Одинокая птица, ты летишь высоко В антрацитовом небе безлунных ночей. Повергая в смятенье бродяг и собак Красотой и размахом крылатых плечей.
Наутилус Помпилиус — «Одинокая птица»
Всемогущий — преподаватель в Юэй. И, конечно же, это обязано было стать сенсацией! Толпа репортёров крутилась у ворот Юэй — ученикам буквально было не пройти! Изуку только повернул голову в сторону — на пару секундочек — как Хитоши уже исчез в давке. Но Изуку не спешил догонять друга: он сверлил взглядом какого-то паренька с осанкой креветки. И чесоткой. И волосами, как у седого кактуса. Изуку пожал плечами и двинулся прямо к нему. Подёргав за рукав странного паренька, зеленоглазый требовательно воскликнул: — Эй, — сверкнувшие алым испуганные глаза вперились в чужое бледное лицо. — Ты чего смотришь, как баран на новые ворота? Паренёк одёрнул рукав, отбивая руку Изуку. — Очередной NPC, — он надвинул капюшон ниже, цыкнул и отвернулся, собираясь уйти. Изуку надулся. — Ты же не репортёр. Так чего тебе здесь надо? — зеленоглазый в пару прыжков достиг паренька и встал прямо перед ним. — Ещё одно слово, — лицо седовласого исказилось гримасой, — и я убью тебя, чёртов NPC. Изуку рассмеялся в полный голос, заставив некоторых репортёров обернуться. — Извини, — зеленоглазый утирал слёзы, — локальная шутка. Паренёк в который раз цыкнул, расчёсывая шею. Заметив, что Изуку вновь открыл рот, он быстрыми шаркающими шагами покинул место предполагаемого преступления. Интересно, будет ли плохо, если Изуку немножко пропустит уроки сегодня? Ярко улыбнувшись, Изуку бросился вперёд, догоняя паренька. Бледные пальцы ухватили рукав чёрной толстовки. — Еда сближает! Слышал такое? — Изуку подмигнул седовласому, сжимая сильнее его одежду и утягивая вперёд. Растерянный паренёк не смог сказать ни слова.***
— Тебе… разве не нужно в Юэй? — седовласый буквально выплюнул это. — Ой, да ладно тебе! Нравится же такое, да? Не притворяйся, я всë вижу! — Изуку ярко улыбнулся, гладя кошку на своих коленях. Он и до сих пор не представившийся паренëк сидели в кафе с кошками. Алоглазый отказался говорить, что он будет, поэтому Изуку взял всë на себя, заказав ему клубничный коктейль и пирожные с вишней. Паренëк не возникал и ел как бы нехотя — но Изуку-то видел, что ему нравится. Белый кот запрыгнул на ноги седовласого, и тот осторожно, одним пальцем погладил зверя по голове. Совсем лëгкая улыбка тронула потрескавшиеся губы. — У тебя причуда зависит от прикосновения? — Изуку с интересом посмотрел на шершавые руки паренька. Тот скривился. — Не твоë дело, самоубийца. Знал бы седовласый, как он сейчас прав. — О, уже не NPC? — цыкнув на замечание, паренëк отвернулся. — Ты это не контролируешь? — вопрос остался без ответа. Они молча доели, и паренëк, видимо, решил, что от него отстали, как Изуку, заплатив за кафе, схватил седовласого за руку и выдернул на улицу. — Мы идëм за перчаточками! Художественными!***
Седовласый сверлил взглядом пару чëрных перчаток на два пальца, которые нëс Изуку. В руках самого паренька была упаковка пластырей. С принцессами. Изуку на ходу вырисовывал что-то на перчатках. — Ага! — зеленоглазый торжественно вручил седовласому перчатки. На них красовались нарисованные розовые кошачьи лапки. — Красиво, скажи? Паренëк поджал губы, но кивнул. Изуку разулыбался. — Я — Мидория Изуку. А ты кто, мистер я-не-хочу-ни-с-кем-общаться? — Это… Тенко. Называй меня Тенко. Изуку энергично кивнул, слегка подпрыгнув на месте. — Ура! Пошли покормим уточек! — Тенко кивнул и тут же ускорил шаг, чтобы успевать за темпом повеселевшего от нового знакомства Изуку.***
Изуку босыми ногами вышагивал по кованым перилам моста. Лететь вниз — десяток метров. Ограждение тонкое и толком не нагревается от дневного солнца. Руку Изуку держит чужая рука в перчатке. — Тебя вообще не волнует, что ты можешь упасть? — Тенко сморщился. Изуку ухмыльнулся. — Ты же меня держишь, Тен-Тен! — теперь Тенко натурально скривился от такого слащавого, по его мнению, прозвища. — Я могу тебя столкнуть, придурок. Изуку громко рассмеялся. — Так вперëд! — в зелëных глазах — смешинки. Тенко покачал головой. — Ты странный, Изуку. И я, похоже, такой же. Я, чëрт возьми, хожу здесь с тобой с самого утра. А уже вечер! — седовласый ворчал, шаркая ногами по асфальту мостовой. Тепло улыбнувшись, Изуку посмотрел в небо. Улыбка, застывшая на губах, не вязалась с тихим, вкрадчивым пением.Я в вечеру среди людей Шагаю, опустив свой взгляд. До их земных больных затей Мне дел уж нет — пусть говорят.
