Арья Старк – моя!

Когда Первин удалился, я еще некоторое время стоял в нише, размышляя о следующих шагах. В задумчивости я ритмично похлопывал по кожаной сумке с корреспонденцией из Риверрана, которая висела у меня на плече. Не для всего в этом мире используют почтовых воронов или срочных курьеров. Есть масса важных документов, отчетов и объемных посланий, которые не требуют особой срочности при доставке и слишком тяжелы для воронов. Эта сумка была запечатана синей восковой пломбой с изображением рыбки Талли. В других обстоятельствах я бы, наверное, похвастался, какой я честный, что даже не пытался вскрыть ее по дороге. Первин еще в детстве обучил меня, как аккуратно снимать и потом восстанавливать восковые печати. Но в данном случае этого не требовалось, потому что пергаменты в эту сумку упаковывал я сам. И сам же потом запечатывал ее перстнем Талли. И даже послание самого Эдмура Талли в этой сумке было написано моей рукой по его поручению. Он потом даже поленился прочитать написанное. С тех пор, как мы с «дядей» Эдмуром вместе побывали в плену у Ланнистеров, его отношение ко мне было более чем доверительным. Ланнистеры, верно, хотели поиздеваться, поэтому поместили Талли и Фрея рядом, зная о взаимной неприязни двух семей. Но сидя в цепях, нечем было занять время, а настроение было паршивое, поэтому кончилось все тем, что большую часть дня мы с Эдмуром плакались друг другу в жилетку. До чего же бывают сентиментальными эти крутые средневековые парни! Я рыдал о безответной любви к его пропавшей племяннице, а он горько сетовал на свою старшую сестру, которая считает себя самой умной, но постоянно втягивает его в неприятности. И подробно перечислял все свои обиды от Кейтилин Талли, накопившиеся с пятилетнего возраста. «Тысячи людей погибли из-за того, что кое-кому не нравятся карлики, — возмущается Эдмур поведением своей сестры Кэт. — И Лиза тоже в это влезла, а потом спряталась в Долине и не хочет помогать». Я его успокаиваю, говорю, что не все сестры такие стервы. Вот у меня в Близнецах много покладистых и ласковых сестер, и если он заедет в гости, то может выбрать себе любую по вкусу. Эдмур смеется в ответ на мое коварное предложение и говорит, что уже давно не рискует подходить к вотчине Фреев ближе, чем на десять лиг. Боится, что его поймают, свяжут и женят. К моменту, когда Робб Старк выиграл Лагерную битву и освободил нас из плена, Эдмур относился ко мне почти как к родному, несмотря на застарелую нелюбовь к Фреям. А мне после этого не раз приходилось одергивать себя, чтобы не назвать его «дядей» Эдмуром в публичной обстановке. Помимо душевной связи, вызванной общими испытаниями, у Эдмура Талли был ко мне и более приземленный интерес. Нет, не тот, что вы подумали, старые извращенцы. Лорд Риверрана — ярко выраженный гетеросексуал, дамский угодник и красавец плейбой. Немного уже потасканный, но еще в хорошей форме. Если подыскивать аналоги в мировой культуре, то это вылитый герцог Мантуанский из оперы «Риголетто», только более добродушный. В плену он наставительно рассказывал мне, как сделал «восьмерку», — то есть, трахнул хотя бы одну девушку в каждом из семи королевств и в столице, во время своих путешествий по Вестеросу. А вот за Узкое море отец его никогда не пускал, — боялся, что там он ударится во все тяжкие. Поэтому Талли с интересом слушал мои рассказы о приключениях в лиссенийских домах удовольствия. Мы с Первином незадолго до войны отправились в тур по вольным городам. Брат вербовал агентуру в Эссосе, а я осматривал местные достопримечательности. Ну, а какие достопримечательности в Лиссе, вы сами знаете. Нет, я, конечно, не только развлекался, но и занимался делом: втирался в доверие к местным работникам секс-индустрии в поисках полезной информации. Если вы помните, у Мизинца вообще все на этом построено. А я чем хуже? И не напрасно же я все эти годы учил валирийский с мейстером? Лисс — место паломничества вестеросских и эссоских аристократов, которые в любовном экстазе могут наговорить много чего интересного. Шлюхи обоего пола потом активно треплются в своих уютных клубах, обсуждая клиентов и глумясь над их недостатками и странностями. Мне тогда было 14, и, пользуясь смазливостью лица и спортивной фигурой, я