ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»
Директор: Армандо Диппет
Дорогой мистер Берк! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Ваши родители, лорд и леди Берк, в июне 1943 года отправили в Министерство магической Англии запрос по Вашему переводу из Школы чародейства и волшебства Ильверморни в школу Хогвартс. Запрос рассмотрен и удовлетворён. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются первого сентября. Мы осведомлены о Вашем положении. И искренне Вам соболезнуем. Потерять родителей в столь юном возрасте — ужасная трагедия. Однако мы надеемся, что Вы всё же сможете в этом году приехать в Хогвартс, чтобы продолжить своё обучение чародейству и волшебству. В ином случае мы будем ожидать вашего приезда ровно через год. В личном же деле мы укажем, что Вы взяли академический отпуск по уважительной причине. При любом исходе школа Хогвартс примет Вас под свой полог магии и волшебства! Искренне Ваш, Альбус Дамблдор, заместитель директора. Хогвартс. Дамблдор… он мёртв. Мёртв. Гарри отпихивает от себя письмо. В голове крутятся образы битвы. Боль впивается в сердце. Кажется, ещё немного — и оно остановится. Что ему делать в Хогвартсе? Происходящее давит на сознание, вынуждает плыть по течению. Гарри барахтается в собственных мыслях. Тысяча девятьсот сорок третий год… Разница — больше пятидесяти лет. Иные лица, другие порядки, незнакомцы. Библиотека, довольно обширная, но недостаточная. Говорить Дамблдору о чём-либо нельзя, он, безусловно, гениальный человек, но Гарри просто совершенно не знает, что ему делать. И главное — зачем? Слизнорт может оказаться полезным, в то время у него было много связей, через которые можно было бы попробовать выйти на Отдел Тайн, в котором изучают силу Времени. Это действительно хорошая идея, если она оправдана тем, что происходящее вовсе не мираж сознания Гарри. Волан-де-Морт. Волан-де-Морт. Гарри отлично помнит, что тот уже создал два крестража. Гарри знает, какие именно — кольцо и дневник. Можно было бы попытаться… Поттер сжимает кулаки и поворачивается к окну, что открывает вид на часть Косой Аллеи. Есть ли в этом смысл? Изменчиво ли Время? Существуют ли Петли? Гарри всего этого не знает и чувствует себя совершенно беспомощным. Неопределённость царапает нутро. Насколько сильно это чудовище? Можно было бы пойти и иным путём: найти доказательства его преступлений и упечь в Азкабан, а потом уже и живо разобраться с крестражами. Или не делать вообще ничего? Отучиться в Хогвартсе и устроиться в Отдел Тайн? Возможно, Гарри не очень хорошо знает магический мир, однако навряд ли Поттер сможет вернуться в будущее лишь с помощью книг из Хогвартса. А изменив всё, Гарри Поттер снова лишится всего. Ужасное чувство. Гарри обнимает себя руками. Он скользит бездумным взглядом по прохожим. Возможно, стоит просто подождать? И либо мираж развеется сам, либо Поттер найдёт решение, уже находясь в эпицентре всех бед. Гарри ещё очень долго стоит у окна.* * *
Гарри Джеймс Поттер отправляет ответ в Хогвартс, в котором сообщает, что сможет прибыть в школу лишь третьего сентября в связи с некоторыми причинами. В конце концов, письмо ему прислали только вчера — тридцатого августа. Нужно было успеть купить необходимые вещи и подготовить документы. Берку, исходя из информации о нём в магическом паспорте, исполнилось семнадцать лет двадцать седьмого августа, а потому ему и не требовался опекун, которого Министерство искало почти три недели. Оформление нового магического паспорта уже совершеннолетнего мага требовало времени, и Гарри решил разом разобраться с этой проблемой, наведавшись в Министерство. И, чёрт возьми, он больше никогда не будет считать, что Министерство его времени — погремушка полных идиотов. В сорок третьем всё обстояло намного хуже. Гарри промотался по залам почти сутки, простояв в очередях так долго, что к концу дня с паспортом во внутреннем кармане мантии и родовым перстнем Берков, отданным крайне недовольными гоблинами