Всё это взаимно

Мейс встречает его широченной улыбкой. — Я что, разбудил тебя? Деклан отвечает широким зевком, от которого едва не сводит челюсть. — Есть такое. Проходи. Он переступает босыми ногами по холодному полу, чтобы закрыть за другом дверь. Стоит ей хлопнуть, Мейс ловит его ладонь в коротком приветствии, подтягивает к себе. От него пахнет улицей, холодом и мятой. Если б не куртка, Деклан бы точно подтащил его к себе ближе и обнял нормально, но так он только ёжится и отступает назад. — Ты холодный, — ворчит он и отходит в сторону, пропуская его внутрь. — Ну не знаю, — подмигивает ему Мейсон, колет шаловливой улыбкой, — бытует мнение, что я довольно горяч. Деклан и хотел бы закатить на это глаза, но у него ни черта не выходит, и он просто трет ладонью лицо, пряча дурацкую улыбку. В груди вдруг становится тепло-тепло, и он наконец-то осознает, что этот вечер они проведут вместе. Он прислоняется к стене, вытягивая ноги. Окутанное дрёмой тело никак не хочет просыпаться, и он просто смотрит, как друг стягивает куртку и обувь, скользя ленивым взглядом по очертаниям лица и широких плеч. Пока Деклан проводил свой отпуск в Шотландии, полоскаемый всеми ветрами, отрабатывая удар клюшкой, Мейс светил улыбкой с фотографий из Майами, а потом и Дубая, откуда привез очередную медаль, еле заметный загар и проступившие на носу веснушки (Деклан не видит их отсюда, но они точно есть — он знает). Когда Маунт наклоняется, отросшие пряди падают ему на лицо, и он нетерпеливо смахивает их со лба, отчего они становятся торчком. Последний раз, когда они виделись, они точно не были такими длинными, мелькает внезапная мысль. Деклан почти чувствует её горьковатый вкус на языке. Они же на самом деле не виделись чертовски давно. — Нам нужно делать что-то с твоей самооценкой, — говорит он, наконец, и зевает в кулак, — А то она у меня дома не поместится. — У меня для неё отдельная комната, — серьезно кивает ему Мейс, а потом снова расплывается в такой улыбке, что Деклан просто не может не улыбаться, как дурак, в ответ. Он отталкивается от стены и идёт вглубь дома, слыша за спиной шаги, взмахивает рукой в сторону кухни. — Есть хочешь? — Не-а, — откликается Мейс откуда-то со стороны ванной. Деклан слышит, как он хлопает дверью, слышит гул воды и бредет обратно в спальню, надеясь, что Мейс додумается искать его здесь. Он планирует найти телефон и переодеться, но вместо этого падает обратно спиной на разворошенную кровать, окунаясь в остаточное тепло. Веки тут же наливаются тяжестью, но он сопротивляется сну, как может. Он не будет спать. Просто дождется, пока Мейс найдет его, а потом они посмотрят фильм, или поиграют в игру, или… Из дрёмы его выдергивает слегка прогнувшийся под весом матрас. — Хей, мы так не договаривались. Хватит дрыхнуть. Чужой голос дрожит от смеха, и Деклан, не открывая глаз, сдвигает ладонь, пока пальцы не натыкаются на бедро под грубой джинсой. Он ведет по нему пальцами, наслаждаясь ощущением чужого присутствия. — Я не сплю… — выдыхает он, — Просто дай мне пять минут. Он слышит, как Мейс фыркает и забирается на кровать ближе к нему, откидывая мешающее одеяло. — Я бы не приходил, если бы ты сказал, что хочешь спать, — говорит он гораздо тише и мягче. — Встретились бы в другой раз. Деклан уже собирается разлепить глаза и сказать, что не уснул бы, если бы кое-кто не опоздал на час с лишним (а еще что другой раз мог наступить чертовски нескоро), но теплая ладонь вдруг ложится на живот под краем футболки, и дыхание замирает у него в груди. Чужие пальцы гладят осторожно, забираются наверх под футболку. — Хотя, — слышит он задумчивое, — так тоже можно. — А затем горячее дыхание обжигает шею под ухом и мгновением позже туда же влепляется мягкий поцелуй. И сразу же второй — чуть ниже. И третий — во впадинку прямо над воротом футболки. — Можешь даже не открывать глаза. Деклан ахает еле слышно, глотая воздух комнаты, которого неожиданно кажется слишком мало. Теплая знакомая тяжесть вдавливает его в кровать. Мейсон вытягивается рядом с ним, целует снова под ухом, пока его руки забираются окончательно Деклану под футболку, гладят бока и грудь. Ловкие пальцы добираются до сосков, сжимают правый, и Деклана перетряхивает. — Мейс, — выдыхает он практически беззвучно, с трудом проталкивая имя меж непослушных, пересохших губ. Он выгибается невольно, подставляясь под уверенные прикосновения, и приподнимает подбородок, открывая место для нового поцелуя, который немедленно следует. Кожу цепляет острая кромка зубов. — Я соскучился, — шепчет Маунт ему под ухо, тихо, словно это секрет, — Знаешь, солнце и океан… Хотелось, чтобы ты был там со мной. Как и всегда. Он слегка отстраняется, и Деклан уже инстинктивно тянется за ним следом, но тот упирается ладонью ему в грудь. — Тшш. И не открывай глаза, — снова командует он негромко, и Деклан послушно расслабляется под его руками. Мейс утыкается лицом и носом куда-то ему в живот, дразнит поцелуями, его пальцы скользят под резинку штанов и обратно, чтобы наконец аккуратно потащить их вниз вместе с бельем. Деклан вздыхает шумно. Он бы сейчас не разлепил глаза, даже если бы очень хотел. Каждое касание — и томительное ожидание таковых — ощущается острее и ярче, словно всё тело стало враз чувствительнее. Он сглатывает, когда холодный воздух ложится на разгоряченную кожу, и вздрагивает крупно, всем телом, когда горячие губы прижимаются к внутренней стороне бедра, а потом всё-таки ловят член. Он стонет низко, рефлекторно подаваясь бедрами вперед. Мейсон посасывает головку, обводит её языком, и выпускает его изо рта, только чтобы взять снова, на этот раз глубже и плотнее. Деклан впивается пальцами в сбитую постель и может только стонать в ответ. Теплое марево возбуждения становится обжигающе-горячим, проникает под кожу, он толкается глубоко в чужое горло, чувствуя, как становится сильнее хватка пальцев на бедрах, и с хрипом кончает. Его выбрасывает из реальности на пару долгих секунд, но затем он чувствует, как Мейс начинает двигаться, выпуская его из рта, и он распахивает глаза, тут же находя его всё еще расфокусированным взглядом. — Это было неожиданно, — хрипит он, — Но очень хорошо. Мейс улыбается широко и самую малость смущенно, касается языком нижней губы. Он кажется чертовски довольным собой. — Сказал же, соскучился. Деклан думает о том, как подтащит его сейчас к себе и вытряхнет из оставшихся шмоток, как вернёт каждую ласку и каждый поцелуй, как пересчитает все новые веснушки и родинки. Этот отпуск наедине с собой был ему необходим, но он тоже безумно-безумно скучал, и от осознания, что всё это взаимно, внутри будто лавина сходит. Поэтому он бормочет «иди сюда» и тянет его на себя.