легко мог выдать себя за коллегу по ремеслу, который приехал в Лисс с целью повышения квалификации. Во избежание гнусных инсинуаций, сразу скажу, что во время этих приключений ни один педофил меня не поимел, хотя и пытались. Конечно, меня опекали люди Первина. Он здесь же, в Лиссе, нанял для моего сопровождения парочку хорошо вооруженных эскортниц, которые по жизни совмещали охранные и интимные услуги, и поэтому хорошо могли вписаться в изучаемую среду. Даже при таком дилетантском подходе, без полного погружения в профессию, мне удалось узнать много полезных, а иногда — шокирующих сведений. Например, разговорив одного юного куртизана, который специализировался на благородных дамах, я выяснил весьма пикантные подробности об особенностях воспитания волантийских аристократок. Те грязные слухи о Талисе Мейгир, которые я распускал впоследствии, не так уж далеко отстоят от действительности. У ее сестры, наверняка, те же «скелеты в шкафу». Потом я много раз пытался проверить эти сведения, и понял, что это либо причудливая ложь, либо настоящая тайна, защищенная несколькими слоями прикрытия. Тогда я решил ничего не сообщать об этом Первину. Из какого-то мальчишеского самолюбия, мне захотелось оставить эту загадку только для себя. Так вот, о приземленном интересе Эдмура Талли. Как всякий прирожденный руководитель, он обладает талантом опознавать усердных и старательных людей и спихивать на них те обязанности, которые ему самому кажутся утомительными. «Дядя» Эдмур делает это настолько естественно и непринужденно, что вы замечаете это, только когда вас уже запрягли по полной. Я потому так надолго и задержался в Риверране, что он не хотел меня отпускать, набрасывая разнообразную секретарскую работу и прочие неотложные дела. То пополнение, которое я должен был просто принять и сопровождать к Скале, мне в итоге пришлось собирать самому, разъезжая с небольшим отрядом по вассальным замкам и селениям и вытрясая положенное количество солдат, лошадей и припасов. В половине случаев меня мягко «посылали», оправдываясь ущербом, который нанесла война Речным землям. У Эдмура есть навязчивая идея сделать меня своим секретарем и доверенным помощником. Его отец, Хостер Талли, перед тем как перейти в овощное состояние, приставил к нему весьма достойных и квалифицированных советников. Но, с точки зрения молодого лорда, у них есть большой недостаток: они старше, они привыкли смотреть на него как на дитя неразумное (что не так далеко от истины), все время пытаются его воспитывать и направлять на путь истинный. А я младше на десять лет, не давлю авторитетом, подыгрываю его самолюбию, стараюсь не заговаривать слишком часто о необходимости жениться и завести наследника. Со мной он может свободно обсуждать «путь семи вздохов и шестнадцати поз удовольствия». При этом, в отличие от его безбашенных молодых приятелей, наследников речных лордов, мне можно поручить любое «скучное» дело, требующее постоянного внимания и настойчивости. Наверняка у него есть задумка с моей помощью перетащить в Риверран и Первина. После неудачи со Старком, я рассматриваю Талли как неплохой запасной вариант. Особенно, если женить его на Рослин, как было в Каноне, и, конечно, заполучить в жены Арью, внучку Хостера, что повысит мой личный статус в глазах речных лордов. Тогда мы с Рослин и Арьей (и Первином, куда же без него) будем безраздельно править Речными землями следующие полвека, из-за спины у беззаботного Эдмура и его детей. К сожалению, крах Старков в текущих обстоятельствах неизбежно приведет и к падению Талли, и тогда к власти в Риверране придут совсем другие Фреи. Мысль о запасном варианте все же придала мне уверенности. Не следует сейчас отчаиваться, лезть в бутылку, качать права. На моих делах с Арьей неудача с Рослин плохо не отразится, и даже, напротив, поможет, потому что у благородного Старка теперь комплекс вины. И не только перед Фреями в целом, но и передо мной лично, учитывая наши дружеские отношения и его знание о том, как дорога мне Рослин. Нужно принять новость со всем смирением и давить на жалость. Я, наконец, направился к покоям короля. Первая неожиданность — кроме гвардейцев Старка вход охраняли два смуглых воина в необычных доспехах. Семь адов! Это безупречные! Перед