В баре

Воланд долго искал его. Его, в смысле Люциуса, который после пропажи Лололошки совсем расклеился. Пил с кем не попадя, что в их положении делом было небезопасным, причем даже не высококлассное вино, сделанное в хуй знает каком году, еще до его появления на свет, а обычное дешевое пойло из любого местного бара. А бары горе-пьянице приходилось менять часто, ибо он, ровно как и Воланд находились в розыске. Но они не жалуются. Розыск был чистой формальностью, были бы боги менее похуистичны к их судьбам сидели бы уже в Тюрьме Времени, а то и захороненные. А так... пусть полубог-мудила-Зефирион побегает за ними еще пару десяток лет, а потом благополучно забудет. Наверно. — Блять, Люц, кончай уже с этими пиздостраданиями. Твой болванчик умер 20 лет назад. А для смертных ,такая дата как ты знаешь довольно таки крупная так сказа- — Во-первых, он не умер, я уже устал подправлять тебя, Воланд. Во-вторых, он не простой смертный. В третьих, не указывай МНЕ что делать, я твой повелитель в конце-то концов! — Заебал, вот я ж говорю, каждый раз когда тебе нечего сказать ты заводишь эту шарманку про повелителя. Тебя собственные подчиненные убить пытаются, недо-повелитель ты наш. — Воспоминание заставило поморщиться. Их тогда чуть на главной площади не избили, настолько злы эти черти были. Ели убежали. — Даже я с этой ролью лучше справился. — Это ты про свою мини-армию? — Люциус влил в себя стаканчик и ухмыльнулся. — Они верили в тебя как в Боженьку, почитали тебя. А мне достался уже агрессивно настроенный народ который ненавидел меня и всю мою семью, спасибо братику, чтоб он, блять, в гробу перевернулся. — Моих болванчиков не трогай. — Голос стал ниже. Опасней. Впрочем на Люца который знает Воланда уже века так три это не подействовало. — И харе бухать как не в себя. Если ты думаешь что ЭТО способно воскресить его, то советую полечится. — ... — В любом случае, нам пора валить. Зефирион будет здесь со своей шайкой с минуты на минуту. — Были времена когда ты не боялся их. — А я и не боюсь. Следи за языком. А, и будь добр, разберись с барменом, мне еще твою скользкую подружку искать. — с такими словами и удалился Воланд. Люциус кажется только осознал что их разговор был вовсе не приватным. Посмотрев на бармена он уже хотел атаковать, но существо опередило его. Опередило по наглости. — Тысяча золотых монет и я буду молчать. — Мда, видать старик диву дался. Выразительно глянув на него своими красными глазами Люциус решил просто свернуть тому шею. Чтоб не мучался. А потом, уходя решил всё-таки оставить пару монеток. Наверно больше для совести. Он уже достаточно повзрослел чтобы признавать свои чувства, не отрицать. Ах, если б он научился делать это раньше. Может и Лололошка бы не исчез. Неожиданно, он почувствовал чью-то холодную руку на плече, а потом... Мрак. Ах, если бы...