***
Колонки на заднем ряду бьют под бит песни. У него всегда шумно, сколько себя помнит, то находится где угодно, где хоть источник громкости есть. Лим чихать хотел, что с его тачки доносится больше битовая волна, недели сама музыка. И он, не включая поворотник, сворачивает налево, заезжая на подъездную дорожку к гаражу дома. Не своего, к сожалению. Чхан хотел, чтобы эта крошка стояла в его собственном гараже, но паренек ещё за этот месяц жилья не заплатил. Так что мечтать об этом ему еще очень рано. И дверь его знакомого открывается автоматически, поднимаясь вверх. Ожидает полного открытия, как слышит вибрацию телефона, что валялся на соседнем пассажирском сидении. Юноша берет его и отвечает, не глядя: — Слушаю? — Привет, Чхан. Занят? —знакомый голос, который заставляет его разрадоваться и расплыться в улыбке. — Да не особо, а что такое? Ты вообще пропала, ни пишешь и ни звонишь, —заезжает в гараж, — Я ж, надеюсь, ты не находишься где-нибудь в заложниках за границей? А то я только прокапался, не хочу снова инсульт прихватить. — Не то чтобы в заложниках, но ты на машине был бы здесь очень кстати. Такси сюда не приедет. Извини, что так поздно звоню, я все по дороге расскажу. Мы с Дахён и Хобином вышли, возможно, на прямую точку к Ли Джинхо. — Это че за приколы? Меня эта ебатория настораживает, —усмехается. Данби знает, что Лим иногда попусту беспокоится и может накрутить себе всякое, о чем бы никто даже не додумался. А он может, в способности зеленоглазки не стоит сомневаться. Парень выдыхает, глушит мотор, но не решается выйти из машины прямо сейчас. — Рассказывай, я должен же знать, насколько там опасно и звать ли мне с собой «рыжего ебалая» и «господина с погонами вместо мозгов». — Я не могу об этом здесь говорить, —раздражённо выдыхает, — Приедь один, толпа привлечёт лишнее внимание. Пожалуйста. — Тэхун в курсе вообще где ты шароебишься-то? —потер переносицу брюнет. Нога нервно дергается. Она сухо отвечает, что об этом никто не в курсе. Ну конечно, разве Хео свойственно о том, чтобы кого-то предупреждать о своих мыслях или делах? Чхан, если честно не удивлён. Руки чесались ей по затылку пройтись, но забывает о том, что отдача будет в сто раз больнее, — Ладно, кидай адрес. Разберусь. — Уже кинула, —ответила. Тот зашёл в их чат, оформленный в тему милых зеленых лягушек-квакушек, укрытая зеленоватым оттенком. Пробегается глазами и в мыслях громко материт ту. У него с губ рвутся не лучшие слова о том, в какую же их жопу занесло. — Ты же в курсе, что на карте оно не отображается? Точнее один сплошной лес, —уточнил, — Теперь это действительно пахнет большой опасностью. — Вот как, значит, и у тебя тоже. У нас была идея прожить здесь ночь и уехать на частом автобусе завтра утром, но доживем ли мы — хрен знает, —отвечает. — Ладно, разберусь с этим. Не оставлять же вас там, —вздохнул, — Будь на связи. — Я тебя обожаю, знал? —сказала. — Ты только при Тэхуне это не ляпни. А то он мне чирикнет по голове, а потом ты ему и будем так по кругу, а по итогу больше всего мне попадет, —ехидно усмехается и выключает телефон. Зарывается руками в волосы и тяжело выдыхает. Заводит обратно машину, параллельно включая динамик телефона при звонке человеку. Гудки шли долго, настороженно, муторно и бесяче. Пока по ту сторону трубки сонно не ответили: — Ещё раз мне позвонишь и я тебе с ноги въебу. — Чего психуешь, рыжуля? Месячные? —хмыкает, — Короче, чувак, мне тут твоя девушка только что звонила. И Сон тут же оживляется, становится более адекватным и собранным. — Серьёзно? И где она? —много вопросов, на которые Лим сам не знает ответов, но решил сумничать и построить из снбя гения инженерии, что сказал: — Много пиздишь, собирайся и тащи свою жопу на обочину у того магазинчика, где я сигареты покупал. — Тебе проще будет до меня доехать, Чухан, блять не беси. — А не многовато ты ли хочешь? Ни платишь за поездку и даже ни сосешь, где мне выгода? И мне фиолетово, что ты парень моей лучшей подруги. Так что, либо ты делаешь, как я говорю, либо ты останешься в лохах. Хороший стимул, да? — Уёбок. Приедешь — я тебе втащу. — Я тоже люблю тебя, рыжуля, давай, на связи, —и кинул телефон на сиденье, коварно усмехаясь. Глаза падают на бумажный стаканчик в специальном разъеме для напитков у магнитолы. Кофе нынче горький. И стакан несчастного эспрессо вызывает лишь поток раздражения, хаотичного и пульсирующего под кожей, кажется, в самих костях. Все эти загадки от Данби конечно те ещё проблемы. Иногда думается, что даже вскрой он ее черепную коробку, получил бы лишь большее количество вопросов, да нерешаемых ребусов. Чхан отчаянно кусает нижнюю губу так, что кончик языка щиплет солью. У него в голове проступает нехорошее воспоминание: звонкий шлепок приходится по щеке. На коже ощущается дискомфортная, мокрая и липкая плёнка пота, что стекала с висков Чхана. «Что, очкуешь, красавчик? Вас всех сейчас штудируют, как сучек грязных» —сплёвывает кровь со рта. Стоящий перед ним Су лишь подавленно кривил свою недовольную морду, —«Теперь и твоего папашу будут дрочить, а значат и тебя. И, как я понял, они уже нажаловались ему и ты пиздов огреб за бар? Ты как папин сосунок» «Напомнить мне, чья это была идея приехать туда?» —нервозно выпустив изо рта скопившийся дым, что в лёгких оседает густой, смоляной жидкостью, Пак тушит ее через какое-то время. Он заправляет руки в карманы темных джинс и мотает головой. Все они там соучастники, и это хреново на самом деле, —«Знал бы я, что у тебя вместо головы — сплошная прокуренная пустошь, то ни за что не согласился» Улыбка превращается в животный оскал, пронзая острыми клыками порывисто бьющееся сердце. Подведённые глаза незаинтересованно падают на полицейского и тут же одним из них подмигивает ему, говоря о том, что до него доходит, как до утки-на третьи сутки. И Лим прав, чертовски, и добавляет тем, что Пак — хреновый мент и точно ли он хотел стать полицейским? Это бьет ниже пояса. «А ты хотел стать наркоманом с лейкозом? Или тебе по душе быть закладчиком, жить от денег до денег?» —у Су вырывается с языка. В какой-то момент стоит остановиться и подумать, куда следовать дальше. И что делать и как собраться с мыслями для дальнейшего свершения каких-либо действий. Порой действительно нужно выбросить всё из головы, чтобы ощутить эту пустоту. Так сказать — дать ей волю руководить жизнью, вспомнив, для чего вообще всё происходит и как это принять. Иногда нужно отключиться от всего, погрузиться в себя и попробовать отыскать ответы где-то внутри. С виду кажется, что это сложная задача, но зачастую бывает так, что проще некуда. Однако важно лишь найти тот самый рычаг, за который нужно дёрнуть. — Блять, —выругался зеленоглазый юноша и хлопнул по рулю, — Я, черт возьми, не выбирал себе такую сраную судьбу, ты хотя бы не живёшь, как на иголках, индюк. Чхан не из тех парней, кто любит выбирать. Просто обычно берет все и сразу, но даже у него хватает ума понять, что люди — не всегда вещи. Ему все ещё кажется, что он на побегушках у Данби, а при этом хочет видеть чаще Хан Кёуль. Хео пахнет, как его бабушка — задором, комфортом, и она все еще не смогла научиться нормально заплетаться и готовить что-то сложнее, чем яичница. Бунтарка духом и телом, решает все жестко и радикальго. А Хан точно ненормальная. И появляется там, где не стоит, кричит о непотребстве, и красит губы в неистово красный, потому что душа требует, а не потому что нужно чужое внимание. Лим на распутье, и быть может, это первый раз в жизни, когда приходится остаться без приза в конце игры. Он резко тормозит, когда видит перед собой, на дороге упоротое лицо Сон Тэхуна. Ему кажется вся жизнь перед глазами пробежала, потому что Чхан знатно испугался за жизнь этого тхэквондиста. Крутит пальцем у виска, а тот игнорирует, открывает дверцу и садится в машину. — Ты совсем больной, кто выходит на дорогу?! —говорит. — Я выхожу, какие-то проблемы? — Да, проблемы с тобой и в тебе! Я же мог не успеть затормозить, Тэхун, —прошипел раздраженно. Лим беспокоится, не думал что скажет это, за этого парня в каком смысле. Возможно, он лишний раз накручивает себе об этом, возможно, это все из-за нервов, но просто б е с п о к о и т с я. У него под рёбрами все в клубок скрутилось и, ей богу, готов поспорить, что это явно не побочка от утренней шаурмы. Хотя, лучше бы от неё. Рыжий парень лбом уткнулся в стекло и молчит, даже слова не проронил ни единого. Не то чтобы брюнет параноик, но ему стало неспокойно от этого всего. — Что случилось? —спрашивает. — Ничего, —ожидаемый ответ, который надеялся не услышать вообще-то. — Твое «ничего» потом сигаретами не спасешь, говори, что случилось, не выебывайся? Я же как лучше хочу, —сказал он, чувствуя, как на нем заострены пару недовольных глаз. Понятно, этот парень тот ещё фрукт, к которому подступиться тяжелее всего. Не зря Хобин говорил ему как-то о том, что общаться с Соном слегка необычно и порой нелегко, однако как друг он…хороший. — Ты совсем осмелел или действительно думаешь, что ты для меня корешем стал? —и после этих слов машина тормозит так резко, что из-за этого неудачного дубля тело попятилось у Сона вперёд и он лицом ударился хорошо об бардачок с пластмассовым звоном. Спустя считанную секунду доносится хриплый стон и очередной мат. — Мне терять нечего, но теперь разреши доебаться. То есть все, через что наш дуэт прошёл для тебя как прикол? Лично я тебя считаю свои другом и мне очень не понравился твой гонор в моей машине, на которой мы же за твоей девушкой едем, —сорвался на возмущение. Тхэквондист заметно искривил губы в горькой усмешке. У Лима заметно руки сжимались на руле, его глаза постепенно утрачивали выражение осмысленности, присущее человеку, который находится в трезвом уме и твёрдой памяти. Тэ слышал отчётливо, как грудная клетка водителя то сужаламь, то расширялась по мере своей возможности. — Буду честен и, не пойми меня неправильно, но я беспокоюсь за тебя точно также, как и за Данби, —сказал, — Хотя, зачем я разоряюсь перед тобой, ты все равно забьешь хуй. Ладно. Забудь. Зеленоглазый никогда не говорил о таком так прямо, при этом чувствуя смерть прямо у своего тела. Та самая тонкая грань, которую с лёгкостью пересек и ждет, когда все же его лицо прислонят к баранке и несколько раз по нему ударят, оставив кровавые разводы в салоне. — Сорян, я не хотел, —ответил. Для Сона он как мертвая птичка. Та, которая лежала безжизненно, измазаны кровью пёрышки и изломаны какой-то жуткой силой. Точно тряпичная кукла. И все же почувствовал холодок, пробежавший по спине. — Все нормально, я не в обиде, я не должен был сгоряча говорить, —нажимая на наз, он выдавливал скорость, разгоняясь на пустой, ночной трассе больше сотни километров в час. Чхану вспомнился инцидент, когда он хотел по своей воде разбиться в спорткаре, потому что жизнь не удавалась. Пару дней назад у него, на заезде, у одного из соперников друг на треке разбился. Ему стало интересно, тот соперник не бросил ещё гонки? Хотя, мало что заменит это прекрасное чувство адреналиновой эйфории, когда кровь кипит в висках и прижимает плотно к сидению от набранной скорости. — Я должен…типо поблагодарить тебя, что ты присматриваешь за ней, когда я не могу это делать, —парню давались с трудом эти слова, но все же решился сказать такое. Хоть это и не свойственно ему, но, если посудить, то многое Тэ не свойственно. У него все противоречиво стало после встречи с Данби, так что есть ли путь назад? И хочет ли искать тот путь обратно сам? Юноша не смотрел на брюнета. Его взгляд прикован на болтающуюся безделушку у зеркальца, что прикреплено к потолку машины. Это игрушка напоминала несимпатичного коричневого зубастого монстрика, неуловимо похожего на доминошную кость. Он скалился в комическом устрашении ртом, и этот образ оказался невероятно запоминающимся и легким в воспроизведении. — Что это? —интересуется Тэ. — Память об одном мужчине с Японии, участвовал в гонке, —ответил слегка тускло, потому что после этого пришлось рассказать, как японца подрезали на повороте. Столь несчастный случай, в котором машину занесло за рельс безопасности и она покатилась по склону, чертыхаясь вокруг себя большое количество. Как только народ застал это, вызвали скорую, но было слишком поздно. Лим был его тогда молод, но отчётливо помнил о том, как там было много крови, как этого мужика зажало. И когда машина скорой помощи начала подъезжать к эпицентру, то машина загорелась ярким пламенем, вспыхнула. — Пиздец, —говорит рыжик. — Весь мир — сплошной пиздец, — слова, на самом деле чертовски правдивые, срываются с губ зловеще, — И твоя девушка теряется в этом пиздеце, сливаясь с криминалом, думал об этом? — Думал. Я надеялся, что если мы победим Уроборос, то она успокоится и окунется снова в учебу, —ответил. В его глазах просыпается злая уверенность. Не приходится сомневаться в том, что в следующий миг он готов был расфасовать все по фактам. Лим усмехается и говорит ему о том, что он конкретно облажался. Сон вздергивает бровь и повышает тон: — Это что за предъявы? — Ты в курсе, что никто из нас ее не остановит? Даже ты не сможешь, —шепчет голос и смеётся, когда он в последние свои мгновения в этом пространстве и времени успевает затравленно, так, как когда-то делали все его жертвы, оглянуться и наткнуться на монолитность пустоты. — Схуяли ты так уверен?! Будто сам не знает. Будто это настолько невозможно, будто никогда не думал о том, что кто-то вроде неё станет настолько неконтролируемым. Чхан смотрит на него, глазами говорил, мол, подумай лучше и пересмотри свои мысли. Брюнет принадлежит людям, которым никогда его не понять. Он не слышит их просьб, их криков и полуночных мольб. Его грудь пылает в адском огне, из-за этого не может толком спать. Без приступов удушья и жалких слез. Чхан как брошенный в магазине ребенок, что ищет на пустых полках любовь. — Ты…реально?.. —недоверчиво хмыкнул тхэквондист. — Я серьёзно, подумай об этом, пока мы ищем дорогу, —после этого они замолчали и продолжили свой путь в тишине.***