Гринготтса, просто валился с ног. Новый день же сулил покупку книг, мантий, котлов и много чего другого. Найти что-то подержанное было очень сложно, почему-то в этом времени продавать учебники за прошлые курсы считалось чем-то странным. Или же дело в том, что Гарри поздно пошёл всё это покупать? Вполне возможно. Одежда была простой и совершенно из другого материала. Шерсть неприятно кололась, и Гарри морщился в примерочной. О накрахмаленных воротничках рубашек вообще стоит умолчать. Сову или другое магическое животное Гарри решил не покупать. Разве кто-то мог заменить Буклю, которую ему подарил Хагрид? Да и кто, в самом деле, будет ему писать? А в крайнем случае, ответить можно и так — воспользовавшись школьной совой. И лишь на следующий день, второго сентября, Гарри осознал кое-что очень важное: у него ведь Бузинная палочка. Чёрт. Чёрт. Чёрт! Ему нужна вторая палочка. Дамблдор знает, как выглядит Бузинная палочка. Однако и в лавку Олливандера идти нельзя: у Гарри может снова оказаться его же палочка из остролиста, которой просто невозможно сражаться с Волан-де-Мортом. Гарри идиот. Вспомнить об этом так поздно — отлично! Гермиона точно дала бы ему подзатыльник. Гермиона… Губы Гарри тронула горькая улыбка. Кажется, Рон говорил, что ещё семья Грегорович делает хорошие палочки. Должны же их продавать где-то на Косой Аллее. Гарри снова спрашивает об этом у хозяйки гостиницы. Та косо глядит на Гарри: видела уже у него в руке волшебное древко. — Эта палочка принадлежала моей матери, — говорит Гарри первое, что приходит ему в голову. Женщина с печалью смотрит на него и говорит, как пройти к нужной лавке. Лавка была филиалом магазина Грегоровича, находившегося в магической Германии. Учитывая пошлины, волшебные палочки здесь намного дороже, чем у Олливандера. Гарри на это только поджимает губы и благодарит продавца за предупреждение. Палочку подбирали очень долго — около трёх часов. Гарри Поттер сам настаивал на подобном, потому что сам продавец отрицал идею того, что именно палочка выбирает своего владельца. Это сильно вымотало Поттера, но он был готов к чему-то подобному: палочку из остролиста никакая другая заменить не сможет, а Грегорович не поддерживал идеалы Олливандеров. В конце концов, Гарри выбрала палочка из чёрного дерева с сердцевиной из жилы дракона. Она была совершенно не похожа на все те палочки, которые Гарри Поттер когда-либо брал в руки. Однако нельзя отрицать, что Грегорович так же искусен в своём деле, как и Олливандер. По крайней мере, на первый взгляд. — Чёрное дерево символизирует защиту и является отличным проводником для защитных чар. Жила дракона для благородных и искренних личностей, — недовольно проговорил продавец, когда Гарри спросил о свойствах палочки. Как же, покупатель выразил желание купить то, что действительно ему подойдёт, а не то, что ему первое предложат! Гарри вздыхает и отдаёт двадцать галлеонов — Мерлин правый, он потратил уже больше половины наследства Берка! Выходит из лавки Гарри с облегчением. Как бы Поттер ни относился к Олливандеру, его семья подбирала палочки куда лучше и охотнее. Осталось последнее — подстричься и покрасить волосы. У Берка, личность которого Гарри придётся действительно использовать, волосы были короче, цвета тёмной меди. Гермиона как-то говорила, что хной можно изменить цвет волос ближе к рыжему оттенку, а чёрные волосы будут походить на медь. Волшебники это растение использовали как лекарство, поэтому Гарри без труда нашёл его в перемолотом виде в аптеке. Краситься было ещё тем мучением, но Гарри Джеймс Поттер справился весьма сносно. Миона также говорила, что эффекта хватает примерно на месяц, поэтому Гарри купил эту удивительную краску растительного происхождения про запас. К тому же, никто из магов не будет думать, какого чёрта Гарри заклинаниями изменил свой цвет волос. Когда Гарри Поттер посмотрел в зеркало, то понял, что цвет бровей придётся изменить тем же способом. Поттер выругался, но всё же сделал и