Глава II. Часть I
15 июля 2023 г. в 21:02
Солнечный свет проникает сквозь притесненные друг к другу шторы. В комнате кружатся мелкие частицы пыли, освещаемые утренним светом.
Темные глаза девушки разглядывают происходящее в комнате, а сознание мысленно воспринимает ту мысль, что утро снова наступило.
Утро, которое превратиться в день, в очередной рутинный день.
Луиза никогда особо не радовалась утру: ей казалось, что это время суток дарит уже угаснувшую надежду на то, чтобы изменить что-то. Ничего не изменить, это поспешный вывод, который подтверждается к наступлению дня.
Но было время, когда Луиза радовалась новому дню, радовалась тому, что утром наденет свою старую форму медсестры, снова пройдет в свое отделение, закурит сигарету сидя на подоконнике, поймает на себе задумчивый взгляд Эрена. Эрен… Имя, которое она не произносила столько времени, что совсем забыла то, как оно слетает с её губ.
Прошло слишком много времени, чтобы воскрешать воспоминания, которые с каждым разом становятся всё мутнее. Но почему эти воспоминания куда ярче, чем её текущая жизнь?
Один и тот же день, растягивающийся на недели, месяцы.
Шелковистые волосы девушки раскинуты по подушке, которая была свидетелем многих её слез. А ведь он обещал, что сделает её счастливой.
Луиза сглатывает, чуть дернув головой, избавляясь от навязчивых мыслей.
Повернувшись на бок, Луиза замечает спящего рядом мужчину. Взгляд её падает на его светлые волосы и ресницы. Утренний свет падает на его подушку. Картина стоящая созерцания.
Джонатан представлял из себя довольно привлекательного мужчину, однако, похоже, одна Луиза не разделяла всеобщего убеждения в этом.
Ни один мускул на лице девушке не дрогает, а взгляд её светло карих глаз остается прозрачно стеклянных: взгляд, которым человек обычно смотрит сквозь предметы. Казалось бы, стоило Джонатану раствориться, а Луиза даже бы и не вздрогнула. Но почему так?
Луиза сглатывает, убирая взгляд с лица мужа.
Вздох, снова воспоминания о вчерашнем разговоре, который был слишком серьезным, чтобы не повторяться вновь. Он повториться. Джонатан снова заведет тему о детях, точнее, об их отсутствии. Луиза же снова скажет, что не хочет иметь детей в столь жестоком мире. Однако, правда то лишь на половину.
— Ты проснулась? — звучит голос мужа, из-за чего её сердце дрогнет.
Легкий поцелуй в щеку и попытка обнять её. Попытка.
Девушка лишь отстраняется, понимая, что с каждым днем её злит все больше вещей в её новой жизни. Жизни, что предвещала быть безоблачной.
— Что то не так? — спрашивает он волнительным голосом, из-за чего та лишь отрицательно мотает головой.
— Я приготовлю завтрак, — тихо проговаривает девушка, вставая с кровати.
Ещё один день. Такой невыносимый и до ужаса похожий на предыдущие.
Проводив мужа на работу, Луиза лишь запирает за ним дверь.
Щелчок замка. Облегченный вздох. Больше не нужно притворяться.
Луиза становится спиной к двери, сползая по ней спиной.
Конечно, было опрометчиво ожидать, что брак будет счастливым, что не будет недопониманий и прочего, однако Луиза и не думала, что будет столь несчастна.
Луиза переводит взгляд в сторону столешнице, на которой находилась прозрачная пепельница. Недавно потушенная сигарета Джонатана, от которой ещё исходил слабый дым. Луиза сглатывает, почувствовав некий укол совести. Теперь ей было запрещено курить, как будущей матери его детей. Матери, которой она становиться не хотела.
Прекрасный дом (по меркам элдийцев), расположенный в неплохом районе. Вид с крыши ведёт в сторону огней города, которые освещают всё вокруг в вечернее время. Два этажа, на верху которого находится спальня с имеющимся балконом.
