Стенограмма одного допроса

Аудиозапись за номером… маркировка… уровень секретности… Дата… время… Место записи: замок Форхартунг, личный кабинет Грегора Форбарра. Начало записи. ____________________________ Шорох открываемой двери, скрип отодвигаемого стула, стук каблуков. — Грегор, я… То есть капитан Айвен Форпатрил по вашему приказу, сэр! То есть сир… — Айвен, прекрати. Это не допрос. — А что, если не допрос? Я же все понимаю… Кто обнаружил, тот и убил… ну, или почти убил. Так чаще всего и бывает. Я ведь главный подозреваемый, да? Мотив, возможность. Все знают, что мы терпеть не можем друг друга, а тут еще и та ссора в самом начале приема… Куча свидетелей. Я действительно психанул, когда узнал про тотализатор… Мог отомстить. В духе старых недобрых традиций. Взять и подсыпать какой-нибудь дряни ему в вино… — Это был сок. Яблочный. — Ну да, сок, он же не пьет на работе… — Мой. Пауза. — Что… — Это был мой стакан сока. Так что если отравитель ты, то отравить ты хотел меня. И обвинять тогда тебя пришлось бы в государственной измене и попытке государственного же переворота. Хм... Никогда бы не подумал, что тебя настолько прельщает наша императорская табуретка. — С-сир… — Айвен, если бы я знал тебя похуже и действительно имел бы глупость так думать, ты бы сейчас сидел не здесь. И беседовал бы с тобой не я. Пауза. Шорох. — Простите, сир. Слишком длинный день. — У меня тоже. Так давай не будем затягивать его сверх меры. — Думаете, Бай… он специально выпил ваш сок? Он что-то знал? Хотел... защитить? — Думаю, и да и нет. Он знал, что я тоже на работе не пью, а приемы — это всегда работа. Яблочный сок по виду более всего похож на белое вино, мне всегда приносят сок. Потому что совсем не пить нельзя, будет выглядеть слишком демонстративно, да и за бокалом иногда проще всего спрятаться. Это Байерли Форратьер тоже знает. Мы какое-то время стояли с ним рядом, я отставил свой бокал на столик… кажется, я из него не успел сделать ни глотка… и даже не заметил, как Байерли его взял. Но если бы и заметил, возражать бы не стал: понятно же, что новый мне подадут куда быстрее, чем ему. И это будет точно сок. Пауза. Вздох. — Как… он? — Уже вне опасности. Лейб-медик сказал, что успели вовремя, еще минут через двадцать можно было бы и не откачать. И вот тут сразу возникает вопрос: почему? — Что "почему", сир? — Почему ты сразу врубил "красную тревогу"? — Сир… — Айвен, не надо… Ты все сделал правильно. Могу даже выписать тебе императорскую благодарность за спасение жизни и здоровья нашему лучшему секретному агенту. На официальном бланке, с гербовыми печатями, красно-алой шнуровкой и все такое, если на слово не веришь. Хочешь? — Грегор! — Ну вот, уже по имени, это радует. Не возмущайся. Я просто хочу понять: почему? Почему ты сразу нажал красный код по протоколу зет-прим и вызвал именно медиков? Это вышло крайне удачно, но что тебя на это толкнуло? — Ну так а кого же еще? Видно же было, что это отравление чистой воды. — Другим было видно, что Байерли Форратьер опять перебрал. На этот раз сильно, но в целом как всегда. — Чушь! Так могли подумать эти балбесы из министерства или посольств, но никак не вы, сир. Вы же знаете, что он никогда не пьет на работе! — Да. Я знаю. И потому посчитал, что он притворяется. Просто на этот раз слегка перегибает с избыточной артистичностью, но это же Байерли… И только ты один понял про отраву. Почему? Может быть, ты знал что-то такое, чего не знали другие? — Да нет, ну это же просто видно! Что я, не знаю, что ли, как Бай притворяется?! Это же совсем иначе выглядит… А что там была за отрава? — Какая-то растительная дрянь, угнетающая сердечно-сосудистую деятельность. С побочкой на центральную нервную, он поначалу плохо соображал и почти не мог говорить. Врач, кстати, хвалил за оперативность с молоком, тоже была отличная идея. И вот тут у меня возникает