стражами стоял паж из какого-то северного дома, который в данный момент выполнял обязанности дворецкого. Мальчик вспомнил мое имя. — Сир Оливар Фрей! — он торопливо поклонился. — Я доложу королю! Паж скрылся за дверью, а через полминуты вышел и жестом пригласил меня войти. Северные стражи посмотрели на меня с любопытством: они только что наблюдали шумный уход Фреев. Но когда я прошел мимо безупречных, те даже не шевельнулись, изображая из себя манекенов. Интересно, сколько их привезла из Эссоса новая королева? Старк вышел из-за стола и остановился посреди комнаты с выражением вины и сожаления на лице. Несмотря на давние дружеские отношения с Роббом, возникшие на почве обмена сестрами, сейчас я решил придерживаться официального тона. — Ваша Милость, — делаю дежурный поклон. — Я только что из Риверрана, с пополнением и ремонтом конницы. Триста конных латников и семьсот лошадей. Лорд Эдмур Талли не отпускал, пока не добрали до круглого числа. Я снял с плеча сумку с депешами. — Письма, которые пришли в Риверран, и отчеты от лорда Талли. Ничего срочного, но там есть неприятные донесения из столицы. Паж тут же подбежал и принял у меня корреспонденцию. Возникла неудобная пауза. — Оливар, — наконец, начал король грустным голосом, и было видно, что слова даются ему с трудом. — Я полностью сознаю последствия моего поступка. Я не могу тебя упрекать, если ты покинешь меня вместе с другими членами твоей семьи. Ты имеешь на это полное право. Я посмотрел на него с укоризной и понял, что сейчас самое время сделать красивый средневековый жест. — Ваша Милость, половина Вестероса знает, что единственная семья, которая мне нужна, это ваша сестра Арья. Я упал на колени и вытащил меч, уперев его перед собой в пол. — Я уже давал клятву верности, но могу повторить еще раз. Старк быстро подошел ко мне и взял за плечи, заставляя подняться. — Нет, Олли, не нужно, — сказал он мягко. — Я не тот человек, который вправе требовать от тебя повторения клятв. Я очень ценю, что несмотря на обиду, ты намерен служить мне и дальше. Я задвинул меч в ножны и со всей серьезностью ответил Старку проникновенным голосом: — До самой смерти, Робб, я буду рядом с тобой… Мы обнялись, восстанавливая дружбу, а у меня в голове в этот момент прокручивались кадры с Красной Свадьбы. Я едва сдержал зловещую ухмылку. Потом Старк начал безбожно врать, но я не подавал вида. Только два Старка умеют врать более-менее правдоподобно, и тот, который стоит передо мной, к ним не относится. — Олли, поверь, этот брак был чисто политическим. Я не смогу вернуть Север без флота. Элейна подарила мне флот, и в этом все дело. Мое решение никак не связано с неуважением к достоинствам леди Рослин. Если хочешь, я готов извиниться перед ней на коленях. Твоя сестра — самая прекрасная девушка в Вестеросе, и я уверен, что мы сможем подыскать ей пару получше. — Конечно, Робб, — мягко отвечаю я, и снова мысленно просматриваю лучшие моменты Красной Свадьбы. В этот момент открылась боковая дверь, и вместе с шелестом юбок вошла ОНА. В первый раз за много месяцев я почувствовал себя идиотом. Я представлял себе Элейну Мейгир двойником ее сестры Талисы из сериала. Думал, что увижу смуглянку ближневосточного типа. Знание о том, что волантийские аристократы больше всего на свете кичатся своей валирийской кровью, лежало как бы на другой полочке сознания. Девушка, которая вошла в комнату, была двойником не Талисы, а, скорее, Дейнерис Таргариен. Безупречная белая кожа, сапфировые глаза, высокий лоб, волосы цвета белого золота. Некоторые пряди волос имели более насыщенный золотистый цвет, и они были хитро уложены в прическу, создавая как бы золотую диадему. Крупные, но точеные черты лица, — она мне напомнила актрису, игравшую в «Звездном десанте» и еще в каком-то из фильмов про Бонда. Конечно, идеальная фигура. Гордая осанка. Царственный взгляд. И по глазам видно, что IQ у нее — сто пятьдесят, не меньше. И довольно высокий рост для женщины. Элейна доставала королю до подбородка, — а реальный Робб Старк, в отличие от сериала, это довольно высокий и широкоплечий юноша. Вот что я увидел в итоге: не девушку-замарашку, которая вышла за Старка, чтобы стать королевой, а готовую королеву, которая удостоила северного