2 января 1953 год
В последние несколько дней Жозефина и Летиция не спали ни часу, сначала боясь быть пойманными Блэком и Реддлом, а затем с головой погрузившись в празднование Нового года. Это было первое утро, когда они наконец остались одни и смогли перевести дух, поспав пару часов. На этот раз, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, девушки не стали заселяться в дорогой номер в самой респектабельной гостинице города. Они сняли первую попавшуюся комнату недалеко от набережной и теперь ютились на одной железной и вдобавок скрипучей кровати. Их чемоданы занимали большую часть комнаты, в которой не было предусмотрено никаких удобств, кроме грязного зеркала и плохо работающих батарей. Убегая от преследований молодых людей, Грант и Нотт умудрились заработать простуду, которой обе мучались уже третий день. Даже в то утро Летиция проснулась от сухого кашля соседки, которая сама не спала уже почти полчаса. Девушки понимающе переглянулись и в один голос заявили: — Будь они прокляты. Нотт первая поднялась с постели, принявшись разглядывать своё отражение в зеркале, что было в принципе невозможно из-за многочисленных разводов на стекле. — Хозяйка говорила, что у нас общий душ с квартирантами из другой комнаты. Как нас угораздило отыскать единственную на всю Ментону коммуналку?! Летиция громко шмыгнула носом, достав из нагрудного кармана своей шёлковой пижамы носовой платок. Она высморкалась, брезгливо отбросив запачканный кусок ткани на письменный стол. — Меня уже замучил этот насморк! Я не могу дышать, не могу говорить, не могу спать! — То же самое могу сказать про свой кашель, — хриплым голосом добавила Грант, у которой время от времени пропадал голос. — Это всё Блэк. Я же чувствовала, что не надо с ним связываться, но тогда мне очень захотелось отомстить Макнилу. Вот тебе и результат. — Я так и не поняла, что у вас было с Альфардом, — вдруг оживилась Нотт. Волшебница отошла от зеркала, снова усевшись на кровать, но на этот раз в ногах у лучшей подруги. Они ещё не успели толком обсудить, почему именно Блэк и Реддл решили погнаться за ними тогда в Шармбатоне. — Я познакомилась с ним в Хогвартсе. Слово за слово и мы уже переспали, — пожала плечами Жозефина, надеясь, что заразит своим деланным безразличием и соседку. — Вот это уже моя Джо! — взвизгнула от радости Летиция, кинувшись обнимать подругу. — Поверь мне, дорогая, лучше быть шлюхой, чем бесконечно страдать по одному единственному. — Ты только что назвала меня шлюхой?! — возмутилась рыжеволосая. — Ну я же не говорю, что ты одна такая. Я тоже грешна, что сказать, — улыбнулась Нотт, поцеловав Грант в щёку. — К тому же, я ведь любя, Джо. Но ты конечно покорила Альфарда в самое сердце, как он за тобой гнался… он-то получше всяких Макнилов будет. — Лети! — Ну это же факт, что я могу с этим поделать? — Ты лучше расскажи мне, что у нашего порога забыл Реддл, которого сейчас боится половина Англии. Твой новый жених? С лица Нотт тут же пропала весёлая улыбка, она посерьёзнела и задумчивым взглядом уставилась в давно не мытое окно. В последние дни в голове волшебницы разрабатывался отчаянный план, на который она возлагала большие надежды. И теперь Летиция посчитала, что самое время поделиться своими мыслями и с лучшей подругой. — Джо, я не хочу выходить замуж. — Я не думала, что ты так близко к сердцу примешь мою шутку о свадьбе с Реддлом… — Нет, ты меня не поняла, но это моя вина. Я вообще никогда не хочу выходить замуж. Я не вынесу этого унижения, этой золотой клетки, куда меня так и норовят запихнуть родители. Я не выйду ни за Тома, ни за Бенджамина, ни за кого бы то ни было. — Но вдруг ты полюбишь? — Не полюблю. Я не умею любить и учиться не собираюсь, — пробормотала Нотт, устало закрыв глаза. Прошло несколько минут, прежде чем девушка снова смогла собраться с мыслями. Она понимала, что сделала серьёзное заявление, которое сейчас должна разъяснить лучшей