Show must go on.

      ДжиСон поглаживал прижавшегося к нему Минги и матерился. Про себя, но много, яростно и изобретательно. Это вот что надо было сделать с человеком, чтобы от новости о том, что твой друг встречается с кем-то, у тебя случилась истерика? Мысль о неразделенной любви Минги к Сану ДжиСон даже не рассматривал. Нет, тут был именно страх. Страх наказания.       Вообще, по-хорошему, ДжиСону не стоило во всё это лезть. Потому что… Ну кто ему этот парень? Хубэ? Сосед на ближайшие несколько месяцев? Хён? ДжиСон еще раз провёл по трясущимся плечам Минги, пытаясь успокоить его, и зашептал что-то успокаивающее. Он прекрасно чувствовал, что его футболка намокла от чужих слёз, но винить Минги в чем бы то ни было не собирался. Этот парень нуждается в помощи, ответил он сам себе и тяжело выдохнул. Да уж. Просто не будет, но ДжиСон не привык сдаваться. Он не будет давить и требовать, чтобы ему объяснили ситуацию. Его первоочередная задача — успокоить. А там уже можно будет посмотреть и прикинуть дальнейший план действий. Пока же он просто прижимал к себе потихоньку успокаивающегося Минги и ловил на нем жалостливые взгляды остальных.       МинХо трясло. Мелко-мелко. От злости. Но в этот раз не только на себя, но и на всех вокруг. Довели! Он сцепил зубы, чтобы не зарычать. Суки. Какие же суки, а… Порвал бы голыми руками. Загрыз бы и не поморщился. Сволочи… МинХо кое-как надел на лицо медицинскую маску и поднялся из-за стола. — Идём.       Он грубо дёрнул СонХва за рукав рубашки и пошел на выход из кабинета. — МинХо? — окликнул его Чан.       Едва удержавшись, чтобы не послать его грубо, МинХо обернулся: — Нормально всё, мы до туалета и обратно. Орать не будем. — Очень надеюсь, — недоверчиво прищурился Чан. — И жду через пять минут. — Десять, — бросил МинХо и вышел. — Иди, хён, он тебя за дверью ждёт, — Феликс тронул СонХва за руку.       СонХва скинул с себя оцепенение, сковавшее его тело от того тона, которым к нему обратился МинХо, кивнул и вышел из кабинета, на ходу надевая маску. Ему было страшно. Потому что чужое поведение всколыхнуло не лучшие воспоминания. Был у них один инвестор, положивший глаз именно на СонХва и любивший, чтобы под ним кричали. От боли…       Они прошли по подозрительно опустевшему залу до туалета и МинХо подвел СонХва к раковине, над которой висело огромное зеркало. — Умывайся. — Что? — не понял СонХва. — Умывайся, говорю, — рыкнул МинХо. — Вся морда зарёванная…       Глаза СонХва широко распахнулись и он бросил панический взгляд в зеркало, срывая с себя маску. Да, веки чуть припухли, но, в общем, он выглядел прилично. Минут через десять-пятнадцать придет в норму. О том, что по его щекам всего несколько минут назад текли слёзы, скорее напоминает чуть смазанный слой косметики. — Я… — негромко начал он. — Я не буду умываться.       МинХо сжал кулаки до хруста, но постарался не орать. — И почему это? — Потому что тогда я смою всю косметику. — дрожащим голосом ответил СонХва. — И? — Я без неё… Не очень хорошо выгляжу.       И МинХо не удержался. Его рука молниеносно взлетела, а крепкие пальцы вцепились в чужую челюсть. Ярость вышла на новый виток. Он с силой повернул голову СонХва к зеркалу и одним движением перетёк ему за спину. — Посмотри на себя, — шипел МинХо в ухо зажмурившемуся от страха СонХва. — Ну же!       СонХва медленно открыл глаза. — Ты прекрасен, — МинХо обхватил его второй рукой поперек талии и прижал к себе. — Ты — один из самых красивых людей, что я видел в своей жизни. И я сейчас готов порвать на клочки и Хисока, и СынМина с Саном, и всех остальных, потому что ты плакал. Я готов вырвать себе язык за то, что сказал там…       СонХва стоял, как громом пораженный. Горячечный шепот на ухо был пропитан таким количеством эмоций, что становилось страшно. И безумно приятно. — Я пойму, если ты меня возненавидишь, — пальцы, сжимавшие челюсть СонХва ослабили хватку и спустились к шее, нежно гладя кожу. — Если вмажешь по морде. Честно. Скажу всем, что в косяк не вписался, клянусь. Но я не могу больше. Я не знаю, что со мной. Как будто наваждение какое-то…       МинХо развернул СонХва лицом к себе и провел большим пальцем по его нижней губе. — Ударь меня. Но потом, ладно?       