дикаря своей царственной благосклонности. — Мой муж говорит правду, сир Оливар, — сказала она на общем языке довольно красивым голосом. — Этот брак действительно начинался как деловой. Я не смогла устоять, когда узнала про объемы экспорта северной пушнины. Она заразительно рассмеялась. По мягкой улыбке Старка я понял, что они часто перешучивались на эту тему. Но сейчас, конечно, каждый мог увидеть, что они влюблены друг в друга по уши. — Королева Элейна, — представил Старк жену, не отрывая от нее глаз. Я заметил, что она говорит на общем языке бегло и без акцента, как на родном. Желая кое-что проверить, я подумал, что сейчас будет уместен еще один красивый средневековый жест. Я снова преклонил колена, но уже не вынимая меча, и вспомнил свой валирийский. — Oh, ma reine! Par les dieux anciens et nouveaux, personne n'a le droit de blâmer notre roi. Aucun homme ne pourrait résister à une telle beauté! Et je m'excuse pour mon horrible valyrien. Pendant longtemps, je n'avais personne avec qui pratiquer. Сюрприз, недотепы: то, что в этом мире называют «высоким валирийским», на самом деле — наша обычная латынь. Извращенные языковые фантазии создателей сериала — на их совести. А валирийские диалекты вольных городов похожи на наши языки романской группы. В Браавосе и Пентосе говорят на итальянском, в борделях Лисса — на французском, а в городах Залива Работорговцев господствует гискарский диалект, похожий на испанский язык. Королева как-то странно улыбнулась мне и благосклонно ответила: — Lève-toi, mon fidèle chevalier! Votre valyrien ne m'insulte pas. Ce dialecte me rappelle beaucoup de bons souvenirs. Нет, я не буду переводить для вас, необразованные тупицы. Чем я хуже Льва Толстого? Но, похоже, не только вы ничего не поняли. Старк смущенно переводит взгляд с меня на Элейну. Кажется, в детстве кто-то прогуливал уроки мейстера. — Любовь моя, о чем вы говорили? — ласково спросил он жену. — И на каком языке? — Благородный юноша поклялся, что не будет убивать меня ради мести за свою сестру, — пояснила королева с дружелюбной улыбкой. Зачем же так грубо? Конечно, общий посыл моей фразы был примерно таким, но сказано было гораздо любезнее. Старк, впрочем, удовлетворенно кивнул головой. И тут наступил момент, когда я второй раз за последние пару минут почувствовал себя идиотом. Дайте мне роль Ходора в этом сериале — больше я ни на что не гожусь! Конечно же, Старк изучал высокий валирийский! Облажался здесь я. Волосы девушки вызвали у меня ассоциации с блондинистыми лиссенийскими шлюхами, и я безотчетно перешел на бордельный диалект. На месте Старка я бы прямо сейчас выхватил меч и снес мне голову за оскорбление его жены. Хорошо, что чопорные Старки даже не познакомили своих детей с языком Лисса. Но это было еще не последнее потрясение. Я, наконец, вдумался в то, что ответила мне королева. Пекло! Она практически мне призналась! Она со своим высоколобым IQ подумала, что я знаю ту самую тайну и прощупываю почву для шантажа. Подумала, что я понял, кто она на самом деле и что привезла в своем багаже. И решила играть с открытым забралом. На ее месте я бы сейчас просто вызвал безупречных, чтобы они проткнули меня своими копьями до того, как я смогу переговорить со Старком наедине. И если я прав, то ей хватит одной жаркой ночи, чтобы Старк перестал дуться на нее за это убийство и вообще забыл о моем существовании. Все эти размышления на адреналиновой волне промелькнули в моей голове за секунду. Пауза была едва заметной, и я постарался сгладить ситуацию. — Благородный юноша поклялся, что не будет убивать меня ради мести за свою сестру. — А Ее Милость, в ответ, любезно извинила меня за мой ужасный акцент, — добавил я свою часть объяснений. — Мой валирийский сильно ухудшился после общения с простолюдинами в вольных городах. Старк удовлетворенно кивнул головой. Похоже, у него не возникло вопросов о том, почему его жена так свободно шпарит на «плохом валирийском». Я встал с колен, как и просила королева. И она, похоже, решила окончательно прояснить наши отношения. — Сир Оливар! Я знаю, что вы очень близки с моим мужем. И вы скоро станете нашим добрым братом, — вкрадчиво проговорила она. — Давайте в семейном кругу будем общаться по-простому. Зови меня