***
— Марат, личность убитой определили точно? — вместо приветствия спросила Саша, сбросив рюкзак на стол. После настоящего и даже спокойного сна всё встало на свои места. Саша уверенно затолкнула ресторан и Юркова подальше и снова вернулась к делу. А дело ещё рано было называть раскрытым. — Джина или Маргарита? Они слишком похожи. Но скорее Маргарита, — подтвердил Хайдаров. Но неуверенность в его голосе не давала Саше покоя. — Джина и Маргарита — один и тот же человек, — недоверчиво уточнил Валя. Судя по тому, что улыбка вдруг сползла с его лица, Широков был уверен, что всё позади. Как бы не так. Слишком много несостыковок. Саша начала бы перечислять всё, что вспомнила и заново осознала утром, но её опередил неизвестно откуда взявшийся Юрков. Дима просто появился из-за спины и занял место у доски с фотографиями. А Саша не была против, даже наоборот. К профессиональному любопытству прибавилось ещё что-то. Что-то, что Кушнир пока не хотела себе объяснять. — Не совсем так, — отрезал Дима. — Джина, или Милания Ветрова, или Яна Тайкова. Последнее её настоящее имя. Но Марго Пастрова другой человек. Девушка, личность которой взяла Джина. — Значит, убили Джину? — переспросил Валя. — Но где тогда настоящая Марго? Тоже мертва, как Ветрова? Дима не спешил отвечать. Саша поймала на себе его взгляд. Юрков ждал её реакции, едва ли он обратил внимание на вопросы Широкова. Только Саше пока было не до уточнений. Джина сбежала от прошлой жизни под личностью Маргариты. Это уже подтверждённый факт. Но фотографии Маргариты не совпадают со снимками Джины. И этот факт частично, но препятствует выводу Вали. У Марго нет прошлого, значит, она могла бы быть Джиной. Точнее, та Марго и есть Джина. Но Юрков утверждает, что есть и настоящая. А значит, должен быть человек, который её знал, именно Марго Пастрову, а не Джину под её маской. — Джулов. Он был знаком с настоящей Марго, — объявил Дима, будто прочитал мысли Саши. — А как же Волков? — снова вклинился Валя. — Он знал только Джину. Джулов из подозреваемого превратился в главного свидетеля. Он был единственным, что связывало расследование с Марго Пастровой. А вопросов ещё осталось достаточно. Где Марго сейчас? Как согласилась отдать свою личность? Жива ли она вообще? — Джулов скоро будет. Саша не стала ничего спрашивать. Да, Юрков снова опередил всех. Да, объяснил, только когда сам всё выяснил. Возможно, даже опять всю ночь не спал. Но это больше не раздражало Сашу. У Юркова теперь было место в её жизни, хотя и не такое крепкое, как у других ребят. Перемены, которых Саша так боялась, произошли. И она не была против. Скоро будет. Значит, есть ещё время на не менее важный разговор. Саша достала из рюкзака диктофон и демонстративно со стуком положила на стол, привлекая внимание коллег. — Что это значит? Притворная строгость и акцент на каждом слове немного не соответствовали полуулыбке на губах Саши. Она должна была чувствовать хотя бы раздражение. Но воспоминания о вчерашнем вечере слишком плотно засели на подкорке сознания. Эта ситуация, нелепая, странная, больше не казалась неправильной. Всё должно было быть именно так. И тот разговор в ресторане… Он открыл что-то новое, что Саша искала так долго. Отчасти она даже была благодарна нерадивым коллегам за детские шутки. Только один факт всё портил: нераскрытое дело. Если в ресторане тех парней не было, значит ли это, что поиски ни к чему не привели? Саша переглянулась с Димой. В его глазах плясали весёлые огоньки. Он тоже всё понял. Неужели ребята думали, что их афера не раскроется? — Извини, Саш. Мы просто хотели… — Валя замялся. Но неловкость разогнал Абашев: — Вынужденное свидание. Дружный взрыв смеха окончательно разрядил атмосферу. Саша на секунду даже забыла о деле. Вынужденное свидание. На двойное дно этих слов Саша даже не обратила внимания, как и на подозрительную полуулыбку Абашева и переглядки с Олегом. Это звучало как розыгрыш, шутка. Но все знали одно: вынужденное свидание шуткой не было. Ребята тоже слышали, значит, и они всё понимали. Но они не были там, они не видели