Она не хотела идти в академию, там душно и дурно. Данби чувствовала себя той самой очужденной. Здесь холоднее, чем в городе. И холод пробивает до самых костей. Девушка с усилием подавляет в себе мысли, разбивая до крови костяшки о холодный камень стены. Только так получается выпустить пар и никому не навредить. — Что случилось? —спросила Дахён. — Да накатило, —в глазах льдинками застывают слезы, — Я вспомнила, что Ву из-за желания мне помочь умер. Я до сих пор не могу забыть это лицо, он ведь предупреждал меня. — Он для тебя был важен, я понимаю. — Если бы он был жив, то было легче на душе, — закрывает глаза, медленно считая до десяти, но это, понятное дело, уже не помогает, — Просто. Какого. Хера. Я начинаю всерьёз верить в то, что я проклята. Это не смешно. — Дело в вере, но лично я не верю во все это, —спиной прижалась Чанг к стене. Солнышко медленно тянулось к горизонту, и мягкий свет золотил листву деревьев, удлиняя тени. Так они больше напоминали что-то живое, чудесное и неописуемое. Дахён сказала, что лучше смотреть на все это с правдивой стороны. Все с ней — стечение обстоятельств. Хео понимает это, оттого-то и раздражает некорректность общества. Твердят, что должны быть объективны и говорить только правду, но это ведь что-то недостижимое, неестественное для человеческой природы — говорить истинную правду. Ее, если задуматься, и вовсе не существует. Ну, по сути, что есть правда? Подумать только, правда одного может отличаться от правды другого. И что тогда? А не значит ли это, что один живет во лжи, а другой — нет? А Чанг говорил, мол, не думаешь, что слишком серьезно к этому относишься? Это ведь всего лишь слова, придуманные для обозначения различных явлений. Просто потому что только сам человек придает им окраску. Дан звонко щелкает пальцами, говорит в ответ, что человек перестает осознавать вес слова. Говорим «правда», но под этим понятием имеем ввиду что-то другое. Всегда говорим о правде с оговорками, подразумевая некоторые нюансы, фильтры, через которые проходит информация. — Разве не ты первая гонялась за правдой? —спрашивает подруга. — Гонялась, но оно теперь…стало бессмысленным, потому что я пыталась раскрыть ее с истинных сторон, но это для общества выглядит как дебош, —скрестила руки на груди. — Данби, ты пытаешься переодеть простые вещи в сложные. Ведь все и так понимают. Мы ведь говорим об объективности, предполагая, что таковой не существует в принципе. — Класс. Ну и зачем мы вообще о ней говорим? Все это слишком абстрактные, размытые понятия, —взмахнула руками возмущенно. И признает, от отчаяния, себе о том, что правды априори не существует. Все это является коллективным субъективным мнением. Напрашивается вывод, что есть либо коллективное субъективное мнение, либо единичное субъективное. Дахен плечом прижалась к ней и глядит на ее оживление. Понимает, что все это ведь неинтересно другим людям. Они будут говорить так, как привыкли, даже не замечая в обыденных словах подвоха. — Я считаю, что ты создана для такого — чтобы проповедовать свои мысли и противостоять миру, —бодро заявляет Чанг ей, — Ну, ты ведь реально можешь. Ты можешь мир весь перевернуть, всю систему полиции, да и других сфер. Раньше я думала, что это невозможно, но ошиблась. Ты уникальная. — Ага, и скатилась по дорожке криминала, —хмыкнула. — Как знаешь, я высказала свое мнение. И если нам долго ждать твоего друга, то я вздремну, —сказала Дахён и села на ближайшую лавочку. Она, совсем будто не страшась, голову запрокинула назад и прикрыла глаза. Хео не стала противиться воле знакомой и просто смотрела на все это, глядела на красноватое небо и как можно глубоко вдыхала воздух. Девушка пыталась выкинуть никчемные слова этой дамы из головы, но они будто приросли к ней и пластинкой повторяющейся играли. Лиловласая села на край лавочки и достала телефон, чтобы просмотреть соцсети, в которых второй день все пустует. Может, это и к лучшему. Глаза бегло пробежались по экрану и тут она натыкается, в галерее, на фотографии совместные с Тэ. От них стало как-то…грустно и радостно одновременно. Все вроде и нормально, но ей начинает казаться, что она его тянет с собой на дно, в которое ему нежелательно погружаться с головой. Дан вздыхает глубоко и решила написать: «Привет. Прости, что снова пропала. У тебя все хорошо?» Пока ей никто не ответил на сообщение, но отчего-то та не выходила из диалога и ждала, когда уведомление о том, что тот онлайн, всплывет в окне. Однако ее ожидание прерывает чужой, отдаленный голос где-то неподалёку: — Мисс Хео? Почему вы не в Академии? Та лениво поднимает свои незаинтересованнве глаза на двух курирующих парней, один из которых поделился с ней обувью и провел к гардероб. Он заговорил после того, как минуту буравил девушку внимательным взглядом. — Мы ждем нашего таксиста, все же один отозвался. Сообщите директору об изменении планов. Буду благодарна. — Таксист? Эта частная территория, его не пропустят и на картах Академии почти нет. — Слышали что-нибудь о точных координатах сотовой связи, которой иногда пользуются сотрудники FBR? —она скрестила ноги и подняла гордо голову, взглянув на одного из них, — Я ответила на ваш вопрос, или есть ещё? — Значит, вы пока свободны, ну, пока ждете? — Получается, что так. — Хотите-… — Нет, —обрезала все как можно быстрее Данби — Я ведь даже не сказал. — Я никуда не уйду от своей напарницы, охраняю ее сон и мне ваши предложения никакие не интересуют. Доходчиво? —хлопнула по ляшкам, — Прошу не шуметь и не будить ее. — Да ладно вам, чего ломаетесь, мисс Данби? Я знаю, что нравлюсь вам, а вы нравитесь мне, —куратор усмехнулся, заглянув девушке в глаза, и, потянувшись, накрыл рукой ее ляжку своей и требовательно сжал. Желтоглазая лживо заулыбалась ему и мельком глянула на угол этого места, где не обнаружила камер. Возможно, они и есть, но во всяком случае это выглядит как домогательство. Девушка тут же откинула от себя руку наглеца, отодвигаясь подальше. Он на секунду растерялся, увидев хмурое лицо, испугался. — Мальчик, ты берега не путай. Соблюдай нормы приличия, — недовольно отозвалась, поднимаясь с насиженного места и вздернкла ноздри от возмущения. После этого сказала, что он ведет себя как придурок. Улыбочка эта надменная, трогает так, как будто его собственность, — Так что будьте добры, уйдите оба пожалуйста, я очень нервной становлюсь в таких ситуациях. — Не строй из себя пай-девочку, то, что ты там одного парня одолела и до крови билась не делает тебя крутой. — Попрошу извиниться за эти слова, —перевела внимание на другого человека, — Это хорошим не кончится, я серьёзно. Хватит. Кураторы хоть и выглядели здоровыми, но умом они не наделены особо, потому что не сразу просекли предупреждения. Оно прямо красным перманетом сияло на ее лбу и мысленно говорила о том, что все эти попытки реально дерьмовые. Тот оказался настойчивым, либо просто тупым, потому что так легко положил ей руку на маленькое плечо и хотел что-то было сказать в противовес ей, как по его роже с невыносимой силой проехалось крепкое, металлическое основание штатива для фотоаппарата. Из носа брыхнула кровь, а подвергшийся нападению стремительно оборачивается и встречается взглядом с бешеными, желтыми глазами девушки. За секунду ей удалось обратится из адекватной в безумногл берсерка. Злоба, гнев, воплощённые в страшное и свирепое животное, издают хриплый агонизирующий смех. Парень падает на землю, какое-то время корчится в муках и ине отпускает болезненное лицо. — Я предупредила, —в руке виртуозно крутанула штатив и глянула на второго, — Тоже полезешь или проявишь благоразумие? — Злая сука, думаешь тебе это с рук сойдёт?! —завопил второй, и замахнулся на нее, совершенно позабыв о том, с кем и как он дерется. Башню словно сорвало, либо же рассудок затуманился и все это было подстроено кем-то. В скором времени шло настоящее рукопашное сражение, в котором долго парень не был, так как бодрый настрой и кровавая трава — прямое доказательство того, что Хео крайне недовольна таким исходом событий. Она расжала перед собой кулаки и заметила, как сожранные костяшки кровоточили, а бедный штатив весь испачкан в земле с темно-вишневыми разводами. — И так каждый раз…черт, —Данби рукой лицо прикрывает и глубоко вздыхает, ощущая тяжесть в груди после выплеска адреналина. Ей не хотелось, почему все такие тянутся к ней, неужели…неужели все осмелели вдруг? Девушка чувствует, как рука со штативом дрожит и тут она убирает с лица ладонь, смотрит вперёд и застает замершего парня в серой футболке и в темно-синих штанах. Знакомое лицо появилось не в самый лучший момент, в особенности, если это человек по имени Со Хэсу. Агрессиивный человек, негативный. Но сейчас до него дело было меньше всего, к горлу подступил ком чего-то горького, отвратительного, из-за чего та присела еле-еле на край лавочки, расставила ноги чуть в сторону и запрокинула голову на спинку лавочки, вытирая с лица мелкие вкрапления от вражеской крови. Сейчас хотелось просто взять и позвонить маме, выплакаться и просто пожаловаться на жизнь, которую сама себе соорудила. — Иди куда шел, а, —чувствуя его присутствие, там, где-то неподалеку, простонала Хео и подняла голову. — Не указывай мне, —не вынимая рук в карманов штанов спортивных, проговорил Хэсу. — Ну, давай, поугражай мне, а я тебе. Друг на друга нарвемся, навредим себе и ты лишний раз мне напомнишь о своем животном нутро, так куда проще, —говорит с обреченной легкостью и накрыла рукой рюкзак Дахён. Неприятный холодок застрял где-то между пятым и шестым шейными позвонками, незаметно превратившись в легкую прохладную испарину. — Рекламщики не носят с собой оружие, —бьет как раз ниже пояса, по самое не хочу. Со Хэсу просек это как-то, и хотелось бы узнать, откуда он такой умный нашёлся. Точно сидевший, знать бы где именно. Возможно, Данби об этом узнает позже, через Пак Су. Но не сейчас. — Прилежные ученики класса В не применяют тюремное насилие, с целью истребить на поражение врага. Точно ли это Академия? —заметила на нем, как у него щелкнула нижняя челюсть, — Так и будем кидаться фактами или ты разнообразишь наш разговор? Если нет, то мы просто забудем этот разговор. Хэсу промолчал. У нее было желание применить его, причем постоянно. Реальное, настоящее боевое оружие было только у нее. Зато смотрелся ствол нешуточно, не игрушечный уж точно. — Ты ни спортсмен, и ни рекламщик. — Правда? А ты не одаренный ученик Академии, а простая машина для убийств. Думаешь, один такой умный? —вздохнула, — Почему это я не спортсмен, обижаешь? — Потому что спортсмены не смотрят на соперника с животным взглядом и не бьют с целью ощутить страдания других, чтобы почувствовать себя живым. Так делают только люди в подпольных рингах, либо гангстеры. — О, тебе ли не знать, да? —передразнила его Хео и на секунду заметила, как тело мелькнуло у нее перед глазами и та одновременно с ним среагировала. Она шустро вытащила со спины, нехотя извлекая из рукоятки пистолета магазин, прицелилась в лоб Со и несколько раз нажала на спуск. Ударник отработал как положено, но тот заметно застопорился. Внутри все кипело. Посмотрел по сторонам и, не удержавшись, все же спросил: — Ты прав, я не только рекламщик, но еще и ваш тест-драйв. Как видишь-…ты облажался, «лучший из лучших». — Ты — не те ублюдки, которые прикидывались полицией. — А кто тогда? —безразлично спросила. Сердце забилось чаще, кровь застучала в висках, а в голове закрутились забавные идеи, которые на пол пути оборвались от резких движений и ее уверенного блока штативом, который остановил удар оторвавшейся железкой на двери. Ржавая и острая, было смело. И выглядело все это так странно: Хэсу металл прижал к ее шее, а та острыми вкладышами фотоаппаратного инструмента к его горлу. Данби с трудом переносила такое. Она б с удовольствием и наслаждением всадила бы ему в открытую глотку всю обойму. А надо было терпеть, деваться некуда. Секунде осознание