просто Элейна, Оливар. Сказав это, она вопросительно взглянула на мужа, но тот только улыбнулся в знак одобрения. — Друзья зовут меня Олли, — уточнил я. — Олли! Будь моим другом. И я обязательно придумаю, как нам Роббом загладить нашу вину перед твоей прекрасной сестрой. Она приблизилась и чмокнула меня в щеку. Потом в другую. Я замер от неожиданности. Исходящий от нее аромат, с примесью каких-то феромонов, слегка затуманил мой разум, а мои щеки вдруг запылали. — Не смущай парня, милая. Он принадлежит моей сестре! — пошутил Старк. Королева снова рассмеялась, а потом как бы между прочим спросила: — Есть какие-нибудь новости о леди Арье? Возникла неловкая пауза. Мы со Старком переглянулись и одновременно поморщились. Между нами уже давно сложилось молчаливое согласие не обсуждать эту болезненную тему. — Вы ее ищете, мальчики? — с сомнением в голосе уточнила королева, переводя глаза с меня на Старка и обратно. Ее непринужденная манера общения навела бы меня на мысль о том, что она — попаданка из XXI века, если бы я не знал истинной причины. Робб выразительно взглянул на меня, предлагая ввести его жену в курс дела. Ожидая долгий разговор, он галантно отодвинул стул, помогая королеве сесть, и мы с ним тоже уселись за стол. Прибежал паж и разлил вино по кубкам. Я кратко обрисовал ситуацию с Арьей. — Последние новости были примерно полгода назад. Леди Арья затесалась в отряд рекрутов Ночного Дозора и шла вместе с ними на Север. Эта группа была атакована и рассеяна подручными Ланнистеров. С тех пор сир Первин Фрей регулярно повторял задание искать похожую девушку всем шпионам, работающим в Королевских и Речных землях. Но вестей больше не было. Мы надеемся, что Арья нашла, у кого спрятаться. Она очень находчивая и умеет располагать к себе хороших людей. Конечно, из Канона я знал, что сейчас моя невеста должна инкогнито находиться в Харренхолле, прислуживая Тайвину Ланнистеру, но наши агенты не смогли это подтвердить. Надеюсь, в этой реальности не будет как в тех фанфиках, где Арья и Тайвин страстно влюбились друг в друга. Старый Ланнистер — второй по счету в моем черном списке претендентов на Арью. — Кстати, о Первине, — нахмурился Старк. — С его уходом наша армия окажется наполовину слепой и наполовину глухой. «Ага, забеспокоился, Ромео!» — мысленно злорадствую я. Все предшествующие победы Молодого Волка были обеспечены хорошей разведкой, которой заведовал Первин. Для меня не стало неожиданностью, когда следующей фразой Старк предложил мне самому занять должность Первина при штабе Северной армии. Сначала я немного поломался как бы из скромности, отговариваясь, что «я не мастер, а только учусь», но потом согласился. Я знал, что всю рутинную работу по полевой разведке в Западных и Речных землях вел не сам Первин, а Скорзис, которого он оставил со мной. Большая часть налаженной сети шпионов и дозорных никуда не делась, и я приду на готовое. Робб, очевидно, на это и надеялся. Мне эта должность пригодится, потому что ко мне будут стекаться сведения не только от агентов Первина, но и из других источников, лояльных Старку. И у меня будет свободный и неограниченный доступ к почтовым воронам. Скоро наступит время отлавливать Арью, и теперь мне это будет сделать легче. Робб повеселел, услышав мое согласие, а королева тут же попросила меня добавить к поискам Арьи поиски Талисы Мейгир. По ее словам, последнее письмо от ее старшей сестры пришло еще до начала большой войны в Речных землях, когда она находилась неподалеку от Приюта Странника. Талиса путешествовала по Речным землям и лечила бедняков. Я прекрасно сознавал, что благодаря моим прежним усилиям ее шансы на выживание были нулевыми, но выразил энтузиазм и пообещал сделать все возможное. Воспользовавшись удобным поводом, я решил выговорить себе индульгенцию от компромата. — Моя служба, и особенно поиски пропавших девушек, может потребовать встреч с людьми сомнительной репутации. В том числе, сутенеры, сводни, содержательницы притонов, шлюхи и прочая мерзость пред ликом Семерых. Конечно, в большинстве случаев я могу послать на такие переговоры своих помощников, но, если потребуется беседа с высокородными, мне придется действовать лично. И ты понимаешь, Робб, какие слухи могут пойти после