Луизе не приходилось беспокоится о том, что вечером не найдется чего поесть; и о том, что штукатурка в комнате снова обсыпалась и будет затратно покупать известь. Ей не приходилось испытывать более тяготы судьбы, что та в те дни стойко переносила.
В гардеробе девушки были приличные платья, без швов и дырок, то та носила прежде.
Стоя перед зеркалом, расположенном в спальне, Луиза с некой печалью вдевает серьги в ухо.
Луиза часто впадала в апатию в прошлой жизни, однако, как бы это не звучало странно, но более обеспеченная жизнь не гарантировала отсутствие душевных переживаний.
Она всё также могла сидеть на подоконнике по ночам, когда Джонатан уже заснул, мечтательно глядя в сторону огней города. Луиза думала о многом, и ни о чём одновременно. Словно, эти маленькие вечера с самой собой были её единственным способом оставаться верной своим мыслям.
Переведя взгляд в сторону зеркала, девушка попросту окинула себя оценивающим взглядом. Светло зеленое платье до колен, бежевые босоножки с квадратным каблуком, и каштановые волосы, почти касающиеся её лопаток.
Наверное, по меркам Джонатана, она выглядела практически идеально. Но для Луизы в зеркале была совершенно другая девушка.
Проходя по улицам, девушка попросту осматривалась, уже не опасаясь того, как к ней отнесутся жители. Теперь она жена почетного гражданина, и теперь всё по другому.
Улицы все так же пусты, словно покинуты чем-то или кем-то, будто бы находясь в нескончаемом ожидании изменений, которые никогда не наступят.
Пожелтевшие листья вихрем скатываются в сторону, обнажая серый асфальт.
Всё серое. Люди, здания, небо. Луиза никогда и не замечала особо ярких красок в этом месте, однако, их отсутствие стало более очевидным сейчас.
— Луиза, — окликает ее знакомый голос, из-за чего Луиза лишь на секунды прикрывает глаза, словно не желая видеть присутствующую.
— Жаннет? — натянув улыбку и обернувшись, спрашивает Луиза, делая вид, что узнать бывшую коллегу было сложно.
— Как поживаешь, милая? — спрашивает женщина, подойдя к ней ближе.
Жаннет выглядит как почётная гражданка, коим она теперь являлась, выйдя замуж за престарелого директора завода.
На той был белый костюм, на котором была прикреплена брошь в виде красного цветка с пестрыми лепестками.
Луиза на миг остановилась, подумав, что где-то уже видела его. Такое знакомое но в то же время непонятное откуда… Луиза не придала этому значения.
— Всё хорошо, — отзывается Луиза, только неловко пожимая плечами.
— В последний раз мы виделись на твоей свадьбе, — говорит Жаннет, улыбнувшись красными от помады губами.
— Как поживает Джонатан? — с улыбкой спрашивает женщина, ожидающе взглянув на девушку. Этот взгляд показался ей странным.
— Замечательно, его повысили, — отвечает Луиза без особого энтузиазма.
— А ты все также домохозяйка? — без промедления спрашивает Жаннет, посмотрев на Луизу с интересом.
Луиза лишь сжимает край платья в кулаке, чувствуя, что вот вот она возьмется за старую привычку: скажет ей какую-то пакостью. Но она сдерживается, понимая, что нужно лишь выдать идеальную картину.
Луиза только улыбается в ответ, похлопав несколько раз ресницами.
— А дети? — с неким недоумением спрашивает Жаннет, словно недовольная этим фактом.
— Прошло не так много времени с тех пор, я… — начинает Луиза, чувствуя, что из-за этой нужды оправдаться ей становиться не по себе.
— Приходи к нам в клинику, если у тебя проблемы, — отвечает Жаннет, глядя на девушку, как в её лице проскальзывает странная усмешка. Луиза замечает это.
— Мы постараемся решить твои проблемы, Луиза, — говорит та, блеснув белозубой улыбкой.
Луиза лишь поднимает уголки губ, понимая, что сдерживать себя ей становится все труднее.
