Железный лес

            Пробуждение было скверным. Голова гудела колоколом, во рту скопилась густая горькая слюна. Ниив лежала на твёрдой холодной поверхности, в левое бедро впивалось что-то острое. Она через силу разлепила веки и первым, что увидела перед собой, оказался Коснах. Неровный оранжевый свет плясал на его лице – глаза закрыты, с уголка губ стекает нить слюны.       Кто-то, за пределами видимости ходил, шуршал, выплёвывал короткие сухие фразы на знакомом, но непонятном ей языке. Ниив попыталась пошевелиться и обнаружила, что руки связаны за спиной – запястья сдавливали тугие верёвки, которые глубоко врезались в кожу. Правая рука отзывалась болью на любое движение, левая, на которой она лежала, онемела.       Ниив запрокинула голову в попытках осмотреться. Свет давали несколько факелов, закрепленных в деревянных стойках. Увидать что-то за их пределами было невозможно. Между факелов суетилась пара человек, которые раскладывали на плоские двемертовые блюда чьи-то внутренности, парящие в холодном ночном воздухе. Руководила процессом Дорха, резкими рублеными предложениями отдавая приказы.       Коротко глянув на пленников, она встретилась взглядом с Ниив. Лицо женщины дёрнулось, словно от удара. Она неспешно приблизилась и, опустившись рядом, цепко ухватила Ниив пальцами за подбородок, заставив смотреть на неё.       - Очухалась. Так и думала, что этот пьяница Коснах выглохтает больше.       - Вы что-то добавили в настойку! Как вы посмели!       - Какая невероятная догадливость! – хрипло рассмеялась Дорха.       - Как же законы гостеприимства? Нельзя нападать на гостей, которым предоставил кров и питьё! Или это неизвестно жителям Предела?       – Эти правила не распространяются на чужаков.       - Ладно я, но Коснах один из вашего народа! Отпустите хотя бы его! («Тогда он сможет предупредить Онмунда»)       Улыбка сползла с лица Дорхи.       - Эта нордская подстилка готова продаться любому за бутылку эля. Сколько ты ему заплатила?       - Послушайте, - как можно спокойнее сказала Ниив, проигнорировав её вопрос, - можно ещё решить всё мирным путём. Мы прямо сейчас уйдём и всё забудем, клянусь!       - Как же! – фыркнула Дорха. – И растреплите всем о нас? Коснаха давно стоило прирезать, но сейчас он сам дал прекрасный повод.       - Но мы же одной крови!       - Не смей говорить мне об этом! – прошипела Дорха, сильнее сжимая её подбородок. – Ты не наша! Считаете себя высокородными, а нас ничтожествами! Я насмотрелась на вас в своё время, пока жила в Маркарте! Приезжали и изучали нас, как животных! Но пусть от тебя будет хоть какой-то толк. Фиах нам маров изголодался по человеческой плоти.       - Фиах? Ваш бог?       - Не произноси его имя своим грязным ртом! – женщина, наконец, отпустила её. Ей стоило некоторых усилий подняться на ноги и, чуть хромая, она направилась к остальным.       - Если уж вы собрались приносить нас в жертву, то, может, хотя бы скажешь кому? – крикнула ей вслед Ниив. - Я всё равно никому ничего не смогу рассказать.       Помощники переводили взгляд с неё на Дорху. Та обернулась и оценивающе посмотрела на Ниив. Молчание затягивалось и, когда Ниив уже решила, что ей не ответят, Дорха неожиданно заговорила:       - Норды поклоняются Талосу – человеку, который стал равным богам, но он не один такой. Фиах тоже был когда-то человеком. В далёкие времена, он сражался за свободу нашего народа жить на этой земле и убивал нордов десятками, сотнями и тысячами, пока однажды, те не заманили его в ловушку и обманом одержали верх. Но то стоило им огромных жертв – так был силён Фиах. В отместку они решили придать его медленной и мучительной смерти. Они отрубили ему руки и ноги, перевязали их кожаными шнурами, дабы он не истёк кровью. Вырезали язык раскалённым кинжалом, чтобы не позвал на помощь, и оставили на съедение диким животным. К Фиаху слетелась огромная стая во́ронов. Они выклевали ему глаза, нос и губы, отрывали куски плоти от тела. И когда, наконец, добрались до сердца, он не выдержал больше и взмолился Шэлгэ Мор, чтобы тот дал ему силы, в обмен на то, что Фиах будет служить ему. И Шэлгэ Мор услышал. Фиах восстал духом мщения и покарал множество нордов и в первую очередь тех, кто обрёк его на страдания!       