take me out

К следующему дню Голубин чувствовал себя просто прекрасно, по сравнению со вчерашним днем. Быстро собравшись и приведя себя в нормальный внешний вид он поехал на студию. Привычный полумрак в общем пространстве приятен глазу. Глеб садится на свое место ставя рядом с компьютером стакан с купленным по дороге кофе, который оказался слишком мерзотным на вкус, но проснуться надо было хотя бы так. Рядом тут же оказался Слава. -блять, Глебас, я ничерта не понимаю,-парень поставил свой ноут напротив Глеба начиная быстро что-то объяснять параллельно ругаясь и иногда переходя на пару тонов выше. -так, Слав, прекращай визжать, ща,-парень встал с места и взяв куртку, которую при входе кинул на диван, где валялось еще пара курток остальных присутствующих(потому что кое-кто разъебал вешалку, пальцем на Даню, конечно, никто не указывает, но факт остается фактом), достал из нее пачку сигарет и зажигалку тут же закуривая забив на значок «не курить»(и собственный твит о том, что сигареты для пидорасов). Почему-то Глеб начал сильно нервничать, но причины на то не было, что странно. Хотя для психического состояния Фары это в принципе норма. Доза никотина, впервые за пару дней, быстро распространяется по организму успокаивая и приводя в так называемую норму. Парень возвращается к Славе садясь на место устало выдыхая дым куда-то в сторону, противоположную от Михайлова. В голове все мешалось из-за чего то, что было на экране ноутбука Славы никак не поддавалось пониманию. Все каким-то сложным казалось и в принципе незнакомым. -ну что?-подгоняет Морти с надеждой смотря на Глеба и поправив дреды, которые явно нужно было бы подкорректировать у мастера из-за отросших корней. -погоди, ничерта не понимаю, Слав...-Глеб нервно потер переносицу. Спустя пару минут все таки удается въехать в происходящее. Пару слегка шумных ударов по клавиатуре и на экране снова все заработало от чего Михайлов, довольный словно ребенок, которому купили долгожданную игрушку, забрал ноутбук и убежал к себе. Послышался звук открывающейся двери и чей-то громкий смех. Странно, но не знакомый, хотя на ММ Глеб знал всех. Может новенькие, с этой мыслью Голубин обернулся на дверь замерев на секунду то ли от шока, то ли от неожиданности. В дверях стояли Мирон с, вроде как, Ванькой Рудбоем, который над чем-то громко смеялся. Глеб фыркнул от осознания того, что спокойно посидеть сегодня не получится, вернулся к своему экрану. Люди, не люди-работа сама себя не сделает. Не прошло и 10 минут. На его плече ложится теплая и тяжелая рука неприятно давящая. Глеб в принципе не любил, когда его трогают, а тем более незнакомые люди с явно не лучшими намерениями. -что делаешь, принцесса?-ехидно и с мерзкой усмешкой произнес голос, знакомый всем по трекам «город под подошвой» и «девочка пиздец». -господи, и тут ты, я уж думал хоть на работе от твоих дебильных сообщений отдохну. Блядей своих так называть будешь, а у меня имя есть,-почти прорычал Фара, но не обернулся лишь чуть сильнее сжав мышку в руке. Вообще, парень был только с виду спокойный. Но одним взглядом мог продать душу человека, на которого он направлен, дьяволу, а в голове у него вообще полнейшая жуть. -да ладно тебе. С чего такая агрессия, я всего лишь спросил,-Мирон посмеялся отходя и поправляя рукава на толстовке. Вообще, он был серьезным человеком, но при виде Фараона хотелось привлечь к себе внимание. -Мирон, или как тебя там,-любимый прием Глеба, которым он показывал свое пренебрежение к тому, к кому это обращено,-тебе заняться нечем? Иди там альбом напиши, не знаю. (прим.:ахах, блять, все таки выпустил же, жид)) Янович не особо довольно закатил глаза и вместе с Ваней ушел в отдельные кабинеты для тех, кого в обществе работать не впаривает, или, как говорил Колян-асоциальных блядей. Вообще, Коля это был один из не многих, с кем парень общался достаточно близко. Коля буквально все знал о Глебе и знал, когда можно подходить и в принципе вступать в диалог, а когда лучше держаться на расстоянии. Выйдя покурить Голубин погружается