***
От гаденькой улыбки мужчины у Чжао Юньланя зачесались кулаки. Нападает на мальчишек? Пусть сразится со взрослым противником. Он вышел, загородив собой детей. — Не стоит этого делать, — сказал он тихо, но решительно. Противник только рассмеялся и достал меч. Бой вышел коротким — Чжао Юньлань всегда хорошо умел притворяться слабым противником. Вместо Шэнь Вэя со скалы упал разбойник. Подхватив беспамятного Е Цзуня на руки, Чжао Юньлань направился на поиски Фу Ю и Ма Гуя. Они смогут позаботиться о детях. Шэнь Вэй потрясенно смотрел на незнакомца в дорогих одеждах, который защитил их. Он попытался было что-то сказать, но тот только отмахнулся от сбивчивых благодарностей, осторожно подхватил диди и направился по одному ему известному пути, и мальчишке пришлось поднапрячься, чтоб подстроиться под его широкий шаг. В конце концов он споткнулся обо что-то и полетел кубарем, сдавленно пискнув. — Сяо Вэй! — Чжао Юньлань мысленно отвесил себе подзатыльник, забыл, что рядом с ним ребёнок, который уже почти выбился из сил. Он побоялся отпускать Е Цзуня, так что пришлось спускаться осторожно. Шэнь Вэй хлопал большими глазами и пытался сдержать слёзы. Пришлось всё таки опустить Е Цзуня и проверить Шэнь Вэя. Когда Чжао Юньлань дотронулся до его лодыжки, тот шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Из-под сухой земли показалось древко оружия. Чжао Юньлань вытащил гуаньдао, стряхнув с него мусор. — Сможешь сам идти? — сам же он размотал многослойный пояс, примериваясь, хватит ли его длины на то, чтобы соорудить приличную перевязку. — Спасибо, господин… — Куньлунь, — выпалил Чжао Юньлань. — Я отведу вас в безопасное место, там позаботятся о тебе и твоём брате. Всё будет хорошо. Шэнь Вэй несмело кивнул, при перевязке он стиснул зубы — от боли потемнело в глазах — и попробовал позволить себе поверить, что этот человек не хочет им зла, а действительно поможет. Чжао Юньлань похлопал себя по карманам, каким чудом там оказался чупа-чупс? Он развернул конфету и дал Шэнь Вэю. — Слабое утешение, но ничего лучше сейчас придумать не могу. Лизни, вот так, — он показал, как надо обращаться с конфетой, вспоминая, как учил Шэнь Вэя на скале. Тогда он был чуть старше, но смотрел таким же открытым взглядом. — Это вкусно. Шэнь Вэй попробовал и просто засиял улыбкой. Чжао Юньлань снова подхватил Е Цзуня на руки. Мальчонка был хрупким и легким.***
Дорога заняла три дня, Чжао Юньлань даже начал сомневаться в своей памяти: может, он ведёт измученных детей совсем не туда, куда планировал? Он почти отчаялся, но вдруг увидел удивительно знакомого молодого черного кота. Е Цзунь, пришедший в себя, дичился незнакомца и, несмотря на уверения брата, смотрел на него с явной опаской, трогательно цепляясь за старшего, свято уверенный, что тот его защитит от всего на свете. Уговорить Да Цина проводить их к старейшинам не составило труда, Чжао Юньлань мог уболтать любого, а котяра оказался тем ещё болтуном. Как и в прошлый раз, старейшины доверились странному незнакомцу, пообещав приютить детей. Чжао Юньлань не знал, сколько сможет пробыть здесь, проживёт ли он долгую и счастливую жизнь, опекая ребят, или внезапно исчезнет, чтобы отправиться на круг перерождений, едва восстановится равновесие. Он старался успеть как можно больше. Рассказал про святыни и про силы Е Цзуня, попытался внушить Шэнь Вэю веру в себя и наказал приглядывать за братом. Даже подарил Да Цину колокольчики. Что ж, будущий маленький Чжао Юньлань, когда-нибудь у тебя появится кот.***
