Перезагрузка

Вадим возвращается с очередной миссии ближе к вечеру, по стандартному графику: очень ранним утром вылет из сирийской жопы, пересадка в Стамбуле, еще перелет, пробки на Пулковском. Он притаскивает в дом настоящий мате в тканевых мешочках, какие-то мудреные специи, тонну песка – в волосах и складках одежды, сыпет его из рюкзака и с подошв ботинок. Рассказывает новые немыслимые байки, но сам не хохочет как обычно – запрокидывая голову, сочно, громко, полной грудью, – а только скалится так хищно, что это даже на улыбку не похоже. Олег знает, что это значит, видел, привык: когда Вадим улыбается так широко, что, кажется, вот-вот вывихнет челюсть, а взгляд при этом все еще обдает холодной цепкостью самого ебанутого снайпера по эту сторону Таврских гор, значит, все плохо, – снова пересидел в пустыне под обстрелами, и теперь организм не отпускает, будто он продолжает ежесекундно вбрасывать в кровь порцию адреналина. Следом Олег замечает резкие движения, напряженные мышцы, натянутые канатами на шее и руках, слышит, как нервно отбивают пальцы по столу в неопределенном ритме. К счастью, Олег знает, что с этим делать. – Иди в душ, – отправляет Вадима сразу после ужина, кивает в сторону ванной. – Давай, я пока все уберу. Олег методично составляет грязную посуду в раковину и прячет остатки еды в холодильник – рутинная механика помогает ему сосредоточиться и поймать нужное настроение. В спальне он оставляет гореть один светильник над кроватью и отводит в сторону, чтобы тот рассеивался в угол и не бил в глаза, потом задумчиво расправляет постель, кладет с краю все необходимое. – О, у нас сегодня романтика, – Вадим обнимает его со спины, кладет ладони на бедра и ведет ими вверх, щекотно кончиками пальцев забирается под футболку. Олег убирает его руки, разворачивается и чуть подталкивает Вадима в плечо, направляя к кровати. – Ложись на спину, – говорит твердо, но не строго. Так, чтобы Вадим услышал приказ, но понял, что это не наказание. Просто так будет лучше для него же. Вадим мнется пару секунд, глядя ему в глаза, а потом все же ложится, сбрасывая с бедер полотенце. Он укладывается посередине кровати, закидывает руки за голову и широко разводит ноги. Его тело все еще влажно блестит после душа, будто вытирался в спешке, а дракон с татуировки смотрит дерзко и приглашает поближе. Олег оценивает пару новых синяков на голени и ребрах, опускает взгляд на лениво лежащий на бедре член. Во рту непроизвольно скапливается слюна – они с Вадимом не виделись месяц, и наверняка не один Олег жутко скучал все это время. Насмотревшись, он наконец раздевается, стоя прямо перед Вадимом. Не красуется – просто медленно стягивает футболку, спускает спортивки вместе с бельем, небрежно бросает их рядом с кроватью и встречается взглядом с Вадимом. Тот смотрит напряженно, шарит по его телу взглядом, будто тоже вспоминает, какое оно на самом деле. Олег забирается на кровать и садится между его ног, разводит их еще чуть шире и гладит бедра от колен до нежной кожи в складке у паха, не может оторвать взгляд от его тела – сильного, зацепившего загар там, где не было прикрыто одеждой. Он так сильно соскучился, что сейчас готов даже просто поработать руками, и этого будет достаточно, чтобы утолить первый голод. Но планы у него другие. – Приятно видеть, что ты никуда не торопишься, – с этими словами Вадим обхватывает одними кончиками пальцев свой член, проводит по нему короткими движениями, не касаясь головки, – но у меня за этот месяц даже подрочить времени не было. Вот знает же, прекрасно знает, что ему нельзя, и все равно напрашивается. – Убери руки за голову, – Олег и сам останавливается, перестает его касаться, пока