Этот дневник принадлежит Драко Малфою

3 сентября Дорогой дневник! Сегодня ко мне подошли наш факультетский староста Флавиус Перкс вместе с капитаном сборной по квиддичу Маркусом Флинтом и, благодушно улыбаясь, похлопали меня по плечу. — А ты молодец, Драко! — Флинт оскалил выпирающие зубы. — Мы и не думали, что ты вправду сможешь уговорить своего отца купить новые мётлы всем членам команды. — Да ещё какие мётлы, — с восхищением добавил Перкс, — «Нимбус-2001»! Теперь гриффам с их драными вениками — точно конец! Я непонимающе уставился на непривычно счастливого капитана. — Твой отец прислал их сегодня декану Снейпу, — объяснил тот. — Декану Снейпу? — я похолодел от ужаса. Что, если отец сообщил в сопроводительном письме, как он горд тем, что я стал ловцом слизеринской сборной?! Что, если профессор Снейп раскроет старшекурсникам мой обман?! — Декан порекомендовал мне попробовать тебя в роли ловца, Малфой, — задумчиво сказал Флинт. — Упомянул, что ты всё лето упорно тренировался. Я замер, как мышка, которую собираются превратить в табакерку. Кажется, даже дышать перестал. — Неплохая идея, кстати, — продолжал рассуждать Флинт. — Ты мелкий, лёгкий, юркий — очень подходящей комплекции для ловца. Как раз под стать Поттеру. Я видел, как ты летаешь на уроках тренера Хуч. Ну и, зная, как ты терпеть не можешь этого гриффиндорского зазнайку — вряд ли ты захочешь уступить ему снитч. Верно? — Верно, — промямлил я, всё ещё готовый превратиться в табакерку. — Так что — поздравляю, Малфой! Ты зачислен в команду. Первая тренировка — в субботу двенадцатого сентября. У тебя только один шанс. Если облажаешься: не поймаешь снитч или не сумеешь увернуться от бладжера — не посмотрю, что твой отец презентовал нам эти шикарные мётлы. Вылетишь из команды, не успев сказать слово «квиддич»! Понятно? — Я не облажаюсь, — горячо пообещал я, — вот увидишь, Флинт! Я хорошо покажу себя на тренировке и обязательно обыграю этого придурка Поттера на матче! — Надеюсь на это, мелкий! — Флинт потрепал меня по голове своей тролльей лапищей, отчего я невольно присел. — И, кстати, можешь звать меня Маркус! Дорогой дневник! Я самый счастливый человек на свете! Меня взяли в команду, и я смогу играть в квиддич с Поттером! и я смогу надрать зад этому выскочке Поттеру, самому успешному молодому ловцу в истории Хогвартса. Подумаешь, экая знаменитость! Посмотрим, Поттер, кто будет «самым успешным молодым ловцом», когда на поле выйдет Драко Малфой! 6 сентября Дорогой дневник! Вчера вечером мы с ребятами допоздна играли в спальне во Взрыв-карты, благо, сегодня — выходной. Когда в животах забурчало не только у Винса и Грега, но и у меня с Теодором, Блейз предложил наведаться на кухню. Новая подружка Забини — Ханна Эббот с Хаффлпаффа, научила его, как туда попасть. Вот умеет же наш друг-сердцеед заводить полезные знакомства! Оказывается, хитрые хаффлпаффцы бегают перекусить в любое время дня и ночи, вот почему среди них так много не в меру упитанных! Поттеру тоже не помешало бы время от времени перехватить пару дополнительных сэндвичей, уж больно он отощал после летних каникул. Маглы что, совсем не кормили его? Итак, Блейз организовал ночную экспедицию по добыче пропитания, но оставалась одна проблема: ведь, чтобы выйти из общежития, нам пришлось бы проскользнуть через гостиную, а там… Я ещё слишком отчётливо помнил душераздирающие стоны старшекурсниц, которых наказывал Кровавый Барон! Когда я напомнил об этой проблеме Блейзу — этот мерзавец вытаращил глаза, подавился воздухом, а затем принялся хохотать, хлопая себя по коленкам, взвизгивая и похрюкивая. Я хмуро уставился на него, не понимая, что во всём этом может быть смешного. Блейз, завывая от смеха, точно взбесившийся упырь, раскрыл мне глаза на тайну происхождения тех леденящих кровь стонов. Оказалось, дорогой дневник… нет, я даже не могу написать такое! Оказалось, чёртовы старшекурсники бессовестно обманули нас, словно наивных младенцев, и пока ничего не подозревающий Кровавый Барон спокойно гремел цепями в недрах подземелий, все эти стоны и всхлипы девчонки издавали от того… Мерлин! Прости, дорогой дневник, это слишком отвратительно, чтобы я мог осквернить такими гадостями твои страницы! Более того, Блейз сказал, что собственными ушами слышал, как точно такие же стоны издавали по ночам в своей спальне его матушка и её новый муж!!! (Прежний, тот, что планировал воспитывать Блейза розгами, благополучно почил в бозе незадолго до возвращения пасынка