Хранитель

— Не верю, что ты не знаешь, — проворчал Скримджер. Свежий номер «Ежедневного пророка» смачно шлепнулся на стол. — Весь Аврорат только об этом и говорит. — Вообще-то я уже давно не аврор, — пожал плечами Бартемиус. — Я знаю, что происходит в магических сообществах других стран, я знаю все о курсах валют, я осведомлен о предстоящих квиддичных матчах, но это… сожалею, это вне моей компетенции. — Раньше ты так не говорил, — снова буркнул Руфус. — Раньше тебе до всего было дело. Вот, смотри, — он ткнул пальцем в статью на первой полосе. — «Магическая Британия взбудоражена и шокирована пропажей философского камня. Похититель не оставил никаких следов. Министерство бездействует, но Министр Магии Корнелиус Фадж дал нашему корреспонденту еще одно интервью». Как ты думаешь, что это значит? — Это значит, что Фадж ничего другого делать не умеет, — Бартемиус покосился на самодовольно улыбающуюся с колдографии физиономию Министра, — кроме как давать интервью госпоже Скитер, — он едва не прибавил: «И пялиться на ее вырез». — Это я знаю, — хмыкнул Скримджер. — А еще? — А еще — и я знаю, и ты знаешь: тот, кто увел у Дамблдора из-под носа этот камень, умнее и предусмотрительнее и Дамблдора, и твоих авроров вместе взятых, — подвел итог Крауч и избавился от газеты заклинанием измельчения бумаги. — Если ты думаешь, что бредни Фаджа и писанина Скитер меня по-прежнему волнуют, Руфус, ты заблуждаешься. Скримджер процедил сквозь зубы какое-то забористое шотландское ругательство. — Может, заберешь это дело? Без тебя его не раскрыть, это я уже вижу… Барти, я знаю, что ты скажешь, но, клянусь, я не был причастен к твоему переводу… — Я знаю, но… — Если у тебя все получится, я постараюсь убедить Дамблдора и Фаджа, что без тебя департамент правопорядка сдохнет в муках, утянув за собой в могилу все магическое сообщество. Сказал — значит сделает. Скримджер редко кому-то что-то обещал, но уж если давал слово, то относился к нему как к Непреложному обету. И сумей Бартемиус отыскать и вернуть Дамблдору столь важный артефакт, он был бы вправе претендовать на любую должность в Министерстве. Если бы не одно «но»… Выпроводив приятеля, Бартемиус взмахнул палочкой — и гладкая черно-белая стена раздвинулась, открывая вход в потайную комнату. Он вошел и, коснувшись палочкой стоящего в углу комнаты сейфа, открыл его. Золотистая субстанция, похожая на кусок янтаря, как будто сама собой легла в его ладонь. Бартемиус долго рассматривал, любуясь исходящим от камня теплым сиянием. Он сделал все что мог, и все же его сейф недостаточно надежное место. Для ушлого сына это точно не укрытие — он и не такие загадки распутывал… А если сын доберется до камня, миру конец... Решение проблемы пришло не сразу. Через пару часов из кабинета начальника департамента международного магического сотрудничества вылетела сова с письмом. Важная встреча была назначена на завтрашнее утро. Что сказать, работа в департаменте международного сотрудничества тоже давала немало: обмен опытом, познание нового и, конечно же, налаживание деловых связей с другими магическими ведомствами — трудно предугадать, чья помощь пригодится в минуту опасности. Что же, на этот раз он выбрал лучшего союзника из возможных... Рано утром тот самый ценный и важный союзник дожидался Бартемиуса в переговорке, на которую предварительно был наведен морок — чтобы посторонние не зыркали. Гость, элегантный брюнет в белом костюме, непринужденно сидел на столе. Увидев Бартемиуса, он поприветствовал его кивком головы, и тотчас же, когда Крауч к нему приблизился, крупная рыжая белка выпрыгнула Мерлин знает откуда и вихрем пронеслась по длинному столу. — Держи, рыжик, — Бартемиус достал из кармана мантии несколько орехов и протянул белке. Гость поднялся со своего места — неспешно, с чувством собственной важности и значимости — и подозвал к себе белку. Белка, царапая коготками отполированную до блеска столешницу, подбежала к хозяину и, встав на задние лапки, вытянула мордочку и повела носом. — Мой предсказатель уверен: ваша проблема и вправду серьезна, — проговорил гость, с улыбкой посматривая на белку, которая грызла орех и сплевывала скорлупу прямо на стол. Бартемиус протянул гостю философский камень. — Это и есть моя проблема, Сантьяга. Не только моя, а, может быть, и всего мира… Ни Дамблдор, ни Скримджер не представляют, насколько это серьезно. — Если эта штука попадет не в те руки, может погибнуть половина человечества, — заметил Сантьяга, рассматривая камень. — А если в те, случится и кое-что похуже. Если, конечно, Темный Двор не поможет нам. — Барти, ты, наверное, хочешь, чтобы мы уничтожили этот артефакт? — Совсем нет. Я не имею права уничтожать его без ведома мистера Фламеля, его создателя. Но спрятать его в надежном месте — мой долг, и доверить это я могу только Нави. Сантьяга одобрительно кивнул. Испокон веков Цитадель Темного Двора была самым надежным и неприступным местом — а нападение на нее было сродни самоубийству. Ни сын Крауча, ни сам Волдеморт не отважатся на это. Камень был прекрасен. Свет от светильников играл яркими отблесками на янтарных гранях, и привлеченная таинственным блеском белка оставила очередной орех и, цепляясь коготками за белый костюм Сантьяги, вскарабкалась ему на руку, затем выхватила у нава камень и убежала на прежнее место, держа сверкающую вещицу в зубах. — Кажется, у камня появился новый хранитель, — заметил Сантьяга. — Лучший из всех возможных, — согласился Бартемиус. Белка ответила им торжествующим цоканьем, словно подтверждая, что теперь-то уж камень оказался в самых что ни на есть надежных руках. Вернее, в надежных лапах.