Вадим неохотно отпускает член и складывает ладони за головой. После этого Олег наконец обхватывает его и проводит по всей длине, смыкая пальцы в кольцо вокруг головки, растирает выступившую прозрачную каплю, опускает кольцо из пальцев вниз и повторяет так до тех пор, пока не осознает, что уже сам увлекся и дышит слишком шумно для того, кто хотел держать ситуацию под контролем. Он бросает на Вадима быстрый взгляд из-под ресниц и видит потрясающую картину – румянец заливает ему щеки сквозь свежий загар, Вадим облизывается и немигающе смотрит вниз, на собственный пах. Олег из чистого упрямства тут же убирает руку и снова гладит его бедра, потом подхватывает под колени и заставляет чуть согнуть ноги. Вадим подчиняется его действиям, потому что уже, кажется, вошел во вкус и вспомнил, зачем Олег делает то, что делает. Правда, ему все еще нужно быть хотя бы немного непредсказуемым, не слишком грубым, а еще хочется раздразнить Вадима по полной программе. Тот всегда легко ведется на любые ласки, а сейчас особенно отзывчив, и Олег может делать с ним буквально что угодно. Поэтому он опускается и берет его в рот, помогая себе рукой, сосет так, как понравилось бы ему самому. Ему не нужно красоваться или удивлять, это все они давно прошли. Теперь он делает то, что нравится обоим, и жадный всхлип сверху это подтверждает. Олег берет неглубоко, опускает и поднимает голову быстро, облизывая головку, водит по ней языком, плотно обхватывает губами и без остановки водит рукой по стволу. Член уже совсем крепкий, ложится на язык приятной тяжестью и почти весь влажный от его слюны. Олег останавливает себя силой – все же получать удовольствие планировалось чуть позже. Вадим разочарованно вздыхает, но все еще послушно молчит и держит руки при себе. – Для человека, который не дрочил целый месяц, ты держишься слишком хорошо, – Олег тянется за смазкой, щедро льет на пальцы, растирает между ними блестящую жидкость. – Или у тебя есть какие-то секреты? – Какие секреты, Поварёш… Ай! Олег наотмашь бьет тыльной стороной ладони по нежной внутренней стороне бедра. Это не больно, тот вскрикивает больше от неожиданности и резкого контраста в ощущениях. На светлой коже растекается краснота. – Я сейчас проверю, – Олег наконец подносит пальцы в смазке к ягодицам, – был ли у тебя кто-то. Конечно, не был, это ясно как белый день. Но это часть представления, поэтому он говорит все то, что приходит в голову. По смазке пальцы входят плавно, но внутри узко и горячо, и Олег двигает ими медленно, постепенно прокручивая и растягивая податливые мышцы. – Не дрочил и не совал в себя пальцы целый месяц, – Олег недоверчиво цокает. – Не могу поверить, что такая грязная шлюха, как ты, продержалась столько времени. Вадим в ответ шумно втягивает воздух сквозь зубы и пытается насаживаться на пальцы сам, потому что Олег намеренно почти не касается простаты, и приятных ощущений ему наверняка слишком мало. Но с этим Олег сейчас справится. Он разводит пальцы внутри в последний раз и вытаскивает их. Пару раз проводит по члену и сгребает в ладонь мошонку, чуть сжимает ее и оттягивает, а потом убирает руки, будто не слыша чужой протестующий вздох. Он вытирает пальцы о полотенце и тянется за презервативом, осматривает Вадима: румянец на лице стал еще ярче, затопил шею и сбежал вниз, на ключицы – в пустом месте без краски видно, насколько горячей стала кожа. Грудь тяжело поднимается, с члена на живот натекла небольшая лужица смазки, и от нее к головке тянется тоненькая прозрачная ниточка, готовая порваться на очередном глубоком вдохе. Словно вспомнив что-то важное, Олег откладывает презерватив, берет из подготовленных вещей эрекционное кольцо и, не