разговора с дамой за закрытыми дверями. Особенно, если эта дама не отличается целомудрием. А полезными сведениями обычно располагают как раз такие особы. Я опасаюсь, что леди Кейтилин, услышав подобные сплетни, захочет разорвать мою помолвку с Арьей. — Об этом не беспокойся, — пообещал Робб, — я никому не позволю клеветать на тебя. Делай свою работу так, как считаешь нужным. Если для поисков Арьи и Талисы тебе придется обойти все бордели Вестероса, это никого не должно волновать. Удовлетворенный этим ответом, я попросил у королевы описание внешности и особых примет ее сестры, чтобы дать указание агентам. И здесь меня ждал еще один сюрприз. Королева позвала служанку, и та принесла небольшой портрет, завернутый в ткань. Ткань развернули, и передо мной предстала еще одна типичная валирийская физиономия. Реальная Талиса не имела ничего общего со своей сериальной версией. Она блондинка, как и Элейна, и очень на нее похожа, но лицо — попроще и производит впечатление большей мягкости характера. Если Элейна — это «Звездный десант», то Талиса — «Доктор Куин, женщина-врач». На вопрос, почему дочь триарха выбрала такой необычный жизненный путь, Элейна ответила мне трогательной историей. Но эта история не была такой, как в Каноне, где Талису возмутили рабовладельческие порядки родного города. По словам королевы, у Талисы в детстве был близкий друг, мальчик-слуга, который внезапно умер от болезни. Эта потеря сильно ударила по нежной психике ребенка. С тех пор ее не интересовало ничего, кроме медицины, и она посвятила свою жизнь лечению простолюдинов. Эта история, если назвать в ней вещи своими именами, хорошо дополняла рассказ того лиссенийского паренька. Но из нее же следовало, что Талиса — редкое исключение в своей среде. Она на самом деле была той скромной и невинной девушкой, которая показана в сериале. Скорее всего, она оказалась бы девственницей на момент встречи со Старком, если бы события пошли по Канону. Чего, конечно, не скажешь о ее сестре. В Лиссе меня научили распознавать сексуально раскрепощенных женщин по некоторым особенностям походки и осанки. Я ведь уже говорил, что Элейна похожа на попаданку из XXI века? И в этом аспекте — тоже. Очевидно, Старка не слишком заботят все эти средневековые предрассудки, и он только порадовался, когда обнаружил, что его невеста оказалась весьма искушенной в постельных утехах. Пекло! Надо было сразу подложить ему Рослин в постель и наутро заставить жениться. Рослин, конечно, не обучена как профессиональная куртизанка и честно бережет свою девственность, но она довольно горяча от природы, и я уже подсовывал ей кое-какие книги из Лисса для общего развития. В постели с привлекательным парнем она бы не выглядела как фригидная средневековая клуша. Но теперь уже поздно. Теперь важно понять, чего ожидать от новой королевы. Я никогда не был в Волантисе, но, похоже, волантийцы, как и жители Лисса и других вольных городов, считают нас, вестеросцев, угрюмыми и отсталыми варварами. И с этим трудно поспорить. У нас в Вестеросе все еще продолжается «Высокое Средневековье», а у них там давно началось «Возрождение», а кое-где — и «Барокко», если воспользоваться историческими аналогиями. Волантис, как можно судить по Элейне, «прыгнул во времени» еще дальше. Если оставить в стороне аспект сексуальных свобод, где у них уже XXI век, я бы сравнил его с южными штатами США незадолго до Гражданской войны. Не в плане технологий, а в смысле портрета тамошней элиты. «Унесенные ветром», «Всадник без головы» и все такое. Не знаю в деталях, как устроена жизнь в Волантисе, но благородная девушка из этого города напоминает мне киношную американку из хорошей семьи. Практический склад ума, энергия, умение обаять собеседника, эффективное лицемерие и врожденное чувство превосходства, — все это я заметил у Элейны. Представьте себе дочь богатого-плантатора-рабовладельца из южных штатов, которая из личной прихоти отправилась в приключение на Дикий Запад, завязала там дружбу с индейцами и влюбилась в юного вождя по имени «Молодой Волк». Мы для нее — дети, туземцы. Здесь она представляет деловые и политические интересы своей семьи («обмен стеклянных бус на золото»), но в то же время тешит свое чувство превосходства, выступая в роли «прогрессора» в окружении благородных дикарей. «Королева в пробковом шлеме» — так я ее вижу. Генри Стэнли в платье, который путешествует по Черной Африке и принимает почести от туземцев. А к этому прилагается интересный самец, который безумно влюбился в белую госпожу и сделал ее королевой своего племени. И она будет играть в королеву туземцев, пока не надоест. Напряженно размышляя об этом, я, видимо, выбился из русла беседы и состроил весьма озадаченное выражение лица. — Похоже, наш рыцарь немного устал с дороги, — заметила Элейна, обращаясь к Роббу. — Мы должны позволить ему отдохнуть. — Конечно, Олли, отдохни и приведи себя в порядок! Но вечером ты — наш! — весело сказал Старк. — Приглашаем тебя на семейный ужин сегодня вечером, — прощебетала королева. — Будем только мы втроем! Очевидно, Старки хотят от меня что-то еще. Я поблагодарил, откланялся и вышел, прихватив с собой портрет Талисы. Тут же ко мне подбежал мой денщик и предложил провести в покои, которые для меня выделили Вестерлинги. По его словам, слуги уже должны были перенести туда мои вещи из повозки. Положение четы Вестерлингов после поспешной свадьбы их опозоренной дочери и Сладкого Стеффона значительно улучшилось. Сразу после захвата замка они попали под домашний арест, как вассалы Ланнистеров, но теперь получили статус союзников. Благородный Старк таким образом извинился перед ними за несдержанность своего человека. Как я узнал, леди Вестерлинг вернула себе контроль над внутренней жизнью замка. На правах хозяйки она занималась размещением и бытом лордов, сопровождавших короля, и очень старалась всем угодить. Сегодняшний уход Фреев ничего не изменит, потому что Вестерлинги присягнули непосредственно королю Севера. Но работа — прежде всего, поэтому сначала я завернул к Отто Скорзису, который в одном из хозяйственных помещений замка развернул свой импровизированный офис. Потирая длинный шрам на щеке, оставшийся у него от давней дуэли, старый наемник рассказал, что Первин, уходя, дал распоряжение не сворачивать работу и ожидать меня. Старший брат, как всегда, просчитал все заранее. Я сообщил своему приятелю и наставнику по шпионскому ремеслу, что нам придется заняться поисками Талисы Мейгир, чем изрядно его насмешил. Еще недавно его подручные занимались распространением слухов, которые должны были погубить эту девушку. — Кстати, у меня для тебя сюрприз, старина. Портрет этой невинно убиенной девицы, — сказал я Отто, предвкушая реакцию. — Только не зарыдай, когда увидишь. Браавосийский головорез был весьма чувствителен, когда речь шла о прекрасных дамах. Особенно трепетно он относился к юным блондинкам. Все его дуэли были из-за женщин. Я забрал у денщика портрет Талисы и, не снимая прикрывающую ткань, установил так, чтобы он смотрел прямо в лицо Скорзису. — Та-дам! — я убрал покрывало с портрета. Во взгляде мужчины зажглось восхищение, а глаза приобрели маслянистый блеск. Я тихо посмеивался, наблюдая за рождением мимолетной любви с первого взгляда. Романтическую атмосферу портили только глухие звуки ударов о плоть и болезненные стоны, раздающиеся из-за соседней двери, где была оборудована пыточная. Очевидно, подручные Скорзиса выбивали информацию из пленных. Как и приказывал Первин, работа не прекращалась. Я уже давно привык к такому звуковому сопровождению, поэтому не обращал внимания. Отто, в отличие от Первина, — поклонник старой школы полевых допросов. Никаких тонких психологических трюков, никакого изощренного пыточного оборудования, только запугивание, крепкие кулаки и ломание костей, для особо несговорчивых. А чего вы ожидали в мрачном Средневековье, детки? Женевской конвенции? — У тебя, мой друг, есть шанс спасти прекрасную принцессу и добиться ее благосклонности, — я по-дружески подшучивал над приятелем. — Не знаю, как она в постели, но ее сестра — весьма горячая штучка. В Лиссе я привык ко всему, но она меня заставила покраснеть. — Мы должны это вернуть? — с сожалением спросил Отто, указывая на портрет. — Не сегодня, — успокаиваю я. — Оставлю тебе на подрочить! Я дружески хлопнул нашего ловеласа по плечу и кивнул денщику, чтобы продолжить путь. Когда я, наконец, добрался до своих апартаментов, то, к немалому удовольствию, заметил, что слуги за это время