Докурить до конца

Лиловые пряди выбивались из укладки, прилипая к губам. Ветер ерошил волосы Рана, пока тот курил сигарету до последней капли. На бледной трясущейся кисти выпирали костяшки. Не лучшая погода для перекура, но иначе быть не может. Сейчас не может. Любовь Хайтани пеплом стряхивалась вниз. Жалкое зрелище: высокий мужчина стоит на крыше многоэтажки, посасывая бычок. Никому ненужный, брошенный. От властного вида бандита и следа не осталось. Но кажется, что это всегда был просто нелепый образ. Член опаснейшей группировки не может любить парня. Парня, которого он вырастил. Тот маленький блондин с косичками знал, что оберегает будущего любовника, но в силу своих лет не отдавал об этом отсчёта. Это не было больной страстью. Невинный мальчик в очках был частью старшего брата. И один не мог жить без другого. Когда младшему исполнилось 16, Ран мысленно послал всех шлюх, которых он трахал время от времени. Они были всего лишь песчинками в песочных часах, которые сыпались 16 лет. Парни спали вместе. Всегда. Старший распускал перед сном косы, и длинные волосы веером распадались на подушках. Братик не дергал его, наоборот, аккуратно проводил по шелковым прядям, укладываясь рядом. Ему нравились расплетенные лохмы. А Рану нравился спящий Риндо. Риндо. Во время сна он казался все той же невинной частью старшего. Но был ли Рин невинен? В сравнении со страшим братом определённо. Но только в мыслях самого Хайтани . Касаемо девушек, Ран был строг. Младший не понимал, какое тот вообще имеет право разрешать ему встречаться с кем-то или нет. Но Риндо был зависим от Рана и перечить даже не смел. Точнее не хотел. Не хотел признавать, что его все устраивает. Устраивают длинные локоны, ночами касающиеся его чувствительной кожи. Брат с косами - рамки Рина. Дом Рина. Центр жизни Рина. Ему нравится зависеть от Рана. Но Рану так недостаточно. Он привязал к себе брата, потому что это максимум, который Хайтани старший мог себе позволить. Никаких поцелуев и чего ещё похлеще по отношению к младшему брату он не допускал. Лишь мимолётные касания во время совместного душа, например провести длинными пальцами по спине или припасть лбом к мокрому плечу. А совместные ванны - отдельная любимая тема Рана. Приподнимаясь, чтобы взять флакон, Хайтани старший опирался на бедро брата, сжимая плоть до синяков. Рин воспринимал это, как очередное издевательство, но ни как не вожделение. Его высокие стоны разбивались о плитку в ванной комнате, а осколки впивались в Рана. Он умел сдерживаться ниже пояса. Но ничто не вечно. И речь идёт не о парне с косичками. Риндо. Его завораживал старший брат. Уважение, смешанное со страхом. Но Рин не обращал внимания, что сходит с ума от запаха старшего: волосы пахли цветочным шампунем, руки кожаными перчатками, а шея кондиционером с отдушиной фиалок. Риндо разделял Рана на запахи и собирал его по частям в единое целое. Он не обращал внимание, как заглядывается на рельеф, который обвивает парное тату. Боже, татуировка. Их татуировка. Рисунок был цел только когда братья касались телами. Ран мог бесслышно подойти к переодевающемуся перед зеркалом братику, схватить за талию и притянуть к себе сбоку. Одно тату на две плоти. Рин любил заплетать Рана, когда тот ленился. Но не обращал внимание, как сам прижимается к затылку, вдыхая родной запах. Когда Риндо дрочил, что получалось крайне редко из-за трущегося рядом брата, он невольно представлял его. Просто физиономию или торс. Для младшего это не было чем-то неправильным. Он не обращал внимание. Его нельзя назвать сломленным. Ломать было нечего. Риндо вырос таким, каким Ран воспитывал. Личность Рина сформировалась неправильно, противоречиво нормам. Но для Хайтани это и есть норма. Другого он не видел. Так речь о Риндо. Ничто не вечно? Однажды ночью младшему плохо спалось: то и дело ворочился и косился в окно. Возня разбудила парня с длинными волосами. - Ты чего? - Да бля, уснуть не могу, - Рин плюхнулся на подушку, раскинув руки, и уставился в потолок. - Мне теперь тебе колыбельные петь? - недовольно и сонно пробормотал старший. Ран снова закрыл глаза, вслушиваясь в дыхание брата. - А в детстве пел? В ответ парень усмехнулся, не размыкая век. - Иногда. Ты был тихим ребёнком. Но порой твой сон был беспокойным. Что-то такое было.. - старший потянулся, расплываясь в улыбке от родных воспоминаний. - Я тянулся через бортик колыбели, чтобы чмокнуть тебя в лоб. Ран распахнул фиолетовые глаза и повернул голову в сторону брата, который покосился на него. - Может и сейчас поможет? - Риндо протараторил быстро, но уверенно. Неразборчиво, но Хайтани все расслышал. Он привстал, притянул аккуратно младшего за затылок и коснулся ледяными губами большого лба. Хотелось застыть в этом мгновение навечно, но ничто не… - Мы что, маленькие? - недовольно выпалил