это. Постричься и побриться же было просто — Поттер давно знал необходимые заклинания. Однако использовать при этом новую палочку Гарри опасался. Хотя ему и казалось, что она, лежащая на тумбочке, осуждала его. Весьма странное чувство. И даже забавное. Гарри Поттер улыбнулся. Но вскоре улыбка стёрлась с его губ. Занимался всем этим, отвлёкся от мыслей, тревожно стучащих в черепной коробке. Ужасно. Гарри ненадолго прикрыл глаза, а после снова посмотрел на себя в зеркало. С другой формой очков, причёской и другим цветом волос он выглядел иначе. Да и Поттер ведь сильно похудел за все эти дни, не говоря уже о том, что в последний год, когда он скрывался в лесу Дин с Гермионой и Роном, он толком-то нормально и не ел. Гарри Поттер выглядел жутко измученным. Со шрамами по всему телу и потухшим взглядом. Глаза вдруг заслезились, и Гарри отвернулся от зеркала. Нет, он не будет жалеть себя. Это просто минутная слабость. Его друзья нуждаются в нём, и он должен преодолеть время, пространство или собственное сознание, чтобы вернуться к ним. Или же чтобы сделать так, чтобы они никогда не видели той боли, которой наградили их война и смерть. И Гарри пойдёт ради этого на всё, что угодно. Всё.* * *
В назначенный час Гарри сдал ключи от комнаты хозяйке, что похвалила его новый образ, чем он слегка насторожился, но не стал ничего предпринимать. А после Гарри воспользовался волшебным камином, чтобы добраться до Хогвартса: поезд уже ведь не шёл к нему. Кабинет директора встречает его совершенно другим образом, отчего Гарри Поттер только сглатывает. Да, его Дамблдора здесь нет. — Доброго вечера, мистер Берк! — приветствует его седовласый незнакомый маг. Вероятно, это нынешний директор Хогвартса, Диппет. — Здравствуйте, — свой голос Поттеру слышится каким-то искажённым. Диппет жестом приглашает его присесть. — Вещами займутся эльфы, — чемодан и школьные принадлежности живо исчезают. Гарри садится в кресло. — Я очень рад, что вы решили продолжить обучение в этом году, несмотря на всё произошедшее, — директор вздохнул и ненадолго отвёл взгляд от Гарри. — Порой перемены именно в такие трудные времена придают сил. Гарри Поттер с ним бы поспорил. — Завтра вы уже приступите к занятиям. Хотите выбрать факультативы сейчас? Гарри кивает. Директор пододвигает магией на его столе исписанный пергамент. Чтобы упростить себе жизнь, Поттер выбирает только два факультатива: Маггловедение и Прорицания. Но, будь его воля, он бы ничего не выбрал. Однако хотя бы два факультатива нужно было посещать, как уведомили Гарри во втором письме из Хогвартса. — Прекрасный выбор, молодой человек! А теперь мы можем пройти Распределение. Хотя, если вы желаете, мы можем провести эту церемонию завтра перед всеми… — Нет-нет, мне бы хотелось сделать это сейчас. Диппет слегка улыбается и встаёт за Шляпой. Гарри тем временем осматривает кабинет директора. Всё расставлено в аккуратном порядке, немного пергаментов на столе, несколько волшебных шкафов со свитками и никаких артефактов, которых было так много при Дамблдоре. — Я надену на вас Распределяющую Шляпу и, как велят традиции Хогвартса, она вас и распределит на один из факультетов: Слизерин, Гриффиндор, Когтевран или Хаффлпафф. Часы дисциплин на факультетах различны по количеству, однако выбор факультета говорит о склонностях студента к некоторым предметам, поэтому я считаю это справедливым. Разное количество дисциплин? Во времени Гарри на всех факультетах оно было одинаковым. Гарри невольно чуть выпрямляется, когда на него надевают Шляпу, однако он ничего не успевает сказать, как магический артефакт на его голове вдруг вскрикивает: — Слизерин! Гарри бледнеет. Он совершенно этого не ожидал. Всю жизнь его домом был Гриффиндор, а теперь его отправят к этим мерзким тварям?! Нет, Гарри не считал всех слизеринцев злыми, просто… Волан-де-Морт. Поттер был уверен, что его распределят в Гриффиндор. Уверенность разлетелась острыми осколками. — Отличный факультет! Моя жена училась на нём, — вежливо