подруге. — Понимаешь, Джо, я просто не понимаю, как можно вообще любить мужчин. О женщинах я тоже не слишком высокого мнения, тебе это хорошо известно, но к ним я могу испытывать уважение, могу сочувствовать им, жалеть. Горькая правда заключается в том, что я просто не могу любить и меня это полностью устраивает. Слишком долго все твердили мне, что любить будущего мужа — моя прямая обязанность на всю оставшуюся жизнь. И в итоге получилось так, что я больше не хочу любить. — Но ты любишь меня, любишь жизнь, любишь свободу, любишь короткие приталенные платья, любишь мои картины… — Это другие чувства, милая. Я правда не хочу никого впускать в своё сердце, и это абсолютно правильная позиция. Я не навязываю её тебе, но признаюсь, что буду жить лишь так. — Но ты общаешься с мужчинами, целуешь их, спишь с ними! Как ты можешь делать это без любви?! — не унималась Грант, даже вскочив с кровати и принявшись нервно шагать по маленькой комнате. — Так ты влюбилась в с первого взгляда, поэтому переспала с ним? — хмыкнула Летиция. Жозефина промолчала зная, что не сможет ничего доказать соседке. Однако она чувствовала, что всё сказанное Нотт неправильно, вся её сущность восставала против таких суждений. Но Грант не могла осуждать лучшую подругу, поэтому изо всех сил старалась её понять. — Пойми, мужчины для меня — инструмент, которым правильно воспользовавшись можно получить всё на свете. Мужчины приходят и уходят, не занимая никакого значимого места в моём сердце. Пусть у меня их будут хоть сотни, но это ничего не изменит. Они не имеют никакого значения для меня. — Получается, ты отказываешься любить? — прошептала рыжеволосая, встав перед лучшей подругой и крепко сжав её ладонь в своей. — Любить — это не для меня, Джо. Я верю в симпатию, родство душ, настоящую дружбу, но в любовь — нет. Поэтому я не хочу выходить замуж по указке моих родителей или кого бы то ни было. Серо-зелёные глаза Летиции блеснули недобрым огнём, когда она произнесла свою последнюю фразу. Это самое выражение навеки врежется в память Рейчел годы спустя. — У тебя есть план? — Есть. — Я слушаю тебя, говори, чем я могу помочь. На губах Нотт тут же появилась робкая улыбка, которой она попыталась выразить всю свою безграничную благодарность лучшей подруге. Летиция значительно оживилась, на её щеках даже появился заметный румянец, который придал ещё больше очарования её красивому лицу. — Несмотря на все мои протесты и бунты, родители всё равно выдадут меня замуж. Моё замужество просто неизбежно в том мире, где мне приходится жить. Поэтому уж лучше я сама выберу себе жениха, чем доверю это своей семье или сводницам-идиоткам. — Но ты ведь не хочешь любить? — искренне удивилась Жозефина. — Как же мы найдём тебе нужного жениха? — А мне не нужен «нужный», Джо. Я выйду за первого встречного и сделаю это сейчас, на Рождественских каникулах. Потом, однажды всё-таки вернувшись домой, я просто поставлю своих родителей и женихов перед фактом — я замужем, связанна священными узами брака и прочая чушь в этом духе. Они уже ничего не сделают. — Они могут заставить тебя развестись. — Нет. Не заставят, это будет слишком хлопотно. — Но тебя могут оставить вдовой. Просто убьют твоего избранника и станешь свободной для нового претендента на твою руку, — благоразумно заметила Грант, уже даже не пытаясь образумить соседку. — Они не будут знать, кто мой муж. Никто не будет знать. — Лети, пробраться к тебе в голову очень просто. Это могу сделать даже я, а я не самый талантливый легиллимент. — Мы просто лишим меня этого воспоминания. Переместим его в какой-нибудь омут памяти или самую обычную пробирку, а потом спрячем на другом конце света. Это хлопотно, но такова цена моей свободы. Какое-то время Жозефина просто молча смотрела на лучшую подругу, даже не понимая, как такой план вообще мог зародиться в такой прекрасной и беспечной головке. Задумка Летиции всё ещё была плохо продуманна, рискованна и