тех взглядов, они не пересекали границу. Саша не могла отделаться от навязчивого ощущения, что тот вечер был поворотным, роковым, решающим. Рухнула стена, тщательно возводимая перед любыми переменами. Саша неосознанно приняла их в свою жизнь. — Мы хотели только, чтобы ты ближе узнала Диму. Это звучало наивно, почти по-детски. Валя подошёл к Саше в коридоре, не решился говорить при всех. Может, и надо было просто отшутиться, но что-то во взгляде Широкова заставило Сашу задуматься. Это был немой вопрос, совершенно серьёзный, пронзительный. Улыбки стёрлись с лиц, исчезли веселье и неловкость. Шутка приобрела новый смысл, на который Саша просто не хотела обращать внимания. — И у вас получилось. Несколько секунд Саша молча переводила взгляд с ребят на Диму. Глупая улыбка на лице Вали и самодовольный вид Абашева выглядели почти комично, как и вся эта ситуация, похожая на сцену из романтической мелодрамы. Только одна мысль не давала Саше покоя. И эту мысль первым озвучил Юрков. — Что известно о тех двоих? Выражение лиц ребят не изменилось. Саша ждала оправданий, объяснений, но Валя отвернулся к Абашеву, едва сдерживая смех, а Олег с усмешкой пояснил: — Они уже за решёткой. ФСБ забрала нашу работу. Ровно этот момент выбрал Джулов, чтобы влететь в отдел, запыхавшись, в распахнутой куртке, с горящими глазами. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять: Дима не ошибся. Джулов правда знал больше. — Расскажите о Маргарите, — сходу начал Юрков, указав на свободный стул. Никакого протокола, камер и допросной, прямой разговор при всех. Может, это и было неправильно, но Саша не стала спорить. Дима снова негласно взял на себя роль лидера. — Мы были близки. Три слова, и столько боли, страхов и сожалений. Саша недоумевала, как не заметила этого в прошлый раз за грубой маской Джулова. Мужчина рвано выдохнул, откинулся на спинку стула. Он уже всё знал. Саша видела это по сосредоточенному взгляду Юркова, по новой напряжённой складке на лбу. Сейчас многое должно было решиться. — Моя Марго не похожа на неё, — со злостью выдал Джулов. — Я пытался говорить с ней, я сразу всё понял. Это не Марго. Я только хотел узнать правду. — Почему не сказали правду нам? — жёстко уточнил Дима. — Вы не спрашивали, — огрызнулся Джулов и уже спокойнее продолжил: — Мы с Марго… расстались. Это была моя ошибка, но мы перестали общаться. Она ничего мне не говорила, даже не писала. Потом я не выдержал, вернулся, я хотел извиниться, объясниться наконец. Но это уже была не Марго. Она ничего мне не сказала, ничего, что я хотел услышать. А теперь это всё и… Я не знаю, где Марго, и не знаю ту девчонку, хотя она очень похожа. Джулов вздохнул и резко замолчал. Подтверждений было достаточно. Настоящая Марго и Джина под её маской — совершенно разные люди. Осталось прояснить два момента: как? Как случилось, что простая девушка отдала свою личность? И где? Где сейчас Маргарита Пастрова? Ни на один из этих вопросов Джулов ответа не знал, и его отпустили. Юрков настаивал на ненадобности протоколов. Эмоциональная беседа с Джуловым выкачала из Саши все силы. Это был больше не тот холодный, закрытый от всех, внешне жестокий человек, преследующий молодую девушку, не придуманный впечатлительным Волковым монстр. С Сашей говорил подавленный, сломленный, потерявший любимую. В его словах и в голосе больше не было вызова, только боль и попытки с ней справиться. В правдивости слов Джулова Саша больше не сомневалась. Других доказательств предположений Юркова ей тоже было не надо. Дело принимало новый оборот. Поиск убийцы превратился в просто поиск. Поиск невинной девушки, которую теперь все считают погибшей. — Не может быть, чтобы Джулов был единственным, кто знал Марго, — вскочив на ноги, воскликнул Юрков. Саша молчаливым кивком подтвердила слова Димы. Это правда звучало невероятно. У Марго должно быть прошлое, люди, к которым она могла податься. Не просто же так она отдала свою личность Джине, не понимая, что будет делать дальше. У Марго должно быть укрытие. Или её уже нет в живых. О последнем Саша старалась не