и ее распирает с мысли о том, что это странное, оживленное чувство — когда ты реально на грани смерти, но с тобой играются, как с куклой, которая несёт за собой тоже увечье для других. — Тот, кто такой же, как и все эти отбросы. За что ты сидела? — Ты один из них, но не ставь меня рядом с вами, я всего лишь хотела узнать об этом месте и о причине, почему пропал здесь мой друг, —не убирая штатив с места, она быстро уклоняется от комка земли, который в нее бросили и ее сбили буквально с нос тело, которое теперь нависло над ней и с болючим упором прижало до первых струек крови обломок металла, — Хотел бы убить или навредить — давно бы сделал. Что мешает? — Мне плевать на то, что с тобой будет, —поднимается на ноги и убирает железку, — Вали отсюда, чтобы ты там не надумала себе. Не потянешь. И выяснить ничего не выйдет, собирай монатки и уходи. — Боишься, что я рассекречу вашу шаражкину контору? Или раскрою такому, как ты глаза, что ты здесь для них всех — оружие, которое они продадут дяде при деньгах, либо кому-то другому. Ты-товар, не больше, —прикрывает рукой рану и замечает, как вены у него на висках набухают, — Расслабься, мне незачем это все вынюхивать, если мне поможешь выяснить причину смерти моего друга здесь, то не увидишь мою рожу больше. — А должен? —холодно глянул, — Ты и сама справляешься, я предупредил. «Ведет себя, как я, меня это бесит» —думает Данби и ничего не отвечает на этот счёт. — Ты мог просто сдать меня и я здесь бы не появилась, —она пытается держаться, но монстры в голове толкают ее на ужасные вещи. Недолго думая, идет, как идиот, у них на поводу, совершая то, о чём после буду сожалеть. Будет честна, агрессия одолевает, и, подавшись ей, разрушает всё на своём пути. И Дан не важно, что это будет: вещи или люди. Потому что в такие моменты ничего не видит, не чувствует — мир будто останавливается. Хео устала ужасно. Ей хочется спокойствия и равновесия, иначе, если так и продолжится, случится что-то ещё более ужасное. — Мне нет никакого дела до тебя, —ответил. — О, и я должна тебе сказать «спасибо»? —на ее вопрос никто не ответил, просто взяли и ушли, как ни в чем не бывало. С ним тяжело, и он сам по себе какой-то мутный, — В любом случае, враждовать с тобой я не планировала. Вот. Ему впихивает в грудь контейнер с чем-то содержимым. Тот заострил внимание на цветном контейнере, откуда исходил приятный запах. Хэсу заметно в глазах опешил. — Я все равно это не ем, поэтому можешь съесть. Если думаешь, что оно отравлено как-то могу съесть. — Не нужны мне поблажки, —и кинул контейнер в мусорный ящик со звоном. Та ничего не ответила, ушла в противоположную сторону. Хео отмахнулась от него и недовольно зыркнула на парней, что валялись на земле и сказала: — Очнулись? Предупредите директора о том, что я загляну на неделе. — Х-хорошо… — Не «хорошо», а «так точно». Парни через какое-то время ушли и благо, что все это не застала Дахён, оправдываться перед ней меньше всего хотелось бы. А та спит, хоть пушку заводи, даже носом не шмыгнет. Настолько крепкий сон, аж завидно. Она проверяет телефон и ей никто не отвечает, точнее, Тэхун. Может, обиделся? Или занят? Или спит? Или просто телефон оставил? Столько различных вариантов и ни один из них не успокаивает душу девушки. Ходит, точно тигр в клетке, туда-сюда и вздыхает нетерпеливо, затем раздаётся звонок. Та оживленно хватает в руки смартфон и отвечает. По ту сторону трубки послышался голос Чхана. И все бы ничего, да только телефон Тэхуна. Ясно было одно — их там двое и они едут сюда. Двойная проблема. — Вы где? —спрашивает она, смиряясь с тем недоговоренным фактом. «Где, где! В пизде! Где нам ещё быть?!» —раздраженно говорит Лим. — Вы только оттуда вылезли и вас заново туда тянет? Настолько жизнь не нравится? —подкалывает по привычке Хео и ухом прижимает телефон к плечу. «Несмешно, мы уже час ездим вокруг этого кольца, куда ехать-то?» —друга начинает подтряхивать, а на заднем фоне слышится синхронное возмущение Сон Тэхуна. Нашли же эти двое друг друга. Хео по старой, визуальной памяти, подсказала им о том, что им необходимо увидеть жёлтую табличку, на которой рекламировали хлопья, проехать прямо по той дороге и, как начнется развилка — поехать влево. Пришлось объяснять ему три раза, потому что то не слышно, то она быстро говорит, то здесь сеть не ловит. Действительно жопа мира. И пока она с ними беседовала, объясняла что да как, проснулась Дахён и лениво потянулась, спросила: — Чего шумишь? — Чхан, будешь выпендриваться, и ты будешь камеру не держать, а сидеть в ней. — Долго придумывала? —хохочет Чанг в ладонь. — Минут пять. Все. Чхан. Давай, у тебя получится, жги, —и выключила телефон, обернулась к той и нахмурила брови, — Что смешного? — Хотела б я увидеть тебя в роли полицейского, —скрестила довольно руки на груди Дахён. — Не доживёшь, старовата будешь, —ответила. — Это грубо насчёт моего возраста. — Ничего страшного. Переживёшь. Возможно. Собирайся. Не хочу находиться в этом месте так долго, —Хео накинула через плечо сумку, не смотря на недоуменную знакомую, которая наспех накинула на себя рюкзак и поспешила за ней, накидывая уйму вопросов. Здесь все действительно огорожено и пройти через охранную систему было непросто: сидел упрямый мужик, который не хотел сначала выпускать их, так как приказа от директора не было о том, что они уезжают. Здесь уже лиловласая не стала терпеть и жалеть, а потому усердно, и с уверенностью в глазах, прижала этого идиота недоразвитого законами Кореи и предложением проверить их, пройдя через металлоискатель. После долгих разговоров, в которых выиграть было проще, если б только не твердолобость охранника. Все же Данби, когда хочет, действительно горы может перевернуть и это уже становится привычкой. — Я правильно понимаю, мы сейчас идем на, так называемую, остановку? —спрашивает Дахён. — Нет, дальше, по трассе через лес, потому что остановка — под наблюдением и не факт, что там нет прослушивания, —сказала уже чуть тише и головой назад кивает, — Ты еще не поняла, что они уже давно все на иголках сидят? Аж кровь стынет. Директор точно будет за мной глаз да глаз не отводить. — По трассе?! Мы что, как проститутки?! — Каждый думает в меру своих комплексов, —поправила лямку сумки Дан. — Беру слова обратно — ты была бы ужасным копом. — Неплохая мотивация, —скривилась в усмешке. Впервые за такой тяжёлый день. Она аккуратно проводит пальцами по голове, поправляя волос, шумно выдыхает. Внутри сидит этот тяжелый, раздирающий ком, от которой хочется сбежать, спрятаться, свернуться калачиком. Девчонка прикрывает глаза и сжимает губы в тонкую полоску, вспоминает, что, балансируя между жизнью и смертью, все кажется не так просто. Ву об этом ей говорил, причем ни один раз. Помнит все слишком сильно: как этот запах гари и дыма, который заполнял все вокруг. Оставалась только надежда на выживание. Перед глазами так и всплывает тот момент, когда Чон Ву лежит на холодной кушетке, прикрытый небрежно простынью. И, следуя этому воспоминанию, врезается в голову картина в организации Уроборос. Там погибли люди. В тело девушки врезается куча осколков, а могли бы и несколько пуль. Ей повезло, но не другим. Ей кажется, что они прошли насквозь. Доносятся отовсюду крики. Люди морщатся от адской боли, стараясь встать и убежать. Помнит, как размыто видела и слышала еле-еле голос Сангхуна. Она чувствовала, когда он едва сорвался, чтобы к ней прибежать, а его хватают под руки медработники и утаскивают, не давая проститься. Все же странный он человек. — Ты уверена, что он приедет? —спрашивает. — Если и что-то случится, у нас есть другой вариант, но там мы не останемся, —ответила ей Хео. — Ладно. Я конечно крепко сплю, но все же частично слышала, что ты с кем-то разговаривала. С кем? — С тем парнем, —говорит. — С каким из? Это же мужская академия. — Со Хэсу. — А, с тем красавчиком, который на тебя зуб точит? —коварно улыбнулась Дахён, — Не боишься его? Он опасный среди них. — Подумай хорошо, затем спроси ещё раз и сама ответь, —строго сжимает губы в тонкую полоску, кивает сдержанно головой. — И что он от тебя хотел? —поинтересовалась. — До меня докопались те двое кураторов, одному из них я, кажется, понравилась. Я отшила его и второго бонусом, а те как вскочили и начали наезжать, вот я их и штативом перебила. А тот застал уже тот момент, когда я начала приходить в себя, сказала ему, мол, иди куда шел. Парень, видимо, гордый, сказал, чтоб я ему не указывала. Он мне железку к горлу, а я ему острым наконечником штатива. Стояли так и… — Погоди, погоди, он…на тебя руку поднял? За что?! — Ему не нужна причина, они здесь почти все с криминалом замешаны, не удивлюсь, если он сидевший. А им не нужен повод. Вот только проблема в том, что он просек, что мы с тобой никакие не рекламщики. Назвал меня одной из таких же отбросов, как и они. — Что?! — Меня не это пугает. А то, что он не сдал нас с тобой, —подмечает, — Может, конечно, передумает, но тогда я не удивлюсь. Но что-то он правдоподобно говорил, самой не верится. Ни навредил, ни сдал, прям золото, а не враг. — Не увлекись им, пожалеешь об этом, —обеспокоенно ответила Дахён, — У тебя ведь Тэхун. — Я понимаю, уже думала над этим. Однако они очень схожи, но при этом кардинально разные. Тэхун лучше, как ни крути. Ладно, забыли о них. Не хочу надумывать себе лишний раз. — Какие планы? — Закрыть долги по английскому, —запрокинула голову назад, — Заплатить за квартиру, маме выбрать подарок и узнать у Пак Су о том, можно ли у него проходить практику. — Уже? Практика? — Дахён, не забывай о том, что в плане учебы — я чертов гений и логист, —скрестила руки на груди, — Я подала заявление о том, что хочу перейти на 2 курс, сдам экзамены экстерном. — Да что ты мне говоришь, что за бре-… —Чанг глядит на ее суровый взгляд, в котором не было ни единой капли намека на шутки, — Ты гонишь. — Не думаю, —сказала. — Ты типо один из этих…? — Я не знаю все на свете, я не из этих. — Да не, ты мне лапшу на уши-… —Данби в мгновение оказывается рядом с ней. Чанг не успевает ничего сказать и никак отреагировать, как резко оказывается прижатым к земле. Левая рука начинает ужасно болеть от того, что ее вывернули, а на спине останется точно несколько синяков, ведь она впечаталась коленом в тело. — Тебе напомнить о том, что после юридического университета, ты пошла работать в коллекторское агентство, хотела напомнить отцу, что чего-то ещё стоишь и без него. Описывала имущество. Ты злоупотребляла неосведомленностью людей о своих правах и составляла с коллегами список имеющихся в квартире вещей. Такое вправе делать только судебные приставы в рамках вынесенного решения суда. Конечно, если те не платили, как иначе? На серьезные угрозы обычно срываются с третьего-четвертого звонка. Вы угрожали воздействием на детей и разглашением информации о долге. Однако однажды человек записывал ваш разговор с угрозами и потом обратился правоохранительные органы, подал заявление. И на тебя хотели навешать статью 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». «Вымогательство» — а это статья 163. «Нарушение неприкосновенности частной жизни» — статья 137. Однако однажды ты уговорила этого человека под стволом, чтобы забрал заявление и тот забрал, иначе бы ты убила его семью. — А ты страшная девушка, —усмехается горестно Чанг, выпаливая недобрую улыбку, — Су рассказал? — Нет, дела Чон Ву смотрела, рассказывал тайком, что кстати тоже не особо законно, —ответила, — Су бы ни под каким предлогом тебя б не спасал, несмотря даже, что ваши отцы хотели вас свести. — Много знать вредно, не думаешь? — Если это выгодно мне, то ничуть не вредно. Ну? Я убедила тебя? —и отпускает ту. — Да, я аж испугалась на секунду, —хохотнула, — Это было забавно. Теперь понятно почему любой гангстер боится тебя и называет «Бешеный Пес». — Может, это меня и выдало там, в академии, —вздохнула Данби. Дахён решила этот момент пропустить мимо ушей, потому что слегка устала от долгой хотьбы. — Долго нам идти? —и смотрит в телефон, — Связь не ловит. Ты предусмотрела это? — У меня ловит, —выгнула тонкую бровь Хео. — А если остановится машина? Бандиты? —Данби молча показывает под верхней одеждой орудие и та округляет глаза, — У тебя все это время былл орудие и ты прошла мимо металлоискателя? — Я его переложила вовремя на дно сумки, где штатив с приборами, —ответила. — Ты носишь нелицензионное оружие, а если кому-то навредишь? А если об этом узнает Академия — тебя отчислят, —морщится и начинает нервно моргать. Руки трясутся, а Хео готова поклясться, что внутри дамы разъедает тревога. Желтоглазая кладет руку на плечо и сжимает, передавая свою поддержку. Лучшее, что она могла вообще сейчас сделать. — Если не будешь об этом думать, то этого может и не произойти, —шумно вздыхает. Ей противно от одной только мысли, что приходится иметь дело с оружием, которое отдал под «затишье» Сангхун. Мозг сигнализирует, буквально кричит о том, что это ведь неправильно. Дахён вздыхает и сжимает