опасна для них обеих, однако у Грант даже в мыслях не было отказать Нотт в помощи. — Ну тогда пойдём искать тебе мужа. Пока Блэк на пару с Реддлом не заявились к нам, чтобы забрать в Лондон, — стараясь поддержать лучшую подругу, воодушевлённо предложила рыжеволосая. Летиция резко встала с кровати, порывисто обняв соседку так крепко, что той до боли сдавило лёгкие. Но Грант не протестовала и не отстранилась. Уже в тот момент она предчувствовала, что совсем скоро перед ней и её лучшей подругой развернуться такие трудности, через которые они смогут пройти лишь вместе, рука об руку и плечо к плечу.***
— А этот? — Ты издеваешься? Он усатый и носит какую-то ущербную кепку, такого ты мне желаешь? Ну а как тебе тот, который стоит у входа в парикмахерскую? — Он военный, просто в штатском. Такой не согласится на брак ради штампа в паспорте. Может, тебе нужен кто-нибудь постарше? — Постарше — умрёт скорее, а я хочу стать вдовой хотя бы лет в сорок, когда меня уже никто не будет рассматривать в качестве завидной невесты. — Ты отвергаешь всех прохожих! Тебе напомнить, что ты собиралась выйти замуж за первого встречного, а не за наилучший вариант? Летиция тяжело вздохнула, но согласно кивнула головой. Она сама понимала бессмысленность своих придирок, однако ей всё не давал покоя страх перед неизвестностью. Но теперь ей пришло время сделать решающий шаг вперёд, поэтому волшебница постаралась взять себя в руки. — Первый мужчина, который пройдёт по набережной мимо нас и обернётся на меня, станет моим мужем, — заявила Нотт, после чего они с Грант принялись терпеливо ждать такого человека. Девушки простояли на набережной не меньше получаса до того, как мимо них прошла шумная компания молодых американцев. Среди них были и девушки, и молодые люди, которые незамедлительно обратили внимание на двух студенток Шармбатона. Один коротко стриженный парень тут же пристал к Жозефине, всячески пытаясь свести с ней знакомство. Но рыжеволосая была слишком занята переживаниями за дальнейшую судьбу лучшей подруги, чтобы обратить на навязчивого ухажёра хоть какое-то внимание. Заметив, что один из его друзей отбился от общей массы, высокий кареглазый брюнет, который являлся заводилой того американского сборища, тоже последовал к девушкам. Он в свою очередь уже обратил внимание на Летицию, которая тут же принялась жадно его разглядывать. — Простите, мисс, если мой друг принёс вам беспокойство. Он такой дурень, только и делает, что позорит меня перед очаровательными француженками, — обаятельно улыбнувшись, извинился молодой человек. — Как вас зовут? — первой среагировала Грант, даже оттолкнув рукой своего нового поклонника. Брюнет изрядно удивился напористости волшебницы, однако послушно ответил на её вопрос. — Скотт Хэмилтон. А вас? — Моё имя не имеет значения. Главное, что вот её, — Жозефина буквально пихнула лучшую подругу в объятия американца, — зовут Летиция Нотт и ей срочно надо замуж. И вы должны стать её мужем. Тут два друга громко захохотали, решив, что девушки решили над ними подшутить, чтобы привлечь внимание. Однако встретившись взглядом с отчаянными серо-зелёными глазами Летиции, Хэмилтон понял, она правда оказалась не в самой простой жизненной ситуации. — Мне нужен только штамп в паспорте. Мы можем больше никогда не видеться, — прошептала Нотт, вспомнив что должна начать очаровывать свою новую жертву. — Но… — Ты женат, Скотт? — Нет, но это ещё не значит… — Может быть, ты влюблён в кого-то? — снова перебила американца Нотт. — Пока меня избегало такое несчастье. Зачем тебе вдруг вообще понадобился этот штамп? Ты едва ли являешься совершеннолетней, откуда у тебя такие проблемы, требующие замужества в таком раннем возрасте? — Неужели так сложно жениться на мне без лишних вопросов? — тихо спросила волшебница, кончиком большого пальца очертив контур нижней губы молодого человека. — Детка, а тебе случайно не нужен муж? Я весь в твоём распоряжении, так