думать. Только эта мысль посещала всё чаще, когда коллеги прочёсывали все сайты, досье и телефонные книги и не находили ничего стоящего. Немногочисленные родственники Марго ничего не знали о её будущем. Девушки будто и не существовало, никто не знал о ней, никаких друзей, только коллеги на бывшей работе, да и те лишь пожимали плечами. С каждым часом идея найти Марго становилась всё более невероятной. Искать одну девушку, которая старается скрыться ото всех среди миллиардов жителей планеты — всё равно, что, как говорится, искать иголку в стоге сена. Но, несмотря на пометку закрыто на деле, Саша не могла остановиться, не добравшись до истины. Марго странная, знаете, так все говорят. О ней ходили не лучшие слухи. Будто Марго как-то связана с незаконной деятельностью. Я не много об этом знаю. Я не верила слухам. Но Марго чуждалась людей, замыкалась в себе, меня не подпустила близко. Но кое-что я могу сказать. Марго самая осторожная, хитрая и умная из всех моих знакомых, но всегда справедливая и готовая прийти на помощь. Саша выключила видео допроса. И что она хотела найти? Ведь эту запись Саша прослушивала уже в десятый раз. Студенты, знающие Марго, тоже не много сказали. Саша останавливалась на словах именно этой девушки. Что-то в них было… Личное дело Марго разослали по полицейским участкам России. Юрков даже пробился на новостной канал, но данных это не прибавило. Марго исчезла, испарилась, без паспорта или с поддельной личностью, но она смогла скрыться. — Ничего, — коротко доложил Саня, ворвавшись в кабинет. Саша оторвалась от ноутбука. Абашев стоял на пороге в распахнутой куртке, тяжело дыша. Только что по собственной инициативе он бегал в ФСБ. Похоже, и с их доступом Марго оставалась неуловимой. — Она может вернуться. Сообщи Джулову, пусть свяжется с нами, если что-то узнает. Саня кивнул и вышел, молча, не задавая вопросов. Уже и от активности Абашева ничего не осталось. Этим вечером Саша возвращалась домой в ужасном расположении духа. За весь день они не продвинулись в поисках. Уже в квартире Саша первым делом достала ноутбук. Она и сама не знала, на что надеется. Что Марго чудесным образом объявится ночью в квартире Джулова? Нет, в чудеса Саша не верила, только в свои силы и силы сотен людей, которые знают об исчезновении Марго. Глаза закрывались, мысли ползли медленнее улиток. Саша понимала, что долго не продержится. Ей нужен был сон, утомлённый организм просто кричал об отдыхе. Но Саша поплелась на кухню и сварила крепкий кофе, чтобы немного взбодриться. Капкейки приподняли упавшее ниже плинтуса настроение. А вот кофе подвёл. Спать всё равно безумно хотелось, подушка дивана влекла магнитом. И Саша поддалась, перед этим пододвинув к изголовью столик с ноутбуком. На экране снова всплыла фотография Марго. Как же это всё глупо. Не может ведь человек просто исчезнуть. Пусть страна большая, а мир ещё больше. О Марго ведь знают повсюду. Саша закрыла ноутбук. В ней боролись профессиональное рвение и простая человеческая усталость. Саша чувствовала себя выжатой настолько, что даже на эмоции сил не оставалось, только пустота и меланхоличная обречённость. И тёмные тени сомнений и чужой боли, которые закрались к Саше в душу тогда в ресторане. Размышления всегда приходят в самое неподходящее время. Саша откладывала их и жила под девизом личная жизнь подождёт. Так пусть же подождёт ещё пару дней. А потом и месяцев… И лет… Наверное, Саша никогда не решится что-то менять. По потолку серым призраком скользнула тень. Саша включила телефон, и слабый свет экрана осветил тёмную комнату. Сквозь задёрнутые шторы просачивались зловещие уличные страхи ночи в обличие бегающих по стенам полосок света. Возбуждённое воображение Саши рисовало картинки из детских страшилок, а разум просто отключился. Зато включились воспоминания. Теперь Саша жалела, что выпила кофе, который начал выполнять свою прямую обязанность. И Кушнир вернулась к первому плану — снова открыла ноутбук. Марго самая осторожная, хитрая и умная из всех моих знакомых, но всегда справедливая и готовая прийти на