Впервые в своей недолгой жизни Шэнь Вэй почувствовал себя в безопасности. Он мог спокойно спать всю ночь, не просыпаясь от каждого шороха, зная, что Старейшины позаботятся об охране поселения. Не нужно было думать, где найти еду и чем накормить брата. Старейшины снабдили их даже тёплой одеждой — неслыханная роскошь! Господин Куньлунь учил, показывал, как можно пользоваться гуаньдао, посоветовал медитацию для понимания себя и дальнейшего обуздания сил и способностей, заботился о диди, часто беседовал со Старейшинами, сидел над планами сопротивления, почти не спал, словно постоянно куда-то спешил. Шэнь Вэй не хотел надоедать, но очень хотелось урвать хоть немного личного времени господина. Брат дулся и демонстративно кривился, когда господин Куньлунь трепал его по плечу или по волосам, но тоже старался держаться рядом со спасителем. В один из дней пришло сообщение, что мятежники окружили малочисленный клан Кошек, где остались только старики и котята, и из этого боя Куньлунь не вернулся. Заманив мятежников за собой в небольшое ущелье, он как-то вызвал камнепад, забрав с собой большое количество врагов, и тем самым спас клан от полного истребления. Плачущего Шэнь Вэя нашел Е Цзунь, сел рядом и обнимал брата, пока тот не перестал всхлипывать. — Он ушел как герой. — Да, — Шэнь Вэй утер слезы. — Я вырасту и стану таким же, как он. Буду защищать слабых. Он верил, что у меня получится, и я оправдаю его ожидания! В кармане штанов осталась обёртка от той самой конфеты. Единственное напоминание о Куньлуне. *** Янь-ван качал головой. — В своем репертуаре. Не мог не умереть второй раз! Ты бы и так ко мне вернулся, я бы уж подождал лет пятьдесят! — Так получилось, — Чжао Юньлань пожал плечами. — И что теперь? Владыка Диюя нахмурился, глядя на этого невозможного упрямца, вот надо же было ему вновь нарушить отчетность, придя раньше срока. — Кажется, с тобой может справиться только один человек! — он раздраженно взмахнул рукой, отправляя вновь прибывшего в полет. С отчетностью он уж как-нибудь разберется. *** Чжао Юньлань с удивлением смотрел на свои тонкие руки, тело ощущалось как-то странно. Где он? — Сяо Лань, ну сколько можно тебя звать! Пора обедать! Этот голос он не слышал почти двадцать лет… Сперва Чжао Юньлань оцепенел, потом осмотрелся — он находился в своей комнате, из кухни тянуло чем-то вкусным, а мама звала обедать. Из зеркала на него смотрел подросток, в голове царил сумбур — Владыка Диюй, маленькие Шэнь Вэй и Е Цзунь, взрослый Е Цзунь убивает Шэнь Вэя… — Чжао Юньлань! — Мама! — он выскочил из комнаты и обнял маму, на глаза навернулись слёзы. — Мамочка! — Негодник, сначала не слушаешься, потом подлизываешься, — мама мягко отстранила его и погрозила пальцем. — Живо за стол! Чжао Юньлань ел и не мог оторвать взгляд от матери. Он так скучал. Потом разберётся, какой день и год, как он оказался здесь и как изменился мир. Главное, мама рядом. Наверное, некоторые события предрешены. Он слишком поздно понял, в какой день вернулся. Мама всё равно оказалась в руках того дисинца. Чжао Юньлань кричал, он видел её гибель в кошмарах, за что Янь-ван снова заставляет его переживать это?! Отец всё так же ничего не может предпринять, Чжао Юньлань знает, что через пять минут мамы не станет. И вдруг рядом с мамой оказался кто-то в белом. Он видел этот наряд десять тысяч лет назад, когда Шэнь Вэй сражался с повстанцами и нашел брата. — Бай Пао Ши, — прошептал отец. На лице дисинца отразился ужас. — Ты