и знай, — другой американец так и не оставлял попыток привлечь внимание Жозефины. Рыжеволосая даже не удостоила ответом предложение незнакомца, лихорадочно пытаясь сообразить как побыстрее уговорить брюнета жениться на Нотт. — А если я захочу развестись? — вдруг поинтересовался американец, сильно удивив обеих подруг. — Она подпишет все необходимые документы, силой удерживать тебя мы не будем, — опередив Летицию, заявила Грант. Девушки знали, что это откровенная ложь, но иначе они бы упустили Хэмилтона, который уже почти повёлся на их загадочную трагедию. — Ну тогда почему бы и нет, — пожал плечами американец. — Я на Лазурному берегу уже больше недели и до сих пор со мной не произошло ничего стоящего. А неожиданная женитьба на такой прекрасной девушке станет настоящим украшением этого путешествия. Жозефина облегчённо выдохнула и даже смогла дружелюбно улыбнуться прилипчивому ухажёру. Летиция тут же бросилась на шею своему новоиспечённому жениху, шепча горячие слова благодарности, которые тот смущённо принимал. — Что ж, теперь расписываться? Чем раньше покончим с этим, тем лучше, — справедливо заметил брюнет. — Да-да, пойдёмте скорее в мэрию, там и зарегистрируем ваш брак, — поддержала рыжеволосая, самостоятельно схватив коротко стриженного американца под руку и потащив его за собой. Нотт громко засмеялась, наблюдая за соседкой, сумевшей окончательно и бесповоротно влюбить в себя несчастного парня. Жених и невеста тоже поспешили за своими друзьями, попутно отпуская шутки в их адрес. — Ну что, Джо, меня замуж ты отдать смогла, так что ты теперь натренированная. Только не забудь этот опыт, когда будешь выдавать замуж свою дочь. — Уж надеюсь, что моя дочь будет умнее некоторых и не решит выскочить замуж за первого встречного в незнакомом французском городе, — проворчала Жозефина, даже не обернувшись на лучшую подругу. — А я надеюсь, что она не клюнет на какого-нибудь «героя» с синдромом спасателя. Уж тогда её психика должна остаться в ценности и сохранности, — в свою очередь отозвалась Летиция, довольно усмехнувшись.***
Уж точно не так Жозефина представляла себе свадьбу лучшей подруги. Вместо пышного белоснежного подвенечного платья на Летиции была самая обычная чёрная мини-юбка и тёмно-синяя водолазка с высоким горлом. Из гостей были лишь сама Грант и друг жениха, которого, как выяснилось чуть позже, звали Дэрил. Они и были свидетелями на этом импровизированном торжестве. — Джо, ты только не волнуйся, всё будет хорошо, — подбадривала рыжеволосую Нотт, которая, казалось, была абсолютно счастлива. — Это ты сейчас выходишь замуж за парня, которого знаешь меньше часа, — напомнила Грант, не спуская подозрительного взгляда с жениха, о чём-то тихо переговаривавшемся с Дэрилом. — Как бы он не сбежал в самый ответственный момент. — Фин не похож на человека, который не сдержит своего слова, — убеждённо заявила Летиция. — Будем надеяться, — пробормотала рыжеволосая. Тут пришла очередь молодых людей. Все четверо быстро зашли в просторное помещение, где проходили официальные регистрации бракосочетаний. Казалось, нервозность Жозефины передалась всем присутствующим. Девушка просто не могла избавиться от ощущения, что произойдёт нечто ужасное. Женщина, которая должна была поженить Нотт и Хэмилтона, несколько раз уточняла насколько они уверены в таком ответственном решении. Но молодым людям наконец удалось уговорить регистраторшу в серьёзности своих намерений, после чего началась церемония бракосочетания. — Согласны ли вы, Финеас Лоуренс Хэмилтон, взять в законные жёны Летицию Мари Нотт? — Согласен. «Хвала Мерлину», — подумала Грант, даже слегка расслабившись. — Согласны ли вы, Летиция Мари Нотт, взять в законные мужья Финеаса Лоуренса Хэмилтона? — Согласна. — Тогда, властью данной мне, объявляю вас мужем и женой, будьте счастли… Женщина не успела договорить, поскольку двери в регистрационный зал резко распахнулись, а на их пороге