кулаки, борясь с этим зудящим внутри желанием дать ей по морде так, чтобы навсегда запомнила. Чанг думает, что вся эта затея грешная, идиотская. А та, считывая ее, говорит, что именно Чанг предложила поехать в Академию. И буквально рычит от злости. — Отлично, теперь я ещё виновата, —мысли путаются в голове, а ведь Чанг это было совершенно не свойственно. — Я этого не говорила. — Да ты только что намекнула, что все это я предложила. — Ты действительно предложила, но я не обвиняю, ведь я согласилась. — Ты бесишь, —и резко обнимает девушку, на минуту вдыхая ее аромат. Но стоит только Дани отстраниться, как на лицо снова натягивается маска безразличия. И серьезность голоса ее пугает, и Дахё не может позволить себе думать, что она омерзительная. — В очередь, —не поднимая взгляд от телефона, ответила ей лиловласая девчонка, — Я многим насолила, однако ничуть не совестно, ибо заслужили. О, кажется знакомая тарахтелка едет, и без всяких твоих бандитов. Хоть нормально доедем. Руки у нее все ещё дрожали от потока мыслей и легкая боязнь того, что Хэсу все же сдаст их с поличным. Или может не сдаст. Вот черт знает этого бешеного. Она подняла голову и заметила, как к ним подкатилось серое авто. Из нее вышел элегантно Чхан и помахал им дружелюбно, зазывая сесть в салон. Чанг покосилась на Данби и сморщилась, мол, неужели, мы на этой развалюхе поедем? Лим, услышав это, схватился театрально за сердце и рассержено указад на нее. — Дамочка, так с ходу оскорблять мою «тойоту» — грех! — Я — атеистка. Мы закончили? — Не выебывайся, Дахён, садись молча, —хлопнула по спине Хео. С великим трудом пришлось убеждать эту занозу в заднице, которая не желала садиться вперёд, однако Дан оказалась для нее куда убедительной, что это приводило в лёгкий ступор. Лим понял, что общение с этой дамочкой не задастся, учесть то, что она — недобывшая Пак Су. Желтоглазая садится к Тэхуну назад и обнимает его в качестве приветствия, спросила у него, каким образом он здесь вообще оказался. Тот задумчиво отвел взгляд и ответил, что зеленоглазка один испугался ехать, а потому решил перестраховаться. В каком-то смысле так и есть, Чхан — ссыкун в душе. Однако брюнет начал спорить с тхэквондистом и разразился долгожданный спор, который Дан не хотела слушать, а потому открыла окошко и молча следила, как с бешеной скорость пейзаж менялся. В ушах незаметно образовался этакий плотный вакуум, из-за которого стихают споры, маты, рев мотора. Все мысли о сегодняшнем дне, и это такое мерзкое чувство, от которого хотелось бы избавиться. Надееется, что Хобин там живой и его перевели в лучший класс. Чувствует, что если туда ещё раз приедет, то встанет повторно на дорожку чудовища. Однако эти мысли растворились, как дым от сигарет, которых нервозно курил Лим, когда из открытого окна раздался выстрел, слышимый как удар грома. Яркая вспышка на мгновение выхватывает из мрака машину. Гром выстрела, повторяясь многократным эхом, затихает где-то в темноте. Доносится свист и писк покрышек, и машину резко развернуло словно по часовой стрелке. Чхан пытался справиться с управлением, но тойоту занесло багажником в ствол дерева. Жизнь действительно пролетела перед глазами и как же им повезло, что Лим ехал не так быстро, как обычно, потому что все могло закончится далеко нехорошо, вплоть до летального исхода. Данби вцепилась резко в бедро Тэхуна и ошарашенно смотрела вперёд остекленевшими глазами. Мозг девушки моментально подбрасывал воспоминания из раннего детства и фотографии родных, друзей, окружающих, каких-то ярких моментов. Она, кажется, только что слышалв голос отца, который сказал, что будет всегда рядом. Желтые глаза застыли от страха и от того, как сердце сжалось, потому что ей показалось, что пережила все то, что отложилось в памяти. Оцепенев, взглянула в свое окошко, даже не пытаясь предотвратить аварию. В тот момент разум словно отключился: потерялась во времени, в пространстве — никак не могла понять, что же с ней сейчас происходит и куда направляется. Повисла тишина. — Все целы? —вдруг оживленно спрашивает Чхан. — Вроде бы, какого черта произошло? —Чанг сморщилась боязно. — Пиздец, Чухан, с тобой ездить-сплошная катафалка, —гневно прорычал Сон и хлопнул ему по плечу. — Это не он, —спокойно проговорила Данби, на ощупь проверяя пистолет: перезаряжен. Значит, все в порядке. Подающий механизм работает нормально. Хео отстегнула от снбя ремень безопасности и первая вышла из салона, прошла вокруг. Перед водительским окном она появилась и сказала: — Я не механик, но, кажется, кто-то выстрелил в левое заднее колесо. — В смысле?! —округлила Дахён. — В коромысле, блять, чего непонятного?! Кто-то не хотел, чтобы мы доехали до города, —заявил Тэ. В ушах стоит непонятный подземный гул. На душе тревожно. Лим вышел следом за Хео, также прошёлся вокруг и понял, что багажник нехило помят, благо, что хоть пассажиры живы, иначе бы были дополнительные проблемы. Уместил руки на бедрах и осмотрелся вокруг. — Что думаешь? —спрашивает. — Запасное колесо есть? —поинтересовалась Дан. — Благо, что прострелили одно, но возни надолго будет, до пиздеца. Последняя запаска осталась, —плечами дернул, — Стреляли с левой стороны. — Хорошее замечание, —наклонила голову в сторону Хео и от холода засунула их в карманы штанов. — Это сарказм? — Нет, я серьёзно, хорошее замечание, —удивилась, — Я не всегда говорю сарказмом. — Частенько, —отвел глаза в сторону, поднялся и постучался в окошко со стороны Тэхуна, — Рыжий, вытаскивай жопу, помогать будешь. Тот как игнорировал его, зависая в телефоне, так и продолжал. Однако Чхан не из терпеливыэ, а потому открыл его дверь и снова повторил, на сей раз более раздражающе. Сон хмыкнул и оттопырил для него средний палец, но все же вышел и непонимающе глянул на всю обстановку, сказал, что больше не сядет в тачку Лима. Юноша попросил его заглушить машину, и ещё что-то. Тэхун, конечно, с горем пополам сделал это, но не без ругани зеленоглазого. Чанг вышла, не стала сидеть олна в салоне и плечом прижалась от холода к Хео. — Как думаешь, кто это мог сделать? —спросила. — Не имею понятия, кто угодно мог, —ответила равнодушно она, — Здесь еще сеть ловит через раз, мы как в чертовом ужастике, не хватает ещё чего-то такого жуткого. — Ты не накаркай, а, —простонал Сон, проверяя, действительно ли переведен селектор в положение «паркинга». Далее под те колеса, которые в замене не нуждаются, брюнет подложил кусочки булыжников, препятствующие откату. Рыжий сел на корточки и внимательно стал смотреть на то, как Чхан спокойно стал ослаблять гайки поврежденного колеса. — Домкрат здесь? —поинтересовался водитель. — Да принес, принес. Не нуди, —сказал Тэхун. Юноши постарались правильно установить инструмент, у которого верхняя часть должна упираться в специально предназначающееся для этого гнездо снизу порога, потому что предотвратит серьезные повреждения и последующий ремонт. Так как у Тэхуна сил больше, он и работал этим предметом, пока поврежденное колесо целиком не оторвалось от поверхности земли. — Хорош, —махнул рукой Чхан, — Видишь, как ты полезен в моей сфере. Может, ну твой тхэквондо? — Ахуел? В пизду твою автомеханику и ебнутые гонки, —шлепнул того по затылку, — Чтоб я не слышал такую хуйню. — Заюш, не психуй, и так тошно, —вздохнул. Подняв машину, он открутил до конца гайки, а само колесо полностью снял, — Да уж, хорошо прострелил. Как чувствовал, что надо было в это, потому что если б он в другое попал, то нас бы увезли далеко нескоро на скорой помощи. — Серьёзно? —переспросила Дахён — Нет, ради прикола решил припугнуть тебя. Твое имя я так и не запомнил, —поднял взгляд изумрудный еа Чанг. — Дахён. — А, так это ты тогда приехала в наш автосалон со своими мужиками и устроили там погром? —сморщился в лице, — Я-Чхан. Не очень рад познакомиться, но сейчас не до этого. Тэхун хотел ему руку пожать, но слишком гордый для такого, ибо тоже не нравится эта мадама со своими загонами. Сын легенды тхэквондо взял новое колесо и помог установить Лиму его на место старого, с предельной аккуратностью зафиксировав посредством гаек. Но вот спустить на землю тойоту вышло для рыжего головной ломкой, ни разу не менял колесо тачки. После того, как опустили машину на землю и окончательно затянули гайки, Чхан хлопнул в ладони и сказал: — Клуб очумелых ручек показали себя на высоте. Нам действительно повезло. Тэхун, закинь эту шину в багажник, пожалуйста. — Ага. Осталось подкачать колеса и дело в шляпе. Данби все смотрела в темень, откуда могла бы прилететь пуля, смотрит столь внимательно, каждую веточку перебирает, пока обзор не закрыл шкаф с каштановыми локонами и широкой грудью. — Можем поговорить? —говорит столь спокойно, что не совсем свойственно ему. — Без проблем, —и они отходят в сторону, — Что такое? — Что происходит? — Не поняла вопрос. Перефразируй. — Что происходит между нами? Я голову ломаю последние две недели и нихера не понимаю, что случилось. — Это из-за того, что я пропадаю? Я правильно понимаю? —ей надоело. Все эти собственные игры на нервах и булыжники в сердце. Она запускает пятью в свой затылок и тяжело вздыхает, — Черт, так и знала, что это заставит тебя трепать нервы и ты засомневаешься. Извини, что ты участвуешь в этих вещах и находишься в подвешенном состоянии. Прости. С Тэхуном это не работает, ему не нужна просто любовь без рациональности и легкой привязанности к меркантильности. Нужно четкое понимание всей той чертовщины, которая творится в жизни, но по итогу, все катится к чертям. — Вот именно, меня это заебывает, —однако с Хео Данби нет никакого представления о том, что все может пройти гладко, ведь девчонка зациклена на проблемах, на самой себе, и её мало волнует то, что тот хотел бы стабильности и расставленных границ. — К чему ты это ведёшь? —скрестила руки на груди, — Нет, я понимаю, к чему, я имею ввиду, ты уверен, что это лучшее решение? — Не уверен, но не хочу ощущать постоянное беспокойство за тебя, когда ты хер пойми где, —гневно выдыхает и пытается успокоиться, — Я перестал понимать тебя ещё с того момента, как ты похоронила этого мента. У тебя словно крышу сдвинуло. Хорошо подметил. Она буквально ворвалась в его жизнь и сказала, что не подчиняется почти ни к каким правилам, кроме законных. — Словно? У меня крышу давно сдвинуло, —горько усмехается, выходит инстинктивно, — Напомнить, с какого момента именно? — Не утруждайся, —вышло саркастично. Они так стоят минуты две молча, потому что каждый переваривал информацию. А Данби содрала вдребезги всю нижнюю губу, до крови. За последнее время часто приходят ей мысли, наподобие: «почему ты полюбила его?», «что же в этом парне особенного?». Но, если так подумать… — Прости, косяки за мной, понимаю, —шипит та неловко и отводит взгляд в сторону машины и спорящих друг с другом Чхана и Дахён, — Я сейчас…правда не знаю много чего, как и что сделать, чтобы было лучше. Становится хуже и хуже. В голове сплошная каша и я действительно нихуя не осознаю, что происходит. — Дан…—кладёт руки ей на плечи и строго смотрит той в глаза, — Эй, ладно, хватит…ну чего ты? Я сам…тоже не знаю, я в таком же ахуе от всего. До сих пор не могу забыть, как ты валялась без сознания в скорой, когда спрыгнули со здания. Точно, полюбила его увлечённый взгляд, который смотрел на нее с лёгкой улыбкой и теплотой. Она постоянно старалась уловить его, ведь это доставляло душевный покой. И объятия. Они не сравнятся ни с кем, от них внутри все сжималось. — Наверное, это нормально, —неуверенно говорит Тэ, — Ну, я про то, что у нас в отношениях такие затяжки, не может же быть все ахуенно. Батя говорил, что ругаться и при этом пытаться найти выход из этого — хороший вариант. Как думаешь, сможем мы вылезти из этого Ада? — Давай на вещи реально взглянем: Ад все равно будет находиться в наших головах, потому что большинство проблем от головы. Ну, у кого-то и от второй тоже, от нее кстати ещё больше проблем, —понимает, почему влюблена в него. Когда после каждой прогулки прокручивала все произошедшие моменты. Когда ссорились и каждый раз был конечным, но всегда мирились. — Не помню, чтобы ты жаловалась на вторую голову, —не сдержался и засмеялся. — Иди ты! —хлопает его по плечу. — А что? —заоскалился тот, — Не все ж тебе меня подкалывать. Он кладёт руки по обе стороны от ее лица, и лес исчезает. Дан никогда раньше так не растворялась в поцелуе, потому что после этого, пространство между ними вспыхивает, взрывается. Ее сердце продолжает пропускать удары, руки не могут приблизить близко, но и не нужно было — просто он сам это сделал. — Расслабься, ты справишься с этим дерьмом. Я…попытаюсь помочь, чем смогу. — Правда? — Ага, 500 вон в качестве предоплаты. — Хуем по лбу не дать? — Нахуй, болючий он у тебя, —отмахнулся, — Пойдём, а то Чухан твою подругу переедет быстрее, чем она нажалуется копам. — Один из копов только поможет Чхану. Думаю, Пак не будет против, —слегка улыбнулась та. — Попахивает нелегалом. — Такова суровая жизнь. Со временем привыкаешь, —сухо ответила. — Э, не надо к такому привыкать. Ты чего?***