А в следующую секунду МинХо поцеловал СонХва. Яростно и как-то отчаянно, сразу же ныряя языком в чужой приоткрытый рот. Он отдавал всего себя в этом поцелуе, понимая, что, скорее всего, это будет первый и последний их поцелуй. Потому что так нельзя. Это насилие. Это недопустимо. Это мерзко. Это… Это стало невыносимо прекрасно, когда СонХва ему ответил…       Когда МинХо, наконец, нашел в себе силы оторваться от чужих губ, он был готов. Он действительно был готов к тому, что сейчас последует удар. Но СонХва просто смотрел на его своими прекрасными глазами и молчал. Затем повернулся к раковине, тщательно умылся и вышел. — Су-у-у-ука… — протянул, МинХо расплываясь в самой довольной своей улыбке. — Неужели у меня есть шанс?       СонХва старался не бежать. Хотя очень хотелось. Слова МинХо звенели в его голове, практически не давая думать.       «Он считает меня… Красивым?»       СонХва поднял руку и коснулся дрожащими пальцами чуть припухших губ. На самом деле, он просто не знал, что думать. Этот бешенный поцелуй вытянул из него все эмоции и осталась какая-то странная вата.       «Он думал, что я ударю его, но всё равно поцеловал…»       СонХва вошел в кабинет и тихонько проскользнул к своему месту. Феликс оглянулся на него, опустил взгляд на его губы, улыбнулся и… Промолчал. А СонХва схватил ближайшую к нему бутылку, налил себе полную стопку и опрокинул в себя алкоголь. — Дезинфицируешь душевные раны после общения с МинХо-хёном? — рассмеялся ЧонИн, отвлекаясь от завязавшегося за столом разговора.       СонХва неопределенно повёл плечами и налил себе еще. — СонХва, всё нормально? — обеспокоенно спросил Чан. — Да, всё отлично, — кивнул СонХва и выпил вторую рюмку подряд, а затем потянулся к закускам.       Ему нужно было что-то в очень остром соусе. Чтобы губы покраснели и припухли. Пока остальные не заметили, что они уже такие. — Ладно, — Чан повернулся к ХонДжуну, сидящему на противоположном конце стола от него. — Как я уже сказал, предлагаю подумать о работе. Понимаю, что хотелось бы отдохнуть, но сроки поджимают. — Согласен, — кивнул ХонДжун, успевший уже взять себя в руки за эти несколько минут. — Вчера ты говорил про каверы. — Точно, — отзеркалил его кивок Чан. — Поставим по каверу друг на друга и выступим на каком-нибудь шоу или сборном концерте. Хисок-хён, ты уже начал подбирать варианты? — Да, — ответил ему менеджер, не отрываясь от переписки в телефоне. — Тогда слушаю ваши предложения. — В каком смысле? — не понял ХонДжун. — А разве это не руководство решает? — У нас — нет, — улыбнулся Чан. — Мы достаточно самостоятельны, чтобы решать подобные вопросы сами. На согласование потом, конечно, отправим, но, чаще всего, никаких изменений это за собой не влечёт. — Ох, — озадаченно потёр лоб ХонДжун. — У нас всё не так. Нам обычно просто выдают задания и расписания. — Это я уже понял, — Чан снова кивнул. — Но пока работаем по нашей схеме, так что напрягите мозги.       Через пару минут вернулся МинХо. Волосы его были влажными, а настроение, на удивление, приподнятым. Он то и дело косился на СонХва, но заговаривать с ним не спешил. Зато сходу врезался в разговор о каверах.       А Хисок, после ухода СонХва и МинХо успевший подать Чану знак сменить тему, открыл в телефоне диалог с господином директором и подробно рассказал о происшествии. Отчитавшись, он получил одобрение своих действий и короткий список сотрудников, которые могли бы занять место временного менеджера для Ateez. Решение нужно было принять к понедельнику, но, быстро просмотрев имена, Хисок понял, что уже решил. Этим детям нужна помощь, так что их временный менеджер должен обладать не только нужными знаниями и навыками, но и иметь определенный склад характера и опыт работы с нестабильными артистами. Таковых имелось несколько, но идеально подходящий — лишь один. И Хисок порадовался, что господин директор включил в список это имя.       