успели принести большую бадью и наполнили ее горячей водой. Не дожидаясь, пока они выйдут за дверь, я сбросил пыльную дорожную одежду и запрыгнул в воду. Одна из служанок замешкалась и стала изображать видимость полезной деятельности, ожидая, пока остальные удалятся. Затем она подала мне мочалку и спросила, не нужна ли еще какая-то помощь. Это была симпатичная златовласая девушка, на вид — уроженка Западных земель. Я невольно задумался: «Сколько месяцев мы уже воюем на Западе, а я еще ни разу не пробовал золотую киску. Талли будет смеяться. И моя «восьмерка» еще так далека от завершения… И Старк только что разрешил мне трахать все, что движется». Я обратил внимание, что девушка была довольно ухоженной и одета несколько лучше, а, главное, соблазнительнее, чем остальная женская прислуга в этом замке. Ее простое на вид платье искусно подчеркивало манящий изгиб бедер. Конечно же, ее подослали специально. И это явно была не вторая дочка Вестерлингов, так что очевидной ловушки можно было не опасаться. Что ж, поиграем. Я протянул руку и положил на ее бедро, а затем заглянул ей в лицо, изображая голодный взгляд. Девушка улыбнулась, закрыла дверь на задвижку и стала быстро снимать одежду. Я затащил голую служанку к себе в воду, не обращая внимания на веселое повизгивание, но сразу пресек ее попытку тут же перейти к сексу. Ей пришлось выполнять обязанности прислуги — помочь мне вымыть голову, потереть спинку и все такое. При этом я не стеснялся и лапал ее в разных местах. По реакции на мои прикосновения я понял, что девушка не просто отзывчивая от природы, а специально обучена. — Как твое имя? — строго спрашиваю я. — Милорд и миледи зовут меня Лиссой. Заметный акцент и прозвище говорили сами за себя. А я уж подумал, что это бастард Ланнистеров, которых много в Западных землях. Значит, сорвалась моя «восьмерка», — девушка не местная. Соблазнить, что ли, ее госпожу? — Ты из Эссоса? Обучалась «семи вздохам»? — Да, милорд. — Не очень-то ты разговорчива, Лисса. Ты должна мне что-нибудь передать? Какое-то сообщение? — Нет, милорд. «Значит, — сделал я вывод, — сам посланник и есть послание, как говорил мейстер Маклюэн из прошлой жизни». К концу водных процедур служанка покрылась румянцем и тяжело дышала из-за моих неприличных прикосновений. Когда мы вышли из воды и осушили себя полотенцами, я приказал ей лечь на кровать и раздвинуть ноги. Еще в ванне я обратил внимание на необычную интимную стрижку и теперь хотел познакомиться с ней поближе. Золотистое пятно волос над киской имело форму ракушки, которая присутствует на гербе Вестерлингов. Тонкие выбритые линии изящно прочерчивали ершик волос и создавали еще большее сходство с рисунком на гербе. Сама киска не выглядела заюзанной, здесь явно еще не побывал драгунский полк или мужчина с габаритами Горы. Но лорд Вестерлинг или один из его сыновей здесь, наверняка, уже отметились. Девушка готовила эту киску для лорда, а не для конюха. Мое разглядывание ее сокровищ служанка истолковала по-своему и сделала приглашающее движение бедрами, — она, очевидно, ожидала оральных ласк. И это навело меня на определенные мысли. Быть может, это игрушка не лорда, а леди Вестерлинг? Если судить по Канону, Сибелле Вестерлинг вполне подошла бы роль старой стервозной лесбиянки. В эту гипотезу хорошо вписывались художества с интимной стрижкой. А может, это общая постельная игрушка супругов? Сначала они разогреваются на юном теле, а потом уже делают что-то между собой… Я решил, что на этом квест можно закончить и бросил девушке ее платье, приказав одеваться. Заметив ее разочарованный и слегка обиженный взгляд, я решил прояснить ситуацию. — Не обижайся, Лисса. Я не могу тратить свои силы на служанку, когда в замке скучает ее прекрасная госпожа. Передай лорду и леди, что я приду перед ужином засвидетельствовать свое почтение. Лицо девушки прояснилось. Теперь ей было, чем отчитаться перед хозяйкой. Она быстро оделась и выпорхнула за дверь. Мне в любом случае следовало заявиться к Вестерлингам. Правила приличия требовали представиться гостеприимным хозяевам, тем более что недавно они стали моей доброй родней. К тому же, из Канона я помнил, что леди Вестерлинг была в заговоре с Ланнистерами. Надо ее хорошенько прощупать…