— Погоди, ты хочешь, чтобы я узнал об этом парне? —усмехается Су и смотрит на Хео через видео-чат. Та задумчиво смотрит куда угодно, но не на него, возможно, на это были свои причины. Пак, конечно, и так пришлось принять многое за своего напарника Ву, но на такое не был сегодня готов. Он, конечно, дурак дураком, но даже Су знал, что если и узнает о нем что-то, Данби же нихрена не успокоится. И начнутся ее главные проблемы. Внутри все разрывалось от столкновения чувств. — Разве это проблема? —любопытствует. — Не проблема, но зачем тебе о нем знать? —Пак потирает глаза устало и поднимается на ноги. В экране видно теперь его во весь рост и частично его комнату в серых тонах. Мужчина в растянутой футболке потянулся и запустил руку под ткань одежды, почесывая пузо, — У меня столько предположений и я бы не хотел, чтобы я оказался прав. — Он опасный среди них, —глянула Данби медленно на Сона, который спал уже отрубленным на диване, а она сама сидела за компьютерным столом, — Он для них товар, не меньше. Если есть возможность о нем узнать, то, в будущем, будет легче ликвидировать его. У Су читается в глазах сожаление и понимает, что на самом ли деле ему жаль. К щеке прилипает неприятно несколько прядей волос, которые обдуваются легким ветром с открытого окна. Девушка усмехается, а в горле застревает ком от таких же мыслей. Скупая слеза стекает по румяной щеке, но девчонка отмахивается, не желая показывать этого. — Мне показалось, или у тебя сейчас появились плохие мысли, от которых самой противно? Я хоть и коп, но мы тоже вроде как изучали психологию, —буквально шепчет, а в ответ получает легкий кивок, — Понимаю, мы не настолько знакомы, чтобы-… — Дело не в этом парне или в Тэхуне, —перебивает, — Дело в Ли Джинхо. И прерывается на минуту, понимая, как же тяжело даются эти слова. Все эти чувства, эмоции. Она говорит это так искренне, что у Пак сжимается сердце. — Он был прав, —отвечает, — В том, что мы с ним похожи, что я такое же чудовище. — Эй, как ты могла вообще о таком подумать? Ты делаешь это ради людей, а он просто психопат с детства! Не знаешь что-ли о его детстве? Он же болен, —сказал. Данби помнит, когда в последний раз видела Джинхо. Помнит характерный звук сирены, а в глаза резались яркие блики от полицейской машины. Помнит его злобный взгляд, помнит, что с каждым шагом назад чувствует такую тяжесть и боль, что готова разрыдаться. Готова орать, будто это может хоть на немного облегчить страдания. — Я тоже больна, —мотает головой. — У тебя другие причины, и он повлиял тоже на твою психику. Давай подумаем, —сел на диван, — С чего все началось? — С отца. — А отец у тебя умер. Умер из-за кого? — Из-за Ли Джинхо и Уробороса. — Уроборос ликвидирован, —говорит, — Но в основном зародил твои проблемы он. Ты разве не должна ненавидеть? — Должна, но…—прикусила губу, — Я не чувствую уже ненависть к нему. Скорее…принятие? В каких-то ситуациях даже понимание. Я не знаю, с какого момента начала так думать. Су усмехается, а у нее в глазах загорается огонь. — Чумная ты, —комментирует, — Не накручивай себя, Данби. Все будет хорошо, у тебя есть мы и твой «два метра ростом». А, ну ещё и твой зеленоглазый нарик. — Приглянулся? —поддевает. — Если шутить ещё можешь, значит, не все потеряно, —заключает. Она убила себя, не в суицидальном плане. Не сбросилась с многоэтажки. И никто не находил в ванной на кафельном полу в луже крови. Просто вовремя убила себя. — Кто сказал, что я шутила? —вздернула бровью с неким детским изумлением. — Я не из этих. Я по девушкам. — А Дахён не девушка. Ты не знал?.. — Так. Хватит. Это не смешно. — Я серьёзно, —каменным лицом смотрит на своего знакомого, — Я же рассказывала, что сегодня, когда мы в аварию попали, она со мной поделилась кое-чем. Сказала, что не могла об этом решать. Не замечал как она ко мне тянется? Она меня сегодня всю истрогала. — Блять, реально? —схватился за голову, у него глаза выкатились из орбит. Пальцами вцепился в волосы и простонал, — Да не, ну пиздец. Ты почему мне сейчас об этом сказала? А я-то дума-… — Шутка, —ехидно выпила ухмылочку. Су подскочил и хотел было заорать, отчитать, но там Тэхуна спит. Побагровел от злости, сжал руки в кулаки. — Ты ненормальная. — Кто виноват, что ты веришь мне, —лукаво исказило лицо в довольную моську, — Ладно, прости, просто порой не хватает таких простых посиделок с кем-то. — Тебе плохо? — Нет, —ответила. — Тебе плохо, —кидается фактами Пак. — Мне нормально, все хорошо, —сказала. Вновь и вновь делает вид, будто всё хорошо, но Су видит как она тонет. Ужасное чувство — видеть как человек, который важен, ломается и идёт ко дну, но ещё хуже осознавать, что ничего не можешь сам сделать. — Дахён испугалась за тебя, —говорит, — Ты после аварии была слишком спокойна. И во время нее тоже. Думаешь, это нормально? — Может запишешь меня к психологу, а ещё к себе, в участок, на практику? Чтобы паражником не ходить, —слегка грубовато вылетело это из ее уст. Скрестила руки на груди перед ним и горько усмехнулась, — Если я реагирую не так, как вы, не значит, что я вообще никак не чувствую. Я тоже испугалась, как и любой там присутствующий. И передай своей подружке недотраханной, чтобы следила за своей жизнью, а не за моей. — Эй, что тебе она сделала? —спросил. — Лезет не в свое дело. Точнее, лезет в мою жизнь и в мои дела. Мне дискомфортит это и я не желаю такое дальше терпеть. Везде есть свои границы. — Ты хоть раз их соблюдала? —поинтересовался коп. — Приведи пример, в котором я влезла в чью-то жизнь и говорила о их жизни с другим человеком? Давай, распиши мне поминутно, кто где соснул хуйца, и, может, тогда я приму поражение, —ее пальцы от постукивания начинали быть твёрже, а дыхание становилось учащенным. Она слышала, как на фоне вскипал чайник, и все больше и больше напоминал ее терпение. Крошечные пузырьки вздымались на поверхность воды и лопались, а затем раздалось щелканье — решающее. Данби криво скалится и завершает: — Ты напомни ей об этом, потому что ее место явно не возле меня. Я не собираюсь держать кого-то из вас возле себя, словно пса. Хотите — уходите, я уж как-нибудь справлюсь. — Не справишься, и сама это понимаешь. Ты видишь, что с тобой происходит? — Ты что пытаешься мне донести? Ты не несешь ответственность за эти гребанные слова и не осознаешь, на что они меня могуть натолкнуть. Так что, будь добр, Пак Су, займись поиском этого парня, и не надо быть для меня психологом — сам с ума сойдёшь. До связи. Она вырубила телефон, шумно выдыхая накипевшее напряжение в груди. Возле нее выросла фигура, которая свалилось на нее внезапно, неожиданно. Данби была погружена в глубокую мысль, пока не увидела, как появилась. Сжимая и разжимая кулаки, девушка замечает силуэт в зеркале. Такая высокая, точно столб, невозмутимая, словно молчание. Дрожь прошлась по телу электрическим разрядом. «Какого хрена ты возвращаешься? Я пересилила тебя, так почему снова здесь?» — смотрела точно в глаза и молчала, —«Уходи, а. И так тошно» Отчаяние пробрало, и девушка ушла на кухонку. Не думай об этом — и оно само уйдёт, не станет интересно. Но позади раздался скрип. Фигура зашла в комнату и, нагнувшись, встала возле стола, на котором стояла кружка с чаем. А возле нее тенью прикрыт был заряженный пистолет. Все же это нелегально и, если кто-то это увидит, то ее исключат непременно из Академии. Данби подняла на нее взгляд, опасаясь, что она набросится, точно хищник. Не испытывая ни малейшего волнения, достала нож и спрятала за спиной. Силуэт застыл в проеме, нагнув голову и упершись ею в дверной косяк. Лучшее решение — это нападение, разве нет? Тогда почему Хео стоит перед ней и не может разглядеть ничего в фигуре. Мрачная, безформенная… Руки дрожали, пальцами ощущала столь холодную рукоять ножа. — Так и будешь стоять и ничего не делать? В ответ ничего не поступило. Сущность смотрела на нее теперь преобразовавшимися стеклянными глазами. — Тц, —размашистно отмахнулась, грубо кинула в раковину нож, раскрывая все свои карты и просто ушла в сторону разложенного дивана, на котором спал не первый час Сон. Хео легла и накрылась мягким пледом. В тишине мерещилось тяжелое дыхание. Поспать надолго не вышло. И крутилась, и вертелась с одного бока на другой. Она поднялась посреди ночи. Ужасно драло горло, хотелось пить. Вспомнила, что так и не притронулась к чаю, который уже там осиавший стоит одиноко. Спросонья, забыв о существовании гостя, скинула плед и хотела было встать. Однако застала перед собой нежданно лицо фигуры, похожее на ее собственное, но довольно-таки искаженное, словно в кривом зеркале. Оно такое запачканное в чем-то темном, зловонном. Яркие глаза посреди ночи заставили пропустить сердце несколько лихих ударов от испуга. Девушка толкнула ее в грудь, и руки погрузились в тело существа, словно в рыхлую мокрую землю. «Чёрт!»—подумала. Крича и пихаясь, ей все же удалось спихнуть с себя фигуру, которая лишь растворилась перед ней, словно дым. Проморгавшись, в комнате больше не было никого. — Ты чего? —шепотом спросил Сон, сонно потирая свои глаза. Ему хватило пару морганий, чтобы сознание пришло в норму. — Кошмар приснился, —усевшись на краю дивана, произнесла она и почесала выбритый затылок. — Испугалась? —он поднялся и зевнул, — Тащи свой зад ко мне, хоть выспишься единственный раз. Ну. — Там чай на кухне, думаю: выпить или нет? — Бля, кому че говорю, вообще на своей волне. Бобе-ер! Похуй ему вообще, —он одной своей массивной рукой закидывает и прижимает довольно крепко Данби к себе. Ее спина грелась об его широкую грудь, а затылок обжигался о юношеские губы. Хео запыхтела, точно еж этакий, но сопротивляться не вздумала, — Чего трясешься как эти мелкие собачонки, которых даже на кимчи не пустишь? — Чихуахуа? — Ага, чухуя, и тебе будь здоров. Это почти как Чхан, только Чхуяхуя. Буду так его называть, —говорит холодно, приподнимается и заглядывает в ее глаза. Бегающий взгляд выдаёт беспокойство, хоть и пытался превратить его в порицание. — Сомневаюсь, что он будет в восторге. Только сердце его разобьешь, —отвечает, на мгновение устанавливая зрительный контакт с ним, но тут же прикрывает глаза, — А я уж думала вы наконец найдёте точку соприкосновения. — Совсем крышей ебнулась? Чтоб я с ним, ага, сейчас же! —ещё один вздох срывается с его губ, — Совсем тебе не жалко меня? Отдала бы этому злобному гею? — Ему бы отдала, доверяю больше, чем другим, —усмехается, — Надёжный. — Ага, как та табуретка на кухне. — Если б ты на нее не вставал так часто, то ножки не сломались бы, —аргументировала, — И все же, я очень рада, что вы с Чханом подружились. Даже лучше, кажется, чем с Хобином. — Не думаю. Нас объединяет то, что мы оба вытаскиваем тебя из передряг. — Врать ты так и не научился, —наклоняет голову набок и разглядывает лицо Тэ, чуть прищурив глаза, ей хочется понять, что же у него в голове, но сколько не смотри, толку от этого нет. — Ладно, может, в каких-то случаях он реально хорош. Но это настолько редко, что порой удивляешься этому снова и снова. Не понимаю по сей день как розоволосая на него запала вообще. — Мне также о тебе говорили. — Эй, —слабо в плечо ее толкает. — Шучу, шучу. Говорили хуже, —и поднимается, в плечах выпрямляется, — Все же пойду чай выпью. Лягу чуть позже. — Как хочешь, только потом мне не ной утром, что сил у тебя нет. Насколько помню, тебе завтра на пары надо, а потом ещё за подарком идти. И молча кивнула, прошла на кухню, как вдруг всплыло уведомление в телефоне о поступлении сообщения. Оно было, кажется, большим, а потому смогла прочесть только начало, но ничего толком не поняла. от pack_su: «Нашёл я, тебя это не обрадует» А дальше сплошной текст и фотографии с дела Со Хэсу, с его личными данными, о которых ей не положено знать по идее. Желтоглазая к стене прижалась, поджала под себя одну ногу и уместилась как можно удобнее. Выяснилось, что они с ним погодки. Уж чего, но вот это ее слегка удивило. Рост 178 сантиметров. Находился в подростковой колонии и был высоким приоритетом среди остальных. Замечено было то, что он наделён не только хорошей физической подготовкой, но и умственной, потому что он смог провернуть довольно-таки неглупые вещи против заключённых. Также на него поступали жалобы за крайне жестокое обращение к другими заключёнными, а потому был в одиночной камере. «Не удивлюсь, если ты приглянешься Ли Джинхо, Со Хэсу. Они же тебя выкинут, как щенка, если ты что-то не так сделаешь» —подумала.от Heo_Danby: «Спасибо за оперативность, думаю, с этим будет легче отталкиваться» от pack_su: «Что ты задумала? Мне прям неспокойно» от Heo_ Danby: «Заставить врага ахуеть по максимуму. Главное — подыгрывай во всем, будь добр. Я в долгу не останусь» —написала это, а затем вспомнила, что для подстраховки пообещала гребанному директору академии сделать несколько вариации брошюр и поработать с сайтом анкетирований. Придется поработать, чтобы получить желаемые труды.