нарушил закон, — голос разносится по всей округе. — Наказание за убийство — смерть. — Но я никого не уби... — он не успел договорить. — Второй раз встречаю Посланника в белом, — отец вытер выступивший пот. — Посланник в черном забирает на суд, Посланник в белом вершит смертный приговор. Чжао Юньлань кивнул и бросился бежать. Он в считанные секунды оказался рядом с матерью и обнял её. — Сяо Лань, всё хорошо, не плачь! Чжао Юньлань шмыгнул носом. Мама достала чупа-чупс и протянула ему. Бай Пао Ши на секунду замер, провожая странным взглядом конфету, и незаметно вытащил обёртку из кармана парнишки. *** Посланник в Белом прошествовал в покои, куда запрещено было входить любому. Его точная копия, только в темных одеждах, сидела над проектом совместного отделения традиционной народной медицины между кланами яшоу и исследовательской лабораторией медицинского факультета Лунченского университета. — Диди? — Шэнь Вэй поднял усталые глаза от текста. — Ты вернулся? — Да. Сегодня едва не погибла женщина на глазах своего сына. Жена главы спецотдела. Боюсь, это может повредить взаимоотношениям с хайсинцами. Я наказал виновного. Вот, — он протянул брату обёртку от конфеты. — Стащил из кармана у мальчишки, но вряд ли тот стал бы оплакивать такую потерю. Шэнь Вэй неверяще смотрел на золотистую бумажку. — Как его зовут?! — Не знаю, мать звала его сяо Лань. — Сяо Лань? — Шэнь Вэй словно пробовал имя на вкус. — Мы знаем имя отца, а значит узнаем и остальное, у нас впереди много времени, чтобы узнать друг друга. Главное, что ты его нашел, диди. Ты его нашел.***
То ли от переноса, то ли из-за пережитого стресса, но Чжао Юньлань свалился с жаром, как только они с матерью вернулись домой. Отец, как всегда, вернулся к работе, но супруга, видимо, устав от отсутствия главы семьи дома, позвонила ему и сообщила, что сын умирает. Чжао Синцы, бросив все, примчался домой, застав мечущегося в жаре подростка, что-то бессвязно бормочущего пересохшими губами. Спешно вызванный доктор забрал ребёнка в больницу, учинил родителям форменный допрос, но в итоге только развёл руками. Жаропонижающее не помогало, укол помог сбить температуру на пару часов, но после этого жар вернулся снова. Мать забрала ребёнка домой: если врачи бессильны, значит, она позаботится о нём сама, дома ему точно будет лучше. Чжао Юньлань бредил, взрослое сознание, вступив в контакт с тем, что было в теле подростка, жадно впитывало знания этой реальности, которая сильно отличалась от той, в которой он когда-то жил. Дисинцы и яшоу по-прежнему находятся где-то среди городских легенд, но бюро Синду готовится пересмотреть договор — эксперимент по интеграции дисинцев в Хайсине проходит успешно, спецотдел под руководством отца пристально следит за жизнью диаспоры. Со стороны Дисина за ними присматривают Посланник в черном и Посланник в белом, существует легенда, что это два брата, но большинство уверено, что это один человек в двух ролях. Отец хочет уйти из спецотдела, но пока не нашел себе достойную замену, поэтому сутками пропадает то в Бюро, то в спецотделе, впрочем, это не изменилось в обоих мирах. А ему самому всего двенадцать, нормальный подросток: воюет с отцом, играет в видеоигры, хранит в ящике под кроватью порножурналы. От мысли, что снова придется переживать пубертат, Чжао Юньлань захотел вернуться в Диюй, но тут перед глазами предстал Янь-ван и рявкнул, что если он опять посмеет вернуться раньше срока, то отправится на перерождение червяком, а погибнув в