— А у тебя нет детей? — решает спросить девушка, не беспокоясь, звучит ли ее тон грубо.
Жаннет открывает рот, чтобы ответить.
— Ах да, — перебивает её Луиза, словно вспомнив что-то.
— Возраст, всё-таки, — девушка чуть ехидно улыбается, не почувствовав ни укола совести при этих словах.
Жаннет лишь молча глядит на тем как Луиза удаляется, а лицо женщины приобретает румянец раздражения.
Направляясь по центру, девушка попросту осматривается, осознавая, что ничто из окружающего не цепляет её взгляд.
Но что-то изменилось. В ней или том, что окружает её. Наверное, что-то есть в том, что теперь она жена почётного гражданина.
Луиза подмечает, что что-то переменилось во взгляде людей, что раньше смотрели на нее с неким пренебрежением. Не сказать, что пренебрежение ушло: не ушло, просто теперь появилась вынужденная терпимость с их стороны. Теперь её не могут толкнуть или же кинуть в нее что-то. Теперь могут только молча провожать взглядом, а в крайнем случае пробормотать что то себе под нос.
Будучи женой уважаемого врача, Луиза понимает, что может позволить себе свободно бродить по округе; брать книги в магазинах, что она будет читать на досуге; осматриваться по рынку.
Теперь много дверей перед ней открыты, однако, именно это и смущает её. Луиза всё чаще думает о том, что то, что сейчас доступно ей это — всего навсего те вещи, та свобода, которая принадлежит ей по праву. Эти люди попросту приоткрыли ей завесу возможностей, которые сами же ограничили, на которые Луиза имела полное право с рождения.
«Не смей говорить об этом, ты повторишь судьбу отца!» — кричала на неё мать, когда девушка осмеливалась говорить о убеждениях, которые могли вынести их семье практически приговор.
И она замолчала, предпочитая сохранить эти мысли в своей голове. Луиза понимала, что это тонкая грань между пропастью, и она предпочла навсегда закрыть эту дверь. До поры до времени. Встретив Эрена, она впервые за долгое, быть может, за всё время, поняла то, что это единственный человек, который понимал её.
Позже она пыталась поднять эту тему с Джонатаном когда они были одни дома, удостоверившись в том, что никто не может стать свидетелем их разговора. Однако, разговор закончился так же быстро, как и начался. Джонатан лишь велел ей замолчать, и для пущего доказательства своей патриотичности — тот лишь толкнул её об стену. Конечно, он просил за это прощения, долго раскаиваясь. Однако, винил он в этом саму Луизу. С тех пор эта тема никогда не поднималась.
Луиза поняла, что Джонатан довольствуется своим положением, боится, что отнимут и то малое, что у него есть. Луиза попросту потеряла уважение к нему, нет, не из-за того, что ударил, а из-за его стадного мышления, мешающего ему и тысячам таких как он, вырваться из этого рабства.
Направляясь по дороге, Луиза замечает, что дошла до рынка. На ум приходит купить что-то для ужина.
— Одну корзину яблок, пожалуйста, — произносит девушка, как её взгляд падает на корзину ярко зеленых яблок, чьей отблеск привлек её внимание.
Продавец ничего не отвечает, лишь молча одаривает её взглядом, направляясь в сторону корзин.
— И листья салата, — она указывает на другую корзину, что стоит в углу.
Почему-то, Луизе вдруг вспомнилось, как будучи бедной, она не могла позволить себе эти продукты. Почему-то подумалось, что в те времена она была счастливее. Да, ее жизнь представляла из себя недовершенную картину, в которой не хватает пазлов, однако именно это давало ей надежду.
Она оборачивается, и как следствие своей неловкости, её локоть ударяется об рядом стоящую корзину с яблоками.
Зеленые фрукты падают из плетенной корзины, покатываясь по рельефной дорожке, столь оживленной на этот раз.
Качнулась и корзина с апельсинами, что высыпалась в свою очередь на грунтовую дорогу.
— Простите, … — начинает Луиза, удивляясь и стыдясь своей неловкости, тут же подбирая подол платья и садясь перед фруктами.