***
Она не успела переступить порог кабинета университета, таща за собой упирающегося старосту, как сразу обратила внимание на гробовую тишину в помещении. Данби до сих пор иногда забывает имя старосты, да и он единственный, с кем общается. Зовет Данте, потому что похоже на персонажа из игры. Абсолютно все внимание студентов было устремлено на дверь преподавателя, что могло говорить только об одном. — Что натворила на этот раз? —спросила девушка у Данте, попутно сажая свою добычу на свободный стул. — Проще сказать, чего ты не натворила. Ты загасила своим сочинением лучшую студентку, а она, между прочим, идет на красный диплом. Он рвет и мечет! — За сочинение оценки не снижают. Или снижают? —спрашивает удивлённо. — Это итоговые оценки, и получит только один студент из аудитории, что достоин. Ты забрала у нее эту оценку, —поясняет. — Ну, в следующий раз у нее получится, не вижу в этом ничего криминального. И почему все ставят деньги? Это что? Ставки? — Будешь ставить? —поддел староста, на что в ответ удостоился прямого холодного взгляда. — Если только на себя, потому что заслужила. Кто виноват, что я написала лучше, чем она? Я прихожу сюда редко, а пол группы меня уже ненавидят. Всем давно перед фактом поставили, что я — экстерн, ну, в каком-то смысле гений для них. — А для себя ты кто? — Лучше не знать, —четко и громко ответила, вынимая из кармана куртки смятую купюру, и с хлопком опустила ее поверх груды таких же разномастных «подруг», — Ставлю 300 вон на то, что я не вылечу, не дождётесь. — Уверена? Данби, не расплатишься же потом. Если только натурой. — Ага, твоей, или уже непригодная? Б/у’шная? —оттопыривает средний палец, подцепила под локоть своего компаньона и потащила на передние парты, не дожидаясь исхода спора. Улеглась на парту и толкнула слегка соседа, сказала, мол, как итог будет — разбудит. Но по итогу ее вызвали. Не успела девушка выйти со спокойным лицом, как перед ней, на белоснежной парте, оказалась стопка купюр. Лиловласая зевнула и сонно потянулась, заметила суетящегося парня с обесвеченными локонами. — Ты реально везучая, твоя доля, мать, —добродушно усмехаясь, отрапортовал Данте, пряча руки в карманы штанов. — Отлично, будет что докинуть для оплаты квартиры. Да, не каждый день препод меня на ковер вызывает. — Вообще-то, частенько он тебя вызывает, Данби. — Реально? — Ты к нему сонная приходишь. — Аргумент, не поспоришь. Зачем вечно его пары ставить с утра, когда я не проснулась еще толком. Хожу, как зомби. — Ты и не только с утра так ходишь, —старостка, как никогда, четко подмечает. Выждав минутную паузу, одногруппники тихо рассмеялись. Данби подтянула ближе к себе ногой стул, развернула демонстративно его спинкой вперед и удобно устроилась на нем. — Что у нас сегодня по плану? —положила руки поверх стульчатой перекладины. — У тебя не знаю, но лично у меня: сходить в буфет, сходить ещё на две пары, а потом поехать в тир. Хочешь? — С радостью бы, но после учёбы мне надо маме подарок выбрать и ещё за город съездить. Тир — как дополнительный кружок, да? А как записаться? — Тебя хрен когда увидишь, думаешь, сможешь успевать? Впрочем, твое дело, я дам тебе заявление, оформишь, и я отдам руководителю. Он осмотрит и если что напишет тебе. Номер только оставь. — Благодарю, староста. Хороший ты парень, и чего у тебя девушки нет? — Если будешь меня этим подкалывать, я передумаю тебе помогать. Ты же знаешь, что я отдыхаю от отношений. — А, ну да, ну да, —отмахнулась на слова его, устремляя уставший взор на стеклянные двери, за которыми сплошным потоком ходили люди, — Погоди, так разве у нас сегодня по парам не стрельба как раз? Зачем тебе дважды это? — Потому что хочу, чего пристала? Не все же такие гении, как ты, —вышло, скорее, завистливо. — Я не гений, потому что у них не бывают сбои в памяти и они не попадаются в глупые ситуации, и не лезут на рожон. У меня хорошая память, но и она изнашивается. Впрочем, твое право-верить или нет. — Пошли, зануда. Все равно одному скучно, а помимо меня тв ни с кем не общаешься, —вздохнул. — Твоя компания просто самая комфортная. Это была частичной правдой, как минимум, потому что Данте пошёл против системы и просто не стал воспринимать ее как соперницу или выскочку. Ему было плевать, но, случайно пообщавшись, оказалось, что довольно забавная и классная. Знал бы он, чем занималась она, давно бы сбежал с университета. Сегодня день не самый уж плохой. И, если так просидеть и подумать, то девушка любит свои худшие деньки. Когда не просыпается вовремя, или когда губы обветрены, или когда не может перестать трясти ногой под столом и раздражать всех, кто рядом. Любит, когда есть вдохновение спорить из вредности. Глядя на все, понимает, что любит эти дни — даже те, когда руки дрожат так сильно, что не может удержать в них кружку с чаем. По причине того, что, даже в такие дни, кто-то продолжает ее любить. Все бы ничего, но ей всё ещё кажется, что не заслуживает любви, если не идеальная. Это глупо по многим причинам и противоречит самому понятию безусловной любви. Данби, если честно, иногда кажется, что не хочет, чтобы ее любили и заботились, несмотря ни на что. Просто элементарно хочет, чтобы все смотрели — видели обкусанные губы и уставшее лицо, слышали, когда кричит или плачет. Несмотря на это все равно выбирали Хео любить и быть рядом. Добровольно. И есть такие персоны. Любит плохие дни, потому что в них есть лучшие люди. — Да черт!.. —жалуется Данте, явно преувеличивая жжение антисептика на порезе через плечо, когда Хео прижимает к ране смоченный ватный диск, — Плохой из тебя медик! — Радуйся, что я не как моя мать. Хотя, рано или поздно мы все к ней попадём. — Чего? — Патологоанатом она, —криво усмехается, — И кто тебя заставил брать эти ножи? Не знал, что они острые? — Так они упали, я на место положить хотел. И тут понеслось, —виновато опустил глаза, — Перфекционизм во мне умер. — Ты быстрее него помрешь, и, чтоб не прогадать, как к маме моей поступишь, оставлю на твоем пальце ноги записку, чтоб хлеб к вечеру купила. — Теперь я понял, почему у тебя в универе нет друзей. — Да пофиг, мне своих хватает, —сосредоточилась на прикладывании ваты и марли к ране, потому что на этот раз она немного глубже, чем другие царапины и порезы, с которыми он обычно прибегает. Неуклюжий порой бывает, — Да и тебя вроде как сполна. — О, ну спасибо, —помогает ей поднять его руку, чтобы обернуть бинтом. Пару минут и выглядит бинт на руке надёжно. — Хорош ныть, —слегка похлопывая юношу по здоровому плечу, ответила Хео, — Пошли в тренировочный зал, или ты посидишь? — Отдохну, пожалуй, —и присел на лавочку. — Ты только пришёл, какая «отдохнуть»? А-ну, подъем, пошли. Сам меня притащил сюда! — Вообще-то у нас пара, я тебя за собой не тащил. И вообще, там, кажется, с тобой поговорить хотят, —и указывает на трех девушек, что стояли в проеме и сверлили ее взглядом, — По твою душу, видимо. — Ладно, отмазался на время. Я скоро приду, —кивнула и последовала молча за девушками в форме, среди которых как раз и была та отличница. Дан готова поспорить, что сейчас начнётся конфликт специальный, из-за которого на нее пожалуются и поставят перед ней тонкую грань, чтоб не выкинуть. Или, наоборот, хотят выкинуть, да повода найти не могут. Они зашли в женский, просторный туалет и Хео встала у раковины, спросила: — Дай угадаю, ты теперь просто так мне не простишь эту оценку? На лице у отличницы проскочила секунде удивление, а потом такое же ледяное равнодушие, с которым и пришла. — Вообще-то я хотела бы узнать кое-что о тебе и о том, откуда же ты такая умная взялась. — Простор интернета всегда к услугам, —ответила, — Это все? — Сомневаюсь, что такое найдёшь в интернете, —она протягивает ей телефон и показывает эфир одного из ее партий в боях без правил. Хео отчётливо помнит, как разнесла тому лицо и как же у нее потом все болело и заживало долго. Дан подняла на нее глаза и сказала: — Если ты думаешь, что я начну с тобой торговаться по поводу того, мол, ты никому об этом не говоришь и до директора не доходит, а я тебе уступаю оценку, то ты ошиблась адресом. Потому что тогда ты тоже об обстрел попадаешь. — Нет. Это ты попадаешь. Причем конкретно, —настояла та. — Нет, милая моя, —лениво приподняла уголки губ, — Видео могут получить только с опреденной беседы, и только те, кто состоит в участниках. Переслать невозможно, просто потому что это отображается, а это нарушение для них. И там уже никого не волнует на кого ты учишься. Ты понимаешь, к чему это я. Наклоняется к ней и говорит едва ли не в губы: — Сдашь меня-сдашь и себя. Так что смотри, тебе только решать. Если ты думаешь, что тебя дядя спасет и ты останешься здесь, то ошиблась. Можно такую шумиху устроить, что тут вся полиция прибудет. А их как раз, в связи с последними событиями, штудирует правительство. Вот посмеемся мы с тобой, а? — Дрянь, —тявкнула вторая, — Думаешь, самая умная?! Да тебя сто пудово прикрывают тоже. — Назови имя, может, воспользуюсь услугами. Даже денюжку заплачу. Шучу. Мне действительно все равно. И на оценку, и на вас целиком. Вы-не та проблема, которая действительно в моей жизни есть. Так что давайте просто пойдём в тир и разойдемся? — Ты думаешь, что все рассчитала? Ты облажаешься, Хео Данби, и ты вылетишь отсюда быстрее, чем пуля! А если и нет, то поможем. — Пахнет угрозами и статьёй. Как придумаете что-то весёлое, дайте знать. Хорошо вам провести время, —помахала им и вышла из туалета. Она предпочитала не опаздывать на занятия, потому старалась приходить чуть пораньше. Мол, куда лучше, чем опаздывать, но сейчас правда была причина, по которой вошла всего за пару минут до начала тренировки. Данте поднялся и подошёл к ней. — Все окей? — Да, а почему должно быть не окей? —откладывает телефон и поворачивается лицом к нему. — У тебя руки трясутся, Данби. — Это из-за недосыпа, все нормально. Благодарю, что беспокоишься. — Мы, конечно, только одногруппники, но я все ещё верю в то, что ты хороший человек. Чтобы там ни было, если что-то случится — дай знать. С тобой интересно общаться, хоть и видемся редко, —нетрудно было догадаться, что говорил в игривом настроении, он бесстыдно кладёт свою ладонь на волосы и портит укладку, — А, сорян, я забыл, у тебя парень. Не поймёт это. Извини. — Все нормально, —шлепает его по пальцам и тянет ладонь вверх, чтобы пригладить пряди волос, которые попали под горячую руку во время его выходки. А потому швырнула в него свернутую в комок салфетку. Данте словно предугадал действия и наклоняется влево, уклоняясь от атаки. Беззаботность старосты по отношению к этому бесила. Хео хочешь сказать ему обо всем, что чувствует, и мысленно напоминает самой себе, что этим словам нет смысла. — Спасибо, Данте, —хлопает его по плечу. — Для этого и нужны друзья.***
— Пак Су, срочно ко мне в кабинет! — привычно прогремел голос над полицейским участком. Молодой человек нелепо зажмурился, потому что он до сих пор не привык к голосу отца, когда тот в ярости был готов уволить сына. Он уже хотел уйти на обед, а коллега, стоящий за его спиной, который и передал уведомление о проверке, думал по-тихому свинтить попить кофе. Мужчина оглядел остальных работников, имитирующих бурную деятельность. Ну. Ему хана. — Разрешите? —нервно поджимал губы и кулаки, стирал выступающий пот с ладоней и висков. Зашёл в кабинет отца и заметил тяжёлый взгляд этого человека. И только Су, светловолосый юноша не оставлял попыток показать себя хорошим человеком в этом загнивающем месте, — Чем могу быть полезен, сэр. — Су, какого черта? —поднимается с места мужчина. Но в одно мгновение электричество пронзило кислород так ярко и болезненно, что голова сжалась острой болью, — Каким образом я узнаю от других коллег, что ты ошиваешься с малолеткой второсортной? Что это за девушка? Что мы с тобой на эту тему говорили. Сын глядел на него ровно и спокойно, в нем больше не было того хулиганства, развязности, лишь строгая выправка, форма и мягкие глаза. — О чем ты говоришь? —растерянно переспросил. — Эта мелкая деваха с волосами фиолетовыми и этими страшными глазами, как у дракона. Как ни погляжу — ты либо с ней созваниваешься, либо мои друзья видят тебя с ней на улице. Она маленькая для тебя, чем тебе Дахён не мила?! — Так, —хлопнул несильно по столу сын, — Она моя подруга, учится в полицейской академии, я ей помогаю в реализации. Между нами ничего не было и вообще, и с чего ради тебя вновь стало это волновать? — Сына, я хочу для тебя лучшего. Эта девчонка попадала в участок, нечего тебе с ней возиться. — Я сам решу, что для меня лучше. Это все, что ты хотел от меня услышать? Тогда я пойду, у меня ещё обед. — Ты не понял? Ты. Не. Будешь. С ней. Связываться. Тебе мало было того, что случилось с Чон Ву? Хочешь на его место встать? — Ты не знаешь ее. Я пошёл, приятного аппетита, —и сумбурно вылетает из его кабинета. В участке стоит какой-то шум, все суетятся между собой и поглядывают на него как-то косо. После ухода Ву все у него через жопу пошло. Один из молодых офицеров громко возмущался, указывал на коридор, в начале, где сидел за стойкой охранник. Су выгнул вопросительно бровь и не хотел обращать внимания, пока к нему лично новичок не подбежал со словами: — Мистер Пак! Тут это… — Что такое? — Там девчонка, у регистратуры, говорит, что вас ищет! Ее пытался выгнать охранник, но она ему пощечину влепила сильную, сказала, что никуда не уйдёт, пока вас не позовут. Это все странно, но поспешить ему пришлось. Подходя к регистратуре и суетящимся мужчинам, среди них ярко выделялась девушка с лиловыми волосами и бодрой улыбкой. Глянул косо на охранника, у которого ссадина на скуле, к его лбу был прижат пакет со льдом. Недовольно скрипит зубами, фыркая. — Данби? Что ты тут устроила? —глядя в сторону, уточняет он. Она удивлённо на тебя косится, недоверчиво улыбаясь. — Су! До тебя не дозвониться, я забеспокоилась! —она будто сама не своя была, такая активная и радостная, что ему страшно стало. Переговорив с мужчинами, он рукой махнул Хео, мол, подойди. Девчонка спокойно подошла к нему, извинилась перед охранником и повернулась к нему. — Что ты хотела? — А, так это, — легкомысленно пожимает плечами она, подмигивая, — Почему ты не сказал, что у тебя день рождения был вчера? Я и не знала даже, вот, решила подарить тебе подарок. Это разве плохо? — Из-за этого ты устроила здесь шум? Ты очень… не вовремя, правда…—устало вздыхает, закатывая глаза. А та подло улыбается и протягивает ему пакет подарочный. Он не понимает, забавно и растерянно моргая и хмурясь. Ну принять все же принял. Полицейский понимает сильнее, что все это со стороны действительно выглядит, будто он по мелким пошёл и вообще какой-то педофил. Ужас. — Открой, ну. Я что, зря полчаса торчала в торговом центре? Вообще я искала маме подарок, а тут твоя недо-девушка Дахён сказала мне, что у тебя день рождения прошел, воь я и подумала… Пак недоверчиво перевел с нее взгляд на пакет, открыл пакет и достал оттуда небольшую коробочку. Он аккуратно снял ленточку и чувствовал странное ощущение под ребрами, как будто в нем зародилась вновь то детское любопытство в такие праздники. Су и позабыл об этом чувстве уже. Открыв коробку, полицейский вытащил оттуда браслет с металлической пластиной, на которой вырезаны были слова: «Быть воином — значит быть сильным». — О…ого, —мужчина заметно застыл на месте и вытаращил глаза, — Я, ну…рад. Спасибо типо… Правда, мне очень нравится. — Ну и отлично, —гордо подняла свой нос и сморщила его слегка, — У меня делемма. Ты знаешь, где здесь цветочный рядом находится? Хочу маме букет посмотреть. — К сожалению, не имею понятия. Тебе нужно идти, Дан, не сейчас. Если мой отец тебя увидит… — Так и знал! —голос громом раздается позади, заставляя всех встрепетнуться и встать ровно у стены, как будто готовы к обстрелу. Су не поворачивается, стоит на месте с таким лицом, будто его спалили в детстве за просмотры видеороликов для взрослых, — Теперь и здесь не дает тебе покоя?! — А что случилось? —непонимающе выглянула из-за плеча парня она. Тот схватил ее за плечи и сказал: — Пожалуйста. Уходи, Данби. Сейчас правда не время. Я очень ценю твою доброту, мне правда очень нравится. Но умоляю, уйди… — А, ну без проблем, я все понимаю, —подняла ладони перед ним, кивнула в знак прощания остальным, но строгий голос отца все же вынудил ее остановиться, так как к ней обратились в груьом тоне: «Это ты охмуряешь моего сына?!». Хео останавливается и непонимающе глядит на толстопузого мужика в форме, — Что простите? Я не совсем поняла кто кого охмуряет? То есть…типа я?.. Его? А, простите, вы не так поняли. — Данби, уходи. Быстрее, —шепотом шипит Пак. — Не приближайся к моему сыну. Ты маленькая девчонка, нечего тебе со взрослыми дядями под крыло ложиться. Со своими водить, с ровесниками. — Дядь, вы походу перепутали, —нахально развернулась к нему и наклонила голову на бок, — Во-первых, соблюдайте субардинацию и ведите себя уважающе, как и положено сотруднику полиции. Во-вторых, вам какое дело кто с кем ошивается? Мы друзья и если вас не успокаивает, то это только ваши проблемы и проблемы с вашим отношением к сыну. — Не указывай мне как жить, юная леди! Иначе ты загрянешь сюда надолго и уж я найду, до чего докопаться к тебе. Ты у нас девочка очень интересная, все на месте уседеться не можешь. — Ну поищите, может, заодно, и найдёте свой рассудок. Если его маразм ещё не одолел. Всего хорошего, —отсалютовала и собралась к выходу, но остановилась: — А, забыла, со следующей недели я ваша практиканка, господин Пак. Хорошо провести вам время. Нужно было бы закинуть все пакеты домой, иначе так руки просто устанут от этой жизни и тогда уже поехать с документами в эту греьанеую академию не получится. Если честно, она не понимала отца Пака, мол, какоы смысл контролировать Су в совершеннолетней жизни? Неужели, у него какая-то боязнь отсутствия контроля. Данби не стала себе голову этим заморачивать, так как не находила в этом смысла сейчас. Поспешив в дом, юная леди быстро скинула все пакеты на стол кухонки, глазами пробежалась по комнате и заметила на тумбочке записку небольшую какую-то. Взяла ее в руки и заметила знакомый почерк тхэквондиста:«Меня сегодня не будет до позднего вечера, ребята попросили помочь и я хочу уйти в игровой клуб. Не теряй, окей?»