Пусть шëпот громкий за спиной Всю жизнь преследует меня. Я знаю, мне уж не впервой: Мне не ожить при свете дня.
И ночью тихой, отчуждённой Иду я постигать покой. И всё, людьми что сотворённо, Отвергнуто моей душой.
И смотрят вдаль глаза пустые: Им не увидеть больше свет. И в голове живут чужие: Твердят, что есть один ответ.
Кто я? — себя я много лет не знаю, Не помню ничего давно. Глаза навеки закрываю: Всё, что моё, Ему уж отдано.
Изуку продолжал улыбаться, и они шли молча, пока Тенко не разомкнул сухие губы: — О ком это? Кто этот «Он»? — голос седовласого был слегка охрипшим. Зеленоглазый лишь повëл плечом, посмотрев куда-то вдаль. — Не знаю, Тенко. Иногда «Он» — это Бог. Иногда «Он» — это Сатана.***
Изуку счастливый забежал домой. Хитоши, который был готов ругать друга за то, что куда-то свинтил и ничего не сказал, сразу сдулся, стоило ему увидеть сияющее лицо Изуку. — Так… где ты был? Зеленоглазый по-совиному моргнул. — С другом гулял! — С другом, — Хитоши обессиленно опустился на диван. — С каким из тех мужиков за тридцать? Изуку рассмеялся. — С новым! И ему всего около двадцати… ну, сохранился он не очень, с кем не бывает! — С новым. Замечательно. Ты подобрал ещë одного. Когда успел? — Хитоши потëр виски. — У ворот Юэй! — а Изуку радостный. У него новый друг. — Около двадцати и у ворот Юэй. Репортëр, что ли? — Не-а! — Изуку для верности замотал головой. — Предположительно, злодей! Хитоши глубоко вздохнул. — Теперь у нас полный набор. Приведи в дом мафиозника и линчевателя — и будет шик и блеск. Изуку прикусил губу. — Слушай, а это… — Нет.***
Второй день репортёры крутились у ворот Юэй. — Извините! Пропустите! — Изуку, смеясь, проталкивался сквозь толпу. — Скажите, каково это, учиться у Всемогущего? — зелёные глаза встретились с тёмными глазами любопытной репотёрши. Ну, как любопытной; это её работа. Изуку повертел головой. — Ну… он — отличный герой! И это его работа. Как по мне, учитель из него такой себе! Но я видел его единожды, поэтому, возможно, всë ещë поменяется! Вам нужно было приходить по-о-озже!.. — под конец голос Изуку стих, а его самого поперëк груди ухватили знакомые ленты. — О, Стëрка, приветики-пистолетики! Как жизнь? — Мидория, где ты был? — Шота слегка наклонился, чтобы говорить с ребёнком «на одном уровне». — Когда был? — Изуку улыбнулся. — Прямо сейчас у ворот Юэй, говорил с репо… репер… репро… ага. Ну, ты понял, короче! Шота криво повëл одним уголком губ. — Вчера. Во время уроков. Изуку ухмыльнулся: — У врача. Он пытался избавить меня от язвительности. Шота вздёрнул бровь: — И как успехи? — Как ты можешь видеть, Стёрка, безрезультатно! — Изуку хмыкнул, отворачиваясь. — Это лечится только у живых! — после этих слов Изуку припустил с места. Шота ведь до конца не в курсе, почему Изуку такой, да?***
— Мидория! — Очако подбежала к Изуку. — Где ты вчера был? Представляешь, мы собирались выбрать старосту, но без тебя решили не делать этого! У тебя что-то случилось? — шатенка была искренне обеспокоена. Изуку посмотрел куда-то вбок, задумчиво что-то промычав: — Меня похитили злодеи! — тут прозвенел звонок. — Ну, бывай! — хлопнув Очако по плечу, Изуку убежал, хихикая себе под нос. Очако же была в прострации весь первый урок.