уже довелось посмотреть. Ай, ты смотришь? Кажется, все это происходит без твоего ведома, иначе ты бы уже вмешалась. — У Такемичи ведь получалось менять прошлое, — говорит Дракен, а я все еще не знаю, кто этот Такемичи. Может, кого-то тоже, как и меня, отправили на адскую почту? — Я расскажу, раз ты так хочешь. Но ты должен знать, что я тоже умру. В любом случае и уже скоро. — Мы и это остановим. — Он смотрит вперед, на Эму, но взгляд у него серьезный и сосредоточенный. — Я не знаю, как, поэтому мы не сможем. — Не может быть. Почему? — кричит он. — Потому что я не Мегу. Светофор загорается зеленым, и мы переходим дорогу. У Дракена совсем уж потерянный вид, и мне становится стыдно за то, что я втянула его в свою игру. Жалкую и лишенную смысла с самого начала. Эме кто-то звонит, и, пока она разговаривает по телефону, я говорю тихо: — Майки убьет меня. Это предопределено. — Что ты несешь? — снова кричит он. — Он тебя любит! Больше жизни. Он бы никогда… — Но все-таки любит он не меня. — Подумав, я говорю: — Слушай, Дракен. С Эри все кончено, потому что она и сама не совсем нормальная. С самого начала было понятно, что ее отношения приведут к катастрофе, но ей это нравилось. Но, видимо, она хороший человек, раз на ее место прибыла я. Понимаешь? Я проводник. Я прожила за нее последние минуты ее жизни, чтобы она не мучилась. Я не Мегу из будущего. Мое имя… впрочем, неважно. Эма уже далеко впереди нас, торопится быстрее дойти до Майки. Торопит меня к моей смерти. А Дракен говорит: — Может, все-таки скажешь? — Миса. — Он молчит, и я говорю: — Почему ты веришь мне? — Потому что мы тут тоже пережили много всякого дерьма. И вот мы у дома, который станет моей могилой. Хотя все еще есть вероятность, что произойдет несчастный случай, как с Бакуго. Или я вообще не умру, как с Дазаем. Дазай? Почему у меня постоянно чувство, что он зовет меня? Эма идет первой — она тоже тут живет. А мы с Дракеном тащимся позади. Я говорю: — Ты будешь там, когда она умрет. Она сбежит из Токио, но он найдет ее. И убьет. А ты ведь постоянно говорил ей, чтобы она не связывалась с ним, правда? — Если он все еще не до конца верил мне, то теперь это уже точно не так. — От смерти не уйдешь. Я не знаю, что это за Такемичи, у которого все получается, но я не спаслась ни разу. — Ты даже не пыталась, — говорит он уверенно, как будто уже знает все обо мне. Я смотрю на него вопросительно, и он продолжает: — Ты сдалась, и уже давно. — Может, я и могла что-то сделать, но я просто покончила с собой, чтобы ты не пострадал. Когда я была там. — И ты думаешь, что спасла меня? Думаешь, я просто стоял бы и смотрел? Открывается дверь, и на пороге показывается Майки с избитым лицом. Волосы лохматые, как будто мы вырвали его из постели. Он смотрит на меня в замешательстве, как будто не ожидал здесь увидеть. Наверное, это так и есть, потому что он прислал сообщение, что не сможет сегодня погулять. — Я же тебя просил, Кенчик, — ворчит Майки. — Слушай, малышка, только не психуй, ладно? Я смотрю на Дракена, потому что не знаю, что мне делать, и Дракен говорит: — Не парься. Я уже поговорил с ней. Сегодня тебе не попадет. Мне кажется, что все идет не по сценарию. Никто не должен верить мне. Никто не должен мне помогать. Я грешница, которая отбывает наказание и должна страдать. Мы проходим в дом. Эма идет на кухню готовить нам чай, а мы устраиваемся в гостиной. Я сажусь в кресло, чтобы Майки не пришло в голову лезть обниматься. Стесняться больше нечего — от того, что Дракен знает, кто я, мне становится спокойно. К тому же, можно разыграть обиду на Майки. Они садятся на диван, а я хочу домой. Я хочу домой и резко понимаю, что мне есть, куда идти. Все должно было закончиться, но я по-прежнему здесь. Ай, ты смотришь? Ты вытащила меня или это был сон во сне? Майки и Дракен смотрят на меня, и я не верю, что они настоящие. Я ненастоящая тоже. Я жмурюсь, чтобы проснуться, но ничего не происходит. Эма кричит с кухни, что кто-то оставил грязные чашки в раковине, и Майки идет к ней. — Эй, Дракен, — я оглядываюсь на Майки, — я написала в телефоне все, что знаю. — Я чувствую, как начинаю просыпаться. — Попытайся спасти Эри. Дракен что-то говорит, но я уже его не слышу. Я вижу его, но понимаю, что лежу в своей постели. Картинка постепенно растворяется, и мне начинает казаться, что Дракен всего лишь плод моего воображения. А потом я открываю глаза и вижу свой потолок. В комнате темно, тикают часы. Рядом на кровати кто-то есть, и мне становится еще страшнее, чем до этого. Это еще один сон во сне? Я не успела прийти в себя, как должна пройти через это снова? Но это не кто-то — это Дазай. Он смотрел на меня, лежа на боку, и я вскочила, собралась выпрыгивать из кровати, только потом вспомнив, что спаслась. — Снова странный сон? — сказал он и потянулся ко мне. — Я тряс тебя, но ты не просыпалась. — Я думаю, это был не просто сон. — Я снова легла. Он обнял меня, а я стала смотреть в потолок. — Наверное, это уже никогда не закончится. — Но главное, что ты все-таки здесь, и все хорошо, — сказал он. — Не переживай. Все закончилось. Ай, где ты?