Что ж, нужно было поблагодарить Тэхуна за то, что кто-то из них двоих делает нечто такое ответственное. Девушка подумала, что нужно было бы хоть что-то ему сделать, на случай, если она опоздает, а он будет у нее, в квартире. Открыла холодильник, а там едва ли мышь не повесилась. Хео забывает о таких элементарных вещах, как это. Нужно было исправляться. Накинув поверх белой рубашки лиловый джемпер, она вышла на улицу и пошла в магазин. Звон колокольчика над дверью сигнализирует о приходе клиента. — Здравствуйте, —говорит человек из-за прилавка, сперва не отвлекаясь, — Добро пожаловать в… а, это же Данби, давно не виделись! Это была его одна из знакомых, которая посоветовала как раз выбрать, в качестве работы, ту кафешку. Приятная девушка, однако имя все же слегка подзабыла. — И тебе привет. — Ты так стала редко приходить, что-то случилось? Я слышала о недавних событиях о корпорации, мне очень жаль, что тебя это случайно коснулось, —виновато опустила глаза свои знакомая, — Как ты себя чувствуешь? — Все хорошо, все раны зажили. Кто бы знал, что такое случится с огромной корпорацией, не догадывалась даже, что они ответственны за нелегальную торговлю препарата, —пожала плечами, мысленно прокручивая все тот гребанный момент со взрывом и множество крови в конференц зале. Девушка слегка наклонила голову в сторону. Ее васильковые глаза не отрываются от лица Хео. Иногда Дан кажется, что девушки прекраснее множество парней, или же это просто бредовая мыслишка? Знакомая говорит, что успела соскучиться по ней и иногда думает, что ее день зависит от присутствия этой особы со сливовыми локонами. Почему-то девице кажется, что знакомая разочарована отсутствием взаимного флирта, и этого не показывает. — Что брать будешь? —решила разнообразить разговор та, не унимаясь на одном месте за кассой. — А, мне по продуктам как обычно, будь добра, —отмахнулась, прокручивая повторно свои планы на день и поняла, что все же не совсем уверена в том, что Ли Джинхо будет находиться там, в Академии, а что, если она попусту там тратит время и засматривается…да черт, это же жестоко, по отношению ко всему, что делала до этого. Нужно было выкинуть мысль о том, что Со Хэсу действительно хороший человек, просто потому что видела, на что этот гандон способен и при любом раскладе убьет той же ручкой ее. Только представила себе эту визуальную картинку, как тут же сморщилась. Все же не стоило доверять этому парню, поверить не может, что Хобин с ним в одном элитном классе. Кстати о Ю, о дорогом президенте. С того момента, как лна ему прописала по первое число, поздно вечером пришло от него смс:«Не знаю, что ты там задумала, но это было больно. Что нашло на тебя? Ты понимаешь, что повышаешь мой риск быть замеченным?» от Heo_Danby: «Ну пока никто не догадался, а если я с тобой буду в контрах, то никто и не догадается. Знаешь, ты заслужил, за все хорошее, так что не жалуйся, ведь я просто девчонка, которая показала ребятам, кто здесь мамочка😁» от yoo_hobin: «Ты в край обнаглела? Что я тебе сделал? В любом случае, не делай ничего опасного для меня, иначе все мои планы под хвост пойдут» от Heo_Danby: «Как скажешь, умник»
— Вот, пожалуйста, Данби! — говорит девушка и ставит перед ней пакет с продуктами. — Спасибо, чтобы я без тебя делала. Народа у тебя сегодня маловато. — Да…но к вечеру позднему все будут, как штык. С работы как никак. Ты на работу ту все ещё ходишь? — К сожалению, нет. Учеба, дела и все такое… — осматривается вокруг, и останавливается на приветливой лыбе знакомой, — Ладно, мне нужно идти. Приятно было поболтать, крепись, окей? — Ладушки! —в знак прощания машет ей своей ручкой, — Пока-пока! Она выходит из магазина и тут же раздаётся уведомление. Вытаскивает телефон, снимает указательным пальцем блокировку и заходит в чат с сообщением от неизвестного номера. Не было ничего, кроме одной фотографии, которая как на зло не грузилась с этим чертовым интернетом. Как только связь восстановилась и изображение загрузилось, у нее брови поднялись и издала немое удивление, потому там был Тэхун, что стоял у витрины с какой-то низкорослой девушкой и указывал на кроссовки. И что она должна была подумать на этот счет? Первым делом она не хотела поддаваться злобе или панике, а потому сохранила фото и кинула его в переписку с Соном, подписав это как: «Могу поинтересоваться почему мне левые люди прислали это и разве ты не ушёл до вечера по делам? Что-то случилось?». Хео долгое время стояла в ступоре и пересматривала эту фотографию, моргала, терла глаза, но все это было реальным. А Тэхун был в сети 7 минут назад, и так и не ответил. «Так, ладно. Всему этому должно быть объяснение, да?» —вздохнула глубоко она и почувствовала, как рука с пакетом ослабевает. Пакет падает на пол вместе с крошечными слезинками от непонятного чувства. Она не должна себя накручивать, ведь нужно дождаться сообщения и все узнать, возможно, это просто недоразумение. Верно? Да глупость все это, Тэхун никогда бы такое не сделал, как она вообще могла засомневаться в нем? Подумала так, а после чего пришло ещё сообщение от того же человека с новой фоткой — на ней девушка приобнимает Сона и смеётся. Бред. Ну реально бред. Это прикол. Мысли гнилые по швам расползаются, только лишь подумай об этом. Сжимая руки в кулаки, она закинула в ладонь пакет и молча пошла домой, не проронив ни одного слова. В голове пустота, которая контрастирует с душевным штурмом. Это неправда. Тот, кто это подстроил крайне жесток. Порой жестокость людская и инстинкты звериные толкают всё ближе к пропасти, размывая границы реальности и туманя пошатанный рассудок. Она у входа все же решается переслать Чхану и спросить его, где находится ее парень и почему не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. Лим моментально пишет: «Нихуя себе. Это прикол какой-то?» Он тут же, не дожидаясь ее слов, звонит и подруга отвечает тихим голосом: — Скажи, что он с тобой, а? — Дан, мы договорились вечером встретиться. Я не знаю, где сейчас он. Я у ребят спрошу, мало ли. Не волнуйся, окей? — Просто для фотошопа это слишком реалистичное…—ей легко ненавидеть себя, да и всех остальных в придачу, до краёв наполняясь отвращением, а вот любить — сложнее, — Кто-то просто хотел, чтобы я контроль потеряла. Уверена… — Данби, не наделай глупости. Я сейчас приеду. — Не нужно пока, будь дома. Спасибо, что сказал, —и молча скинула трубку. Данби зашла в обуви, в зал и встала столбом. Тишина окутала это помещение, а затем раздался звонкий ее смех, сочетающийся с плачем. А соль разъедает края глубокой ссадины, причиняя невыносимую боль. С виду холодное, но внутри хрупкое девичье сердце крайне дрожит, но держится, как партизан, до последнего.Бред. Ложь. Вранье. Иллюзия. Галлюцинация. Все, что угодно, но не правда.