клюве какой-нибудь птицы, переродится жуком, которого раздавит мальчишка, следующую же жизнь он проведет в шкуре безобразной жабы, и суп Мэн По ему не светит! Жар не спадал. Родители дежурили у постели сына, и обыкновенно тихая госпожа Чжао высказывала мужу все, что накипело. Чжао Синцы, меняя повязки, пропитанные прохладным настоем мяты, пытался шепотом оправдаться, правда, получалось у него откровенно слабо. Впервые за много лет он столько времени проводил дома. Он менял холодные компрессы на лбу сына, пытался поить с ложечки, разговаривал с ним, но ничего не помогало, температура не падала, а врачи по-прежнему разводили руками — больной должен справиться сам, когда придёт время. В отчаянии Чжао Синцы пошел на крайние меры. Дома на крайний случай хранилась пирамидка благовоний. Посланник в чёрном появился на зов, капюшон и маска скрывали лицо, но едва заметный поворот головы показал, что тот удивлён. Ещё никогда его не призывали в жилище Хранителя. Чжао Синцы опустился на колени. — Посланник, он мой единственный сын! Третий день не приходит в себя, бредит, температура не сбивается. Врачи разводят руками — ничем не могут помочь. Никто не понимает, в чём дело, нормальный здоровый ребёнок вдруг свалился в обморок, говорят что-то про повышенную мозговую активность. Жена отказалась расставаться, раз врачи не могут помочь, то пусть сын будет дома под присмотром, но он не приходит в себя. Посланник, вы же целитель! Помогите моему сыну! Спасите его! Шэнь Вэй замялся. Он не знал, как тёмная энергия повлияет на ребёнка, но понимал, что отказ может спровоцировать ухудшение отношений между Хайсином и Дисином. — Позвольте взглянуть на ребёнка. Мальчик в постели показался знакомым. Если бы у Куньлуня был сын, он мог бы выглядеть именно так. Шэнь Вэй рефлекторно сжал кулон на шее. — Я ничего не могу обещать, но попробую, — сказал Шэнь Вэй. — Оставьте нас. Чжао Синцы кивнул и вышел, Шэнь Вэй присел на край кровати и положил прохладную руку на лоб. — Сяо Лань, пожалуйста, выздоравливай. Он мысленно позвал Е Цзуня, хотелось убедиться, что глаза его не обманывают. Е Цзунь сел с другой стороны, взял ребёнка за руку, пощупал пульс, погладил маленькие пальцы. — Шэнь Вэй, — голос был слабым, Шэнь Вэй вздрогнул и посмотрел на Е Цзуня. Тот во все глаза смотрел на ребёнка на кровати. Мальчик открыл мутные глаза, взгляд блуждал по комнате, не останавливаясь ни на ком. Пересохшие губы жарко шептали: — Шэнь Вэй, не оставляй брата... Е Цзунь, Шэнь Вэй позаботится о тебе. — Куньлунь… — …всё время повторял это. Братья переглянулись и снова уставились на ребёнка, но тот уже закрыл глаза, румянец на щеках стал ещё ярче. — Один раз ты нас уже бросил, не позволю сделать это снова! — буркнул Е Цзунь и крепче сжал ладонь. Движение глаз под веками замедлилось, дыхание выровнялось, лоб стал чуть прохладнее. — Придётся присматривать за мальчишкой, — Е Цзунь убрал руки. — Не люблю быть должным. А он должен многое объяснить! За окном разразилась гроза, комок ночи с обиженным мявом запрыгнул в распахнувшееся от порыва ветра окно и кинулся к мальчику. — Да Цин, приглядывай за ним! — попросил Шэнь Вэй и открыл портал. Кот сощурил желтые глаза. Когда мать пришла сменить отвар на более холодный, всё ещё спящий сын обнимал пушистого кота. Лихорадочный румянец спал, дыхание стало более ровным, выровнявшись в такт с тарахтением черного зверя. Два сознания слились в одно, и впереди было много счастливых дней, в этом Чжао Юньлань не сомневался.