К концу речи голос Дорхи становился всё выше и громче. Последние фразы она произносила с таким неподдельным восторгом и восхищением, что не оставалось сомнений, в искренности её веры. Остальные двое, прижимая руки к груди, раскачивалась из стороны в сторону и как заговорённые повторяли по кругу одно и то же: «Фиах нам маров! Сгиатан дуоф!»       Первой ассоциацией была легенда о Красном Орле. Известно, что он покоился где-то на территории Предела, но вряд ли это было здесь, в Железном лесу. Если Коснах прав и Дорха просто выдумала себе бога, то она, похоже, вдохновилась другим куда более известным героем предельцев. Но…       - Ни разу не видела в книгах упоминаний о нём.       Лицо Дорхи исказила гримаса отвращения.       - Откуда бы в каких-то нордских книжках будет написано об этом? Он сам рассказал мне, когда мы решили обосноваться здесь. Сделал меня своим голосом, и мы поклоняемся истинному богу-герою, в отличие ото всех этих еретиков. Уверуй они – и я знаю, Фиах бы повёл нас в бой. Мы бы вернули себе Маркарт и весь Предел. Он вырвал бы гнилое сердце из груди Ульфрика и съел его! И никакая поганая нордская магия Крика не помогла бы Буревестнику.       Ниив оставила при себе замечание, что ту’ум не является «нордской магией». Даже в пляшущем свете факелов, она видела дикий фанатичный блеск в глазах Дорхи. Не стоило усугублять и без того непростую ситуацию.       – Довольно разговоров. Пора молиться. Сегодня Фиах нам маров будет доволен.       Дорха воздела руки к чёрному небу, и они вместе с помощниками запели неровным хором. Ниив не понимала слов. Пение напомнило ей гудение ветров в узких расщелинах скал.       Она лихорадочно обдумывала возможности побега. Справиться с веревками не проблема. Лишь бы Дорха и её помощники ушли. Она вновь посмотрела на Коснаха, но тот всё ещё был под действием сонного зелья. Сколько времени она сама проспала? Вокруг всё ещё царила ночь, выходит, не очень долго. Если бы только можно было дать знать Онмунду, чтобы он отправился за помощью прямо сейчас… Ниив вздохнула. Нет, не будет такого, она слишком хорошо знала его. Онмунд хоть и пошёл в маги, но избавился от чисто нордской черты кидаться с головой в сражение, а там будь, что будет. Когда они утром не вернутся, то он, вместо того чтобы бежать в Маркарт, как пить дать, полезет на гору спасать их.       «Пожалуйста, поступи по-умному» - мысленно попросила она Онмунда, словно он мог услышать её.       Пение резко оборвалось. Молящиеся сложили руки на груди, три раза воскликнули «Фиах нам маров! Сгиатан дуоф!» а затем, не глядя, на жертв, один за другим растворились во тьме.       Как только шаги затихли, Ниив кое-как шевельнула стомыми пальцами, подпалив не только верёвки, но и края рукавов и кожу на запястьях. Затёкшие руки едва двигались, их кололи тысячи невидимых игл. Она села и как могла, начала растирать конечности друг об друга, стараясь быстрее вернуть чувствительность и способность двигаться. Если здесь и вправду живёт какая-то тварь, чем бы она ни была, встретить её нужно во все оружии.       Параллельно, возвращая конечности в рабочее состояние, Ниив прислушалась к своему магическому резерву. Что-то было не так. Странное ощущение неполноценности, словно у неё отобрали часть тела, пряталось, за гудящей головой и ноющими затёкшими мышцами. Она взглянула на правую руку. Кольцо! Её серебряное кольцо пропало! Даэдра побери эту деревню!       Магический резерв упал на десяток пунктов стандартизированных единиц измерения. Для опытного, достаточно тренированного и сильного мага – неприятно, но ничего страшного. Для неё – студентки, которая только начала раскрывать свой магический потенциал – существенная потеря, в данной ситуации, грозящая смертельной опасностью.       На глазах навернулись слёзы, но Ниив, злясь на деревню и саму себя, немедленно стёрла их тыльной стороной ладони. Не время распускать нюни.       «Если милостью богов выберемся из этой передряги, то тогда можешь вдоволь пореветь, а пока – соберись»       Она вновь взглянула на руки. В местах ожогов на коже вздулись пузыри, но это была мелочь.       