Ребята, меж тем, всё активнее обсуждали предстоящее выступление. Времени у них было немного, но его должно было хватить. Приходящие в себя после потрясения Ateez включались в разговор, предложения сыпались со всех сторон, потихоньку начали разгораться споры. Но Хисок не вмешивался. Он видел, что негатива во всём этом не было. Мемберы двух разных групп пытались нащупать общее направление, чему немало способствовал алкоголь. Затем разговор плавно перетек на съемки для шоу. Им нужно будет разыграть въезд Ateez в общежития и разбор соседей. — Я думаю, там даже не обязательно шмотки опять собирать в сумки, — предложил уже чуть захмелевший ЧанБин. — Просто муляжи набить, чтоб не тяжело было таскать. Подушку в сумку и сверху пару маек. — А распределение как разыграем? — спросил Чан, обращаясь к ХонДжуну. — Эмм… — ХонДжун замялся. — Может, жеребьёвкой? Нас же сначала надо, типа, по разным общежитиям раскидать. — Пойдёт, — кивнул Чан. — А по комнатам? — Смотрины? — предложил Феликс. — Как у нас было. Типа, ходите по комнатам, смотрите, какая больше понравится.       Ребята принялись обсуждать плюсы и минусы этих вариантов. Перенервничавшие Ateez уже изрядно захмелели и охотно участвовали в разговоре. Почти все. И только Уён следил за Саном, чтобы улучить удобный момент и умыкнуть его на разговор. К моменту, когда официантки принесли основные блюда, Сан уже был изрядно пьян и Уён решил, что если тянуть и дальше, то ничего не получится. А потому он, осторожно пробравшись к их с СынМином местам, тронул Сана за плечо. — Пойдем, умоем тебя, чудо, — ласково позвал он и, видя недоуменный взгляд СынМина, пояснил, — Сан не очень умеет пить, поэтому я за ним обычно присматриваю. И привожу его в приличное состояние по необходимости. — Сейчас необходимости нет, — холодно ответил ему СынМин, беря Сана за руку. — Мы отсюда только в общежитие поедем. — Он у тебя сейчас вырубится, — настаивал Уён, которому для этого даже врать не приходилось.       СынМин смерил его странным взглядом, но Сана отпустил. — Идем, — Уён поднял друга на ноги и перехватил его за грудь, поднырнув под руку.       Выйдя из кабинета, Уён сначала сводил Сана в туалет, где долго и со вкусом умывал его, а затем вывел его на улицу. На холоде Сан быстро очнулся из своего полуспящего состояния и начал дрожать. — Серьезно? Отношения? — сразу в лоб спросил Уён. — Д-да, — постукивая зубами ответил Сан. — Так вот почему ты всё это время отлынивал от поездок к инвесторам… — протянул Уён, глядя в небо и слабо улыбнулся. — А я всё понять не мог, что с тобой.       Он медленно перевел взгляд на Сана и поджал губы. — Ты же понимаешь, что всё это — фарс? Отношения — не для нас. — Говори за себя. — Я скажу и за тебя, — тяжелый взгляд прижал Сана к месту. — Ты понимаешь, что со всеми нами будет, когда НАШЕ руководство обо всём узнает? Я уже не говорю о том, что будет с ТОБОЙ, когда о нашем образе жизни узнает твой красавчик.       Сан молчал, глядя себе под ноги. Понимал он. Всё понимал. Но ничего не мог с собой поделать. — Или ты всё-таки просто пытаешься подобраться к его кошельку? Тогда ты слишком затянул. — Мне плевать на его кошелёк! — вскинулся Сан. — Я… Мы… У нас с ним еще не было ничего такого… — Охренеть, — сплюнул Уён. — То есть ты реально, типа? — Да, я влюбился, — зло посмотрел ему в глаза Сан. — И это взаимно. — Ты — шлюха, Санни. Шлюха агентства. Тебя продают инвесторам и стаффу за не слишком-то большие деньги. — Как и тебя. — Не спорю, — ухмыльнулся Уён. — Но я не пытаюсь играть в любовь. — Я не играю, — отрезал Сан. — Знаешь, Ёна, шлюхи тоже умеют любить…       Сан развернулся и ушёл обратно в ресторан, не заметив, как от чуть приоткрытой двери вглубь помещения метнулась чья-то тень. А Уён задержался на улице еще минут на пять. Ему надо было проветриться. И унять злые слёзы. Своими словами Сан задел в нём нечто, что сам Уён закопал в себе уже очень давно и думал, что оно умерло. То, что было несовместимо с его жизнью. То, что убило бы его изнутри. Желание быть любимым. И любить в ответ.