помощь. Стрелки часов подкрадывались к двойке. Саша откинула плед и захлопнула крышку ноутбука. Она нашла ответ, такой простой и близкий. Марго никуда не уезжала и нигде не пряталась. Она продолжила свою миссию справедливости. Почему Марго никто не знал близко? Почему она постоянно пропадала? Чем она вообще занималась всё это время? Откуда взялись слухи о незаконной деятельности? Может, это не совсем слухи? Саша схватила телефон и едва не выронила из рук. Пальцы не слушались её. Наконец, справившись с паролем, Кушнир открыла контакты. Ей надо было кому-то рассказать, с кем-то поделиться всем этим. И под всем Саша подразумевала не только Марго. Неосознанно она выбрала номер. Длинные гудки поколебали уверенность Кушнир. Она уже успела мысленно назвать себя дурой и сослаться на крепкий кофе и усталость. Как только додумалась позвонить среди ночи?.. Только вибрация телефона показала, что её звонок приняли. Отступать было поздно. — Александра Ивановна? Что-то случилось? — Марго не пряталась. Она всегда была там, где не достает полиция, — сходу начала Саша. — Сейчас подъеду. Из телефона снова раздались протяжные гудки…Глава 4.4
28 января 2023 г. в 18:35
Дима давно не чувствовал такой ненависти. Её тлеющий уголёк появился ещё с первыми фотографиями со взломанного сайта треклятого бара. А стоило зазвучать тихому дрожащему голосу Лианы — и вспыхнуло настоящее пламя.
Дима только казался спокойным, когда прижимал к уху телефон и старался поддержать взволнованную, напуганную девочку, даже когда говорил с полицией Подмосковья. Внутри всё кипело, в ушах стоял шум, пальцы нервно перебирали пуговицы рубашки. Дима едва держался.
Хотелось выйти, нет, даже выскочить на улицу прямо в рубашке, чтобы холод пробежал по разгорячённой коже, чтобы вдохнуть полной грудью, закрыть глаза, успокоить бешеный водоворот мыслей. Но этого он не мог себе позволить. И Дима только аккуратно открыл окно. Холодный ветер ворвался в кабинет, мурашками пробежал по телу. Стало легче.
План захватил Диму с головой. Понимающий жёсткий голос полковника на той стороне действовал вдохновляюще. Дима почему-то верил ему. Но, когда голос в телефоне сменился протяжными гудками, волнение, страхи и ненависть снова подкатили к горлу. Уже не помогал и свежий воздух. Дима ненавидел такие моменты. Он привык брать всё в свои руки, но теперь… Теперь от него не зависело ничего. А где-то за десятки километров незнакомые ему ребята завершали начатое отделом дело.
Дима доверял. Но противные сомнения чёрными тенями закрадывались в сознание. Редко время тянулось так долго. Дима мерил шагами кабинет и старался не думать о Лиане, о Джине, о тех ребятах, которые сейчас рискуют жизнями.
Нельзя взять всё в свои руки. Надо уметь ждать и доверять. Без этого невозможно быть сильным.
Дима учился с самого детства не брать на себя всё, не заваливать ответственностью за других, верить на слово. И на этом поприще у него были успехи. Дима научился работать в команде, подставлять плечо товарищам, даже просить, когда надо, о помощи. Но ждать он так и не научился. Ожидание — самое противное, что только может быть. Безделье в самый напряжённый момент, когда вот-вот решится чья-то судьба. Нет, фаталистом Дима никогда не был. Может, поэтому и не полагался на непостоянную удачу и призрачную судьбу.
Дима едва не подскочил на месте, когда из телефона раздался спокойный голос полковника. Получилось. Одна эта мысль искрой света разогнала все тени. Даже ненависть к тем ублюдкам отступила перед волной облегчения. Но расслабляться было ещё рано. Двое парней остались здесь, убийцы Джины. Их следов пока так и не заметили. Начался новый этап расследования. И, в отличие от расслабившихся было ребят, Дима бросился на поиски с безумной энергией. Любые действия лучше ожидания. И после стольких волнений для Димы работа была дороже свежего воздуха.
Юрков привык к неожиданностям. Его вообще сложно было удивить. Но у отдела Кушнир получилось. Уж поддельного свидания с Сашей в ресторане Дима никак не ожидал. Как и сама Кушнир, которая выглядела ещё более неуверенно.