— Я всё соберу, — говорит она быстро, начав тонкими пальцами подбирать фрукты, что скатываются по дороге.
Продавец лишь окидывает её неодобрительным взглядом, и, цокнув, мотает головой в стороны.
— Чёрт возьми! — тихо шепчет та себе под нос, замечая, что столь невнимательность присуща только ей, всегда привлекает нежелательное внимание.
— Я помогу, — слышит она мужской голос, обладатель которого присел перед ней, начав собирать разбросанные девушкой фрукты.
— Я такая неловкая, — коря себя, озвучивает девушка, не поднимая взгляд на незнакомца из-за шляпы, перекрывающей ей взор.
— Просто вспомнила кое-что и… — начинает она, поджимая губы, как её окутывает неловкость перед незнакомцем. И с чего она такая разговорчивая? Дома с Джонатаном она обычно молчит.
— Пора прекращать думать на ходу, плохая привычка, скажу я вам, — чуть усмехается Луиза тому, как она откровенна перед незнакомцем,
подбирая крупные апельсины вперемешку с мандаринами. Запах цитрусовых фруктов ощущается в воздухе.
Её шляпа не давала ей подняв взор на него, однако она замечала, что тонкие длинные пальцы быстро собирают фрукты с земли.
— По моему, это не столь плохая привычка, мисс, — с усмешкой говорит молодой человек, чьей голос показался ей столь знакомым, что девушка останавливается, потупив взгляд вниз.
— Что вы сказали? — спрашивает девушка, почувствовав, что от этой мысли её сердце ускоряется. Этот голос. Она прекрасно помнит его. Нет, этого не может быть. Должно быть, просто похоже.
— Думать, — повторяет молодой человек, из-за чего девушка хмурит брови, все еще глядя вниз.
Сердце бешено стучится в груди, а мысли плывут в разные стороны.
— В нашем обществе мало кто задумывается над своей жизнью, — продолжает он, временами собирая фрукты в корзину.
Пальцы Луизы нервно сжимают подол платья, что она успела испачкать в пыли.
— И свободе, — говорит он, из-за чего глаза девушки округляются, а дыхание перехватывает. Только он мог сказать эти вещи, зная, что только она их поймет.
Сглотнув ком в горле, девушка кончиками пальцев снимает со своей головы шляпу. Взгляд её застывает, замечая перед собой взор ясных зеленых глаз, которые обращены к ней.
Эрен просто смотрел на неё. Его темные брови и волосы, что сейчас были короче пострижены. Он выглядел моложе, без щетины и длинных волосы, без повязки, перекрывающей глаз, и без трости. Луиза не думала, что Эрен мог бы выглядеть иначе, и ей потребовались секунды, чтобы разглядеть в нем того Эрена.
Казалось бы, этого не может происходить в действительности, только в её навязчивых фантазиях, которыми она грезила перед сном.
Но это он, каким-то образом оказавшийся перед ней в самое неожиданное и сложное время её жизни.
Луиза сглатывает ком в горле, чувствуя как дыхание становится сбитым.
— Эрен? — спрашивает низким голосом девушка, словно боясь произнести это слишком громко, дабы не спугнуть, не рассеять эту иллюзию.
Взгляд его зеленых глаз кажется открытым, не похожим на взгляд из прошлого. Он, казался, изменился во многом, и это сказывалось на его лице.
Но что с ним случилось? Почему он здесь? Как он нашел её? И, главный вопрос: ради чего он её нашел?
Вихрь вопросов в голове Луизы только ускорялся, вытесняя из мыслей происходящую реальность.
Исчезало всё: люди, проходящие мимо; ветреная погода, начавшая бушевать; рассыпанные по тротуару фрукты. Казалось бы, она видела только одно — яркие зелёные глаза, смотрящие на неё взглядом, говорящим сразу о многом, и в то же время многое таившим.
Она видела только его глаза, пленительные и вытесняющие всё из её сознание. Эти глаза, глаза дьявола…