показались Реддл и Блэк. — Твою мать! — прошипела Летиция, бросив испуганный взгляд на лучшую подругу, которая в тот момент находилась в состоянии шока. — Своим вторжением вы нарушаете священную церемонию бракосочетания! Выйдете вон! — первой спохватилась регистраторша. Реддл невозмутимо посмотрел на кричащую женщину, параллельно вынимая волшебную палочку из кармана брюк. — Понимаете, мэм, за непослушание этим девушкам должно воздаться по заслугам, — сдержанно улыбнувшись, сказал волшебник. — Авада Кедавра! Бездыханный труп женщины упал к ногам Нотт, в ужасе отшатнувшейся в сторону. Оглушительный крик Жозефины отдался громогласным эхом, выведя из оцепенения двух американцев. — Что это было?! Что происходит?! — воскликнул Хэмилтон, боясь перешагнуть через тело мёртвой женщины. — Летиция, что это всё значит?! — Подобрала себе жениха-магла, дорогая? Я был лучшего мнения о твоём вкусе, скажу честно. Авада Кедавра! — Нет! Нотт практически закрыла собой брюнета, но в самый последний момент Грант успела одёрнуть лучшую подругу, тем самым сохранив ей жизнь. Теперь на полу регистрационного зала лежало уже два трупа. Дэрил попытался спастись бегством, вовремя поняв, что пощады ждать не стоит, но и ему в спину быстро прилетело убивающее заклятие. Девушки на всю жизнь запомнили посмертную маску коротко стриженного американца — выражение всепоглощающего ужаса и немой вопрос «за что?». Жозефину и Летицию била мелкая дрожь, невероятные силы удерживали их от впадения в истерику, сопровождавшуюся бы громкими рыданиями. — Фин, Фин, Фин, — в исступлении шептала Нотт, бездумно хватаясь за лучшую подругу в поисках опоры и поддержки. — Что ж, думаю, теперь вы раз и навсегда уразумеете, что побег — не самое лучшее решение, — довольно усмехнувшись, произнёс Реддл. Блэк явно не разделял воодушевления своего друга, но вступать с ним в открытый спор перед девушками не стал. Альфард попытался подойти к Жозефине и взять её за руку, чтобы наконец увести из этого проклятого зала. Но рыжеволосая смертельной хваткой вцепилась в лучшую подругу, отказываясь отойти от неё хоть на один шаг. — Не подходи ко мне! — Жозефина, нам нужно уходить. — Я никуда не пойду с двумя убийцами и тем более не позволю увести Летицию! — закричала девушка, начав куда-то испуганно пятиться. — Не подходи, Блэк! — Сотри ей воспоминания, Альфард, иначе она не сдвинется с места, — пробормотала Нотт. — О чём ты, Лети?! — У тебя чистая душа, ты не сможешь жить дальше, если будешь помнить события этого дня. Тебе лучше избавиться от этих воспоминаний. Рыжеволосая даже расцепила свою хватку и Летиция смогла вырваться из её цепких объятий. Грант ещё не доводилось видеть лучшую подругу такой, она не узнавала тьмы, появившейся в серо-зелёных глазах Нотт. — Так правда будет лучше, Джо. А мне придётся справиться самой. В тот момент Альфард наконец смог подобраться к Жозефине, схватив её за руку и притянув к себе. — Отпусти меня! Вы все сошли с ума! Мы не можем их тут оставить! Я не могу это забыть! — Я буду помнить это за нас двоих, обещаю. Всегда, — прошептала Летиция, бросив последний взгляд на своего мёртвого жениха.***
25 декабря 1979 год
Ладони Рейчел уверенно исследовали торс Эйвери, пока тот избавлял её от последних остатков одежды. Девушка осталась в одном кружевном тёмно-зелёном бюстгальтере и свободных хлопковых штанах, составлявших обязательную часть униформы любого хирурга. Она продолжала самозабвенно целоваться с Финеасом, полностью позабыв, где находиться и чем должна заниматься на самом деле. Рыжеволосая уже не помнила, когда в последний раз позволила себе настолько упустить контроль над ситуацией из собственных рук. Она понятия не имела, что произойдёт дальше и где-то в глубине души даже не хотела этого знать, поскольку боялась приоткрыть завесу будущего. — Доктор Макнил, мы получили сообщение о возможном прибытии новых пациентов… Мерлин милостивый! Пожилая медсестра из больницы