домой на летние каникулы). Какой ужас! Хвала Салазару, что мои родители (я в этом абсолютно уверен!) никогда в жизни не занимались подобными мерзкими вещами! Как бы то ни было, путь через гостиную отныне был не настолько опасен, как мне представлялось. Нужно было лишь удостовериться, что на диване не обжимается какая-нибудь парочка. (Фу!). ***** Прокравшись по коридору до натюрморта с весёлыми фруктами, мы пощекотали грушу на картине. Та тихонько захихикала и превратилась в зелёную ручку. Мы, немного робея, гуськом вошли внутрь. Кухня ошеломила меня своими размерами, ведь она была ничуть не меньше, чем наш Большой Зал. Дома, в Малфой-Мэноре мне никогда не позволялось заходить на кухню, поэтому я принялся с интересом осматриваться вокруг. Повсюду высились горы самой разнообразной посуды, в огромных кастрюлях что-то кипело, булькало и пыхтело, источая такие дивные ароматы, что у меня тут же потекли слюнки. Завидев нас, эльфы, одетые в полотенца с гербом Хогвартса, которые до этого занимались своими делами (размешивали, нарезали и взбивали, точно ученики на уроке зельеварения), застыли в ужасе, а затем, побросав ножи, поварёшки и прочие, неизвестные мне, кухонные приспособления, бухнулись на колени и принялись завывать: — Сиятельные молодые господа оказать нам небывалую честь! — Самолично прийти на кухню к недостойным эльфам! — Тинки навсегда запомнит этот благословенный день! — Эй, Тинки, приятель, кончай этот цирк! — заржал Блейз. — Какие ещё «сиятельные господа», это всего лишь мои друзья — Драко, Тео, Винсент и Грег! Эльфы недоверчиво уставились на нас круглыми глазищами. — Но, хозяин Блейз, — робко возразил тот, что называл себя Тинки, — молодые господа со Слизерина никогда раньше не удостаивать нас чести кушать на кухне… — Эй, а как же я? — шутливо обиделся Блейз. — Хозяин Блейз — совсем не такой, как остальные студенты факультета Слизерин, — встрял другой эльф, с перебинтованными пальцами и ушами. (Держу пари, бедолага часто лезет, куда не просят!) — Хозяин Блейз дружит с ребятами со всех факультетов, ему не важно, какая кровь… — Ладно, ладно, — смущённо остановил болтливого эльфа Блейз, — хватит разговоров. Мы сюда не разглагольствовать, а угощаться пришли. Организуете мне и моим друзьям по-быстрому что-нибудь вкусненькое? Эльфов как ветром сдуло, и вскоре мы уже сидели за столом, уплетая пироги, пудинги и нежнейшее фруктовое мороженое. Возможно, не так уж и плохо иметь друзей на других факультетах, дорогой дневник? 12 сентября Дорогой дневник! Сегодня был поистине судьбоносный день. Во-первых, я хорошо проявил себя на своей первой тренировке и официально зачислен в команду ловцом! А во-вторых, мерзкий поттеровский приятель Уизел наконец-то получил по заслугам! Но, впрочем, расскажу обо всём по порядку. После завтрака наша команда в полном составе направилась на стадион. Профессор Снейп предупредил нас, что ранним утром, до нас, там должны были тренироваться гриффиндорцы, видимо, поэтому Поттера не было на завтраке. Каково же было наше удивление, когда, выйдя на поле, мы обнаружили над своими головами до сих пор преспокойно тренирующихся гриффиндурков! Завидев нас, их капитан Вуд так резко опустился вниз, что чуть не кувыркнулся с метлы. Он с весьма свирепой рожей поспешил к нам, сопровождаемый близнецами Уизли и (о, ну, разумеется!) святым «В-каждую-бочку-затычкой» Поттером. — Флинт! — рявкнул Вуд. — Сейчас наше время! Мы встали чуть свет! Проваливайте отсюда! Маркус невозмутимо ухмыльнулся и миролюбиво заметил: — Да брось, Вуд! Нам тут всем места хватит. Но надо понимать, дорогой дневник, что это же — гриффиндурки. Они совершенно не способны договариваться и находить компромиссы. — Я забронировал стадион! — заорал Вуд, так, словно имел дело с толпой глухих престарелых волшебников. — Забронировал, понятно тебе, Флинт?! — Ты забронировал, ну, а у меня письменное разрешение от профессора Снейпа, — Маркус терпеливо пытался достучаться до птичьего разума гриффиндорского капитана. — Вот, читай: «Я, профессор Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в субботу, 12 сентября, после завтрака, в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца». Меня прямо-таки распирало от гордости и предвкушения, как удивится Поттер, когда узнает, что я — новый ловец Слизерина! — У вас новый ловец? — кисло поинтересовался Вуд. — Вот это новость! И кто же он? Я вышел из-за широких спин старшекурсников, торжествующе глядя прямо в глаза обомлевшему