Позволь мне любить тебя

Homegrown — Haux

      Времени было мало и подумать о том, что случилось между ним и Юнги, Чимин не успел. Быстро, насколько мог сам Пак, переоделся и прыгнул в машину. У клуба, где должны были проводится съёмки, его ожидала вся съёмочная группа, два уже давно знакомых гримёров и Сонун.       Его друг сегодня был одет во всё чёрное. Словно у поп-рок музыканта, в ушах были вставлены кольца-серьги, на двух пальцах красовались перстни. Он был одет в чёрную водолазку, узкие брюки, а сверху накинута кожаная жилетка.       — Ён, где тебя черти носят, мы ждём здесь уже битый час, — возмущался режиссёр.       — На самом деле, не больше тридцати минут, — смеялся Ха.       — Твой партнёр на сегодня очень сильно спас тебя, знаешь ли, — продолжал кипятиться режиссёр.       — Ага, он принёс нашему любимому режиссёру сладости, — в унисон с Сонуном засмеялась одна из гримёров.       Быстро скооперировавшись, Чимина забрали в клуб, в одной из дальних комнат его привели в порядок и ещё раз переодели, чтобы стиль соответствовал образу Сонуна.       Когда Чимин вышел ко всем, Ха присвистнул.       — Ничего себе, не думал, что тебе так идут короткие мини-платья.       Да, точно, мини. Пак чувствовал себя в нем совсем некомфортно. Тёмная ткань еле-еле прикрывала задницу, а неудобные туфли на приличном каблуке казались неустойчивыми. На шее красовалась массивная цепь, на руке её дополнял такой же браслет. Графичные стрелки и высокий начёс были завершающими штрихами образа.       — Да, я тоже не думал, что мне это идёт и что я вообще это когда-нибудь надену, — Чимин старательно натягивал ткань платья вниз, ему не нравился этот лук, но работа есть работа. — Пойдём, Сонун. Спасибо, что согласился помочь мне. Это слишком волнительно.       Подцепив руку Чимина, Ха пошёл вперед. Камеры были уже расставлены по периметру клуба, но основная их часть располагалась за сценой. Как раз куда направлялась пара.       — Прошу вас, — отыгрывал свою роль Сонун, помогая Чимину забраться по ступенькам наверх.       Для начала им предстояло взять интервью у каждого из участников трависти-шоу. Тут Сонун не мог помочь Чимину, он лишь находился рядом и улыбался на шутки, которые отпускали участники, и кивал.       Режиссёр Чимина постарался. Ведь взять и использовать Сонуна в качестве пары для Сон Ён на этот вечер было непросто. Ему пришлось заключить контракт на использование образа уже довольно знаменитого в кругах кей-поп индустрии айдола. Но всё удалось и вот, его друг был рядом с ним, прикрывал его и поддерживал.       Спустя час, когда основные интервью были уже отсняты и им осталось только спуститься в зал и насладиться шоу, Сонун предложил перебраться ближе к бару. Он оправдывал себя тем, что они так и не смогли нормально отметить вступление Чимина в ряды именитой группы.       — Я обещаю, что не дам тебе сегодня напиться, Ён, — подмигнул Сонун. — Завтра будешь цвести и пахнуть.       — Правило одного бокала, Сонун. Я же леди, — он поиграл бровями и всё же пошёл за другом в сторону барной стойки. — Мне один Лонг-Айленд, пожалуйста, — обратился Чимин к бармену.       — О, а вы выбрали напиток не из слабых, миссис, — усмехнулся Ха.       — Я вообще-то ещё мисс, не забывайте об этом, — ответил на колкость Чимин. — И да, я не из тех девчонок, которые весь вечер давятся маргаритой.       — Уговорила, — откровенно смеялся Сонун. — Но если ты ужрёшься, то меня не простит твой режиссёр. К слову, он ещё здесь и наблюдает за нами, — Сонун указал в сторону, где расположился режиссёр с помощницей. Но, казалось, им было не до них, и те тоже хорошо проводили время.       Наконец, музыка затихла и свет погас, только чтобы потом всё его сияние переместилось на сцену. Вышли участницы шоу. Все яркие, безупречные, искренние, как думал Чимин. Он был восхищён. Эти люди полностью отдавали себя искусству. Как они чувствовали музыку, их тела двигались в унисон с ней.       — Я в восторге от них! — кивнул Чимин в сторону выступающих. — Они нашли себя, нашли свою сцену и кайфуют сами от себя. Это видно невооружённым взглядом, — Пак прикасался своими губами к неонового цвета трубочке и прикрывал при этом глаза. Он представлял, как выйдет на СВОЮ сцену. Не один, а целой семьёй. Как будет ловить каждое ощущение, что смогут подарить ему музыка, ребята и фанаты.       Сонун же не мог оторвать глаз от этих пухлых губ, которые как будто заигрывали с ним. Он скусывал кожицу своих и не переставал думать, какие на вкус чиминовы.       — А я в восторге от тебя, Мочи. Ты можешь добиться всего, чего пожелаешь. Мой смелый Чимин.       На его слова блондин открыл глаза и улыбнулся, оставляя трубочку между зубов. Отпустив, наконец, пластиковое оружие пыток для Сонуна, Пак поставил опустошённый бокал на стойку.       — Знаешь, сегодня мне правда показалось, что я могу всё на свете, — рассмеялся Пак.       Не заметив, как ему принесли уже третий стакан, Чимин почувствовал лёгкое головокружение. Так бывало тогда, когда алкоголь попадал в кровь и начинал устраивать внутри свои правила, расслабляя.       Было весело, хорошо, тепло. С Сонуном было уютно. Хоть Чимин и не мог расслышать большей части того, что говорил его друг, всё равно было так приятно вновь проводить с ним время. Незаметно для себя, блондин всё же умудрился сильно запьянеть. Так, на небольшом перерыве, он сообщил Ха, что ему следовало «припудрить носик», и выпорхнул из зала в сторону уборной.       Он старался умыться так, чтобы не испортить грим и укладку. Посмотрев в зеркало, Чимин обратил внимание на свои губы. Тёплой волной его окутали воспоминания об их первом поцелуе. Он закусил нижнюю губу почти до крови и провёл по ней языком в надежде почувствовать вкус Юнги, но сейчас ощущались лишь нотки выпитого коктейля.       Строчки песни, которую они записывали с Юнги в студии совсем недавно, сами сорвались с губ. Эхо стен в уборной усиливало звучание его голоса.       Оставшись довольным своим внешним видом Чимин направился к выходу.       — Чимин-и, это ты? — Пак услышал позади знакомый до мурашек голос.       Твою мать, это был Чон Хосок, Чимин не ошибся, и всё, что ему оставалось делать, это сорваться с места и бежать.       «Кто придумал такие длинные коридоры в клубах и почему здесь так пусто».       Уже на бегу Чимин набирал номер Сонуна, всё, что угодно, только не Хосок, он не должен был быть здесь, как так вышло? Или всё же должен. В голове тут же всплыло воспоминание о последнем разговоре с Намджуном, в котором он предупреждал Чимина, но окрылённый сегодняшним днём Пак совсем забыл об этом.       — Сонун, скорее, ты должен спасти меня, — срывающимся голосом, закричал блондин. — Я в районе туалетов.       — Понял, — всё, что успел ответить Ха, прежде чем бросить трубку.       Сонун не растерялся. Ведь что бы не случилось с Чимином, он знал, что в любом случае защитит его. Как и сейчас, он быстро просочился сквозь толпу и был уже в коридоре. Он увидел Чимина, который старался идти, как можно скорее, но опьянение и, кажется, натёртые новыми туфлями ноги мешали ему.       Чимин просил его защитить, но от кого? Ха не видел ни преследователей, ни того, кто бы мог домогаться до друга.       Подбежав к Чимину, Ха осмотрел, не пострадал ли тот. Подхватив его под руку, Сонун не выдержал веса Пака только потому, что не был готов к тому, что тот начнёт заваливаться назад. Благо, помогла стена позади Чимина, и Сонун сумел выставить руки и облокотиться на них по обе стороны от парня.       — Сон Ён, что… — Сонун не успел договорить до конца, когда услышал чей-то голос, который, кажется, звал Чимина?       «Это, что один из бантанов?» — подумал Сонун.       Опустив глаза и заметив растерянный взгляд Чимина, к Ха пришла шальная мысль, и он тут же воспользовался ей.       Обхватив пальцами подбородок Пака, он поднял его лицо и немедленно впился в приоткрытые губы друга. Глаза Чимина тут же расширились. Он замер. Ему хотелось оттолкнуть Сонуна, но мимо проходил Хоби, и нужно было продержаться одну секунду.       