Рин. - Вообще то ты блять сам попросил об этом, ебанушка. - Я думал, ты меня поцелуешь в губы. Совсем дураком Риндо не был. Мысли навевались их тесным взаимодействием. Он думал попросить Рана и раньше. Однако поцелуй - это другое. Юноша никогда не целовался. Понятно, почему. И ему было интересно, каково это. Он знал, что парни тоже могут встречаться, но Ран все-таки брат. Старший Хайтани раскрыл рот от удивления. Сонливость вылетела из комнаты, оставив братьев в лунном свете. Юноша и представить не мог, что братик рассматривает его в такой роли. Вот только со стороны Риндо просьба была невинной и наивной. Ран взял младшего за подбородок, и все тело загорело от предвкушения. Он чмокнул Рина в губы, по-прежнему не позволяя себе большего. - Тех шаболд ты целовал по- другому, - обиженно фыркнул блондин. Пару раз Риндо видел в окно, как брат трется с девушками. Ревность. Это была ревность, о которой не догадывался младшенький. - Ринни, ты хочешь, чтобы я засосал тебя? - Ран говорит это с невозмутимыми лицом. Он не понимает, смеяться ему или кричать от счастья. - Просто поцелуй меня по-взрослому, - серьёзным и низковатым голосом выдал Рин. Этого было достаточно старшему, чтобы нарушить собственное правило - перейти границы брата. Сон, душ были в порядке вещей. Сейчас же Ран собирался выполнить просьбу, которую желал всю свою ничтожную, по его мнению, жизнь. Он сглотнул и попытался расслабиться, чтобы насладиться сполна. - Иди ко мне, - быстро прошептал Хайтани старший и впился в нижнюю губу брата. Нащупав руки Рина, которыми тот опирался на матрац, он переплел мужские пальцы со своими. Ран целовался жадно. А Риндо таял от настойчивости и посасывания губ. Он потянулся назад, чтобы лечь на спину. Плечи оказались под давлением длинных пальцев. Ран сверху. По его бедру медленно вела рука. Братья возбудились, как только старший, как и хотел Рин, засосал другого. Тогда ничего не было. Но Ран был счастлив. Они целовались время от времени. Исключительно дома. А один раз в процессе очередного поцелуя Риндо положил бледную руку брата на стоявший под джинсами член. Ему надоело тереться об старшего из раза в раз. Хотелось большего. Ран подрочил ему. В следующий раз младший захотел сделать ему приятно. Хайтани предложил спуститься Рину на колени. Тот с удовольствием отсосал. Это был лучший минет парня с косичками. Только через полгода ласк братья решились на анал. Это история порочной любви, но в то же время необходимой для обоих связи. Рану было важно, что с Риндо все хорошо. А Риндо был нужен Ран. Бонтен. Майки по большому счету было плевать, что между ними. Только Санзу заметил, как братья смотрят друг на друга. Ведь сам смотрел так на своего короля. Пару раз Хару пытался выяснить у Риндо, что у Хайтани за взаимоотношения, но был послан с угрозами убийства. Высокомерия не занимать младшему. Но только перед братом он таял. Точнее под ним. Ран сам пропустил, когда Ринни стал надменным. Наверное, из-за особого отношения в детстве. Сам виноват. Но его любимый перестал быть маленьким блондинчиком в очках. Он вырос. Отрастил волосы и покрасился в лиловый. Сменил очки на линзы. Но все также был зависим. Был. Риндо погиб пару часов назад. Вместе с Санзу он отправился на очередное задание. Закончив дела, напарники вышли из постройки, но Хайтани младший решил вернуться, чтобы перепроверить одну деталь: это была ловушка. Здание было заминировано. Как только Рин клюнул, оно рвануло. Взрыв зацепил и Харучие, но тот жить будет. Майки сообщил Хайтани старшему лично. Ран вышел из кабинета босса и упал на колени. Перед вылазкой на задание он отвёл Рина в подсобку, чтобы просто поцеловаться без лишних глаз. Риндо уже опаздывал, поэтому грубовато прервался и убежал. Но кто знал, что это их последний поцелуй? Глаза Рана красные от слез. После новости он рыдал в той самой подсобке, расчесывая до крови шею, где была набита татуировка Бонтен. «Мы сами убили себя. Придурки» Если бы не все эти банды и разборки, ничего бы не произошло. Жажда власти и больные пристрастия в детстве привели к такой жизни. Лучше бы Риндо женился и по инерции трахал какую-либо суку с кольцом на безымянном пальце, никогда не касаясь старшего брата. Зато сейчас он был бы жив. В безопасности. Хайтани прокручивал все это в голове. Ран продолжал бы укрывать брата собой. Но в их реальности это было практически невозможным. Ведь Ран сам привёл младшего к такой жизни. И сам привёл к смерти. Хочется вернуться лет на 10 назад: распустить растрепавшиеся косички, лечь на диван и позвать Риндо. Тот сразу прибежит, упадёт в ленивые объятия брата, а после тихо засопит. Лиловая укладка с темно-синими прядями окончательно распалась. Дрожь стала сильнее. Глаза лишились бликов. Пепел кончился. Стряхивать уже нечего, да и сил нет. Сигарета или Ран - что упадёт быстрее?