говорит Диппет, снимая артефакт и возвращая его на положенное место. Гарри сцепляет пальцы рук, съёжившись. «Что мне теперь делать?!» — набатом стучит в голове. — А факультет возможно поменять? — сипло спрашивает Гарри Поттер, сглатывая. Директор недоумённо смотрит на него. — При Распределении — нет, мистер Берк. При дальнейшем обучении — возможно, но для этого нужны серьёзные причины, — строго отвечает он, смотря Поттеру в глаза. Гарри ещё недолго глядит на него, а потом опускает голову, глядя теперь на свои руки. Тело вмиг покрылось холодным потом. — Не переживайте. Я уверен, вас примут там очень тепло. Я провожу вас в гостиную факультета, идёмте. Документы можете оставить на столе. Поттер оставляет аттестат Берка за первые пять курсов, результаты экзаменов и копию его магического паспорта. Спускается в подземелья он с Диппетом, почти ничего не слушая из того, что тот говорит. А говорит он что-то о Слизерине, который в своё время так любила его покойная супруга. Мерлин, почему Шляпа так быстро вынесла своё решение? Неужели у студентов в былые годы и впрямь не было никакого выбора? Да ещё и часы предметов отличаются. Проклятье, теперь Гарри придётся как-то избегать пристального внимания Волан-де-Морта и его «друзей» на чёртовом Слизерине! За что?! Да, с одной стороны это возможность как раз собрать что-то на этого монстра и упечь его в Азкабан, однако с другой стороны это и означает быть у него постоянно на виду. И видеть его… лицо едва ли не каждый день. Лицо, которое хочется изувечить, изуродовать. Гарри бы хотел придушить его во сне. Эта мразь заслуживает тихой, а не драматичной смерти. Достаточно он наигрался человеческими жизнями. Гарри сжимает челюсти, кровь в голове шумит. Злоба волнами касается сердца, пенит мысли. — Вот ваша комната в общежитии. С правилами вас ознакомит староста. Комнату вы будете делить с ещё тремя студентами. Староста… Точно! Волан-де-морт же стал старостой Хогвартса как раз на шестом курсе, а у старост школы отдельные комнаты. Мысль лишь слегка успокоила Гарри, однако волна ярости совершенно не испарилась. Прежняя апатия будто растворилась в её пене. — Спасибо, что проводили, директор. — Полно вам. Отдыхайте, уже довольно поздно. Диппет уходит прочь из коридора общежития. Гарри смотрит на ручку двери и долго не решается её открыть. А потом, внутренне выругавшись, всё же поворачивает её и живо заходит в комнату. Он не лукотрус, чтобы трястись над такой мелочью! Комната погружена в темноту — горит лишь один слабый магический ночник. Да, вероятно, уже действительно поздно. Пологи всех, кроме одной, кроватей уже зашторены. Гарри идёт в ванную — находит её буквально по наитию. Умывается холодной водой, но это мало помогает успокоиться. Смотрит на себя в зеркало. И почему именно он всегда попадает в такие ситуации? Гарри устало вздыхает и выходит из ванной. Кто-то проснётся — да ему плевать! Этим идиотам, что отдали свои жизни безумцу, уже давно пора бы проснуться! Поттер подходит к кровати с горящим ночником. Его вещи стоят как раз около неё. Отлично. Гарри, пиная, засовывает чемодан под кровать, предварительно достав пижаму и быстро переодевшись. Бухается на кровать и закрывает полог магией. Новая палочка, будто подстраиваясь под настроение хозяина, задёргивает ткань резко и шумно. И вот куда теперь девать Бузинную палочку? Гарри спрятал её в чемодане, но не факт, что её не найдут там. Слизеринцы всегда последовательны в некоторых вещах. Гарри откидывается на подушки и закрывает глаза, магией позволяя ночнику потухнуть. Тот чуть ли не трескается от сильного порыва мага. Поттера раздражает и это. Может, получится поспать хотя бы немного. Все эти дни Гарри спал очень мало: мысли путали сознание, никак не давая никакого покоя. Поттер будто вернулся на проклятый пятый курс. В голове вдруг возникает образ Молли Уизли: как она нежно гладила его по волосам, когда он гостил у них. Гарри именно сейчас почувствовал, как ему не хватает её тёплых объятий.