Святого Мунго даже выронила из рук стопку бумаг, которые несла в приёмное отделение. Она уставилась на молодых людей, не в силах выговорить ни слова от возмущения и ужаса. Макнил тут же разорвала поцелуй с Эйвери, пытаясь самостоятельно спуститься со стойки регистрации, куда он её усадил. — Чёрт бы вас побрал, медсестра! — прорычал Финеас, прижав девушку к своей груди, тем самым не позволив ей улизнуть. — Катитесь прочь! — Да как вы смеете?! Это больница, а не вертеп! — Тебе нужно уйти, Фин, иначе у меня будут проблемы, — прошептала рыжеволосая, не особо стесняясь своего откровенного вида. — Но… — Иди! — уже серьёзно приказала Рейчел, с силой оттолкнув от себя Пожирателя Смерти. Догадавшись, что момент безвозвратно упущен и Макнил уже в очередной раз ускользает от него, Эйвери решил покориться и уйти. На прощание он требовательно поцеловал рыжеволосую, на что она с охотой ответила. — Где ты будешь на Новый год? — Узнаешь — приходи, — усмехнулась целительница, наконец спрыгнув с высокой стойки регистрации. Девушка быстро подняла с верх своей хирургической спецовки и натянула его на себя, всё это время ощущая на себя разъярённый взгляд незнакомой медсестры. Бывший слизеринец даже не удосужился поднять с пола остатки своей рубашки, так и трансгрессировав из Мунго не в самом приличном виде. — Это… — Недопустимо? Неприлично? Безнравственно? — подсказала Рейчел, которую вовсе не волновали задетые чувства медсестры. — Чудовищно! — Ну это вы перебарщиваете. Он очень даже хорош, — хмыкнула рыжеволосая. — Так что у нас с пациентами? — Я вызову вас, если пострадавших всё-таки привезут в нашу больницу, — сухо ответила пожилая женщина, круто развернувшись и быстро зашагав в противоположную сторону от приёмного отделения. — И ради этого я прогнала Эйвери?! — закричала медсестре вслед Рейчел, даже не пытаясь скрыть своего разочарования. — А ведь она могла поплатиться своей жизнью за такое вторжение, ведь это Финеас. Да, это был Финеас Эйвери… Пожиратель Смерти, убийца, сын Бенджамина Эйвери… Финеас Эйвери. Чёрт, это был Финеас Эйвери! С уходом Пожирателя Смерти действие его внушения на Рейчел окончательно прекратилось. До девушки наконец дошло, что за человек держал её в крепких объятиях всего несколько минут назад. Ужас осознания тут же одолел Рейчел. — Это был его сын! Сын Бенджамина Эйвери! Мерлин, нет, нет, нет… я её могла, я просто не могла! Я чуть не отдалась Финеасу прямо на стойке регистрации и это после всего того, что он сам и его семья сделали мне! — целительница уже не замечала, что начала озвучивать собственные мысли. Она начала метаться по всему приёмному отделению, как обезумевший зверь в тесной клетке. Рейчел чувствовала, как начала задыхаться от охватившей всё её тело истерики. Она едва могла сделать вздох, в исступлении схватившись руками за горло. — Финеас Эйвери, — прохрипела Макнил, придя в ужас от одного воспоминания о его холодных и жестоких серо-зелёных глазах. Целительница медленно сползла по стенке на пол, параллельно доставая из кармана волшебную палочку, которую Пожирателю Смерти всё-таки пришлось ей вернуть. — Нет. Твой отец меня не покорил, не сломал, не уничтожил. И тебе я этого никогда не позволю! Рейчел приставила конец палочки к своему виску, крепко зажмурившись, пытаясь вторгнуться в собственную память. Наконец после пары изнурительных минут рыжеволосой удалось вытянуть из себя воспоминание о сегодняшней встрече с Финеасом. Серебряная нить, тянувшаяся из волшебной палочки целительницы, ярко мерцала, невольно заворожив её своей красотой. — Довольно, прочь из моих мыслей. Макнил не стала собирать воспоминания в сосуд, как делали другие волшебники в таких случаях, чтобы позже иметь возможность возродить в памяти события той ночи. Без малейшего сожаления, одним движением она развеяла нить, после чего так и оставшись сидеть на полу. Так Рейчел с лёгкостью нарушила первое своё обещание, данное Финеасу.