По ощущениям, внутри у Пака сейчас упало и громко разбилось что-то стеклянное, разлетаясь на осколки и больно раня. Эти несколько секунд были слишком длинными, и не только из-за опьянения.       Когда Сонун отстранился сам, Чимин тут же повернулся в сторону и как на зло встретился взглядом с Хосоком, который выглядел потерянным, выискивая кого-то (Чимина) по углам.       Блондин уткнулся в плечо Ха, пока шаги в коридоре не стали слишком тихими. Когда Чимин отстранился от Сонуна, он не мог смотреть ему в глаза. Хоть Пак и должен чувствовать сейчас благодарность за спасение репутации и возможной неустойки, всё, что он чувствовал сейчас, — это опустошение. Этот день, который должен был запомниться ему одним из самых важных в жизни, ведь Пак был так счастлив, теперь потерял свой смысл. И пусть Чимин сейчас гиперболизировал проблему из-за градуса в крови, но что сказать Сонуну, он не знал.       — Чимин-и, — тихо позвал его друг, чтобы никто больше не мог услышать. В зале опять заиграла музыка, и заглушила их голоса. — Прости меня, ладно? — просил Ха, испугавшись, когда увидел его растерянность. — Домой, да?       Сонун больше не говорил, он потянул Пака за собой, крепко держа за руку. Когда они вышли на свежий воздух, голова Чимина сильно закружилась, и он попытался вырваться из крепкой хватки своего друга, хотя тот держал не крепко. Чуть не рухнув на землю, Пак был пойман Сонуном.       — Что с тобой? — всё так же не понимал Ха. — Я растерялся, не знал, что и делать, когда заметил Хосока. Эй, Чимини-и, тебе плохо? — Сонун не на шутку испугался, когда Пак согнулся по полам, схватившись за живот.       Нет, его не вырвало, но порыв тошноты было сложно сдержать. Спазмом скрутило все внутренности. Он не мог думать ни о чем, только о том, что, кажется, его жизнь точно пошла под откос. Только вот где он сделал неправильный выбор? Самое паршивое было в том, что Чимин отлично знал, ГДЕ.       — Сон Ён? — опять знакомый голос. Пак увидел Хосока, стоявшего около выхода из клуба. Около его уха был мобильный, по которому он сейчас кажется разговаривал, а потому, видимо, и оказался в этом месте. Так как в клубе из-за музыки было ничего не слышно, здесь собирались все, кому нужно было поговорить по телефону, покурить или просто освежиться. — Юнги, я скоро буду, попроси Намджуна мне не названивать каждые десять минут. Я почти всё записал… Что? Да, я встретил нашу общую знакомую, перезвоню позднее.       — Нет, нет… — вслух истерично засмеялся Чимин. — Что же ты наделал, Сонун? — он фактически шептал в пустоту.       «Ты был счастлив целый вечер, Чимин. Твоя ложь сделала своё дело. В этом вини только себя, Господин Пак»       Блондин выпрямился, поправил ткань платья и повернулся к другу.       — Домой, отвези меня в общагу, сейчас же.       Сонун посмотрел сначала на ничего не понимающего Хосока, а потом обратился к Чимину.       — Сон Ён, кажется, это твой друг? Извините, — Ха поклонился Чону. — Мы собирались уходить, и мы уходим.       Сонун не позволил что-то сказать Хосоку, быстро увёл Чимина в сторону, тут же словив такси, он назвал адрес дома, где жил сам.       — И не вздумай сейчас начинать истерику Чимин! Ты видел себя? Ты пьян и не в том виде, чтобы ехать в общежитие. Что на тебя вообще нашло? Если на тебя так повлиял мой поступок, то я искренне прошу у тебя прощения. Эй, Чимин, слышишь меня вообще? — перехватив блондина под локоть, Сонун дёрнул его на себя, чтобы тот, наконец, посмотрел на него.       — Ты хоть понимаешь, что произошло? Понимаешь, что произойдёт? — Чимин смотрел в глаза Сонуна нечитаемым взглядом.       — Я ничего не понимаю, Мини. Единственное, что меня сейчас беспокоит, — что ты пьян и нужно поскорее добраться домой. Мы едем ко мне, если что-то происходит, объясни. Пожалуйста, Чимин-и… — он провёл большим пальцем руки по щеке, вытирая слезу блондина. Чимин аккуратно убрал руку Сонуна от своей щеки.       — Знаешь, у меня сегодня случился первый поцелуй, — с улыбкой произнёс Пак.       — Я прошу тебя ещё раз, прости. Не думал, что это так повлияет на тебя, — Сонун закусил нижнюю губу, всё так же рассматривая лицо своего друга. Косметика потекла по лицу, и как бы Ха не старался, лишь сильнее размазывал её по щекам парня. Это не делало Чимина менее красивым, он нравился Сонуну любым и он был готов сказать ему об этом, но реакция Пака завела его в тупик.       Машина остановилась возле дома высотки, где располагались апартаменты Ха. Быстро расплатившись с водителем, Сонун вышел из машины, утянув за собой Чимина.       Остановившись, он обнял того за плечи и прижал к себе. Он чувствовал, как из глотки друга вырывались всхлипы, а по щекам продолжали течь тёплые слёзы.       — Что я должен сделать, чтобы ты успокоился? Всё, что угодно, только не обратно в общежитие, Чимин! — сразу же пресёк попытку Пака Ха.       — Ты неправильно меня понял, хён, — Чимин с тоской посмотрел на друга. — Мы с Юнги поцеловались сегодня. То есть не мы, а он и Сон Ён. Как-то так, — Чимин не знал, зачем он говорил это сейчас. Просто алкоголь сделал своё дело и развязал язык.       Громко выдохнув, Сонун поднял голову вверх, собираясь с мыслями.       — Ладно, дай разобраться, — Ха запустил пальцы в свои волосы, всё ещё пытаясь сообразить и переварить ту информацию, которую сейчас услышал. Ведь получалось так, что Чимин и Шуга… — Так, Чимини-и, идём наверх, ты простудишься. Я не знаю… — Сонуну было сложно говорить, горьким комом встали в глотке слёзы. Он не плакал так давно, но сейчас это хотелось сделать больше, чем обычно.       «Почему так, Чимини-и?»       Обхватив за плечи Пака, Сонун направил его ко входу в парадную. Он должен быть сильным и не показывать своих чувств Чимину, не сейчас.       Так сложно.       Поднявшись на лифте в полной тишине, нарушаемой самим Чимином, громкими всхлипами, они, наконец, ввалились в квартиру Сонуна.       Подняв на ноги Пака, который умудрился споткнуться о коврик, лежавший у двери, Сонун осторожно провёл его в спальню и усадил на кровать. Устроившись рядом с ногами Чимина, Ха, наконец, нашёл в себе силы посмотреть тому в глаза.       — Мы будем говорить об этом?       — А мы должны? Хосок видел то, чего не должно было случиться. Мы ничем не поможем разговорами. Я хочу спать, — Пак снимал накладные пряди наощупь и складывал себе на колени. — Я знаю, что ты не хотел этого, но так случилось. Мне остаётся надеяться, что Шуга не узнает об этом, — он разобрался с причёской и достал влажные салфетки из сумки, чтобы стереть с лица мейк. — Но знаешь, Сонун, эта ситуация дала мне большой толчок для размышлений. Я не достоин Мин Юнги, вот и всё на этом.       Сонун сидел всё также в ногах у Чимина. Парень был в ярости, он не хотел видеть друга таким.       А друга ли?       Сонун много лет считал его таковым, точнее убеждал себя в том, что хотел дружить с Чимином, а не делать с ним то, что снилось каждую ночь, от чего утром вскакивал в холодном поту с ощущением чужих губ на собственных.       Ха виноват сам, надо было сказать Чимину раньше о своих чувствах. Ещё там, в Америке был такой шанс, перед отлётом, когда Чимин смотрел так виновато своим детским взглядом, когда закусывал нижнюю губу и сжимался в маленький комок, пока Сонун злился на него из-за того, что тот не сказал о переезде. Чимин не предупредил его заранее, не поставил в известность о своём отлёте.       Сонун не понимал тогда, почему Чимин так поступил с ним. Он не хотел понимать, потому что его чувства были раздавлены. Даже того не зная, Пак просто откинул их, бросил и улетел.       Только после нескольких часов, дней, Сонун понял, что сделал всё правильно. Отпустил, позволил Чимину отправиться на встречу своей мечте, а также он осознал, что хотел бы поехать за ним. Он сделал это, но так и не пришёл на порог любимого сразу. Не хотел отвлекать.       И что в итоге он получил?       