в какие-то свои мысли и рассуждения о смысле жизни. В голове все снова мешается. Ощущается легкая печаль и усталость. Фара знает, что ему нельзя входить в свое состояние из-за накатывающих вскоре суицидальных мыслей от отсутствия смысла жизни и прочего дерьма. Вообще, смысл жизни-понятие обширное и он есть, но вот только найти его Глеб никак не может. Он явно не в удовольствии или боли, и не в удовольствии от боли, и не в боли от удовольствия... так, слишком запутанно. От собственных мыслей он усмехается, фильтр прогоревшей сигареты начинает жечь пальцы заставляя выкинуть окурок в урну. А в чем же тогда, если не в удовольствии или боли, если это два основных чувства. Может в нахождении себя и принесения себе и окружающим пользы? Но ведь можно не приносить пользы себе, или окружающим, или и тем и другим если запереться в комнате и не совершать ошибку, как писал Бродский. От этого становится еще грустнее и как-то тесно от необширности мыслей, будто дальше стенок коробки мыслить запрещено. Может в Любви? Но любовь это и удовольствие и боль вместе, и не ясно боль от удовольствия или удовольствие от боли. Что вообще есть смысл и зачем его искать, можно же просто плыть по течению, как все. Как все. В этом и проблема, каждый пытается изъебнуться что бы не быть как другие, но в итоге становится все более незаметным среди серой массы. Зачем тогда существовать в принципе если ты все равно такой как все? Хочешь быть другим-хоть жопой дыши и глаза со ртом местами поменяй, тогда точно выделишься, а не вот эти вот ваши татуировки и крашеные волосы. Хотя все это скорее для того, что бы себе нравиться, а на окружение и его мнение в принципе с высокой ноты похуй. Из мыслей вырывает мужчина, зашедший на балкон с слишком громким хлопком двери. Что-то явно не так, дверь обычно закрывается тихо и практически беззвучно, а если все в порядке-зачем хлопать? Да и если что-то не так-зачем? Хотя выплеск эмоций на предметы явно лучше, чем на людей окружающих. А по мнению Фары еще лучше-на себя. Как ни как уж слишком нравится Голубину вид стекающей по рукам крови или обкусанных губ до ярко-красных пятен, не сходящих дней по 5 и при этом вечно болящих. Голубину до щенячьего восторга нравился подобный его вид в комплекте с синяками под глазами, болезненной худобой и бледной кожей. Эстетическое восхищение он сам у себя вызывал подобным. Спустя пару минут напряженного, со стороны Мирона, и вполне себе комфортного, со стороны Глеба, молчания, блондин все таки решил подать голос. -что-то произошло?-абсолютно безразлично и даже не поднимая взгляд спрашивает он, скорее из вежливости, нежели чем из реального интереса. -да заебло все. Работа не идет, с Дилей расстался, дедлайны горят, полнейшая пизда,-то ли с восклицанием, то ли с утоплением завершение было произнесено. -ну, бывает хуйня в жизни. Все мы вылезаем из жопы только для того, что бы попасть в еще большую жопу. Смирись и расслабься,-усмехается Голубин. -легко тебе говорить, выпустил трек про шлюх и бабки и все в жизни заебись. -ебать, не обесценивай мой труд. У меня есть крайне эмоциональные и трудные треки, над которыми я собственные слезы пролил. Тут скорее дело возможности, что можешь-то и пиши. Не можешь-отдохни немного, дедлайны лишь давят и не дают расслабиться. Забудь и все само придет. А если не придет-какая разница, все равно в гроб за собой это не утащишь, а смерть стороной никого не обходит. -ты так спокойно об этом говоришь, что аж жутко. -о чем? -о смерти. -ну а чего бояться-то или радоваться. Ну тип хуйня неизбежная, ты с этим ничего не сделаешь. Принятие фактов-дело времени, а чем больше себя на счет страха смерти накручивать-тем быстрее она придет. Закон подлости, чем быстрее от проблем бежишь-тем быстрее они догоняют. -а ты совершенно не похож на того, кем себя позиционируешь. Где же тот агрессивный репер который ебал мою суку 5 минут назад? -проникся творчеством? -изучил. Ну так что? -образ, привычка прятаться за масками есть у всех. Вот ты весь такой веселый, а глаза у тебя уставшие.