Поттеру. — Эй, ты, случайно, не сын Люциуса Малфоя? — неприязненно уставился на меня один из близнецов. — А ты не зря упомянул его отца, — сказал Маркус, и все наши расплылись в широких ухмылках. — Люциус Малфой сделал нашей команде щедрый подарок. Посмотри-ка! Мы, все семеро, вытянули вперёд свои новенькие, отполированные до блеска «Нимбусы-2001». Золотые буквы на них ослепительно сверкали в лучах утреннего солнца. — Последняя модель, — небрежно заметил Флинт. — Она гораздо лучше «Нимбуса-2000». А уж ваши «Чистомёты», — Маркус бросил уничтожающий взгляд на разваливающиеся мётлы уизлевских братьев, — они с этой моделью даже рядом не стояли. Пока гриффиндурки беспомощно хватали воздух ртом, точно выброшенная на берег шпротва*, на подмогу к ним прибежали вездесущая заучка Грейнджер и Уизел. — Что происходит? — закудахтал Уизел, обращаясь к Поттеру. — Почему вы не играете? А этот тип что здесь делает? — придурок ткнул в меня пальцем. — Я новый ловец сборной Слизерина, Уизли, — сообщил ему я. — Мы любуемся мётлами, которые мой отец купил для всей команды. Уизел раскрыл рот и восхищённо уставился на «Нимбусы». — Хороши, а? — дружелюбно поинтересовался я. — Не расстраивайтесь, соберите с болельщиков деньги и тоже сможете купить себе такие. Или выставьте на аукцион свои «Чистомёты-5». Музеи всего мира из-за них подерутся! Наши дружно загоготали. Всё же, остроумие, бесспорно, можно отнести к моим сильным качествам, дорогой дневник! Гриффиндурки не нашлись, что ответить, я с удовлетворением отметил, как Поттер пыхтит от еле сдерживаемого гнева. Но тут вперёд вылезла эта невыносимая Грейнджер, и, окинув меня презрительным взглядом, выпалила: — Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде! Все они попали туда благодаря таланту! Воцарилась зловещая тишина. Вся кровь бросилась мне в лицо, дорогой дневник, словно хлёсткие, злые слова этой гриффиндорской страшилы ударили меня по щекам. Мне стало так обидно от этих несправедливых, ни на чём не основанных обвинений! Ведь я целое лето, каждый чёртов вечер, как прОклятый, тренировался до седьмого пота, чтобы попасть в команду! Сколько раз я получал бладжером по голове, сколько раз падал с высоты, ломая руки и ноги, сколько раз сдерживал готовые хлынуть слёзы, пока Кэнди терпеливо сращивала мне сломанные кости и залечивала синяки! И всё для того, чтобы какая-то выскочка, уродина… грязнокровка! — я вспомнил услышанное на днях от старшекурсников слово. Староста Джемма Фарли объяснила нам, что это — самое страшное оскорбление, которое можно употребить в адрес маглорождённого волшебника. «Не советую вам использовать его, малыши, даже если некоторые старшекурсники позволяют себе называть так своих недругов с других факультетов», — предостерегла Джемма. — Никто не спрашивал твоего мнения, грязнокровка! — вылетело из моего рта, прежде, чем я успел ухватить запретное слово за хвост. В первую секунду все — и слизеринцы, и гриффиндорцы словно оцепенели. А потом поднялся невообразимый шум. Маркус еле успел прикрыть меня от кулаков уизлевских братьев, которые с рычанием бросились на меня вдвоём**. Какая-то гриффиндорская дылда заорала: — Да как ты посмел такое сказать? А Уизел выхватил свою палочку-инвалидку и с воплем: «Ты заплатишь за это, Малфой!» направил её прямо мне в лицо. — Слагулус эрукто! Раздался громкий хлопок, луч вырвался из противоположного конца заклеенной палочки и ударил Уизела в живот. Рыжий недоумок рухнул на землю и покатился по траве, изрыгая изо рта огромных, толстых слизней. Поттер выпучил глаза от ужаса, а Грейнджер бесстрашно бросилась к своему блюющему скользкими, отвратительными слизняками другу. Наши умирали от хохота. Маркус согнулся пополам, опираясь на метлу. Я не устоял на ногах и упал на четвереньки, молотя кулаком по земле. Никогда в жизни, дорогой дневник, мне не приходилось видеть ничего более смешного и идиотского, чем вытянувшиеся лица гриффиндурков, пытающихся преодолеть брезгливость и оказать помощь горе-волшебнику Уизелу, который без остановки извергал из себя упитанных, блестящих брюхоногих моллюсков. «Не плюй в чужой котёл, — говаривала моя нянька-домовуха Кэнди, — возможно, именно тебе придётся пить готовящееся в нём зелье!». Сразу видно, что у Уизела в детстве не было нянюшки, и он не знает этой старинной мудрости. Вот пусть теперь и расхлёбывает, ну, то есть, выблёвывает последствия. В следующий раз десять раз подумает, прежде, чем бросаться в других мерзкими заклятиями.