давая Вадиму опомниться, надевает ему на член, опуская до самого основания. – Чт… Олег, – выдыхает его имя вопросительно-моляще. Олег в ответ снова шлепает его по нежной коже на бедре, но на этот раз бьет дважды и прикладывает больше сил, наотмашь проходясь ровно по тому же месту, что и в первый раз. На мгновение ему кажется, что на коже остаются белые полукруглые отпечатки от ногтей, но это иллюзия, потому что все тут же заливает стыдливая краснота. – Я не разрешал тебе говорить. Он гладит лежащий на животе член ладонью, давит на уздечку, заставляя Вадима задыхаться. Олег смотрит, как тот закрывает глаза и жадно хватает ртом воздух, и непроизвольно облизывает губы. Красиво. – Возьми себя под колени, – голос Олега все же дает сбой, и он хрипит. Вадим подчиняется, подтягивая ноги к себе и бросив на Олега жаждущий взгляд. – Молодец, вот так. Олег любуется картиной перед собой: как Вадим держит себя под коленями, прижимая их к телу, и раскрывает себя в этой максимально обездвиженной, позорной позе. Олег не удерживается и снова гладит нежную кожу на бедрах, проводит пару раз по крепко стоящему члену и напоследок широко лижет ствол снизу вверх, до самой уздечки. Вадим давится от его ласки, дышит шумно и коротко, и вот теперь Олег наконец может уделить внимание себе – у него давно и крепко стоит, но он едва ли касался себя все то время, что готовил Вадима. Он все так же неторопливо раскатывает презерватив по члену, добавляет сверху смазки и наконец толкается внутрь. Мышцы плавно расходятся, и он медленно входит на всю длину и замирает в конце. Ему хочется привыкнуть к ощущениям и не хочется заканчивать все слишком быстро, и он двигается хаотично – то короткими толчками, то размеренно и выходя целиком. Он делает все так, как нравится ему, еще потому, что уверен – сейчас с кольцом на члене Вадим точно не сможет кончить без рук. – Как ты хочешь, чтобы я кончил? – дыхание у Олега тоже сбивается, но он еще может говорить. – Могу внутри тебя. Или тебе на живот, или на лицо, как ты хочешь? Олега несет, и он знает, что Вадим ему не ответит, и тот только всхлипывает в ответ. Ему наверняка сейчас очень хорошо, Олег ощущает, как тот подается бедрами вперед и вверх, насаживается в попытке ощутить еще больше. Иногда Олег останавливается совсем и целует Вадиму колено или лижет и прикусывает пальцы, что его держат, водит рукой по его члену и тут же отпускает, потом снова дрочит ему, и так до тех пор, пока Вадим не начинает скулить, жалобно всхлипывая от каждого прикосновения. Когда Олег в конце концов готов кончить, он толкается коротко и быстро и одновременно двигает ладонью по его члену в том же ритме. Он кончает глубоко внутри, и ему хорошо, очень хорошо, но это еще не все. Пару десятков секунд Олегу нужны, чтобы отдышаться и унять дрожь в ногах. Он выходит, стаскивает презерватив и завязывает его, оставляя на полотенце, и следующие несколько минут – пытка для Вадима, самая изощренная на свете. Он все еще держит себя под коленями и послушно молчит, но, когда Олег толкается внутрь пальцами и одновременно обхватывает его член ладонью, Вадима срывает в высокий сладкий стон. Он запрокидывает голову, дышит жадно и горячо, напрягая крепкий пресс. Убрав руки, Олег меняет настроение. Теперь он с силой шлепает по выставленным напоказ ягодицам, неудобно выворачивая кисть, потом щипает кожу на бедрах, и повторяет все это, пока тело не покрывается красными горячими пятнами. Впереди у него самое интересное: сначала он берет яички в ладонь, сжимает и оттягивает их, а потом шлепает по ним раз, другой, третий, пока Вадим не начинает вскрикивать от каждого удара. Приласкав нежную кожу, Олег переключается на член. Короткие