Когда пальцы более-менее вернули подвижность, она поспешила освободить Коснаха. На попытки растолкать пределец не реагировал. Ниив нащупала на шее пульсирующую жилку и выдохнула. Жив, уже хорошо. Она поднялась на ноги и огляделась.       По ровной каменной площадке были раскиданы мелкие фрагменты костей, один из которых, похоже, до этого впивался ей в ногу. Выложенные горками внутренности успели остыть и обветриться, потеряв лакированный влажный блеск. Путь обратно в деревню должен был быть где-то за спиной, во тьме, учитывая, что именно в том направлении ушли Дорха с помощниками.       Ниив собиралась накастовать шарик света, дабы лучше осмотреться, когда ощутила это. Тяжелое, давящее, словно чёрная туча, что накрыла небо, предвещая грозу. Огонь факелов будто стали тусклее. Опасность, невидимая и неотвратимая, была повсюду. Она сжималась липким коконом морозного паука, не оставляя ни единой возможности к бегству. Страх повис тяжелыми цепями на руках и ногах, запустил острые когти в разум, вымораживая все мысли.       Её затрясло, слова заклинаний исчезли из головы. Ноги словно превратились в продолжение камня под ногами. Кто ты? Где ты прячешься? Пощади, я ничего тебе не сделала! Какое-то почти звериное чутьё шепнуло – «оно сверху!». Ниив как во сне запрокинула голову. На фоне расшитого звёздным бисером неба чернильным пятном резко выделялся стремительно приближающийся силуэт огромной птицы. «Беги!» - завопило чутьё.       Наваждение вместе с ледяной коркой оцепенения разбились вдребезги. Пелена спала с разума, он вновь стал острым и кристально-чистым. Ниив резво отпрыгнула в сторону и сотворила по сгустку пламени в каждой ладони. Тень с шорохом приземлилась на то место, где она стояла ещё несколько мгновений назад.       Фиах выпрямился и медленно развернулся к ней. Всполохи огня бросали резкие угловатые тени на голый птичий череп с пустыми провалами глазниц. Чёрные перья, покрывающие тело, как доспех, отливали сталью. Конечности – руки и ноги – были человеческими, с пятью длинными пальцами, которые заканчивались кривыми чёрными когтями. Из плечей и предплечий росли жёсткие маховые перья, благодаря которым он и мог летать.       Словно озадаченный побегом жертвы Фиах склонил голову к правому плечу и, прищёлкивая клювом, произнёс что-то нараспев низким скрипучим голосом. Его язык не был языком предельцев. Ниив вообще ничего подобного раньше не слышала.       сбежала/ярко/голоден/другой       Она вздрогнула. Мысль, нет, не мысль, скорее ощущение/состояние вспыхнули в голове подобно молнии в тёмном грозовом небе. Доли секунды – и всё вновь утонуло во мраке.       Ниив пораженно посмотрела на Фиаха, но тот, как будто утратив к ней всякий интерес, с неловкостью существа, не привыкшего ходить по земле, проковылял к Коснаху. Поставил на него ногу, ковырнул доспех когтем.       Нет, только не это!       - Эй, ты! – крикнула Ниив, пытаясь переключить внимание обратно на себя. – Смотри сюда! Смотри, какая я вся такая аппетитная стою здесь!       Но Фиах, похоже, не собирался отвлекаться. Коснах виделся ему более сговорчивой добычей. Ах, так? Струя пламени сорвалась с ладони Ниив и полетела в его сторону. В последний миг Фиах увернулся. Огонь лишь слегка задел его оперение. Приземлившись, он недовольно щёлкнул клювом.       еда/голод/раздражение/ярко/голод       Вновь, вспышка. К имеющейся ноющей головной боли от сонного зелья, эти вторжения в разум, добавляли новую. Острая слепящая – она долотом раскраивала череп на части и мгновенно исчезала, оставляя после себя тошноту и слабость. Ниив пошатнулась, но устояла. Она наложила защитные чары и принялась плести новое заклинание.       - Давай, нападай на меня, курица!       Фиах раздраженно щёлкнул клювом и, развернув руки-крылья, устремился к ней. Она встала в стойку, которой их научили ещё на первых занятиях, между пальцами парили огненные сферы – ни дать, ни взять образцово показательный боевой маг. Чем бы ни была эта тварь – даэдра, героем, возвышенным до бога, или магом, павшим на самое дно – ей придётся с ней сразиться. На кону не только её собственная жизнь. Только бы Коснах побыстрее очнулся.