новый вопрос: где ты его взял? — С-сир? — Не надо так пучить глаза, Айвен. И увиливать от ответа тоже не надо. И вообще не стоит меня злить... — Это вы сейчас про... хм... что? — Я? Про молоко. Откуда ты его взял? Сбегать на кухню у тебя времени не было точно, но… Мне как-то трудно себе представить, что ты пришел на мой прием с бутылкою молока в жилетном кармане. — Ох, сир! Вы об этом... Это все матушка… Вернее, Царапка Восьмая… — Да? — Одна из дворцовых кошек, сир. Она родила. Вчера. И прячется. И леди Элис просила меня обязательно ее накормить. Молоком. Ну я и обрадовался официальному поводу удрать с фуршета, вы же знаете, я не люблю всех этих толкучек в больших залах… Ходил по темным углам, искал эту блохастую дрянь… то есть благородную мать семейства. Натыкался на официантов из СБ… похоже, они меня в чем-то подозревали, потому что постоянно на них натыкался! И обнаружил Бая. То есть Байерли Форратьера… — И? Продолжай. Ты наткнулся в одном из темных углов на Байерли Форратьера. И сразу же заподозрил, что с ним что-то не так? И объявил красный код? — Нет, сир. Простите, сир. Я… Я тоже подумал, что он просто пьян. Вернее, не просто. А сильно. Очень. Он же толком даже двух слов связать не мог! — Ну и? — Ну и я… Возмутился. И ему все высказал. Об избыточном и совершенно неуместном в наше время почтении некоторых форов к некоторым устаревшим традициям… типа блевания на дальность или забегов на четвереньках… А он… — И? Айвен, почему каждое слово из тебя надо тянуть, словно клещами? — А он сказал мне, что я придурок. И что он на работе. — И? — Ну так и все. Я объявил красную тревогу, сообщил об отравлении и заставил Бая выпить молоко. Всю бутылку. — Сразу? — Нет. В несколько приемов. Ему уже трудно было глотать. — Нет, я про тревогу. — А. Тоже нет, сперва поймал ближайшего шпиона с подносом. Ну чем искать камеру, у них у всех наверняка есть рации для связи между собой и с диспетчером… или кто там у них. Подумал, что так будет быстрее. Так и вышло. — А дальше? — А дальше все. Форратьера забрали медики, меня вежливые шпионы доставили к вам в кабинет. Потом пришли вы и этот… подхалим с диктофоном. — Ладно. Тогда попытаемся еще раз с самого начала. — Ох… — Я должен понять. Почему облажались наши аналитики и сотрудники безопасности. И только ты один верно оценил всю серьезность ситуации. Сразу. Мгновенно. Почему? — Не могу знать, сир! — Отставить прикидываться тупым солдафоном! Я тебе верю. Но ты и сам можешь не понимать, что знаешь что-то важное! Давай еще раз с самого начала… Вот ты пришел… и первым делом что? — Ну… поругался… — С кем? — Да с ним же! С Форратьером то есть. По поводу тотализатора. Я не знал, что они опять делают ставки. А тут он мне как раз первым делом и сказал… — А ставки, кстати, были на что? — Хм… На то, как долго я еще с ним не поругаюсь… — О. Мне даже кажется, что я знаю, на что ставил Форратьер… — Вот именно, сир! Такое недоверие к моей выдержке! Это же просто оскорбительно! — Ладно. Дальше. — А дальше он ржал. А потом ушел к вашему столику. — Дальше. — А дальше он полчаса трепался с Фортургеневым. И о чем только можно так долго трындеть с этим слащавым придурком? Да еще и ржать! — Дальше. — Дальше матушка... то есть леди Элис вручила мне бутылку молока. И я пошел искать кошку. И нашел его. — И он сказал тебе, что не пил. И вообще на работе. — Ну… да. — И ты сразу поверил. — Да. — Байерли Форратьеру. Который врет как дышит. — Ой, да что я, Бая, что ли, не знаю?! Что я, не знаю, как он врет? — Хм... Пауза. — Вы что-то поняли, сир? — Может быть. — Это вам поможет? В расследовании? — Вряд ли. Но, может быть, все же поможет… кому-нибудь. — Грегор… а почему ты так смотришь? — Я? Смотрю? — Да. И...улыбаешься? — Я? Улыбаюсь? — Да. Мечтательно так. — Тебе показалось. — Грегор… — Спокойной ночи, Айвен. Аудиенция окончена. Нам обоим завтра рано вставать.