легкие удары хаотично приходятся на ствол и головку, по касательной попадают на живот. Олег берет член в руку и продолжает наотмашь шлепать только фалангами пальцев, не вкладывая в удары всю свою силу. Член у Вадима уже насыщенно-красный, вздувшиеся вены так и хочется облизать и сомкнуться на них губами, но пока Вадим скулит и ахает, Олег продолжает его терзать. Однако Олег не мучает его, ему вообще нечасто удается проделывать такое с Вадимом – только в таких случаях, как сейчас, а это настолько редко, что воспринимается как изысканный десерт на фоне их обычно очень нежного секса. Это Вадим научил его быть медленным и внимательным в постели, показал, какое удовольствие можно получить, если не торопиться, прислушаться к собственному телу и знать, чего хочет партнер. И если в начале отношений Олег с трудом укладывал в голове, что человек с внешностью Вадима может быть настолько чутким в постели, то теперь не может представить себе иного секса с ним. Поэтому сейчас Олег делает все то, чему обычно нет места в их спальне, доводит Вадима до края – закончив шлепать его, снова толкается пальцами внутрь, методично касается простаты при каждом движении, быстро водит пальцами по налившемуся кровью члену, представляя, как сильно Вадим хочет кончить, но не может. И он уже готов снять кольцо, когда Вадим совсем перестает себя сдерживать: от очередного толчка внутри его кроет особенно сильно, он накрывает ладонью глаза, отчаянно всхлипывает и коротко воет на высокой ноте. Но так нельзя. Олег убирает руки и с силой щипает Вадима за бедро, скручивает нежную кожу. В ответ Вадим ахает, скулит еще протяжнее, и Олег сдается. Целует то место, перекладывает его руку на кровать и опускает ноги, гладит их и прижимается губами беспорядочно к колену и бедрам. Потом осторожно снимает кольцо, стараясь не задеть головку, и ложится повыше, опираясь на локоть рядом с его головой. Член зажат между ними, и трения от пары его движений хватит, чтобы Вадим кончил. Он отворачивается, все еще не убирая ладонь от глаз, и Олег целует его в щеку, тянет зубами за мочку уха и шепчет: – Давай, – и чуть приподнимается, когда Вадим обхватывает себя и быстро двигает кулаком, а потом наконец выплескивается себе на живот. Олег убирает ладонь от его лица и собирает губами влагу у глаз, потом целует долго и чувственно, лаская языком, в этом уже – вся его тоска и накопившаяся нежность, похожая на их обычный секс. – Отпустило? – с улыбкой выдыхает вопрос в висок, касается рядом губами, гладит пальцами по скуле. – Да, – голос у Вадима съезжает на всхлип даже на этом коротком выдохе, но он повторяет еще раз: – Да. Он прижимает Олега к себе, благодарно тычется лбом и целует в ответ. Скомкав полотенце, Олег вытирает себя и Вадима, отбрасывает ненужную ткань на пол и ложится рядом, укладывая его голову себе на грудь. Он гладит его плечи, водит пальцами по татуировке, вспоминая знакомые очертания, ласкает везде, куда может дотянуться. Вадим чуть поворачивается, забрасывает на него ногу и кладет руку поперек груди, словно Олег собирался куда-то уходить. Да куда же он уйдет, когда можно вот так бездумно переплести с ним пальцы, гладить широкую спину от плеча до плеча, от шеи до самых ягодиц, любовно повторяя знакомые сто лет изгибы. Олег оставляет ладонь у него на боку и, перебирая волосы, тихо рассказывает, чем он занимался этот месяц, какие тут случились новости, признается, как сильно скучал, – теперь словами возвращает его в эту повседневную рутину, и это все тоже будто часть ритуала. – Блин, есть хочу, – Вадим жалуется привычно, и так из него словно уходят остатки напряжения. Олег улыбается. Вот теперь все точно хорошо, все правильно.