***

      Фиах в очередной раз ушёл в сторону от огненного шара. Он оказался довольно проворным и ловким, хотя по началу из-за широкого размаха рук-крыльев показался неповоротливым. Отбросив прядь волос, со вспотевшего лба, Ниив прислушалась к себе. Её резерв был опустошён почти наполовину, а этой пернатой сволочи хоть бы что.       Она всё делает неправильно! Нужно было менять тактику. Фиах не давал ей расслабиться, и, избегая атаки, немедленно шёл в наступление. Периодически он бросался в неё своими мыслями-ощущениями, которые сбивали с ритма и однажды он даже сумел зацепить её. Глубокие раны от когтей на правом плече пульсировали, рукав пропитался кровью.       Но всё же Ниив кое-что заметила. Фиах прикрывал голову руками-крыльями от света взрывающихся огненных шаров и старался держаться подальше от пары факелов, которые они не успели повалить в сражения.       Ярко       Он раз за разом повторял это слово. Или это её разум находил ближайшее по смыслу, пытаясь оформить чужие чувства во что-то понятное ему. Неважно. В любом случае…       - Не любишь, когда ярко, гадина. – прошептала Ниив.       План сложился сам собой. Вот только на его осуществление оставшихся сил не хватит. Почему она сразу не сообразила, как лучше будет поступить? Хотя… Есть ведь ещё один источник. Запретный. Если только это не безвыходное положение, конечно. Что же, она сейчас именно в таком. Хватит тянуть злокрыса за хвост. Иногда стоит брать пример с Онмунда и прыгать в омут с головой.       Ниив бросилась к Коснаху. За спиной скрежетнули сомкнувшиеся на пустоте когти. Безопасный радиус будет небольшой, но для них двоих должно хватить. Она развернулась лицом к стремительно приближающемуся Фиаху. Вытянув вперёд голову и расправив руки-крылья, он в бреющем полёте с шелестом скользил низко над землёй. Это было даже по-своему красиво.       Ниив создала в ладони сгусток ослепительного чистого света и швырнула навстречу Фиаху. Не ожидавший такого, он поспешил отмахнуться от него, сбился и рухнул, подминая под себя левое крыло.       ЯРКО/БОЛЬНО/ЯРКО/ЯРКО/БОЛЬНО       В голове взорвался шар, наполненный острыми осколками. Ниив взвыла на пару с тварью, вцепившись в волосы. Боль почти ослепила её, мысли стали вязкими и тягучими, ноги подогнулись, и она рухнула на колени. Нет! Нельзя терять ни секунды! Усилием воли она заставила себя встать. Воздев руки к небу, Ниив стала собирать в них энергию и плести сложную вязь заклинания. Перед внутренним зрением заплясали голубоватые нити магии. Боль от крика Фиаха отступала. Сквозь зримую только ей сеть, она видела, что её противник почти по-детски спрятал «лицо» в когтистых ладонях.       С каждым ударом сердца плетение становились всё тоньше и слабее. Ещё немного – и она черпанула по самому дну. Не задумываясь, Ниив потянулась ещё глубже, и нить налилась алым. В ушах мерзко и тонко зазвенело, только вернувшееся зрение вновь стало пропадать. Мастер Фаральда говорила, что она пока не доросла до Огненного шторма, но Ниив всё равно изучила теорию – так, на будущее.       Фиах вскочил на ноги в тот же миг, когда она, упав на одно колено, стремительно спустила с цепи завершённое заклинание. Бушующее пламя затопило всё, озаряя голые скалы, сметая стояки с факелами, блюда с внутренностями и горы раздробленных костей. На короткое время стало светло, как днём. Фиах так и не успел взлететь. Его вопль, скорее животный, чем человеческий, резанул клинком. В ноздри ударил тошнотворный запах палёных перьев и горелой плоти.       Мастер Фаральда гордилась бы своей студенткой.       Огненный поток схлынул, и тьма вновь заполнила всё. Единственным источником света осталась полыхающая и визжащая тварь. Зрение застилала тёмная пелена, голова сделалась каменной и неподъёмно тяжёлой. Ниив качнулась и почувствовала, что теряет равновесие, прежде чем сознание оставило её.