Хео молча идет к зеркалу, смывает к чертям потекгую тушь и красит по новой. Молча. Без звука. Многие говорят, мол, я тебя понимаю, но давайте начистоту — на деле ни черта они не понимают. Это просто слова. Потому что никто не может понять, как сильно тебе тяжело. По причине того, что у каждого разный болевой порог. Вот у Данби нестабильный он. Никто не может знать решения проблемы, даже если когда-то сталкивался с чем-то подобным. Может и на вид одинаковые ситуации могут оказаться разными, и решение, которое казалось беспроигрышным, сыграет в злую шутку. Никогда не понять другого человека. Только и свойственно представить, включая фантазию, как он страдает. Данби идёт к кухонному столу и звонит кому-то, а когда ей отвечают, она спокойно говорит: — Добрый день, господин Джинсон, мое предложение все ещё в силе? Я подготовила для вас сайт и визитки, как вы и просили. Правда? Чудесно, как я могу добраться до вас? Неужели вы сделаете это для меня? Личное такси крайне роскошное деяние. Благодарю вас. И с этими словами отключается, закидывает в карман его и берет в руки металлический ствол, перезаряжая с долей агрессии. Нет, нельзя его сегодня брать, потому что металлоискатель может опять запиликать. Тогда, в этом случае, будем ориентироваться тем, что там есть. Закинув на плечо сумку, та фурией вышла из квартиры, закрыла ее и ждала такси. В ушах у нее были наушники, которые отбивали бодрую, энергичную музыку рок-группы, от которой весь поток злобы и обиды собирался в комочек и искрился. Подавленные эмоции никогда не умирают, не исчезают. Их заставляют замолчать, и они съедают человека изнутри. И, как некстати, заиграли эти строчки:I fᴇᴇl iᴛ dᴇᴇᴩ wiᴛhin [Я чуʙᴄᴛʙую ϶ᴛᴏ ᴦᴧубᴏᴋᴏ ʙнуᴛᴩи] Iᴛ’s jusᴛ ʙᴇnᴇᴀᴛh ᴛhᴇ sᴋin. [Эᴛᴏ ужᴇ ᴨᴏд ᴋᴏжᴇй] I ʍusᴛ ᴄᴏnfᴇss ᴛhᴀᴛ I fᴇᴇl liᴋᴇ ᴀ ʍᴏnsᴛᴇr. [Я дᴏᴧжᴇн ᴨᴩиɜнᴀᴛьᴄя, чᴛᴏ ᴏщущᴀю ᴄᴇбя ʍᴏнᴄᴛᴩᴏʍ] I hᴀᴛᴇ whᴀᴛ I’vᴇ ʙᴇᴄᴏʍᴇ. [Я нᴇнᴀʙижу ᴛᴏ, чᴇʍ я ᴄᴛᴀᴧ] Thᴇ nighᴛʍᴀrᴇ’s jusᴛ ʙᴇgun. [Кᴏɯʍᴀᴩ ᴛᴏᴧьᴋᴏ нᴀчᴀᴧᴄя] I ʍusᴛ ᴄᴏnfᴇss ᴛhᴀᴛ I fᴇᴇl liᴋᴇ ᴀ ʍᴏnsᴛᴇr. [Я дᴏᴧжᴇн ᴨᴩиɜнᴀᴛьᴄя, чᴛᴏ ᴏщущᴀю ᴄᴇбя ʍᴏнᴄᴛᴩᴏʍ]
Хео может годами делать вид, что ей абсолютно всё равно на всё и всех, но, стоит случится малейшей неприятности, которая будет ассоциироваться с теми событиями, и ее ударит так, словно не было этих лет, когда держалась молодцом. Эмоции нахлынут скоро с новой силой. Яростно, как по чужаку, ударят по ней сильнее прежнего, и попросту не выдержит этого натиска, каким бы стойкой себе не казалась. Она молча залезает в салон машины, не вынимая наушников из ушей и смотрит на дорогу, утыкаясь молча в окно. Легче не становится. Поездка вышла муторной, долгой и угнетающей. Ей все также не ответили на сообщения, зато Лим там написывал ей кучу смс, которые читать не хотела, а потому написала «вечером все почитаю, не волнуйся». Как только вышла из салона, мужчина молчаливый головой кивнул в сторону ворот, где как раз у нее и начался фейс-контроль, что на сей раз был пройден легко. Данби шла медленно, уверенно и в ее глазах не отражалось ничего из негативного, ни одного намека даже. Рядом располагалась спортивная площадка, где множество парней в синей форме расходились для лёгкой передышки. Среди этоц толпы она увидела его… Хобина. А потому решила подойти и с лукавым скалом поздороваться. Он сидел на лестнице со своими знакомыми, которые как только ее увидели, подскочили и поздорвались. — Здравствуй, бельчонок. — Снова вы, я думал, что не увижу больше вас, —ответил сухо Ю. — Ну уж прости, парень, что я огорчила тебя. Вообще-то, —наклонила голову на бок, — Я была впечатлена тобой, понравился ты мне, у тебя явный талант. Я бы хотела вновь сразиться с тобой, для меня это честь. «Издевается!» —думает Ю, но ничего не отвечает ей. — Мы не в обиде друг на друга? —фальшиво заулыбалась для него, — Не держи зла, бельчонок, я всего лишь выполняла просьбу. А это твои друзья? — А! Д-да!.. —нервозно один из них издал голос, — Мисс…мы… — Мне неинтересно, —отрезает и разворачивается на пятках кроссовок, — Увидимся. Но внезапно она ощутила пристальный взгляд на своей пятой точке, что вызвало на лице самодовольное выражение, скрытое от парня. На мгновение она оборачивается на него, замечая растекшийся по его щекам румянец и хмурые брови. — Нехорошо — подсматривать. Юноша хмыкает в ответ, но остается тихим. Хео развернулась и ушла в сторону входа в здание, где столпились множество парней, которые при ее проходе мимо них, смотрели как-то задумчиво, а один из них так и взглядом жжёт ее, словно вцепился в оголенную щею и вкусил этот плод. Она останавливается перед одним из кураторов, и говорит: — Здравствуй. Не подскажешь, директор в своем кабинете? Мне необходимо ему работы предоставить. Прядь волос на палец накручивает и тут же дергает слегка, почти игриво. Девушка всей кожей его оскал чувствует. — Да, вас сопроводить? — Не нужно, я запомнила дорогу. Огромное спасибо за предложение, —кланится слегка и проходит мимо, плечом случайно задевая кого-то своим маленьким. Девушка оборачивается, чтобы извиниться, но замечает на себе пару холодных карих глаз, которые пыталась позабыть хотя бы на пару часиков, — Прошу прощения. И уходит дальше, игнорируя долгий взгляд этого парня, потому что если задержится ещё немного, то точноу нее все по пизде пойдёт. Она идет и не оборачивается, потому что знает — это ловушка. Неприятная ловушка, в которую попадёт на сей раз не она, а как раз враг. Не страдая кретинизмом топографическим, девушка нашла мигом кабинет директора, аккуратно постучалась и как только услышала отдаденное «Входите», то зашла, дружелюбно приветствуя его. — Очень жаль, что вам пришлось уехать раньше, вы пропустили прекрасный ужин. У нас его, в академии, не каждый раз готовят, —ответил мужчина, — Хорошо добрались, мисс Хео? — Чудесно, —уселась элегантно та напротив него и сложила руки пикой, выдавливая из себя беззаботную невинность, — Нам пришлось покинуть вас, чтобы проработать весь материал и я прибыла не с пустыми руками. Как и обещала, —протягивает толстую папку. — К сожалению, у меня сейчас собрание и я не могу в данный момент осмотреть ваши старания, мисс Хео. Как только будет возможность, я обязательно осмотр и с вами свяжусь. Пока я занят, могу предложить вам зону отдыха для гостей. Можете поработать в свое удовольствие, если желаете. — Это было бы хорошо, буду признательна, —поднялась и поклонилась, — Буду ждать от вас ответа, —как только собралась уходить, заметила на столе у него пепельницу, — Будет наглостью, если спрошу у вас, где можно найти уборную? — Зайдите в служебный, там нет пожарной системы, —сказал он, переведя внимание тоже на пепельницу, — Не порьте свое здоровье сигаретами, мисс Хео, вы очень красивая девушка. — Я подумаю над этим, благодарю.***
Она усваивается в служебном коридоре на подоконник, откуда открывается вид на скучные ворота. Прохладный ветерок дул иногда в ее лицо, осушивая тонкие дорожки соленых. Девушка держит едкий пар, со вкусом ментола, в легких какое-то время, выпустив небольшое белое облако в окно. Проверяет снова телефон — тишина. Как будто ее номер внезапно скрылся от всего мира и она сама по себе стала невидимкой. — Ну и заноза в заднице этот мир, —выдает Данби неосознанно вслух. Задыхаясь от очередного приступа паники, она стала цокать ноготками по поверхность подоконника. Ей казалось, что ее душат в прямом смысле этого слова. — Какого черта ты сюда приезжаешь? —внезапно в дверном проеме слышится голос, и та лениво оборачивается, выпуская ментоловый пар изо рта, — Чего тебе здесь нужно? — Разве послушные мальчики не должны быть на тренировке, м? —интересуется, спуская ноги вниз, чтобы ими болтать, как ни в чем не бывало, — Или ты даже здесь индивид? — Я тебе четко дал понять, что будет, если ты сюда будешь приезжать, —его твёрдый голос не заставлял даже содрогаться, ей сейчас было крайне хреново, что никакая такая опасность не стоила ее внимания. Данби наклоняет голову на бок и равнодушно вздыхает. — Спалишь меня, да? Как страшно. Или мне лицо разобьешь, уши оторвешь, ложкой горло перережешь? —интересуется, — Или что там делают заключённые? О, или готовь для жопы вазелин. Спускается, отряхивается и встает у металлического стола напротив него. Данби замечает резкое движение руки парня к органайзеру, в котором был еле наточенный карандаш, и как только он хотел замахнуться, та перехватывает его запястье и прижимает крепко к столу. — Задела за живое, а, Со Хэсу? —интересуется и ее голова лязгом прижимается другой ладонью, с хлопком, к бетонной стене. Жестоко. Крайне. Но от этой жёсткости в ней будто злоба ещё сильнее вскипает, но вспыхивает другим цветом. С губ, что кривятся в животном оскале, срываются капли винного оттенка. И брызги разлетаются по полу, пачкают светлые кроссовки девушки, пока желтоглазая сплёвывает вяжущую железом кровь наравне со смехом. Его взгляд выдержанный заставляет Данби ощущать размазанным дерьмом по брусчатке, вытоптанным обувью. — Жёстче, —выливается вместе с кровью эти желчные слова, заставляя того резко одернуться и сморщится в недовольстве. Та замечает его милисекундную растерянность и он закидывает руки в карманы, хмыкая, — О, послушный мальчик умеет губки дуть? — Катись отсюда. — Я курю здесь, так что прости, —пожала плечами, — Либо можешь составить компанию. Мне все равно…знаешь, терять по сути нечего. Так что я буду только рада, если человек, который терпеть меня не может, просто постоит хотя бы так, для приличия. — Мне неинтересно, —разворачивается и начинает уходить. — И все равно пришёл сюда и выпустил на мне пар. Где ж тут «неинтересно»? —она начинает копать его тонко, выпуская свою таким образом злость. Но не на Хэсу, а почему-то на Тэхуна. Даже словечко не написал, хотя он редко так долго не отвечает, очень редко. Вся эта перемешанная обида в итоге вытекает в неизвестного толком парня, — В любом случае, хотела сказать, что твое мнение обо мне правдивое. — Плевать, —и уходит прочь. — Какое разочарование, —саркастично отвечает и устремляет взгляд в сторону. Хэсу не было дела до нее, просто потому что она конченная, а прикидывается той самой адекватной, якобы не выделяясь из толпы. Но Со точно уверен, теперь уже наверняка, что в этой пробитой башке творится ужас и те опустошенные глаза, когда ее голова оставила отпечаток на стене, заставили скривиться всем нутром. Настолько же ей было хуево, что физическая боль не заглушила это? Впрочем, это ее дело, ее проблемы. Стоило только выйти ему в длинный коридор и остановится, чтобы обдумать все, как в голове всплывает все это в одном укачивающем рвотном позыве. Она мерзкая. До убийственности. В ней не было ничего святого, а эти проклятые глаза лишь добавляют ей нечеловечность. И стоило эти мысли откинуть, как в проеме появляется высокий человек перед ним и спрашивает у него, не знает ли он, где кабинет директора. Хэсу поднимает взгляд на мужчину и пару секунд томит молчанием. — Я слегка заблудился…не подскажешь мне дорогу, Со Хэсу? — Мое имя. Откуда вы его знаете? —спрашивает он и замечает позади этого мужчины в пиджаке фиолетовую голову, которая заметно вытаращила глаза и приложила указательный палец к губам, моля его. Незнакомец медленно повернулся в сторону, куда смотрел тот и спросил: — Кого-то увидел? — Нет, сэр, мне послышался скрежет двери, —сказал Хэсу тем же спокойным, ровным тоном, ничуть не меняя его. Мужчина поблагодарил юношу и осторожно прошёл в другую сторону, скрываясь за углом этоих коридоров. Хэсу переводит злобный взгляд из-под челки на девушку, которая на цыпочках пробежала в другой угол комнаты, и шёпотом поблагодарила его. Со заметно издал стон, но он усилился, когда учитель пришел и здесь же оказался Ю ХанГан, о котором он не вспоминал это время вообще. Парни встали в один ряд и их отправили на спортивную площадку для физической подготовки. Все же эти места интересны по-своему. Но теперь Данби точно уверена, и ой как же ей хотелось сейчас взять и разрушить это с ног до годовы. Но вместо этого решила сделать иначе, совсем по-ублюдски так мерзко. Рано или поздно нужно было на такой абсурд поступить. В кабинете директора пахло ароматным растворимым кофе, от которого ему напоминало о студенческих временах. Перед ним сидит этот мужчина, который отметил внимательно о том, что в прошлый раз директор сказал, что бросает это дело. Тот согласился с грешком, но тут же решил перейти к делу. Собеседник утверждает, что хочет забрать ребят из элитного класса к себе, в международную школу. Однако заведующий этой академии, что это будет крайне непросто, так как эти люди — сердце академии и они выращены с трудом. Мужчина поднимается с места и замечает привлекательную папку, берет ее в руки и с интересом спрашивает: — Что это? — Рекламная работа одной чудесной девушки, которая поможет стать популярной среди моих клиентов, —и указывает одобренно на папку, — Взгляньте, она только сегодня привезла работы. — Любопытно, —другой ввражает искренне удивление и проводит подушечками пальцев по проделанной работе, — Какая тонкая, искусная работа. Она хороша в своем деле, судя по всему. И как? Актуальны с ее рекламой ваше? — Для начинания в этой сфере у нее просто дар вести переговоры и составлять такие различные вариации, —ответил, — И все же, мы сойдёмся на том, что я не могк отдать свое сердце академии, или ее часть. Мы не планируем пока их продавать. Давайте я объсню свою логику: будь междугородная школа как раньше, я бы продал всех. Но будем честны: она не такая как была раньше. — Верно, —соглашается тот, — Нашей международной школе знатно подрезали крылья. Но директор… Прошу, все равно отдайте мне людей из элитного класса. Это будет непросто. Ой как непросто. Директор глядит на Ли Джинхо и аккуратно берет в руки папку и говорит: — Вы крайне настойчивы, я тоже так думал. Вам бы стоило увидеть творца этих работ и дар переубеждения. Она бы сгодилась для вас тоже. — Я заинтригован, —улыбнулся слегка Джинхо и услышал, как дверь захлопнулась почти бесшумно, и раздался уверенный голос: — Зачем увидеть, я уже и так здесь, господин директор. Двое мужчин в конце, у панорамных окон, повернулись к ней и та элегантно поклонилась. У Джинхо заметно пропадает эта наигранная маска и вместо нее непонимание, смятение и заметная натянутая улыбка. Данби наклоняет голову, наблюдая за его реакцией, как кот за мышью. Она шагает вперёд, закинула руки за спину и кивает головой. — Здравствуйте. — Ты как раз вовремя, юная леди, —но директор заметь притупляется и замечает между этими двумя молчаливую паузу, — Мы осмотрели твои работы и я предложил нашему знатному знакомому тебе поучаствовать в его проекте. — Правда? —не снимает с лица этой безумно спокойной улыбки, — Думаю, если он не против, мы отлично сработаемся. Джинхо не отпускает ее со своего зрительного прицела. И, встрепенувшись от воспоминания, поворачивает голову, упираясь взглядом директору в скулу. Смоляная прядь волос почти касается виска. — Я рассмотрю это предложение позже, сейчас данная вакансия мне не необходима. — Какая жалость, —тянется выше, переминаясь с ноги на ногу, — Тогда мне ничего не остаётся делать как ожидать от вас решения. Директор, по пути сюда, мне сообщил один из ваших учителей, что ваше присутствие необходимо. Думаю, что-то важное. Хео не может не улыбаться, это уже в оскал переходит ненормальный. Она, может быть, совершает фатальную ошибку, но сейчас желала увидеть этот спектр эмоций, который подавлял в себе Ли Джинхо искусно. — Сэр, вы так глядите, будто мы знакомы. Мы раньше виделись?