Может, судьба всё-таки существует? Тогда у этой стервы ужасное чувство юмора. Надо было свести в ресторане именно его и Сашу, из всего отдела именно тех, кто так и не нашёл нить взаимопонимания. Ещё и после тех глупостей, которые Дима, не задумываясь, ляпнул о Борисе. То, что произошло, когда они перешагнули порог, объяснить логически уже было невозможно. Дима пытался. Как только упал на диван с ноутбуком, надеясь продолжить расследование.
То безумие, которое творилось между ним и Сашей… Дима мог сравнить его только с одним — встречами с Крис. Но эту мысль он вырвал с корнем и похоронил глубоко в сознании. Крис нельзя сравнивать ни с кем. Крис особенная.
Но Саша тоже особенная, не такая, как Крис, но и не такая, как все другие. Она чувствует людей. Почти так же хорошо, как сам Дима. Она тоже читает других, словно мысли написаны у них на лбу, для каждого находит свой подход, старается понять. Она тоже борется за справедливость, настоящую, человеческую, а не только сухую законную. Она тоже не умеет отступать, берет всё на себя, замечает мельчайшие детали и не умеет останавливаться вовремя. Но самое главное, что так тянуло Юркова к Саше, — она тоже сломлена. Может, не настолько безнадёжно, как сам Дима, но она погрязла в самообмане и ошибках, запуталась в личной жизни, в собственных чувствах, не может вырваться из оков прошлого.
Всё это Юрков заметил за первые дни в отделе. Он вообще тогда быстро проанализировал каждого из будущих коллег и на Саше особенно задержал внимание. А потом стал избегать её незаметно для самого себя. Для остальных работали ложь и недосказанность, Кушнир нужна была правда. А Дима слишком долго прятал её, чтобы теперь вытаскивать наружу и вскрывать только начавшие затягиваться раны. Легче было не обращать внимания.
Дима не понимал, что с ним творится. Почему, несмотря на собственные решения, его тянуло к Саше? Дело было даже не в негласном соперничестве или профессиональном интересе. Просто Саша хотела понять, без сочувствия, без жалости, только со странным интересом. Это подкупало. Зря Дима твердил, что они безразличны друг другу.
Именно Кушнир он впервые бросил ключ к правде, хоть потом и жалел об этом. Только за новой волной воспоминаний пришло облегчение. Разделить с кем-то боль легче, чем прятать.
Словно по сигналу или по общему соглашению, Саша и Дима одновременно стали ещё холоднее друг к другу. За посиделками в баре Юрков снова почувствовал себя на своём месте. Теперь в новых коллегах легко было видеть настоящую команду, товарищей. Неофициальная обстановка и дружеское обращение на ты стали нормой. Но только не с Сашей.
Негласное соперничество продолжалось, но теперь оно было до глупости наигранным, глупой попыткой скрыть правду. Но правда прорывалась в случайных взглядах, горячих прикосновениях и неосторожных фразах. И Дима перестал себе врать. Что-то влекло его к Саше. Нет, не любовь, не простая романтическая приязнь. С Сашей было интересно. В ней скрывалась какая-то тайна, глубина, которая манила шагнуть и утонуть, погрузиться с головой.
На самом деле Дима обычно избегал плотного общения с женщинами. Крис стала, скорее, исключением, чем правилом. Саше же он был благодарен за попытку понять, за молчание, за ничего не стоящие фразы и незаметные для других переглядки, даже за соперничество, оно отвлекало.
Та встреча в ресторане снесла, стёрла в порошок все границы и стены. Дима обещал себе, что никогда больше не пересечёт их. Все попытки полетели к чертям, когда Саша заговорила, так искренне, так похоже на Крис. Они читали мысли друг друга, даже не замечая этого. Они оба открылись, прошлое захлестнуло не волной — цунами, грозясь смыть тщательно выстроенное настоящее. Тогда Дима остановился. Кто ж знал, что бессмысленные разговоры повлекут за собой ещё больший эффект?
Зря он согласился на эту аферу с рестораном. Так твердил здравый смысл. Но даже в тишине квартиры под тиканье часов Диму преследовал голос Саши, а на губах играла нелепая улыбка. В горле стоял комок, сердце бешено колотилось о ребра. Больно. Снова. Дима не мог справиться с проклятыми воспоминаниями, с призраками прошлого, которые, почуяв слабость жертвы, растянули свои сети. Но, может, боль лучше разъедающей пустоты, в которой Дима надеялся скрыться от реальности?