Плачущего, убивающегося по другому парню Чимина?       Парню, который никогда ничего не делал для Пака? Который не приложил никаких усилий, чтобы быть рядом с ним.       Сонун ненавидел это всё. Ругал в первую очередь себя, бил по лицу, кричал, но это всё только внутри. Чимину он этого ни за что не покажет. Он сможет доказать, насколько Пак заблуждался в своих чувствах и мыслях к тому человеку. Он докажет свою значимость, у него всё ещё будет шанс.       Сонун протянул руку к лицу Чимина, вытерев одинокую слезинку, катившуюся по раскрасневшейся щеке.       — Пошли, я отведу тебя в душ, не стоит ложиться в таком состоянии, — осторожно попытался достучаться до Чимина Ха.       — Намджун мне голову открутит. Я не сдержал слово, снова со мной одни проблемы, — Чимин невесело усмехнулся. Он встал, облокачиваясь на Сонуна. Пока они шли до двери в ванную, Чимин старался понять, почему Ха так нянькался с ним. — Хён, ты не оставишь меня никогда, так ведь? — Пак посмотрел на друга пустым взглядом.       — О чём ты вообще, конечно я не оставлю тебя, — Сонун заботливо провёл по волосам Пака. — Я знаю тебя много лет, Чимин, и был с тобой во всех передрягах, в которые ты так успешно любил влезать. И откуда такой талант, — несмело улыбнулся Ха. — Во всяком случае, с тобой не бывает скучно. Если бы ты был монашкой, я бы покрылся плесенью, — Сонун нахмурился. — Если хочешь, я сам могу позвонить Намджуну и всё объяснить. Вообще, я не видел твой телефон ещё с клуба, где он?       — Наверное, в сумке, — Пак внимательно ещё разок посмотрел Сонуну в глаза. — Ладно, я в душ. Не жди меня, ложись спать, — он захлопнул дверь перед другом, но через секунду открыл её снова. — Хён, у меня нет сменной одежды, я думал заехать домой после мероприятия, знаешь… В общем, не мог бы ты одолжить мне что-то своё, а то я поеду к парням в общагу в этом шлюхском платье, ха-ха, — Пак облокотился на дверной проем. — Слишком секси, I mean, — горько рассмеялся он.       Сонун отметил про себя, что Чимин уже способен шутить и смеяться, а это значило, что градус алкоголя в его крови значительно снизился. Он решил поддержать друга в его веселье.       — Я принесу тебе сменку, иди мойся. Заодно проверю твой телефон, хорошо? Нужно хотя бы написать сообщение Намджуну, что с тобой всё хорошо, иначе будет совсем неправильно, — размышлял Сонун. — Так, всё, дуй в душ, — Ха запихнул голову друга обратно и закрыл за ним дверь.       Наконец-то он мог сорвать с себя маску беспечности и наигранного веселья. Облокотившись об дверь ванной комнаты, Ха протяжно выдохнул. Прислонив руки к лицу, он потёр глаза, которые были готовы выпустить из себя жидкость, что стояла в них с момента признания Чимина. Он хотел закричать, но был не вправе этого сделать. Оттолкнувшись от двери, Сонун сначала нашёл для Пака одежду, осторожно положил её у ванной и ушёл на поиски телефона.       Как и ожидалось, куча пропущенных, причём не только от Намджуна, звонила фактически вся группа. Море незнакомых номеров и всего три сообщения.       Первое от отца: «Сынок, у тебя всё хорошо? Не могу до тебя дозвониться, тебя потеряли. Прошу ответь, как только увидишь сообщение, иначе я вам с дружком голову обоим откручу по утру!»       Сонун рефлекторно проверил свой телефон и понял, что звонили не только Паку, но и ему. Это могло значить одно — то, что Чимин с ним, знали многие.       «Чёрт, Сонун, ты идиот. Хотел помочь, да?»       Второе сообщение было от Намджуна: «Немедленно возвращайся в общежитие, Пак Чимин. Чтобы не было проблем, я серьёзно. Я лично устрою их, если тебя не будет через час.»       Прочитав сообщение от Намджуна, Ха покачал головой, как он узнавал в нём своего наставника. Ох уж эта чрезмерная забота, пусть он будет хоть тысячу раз дерзким и грубым, Ха знал, что это всё из-за волнения.       Третье сообщение было от незнакомого номера. Мог ли Сонун прочитать и его, имел ли право?       Пока Ха размышлял, тупо уставившись на непрочитанное сообщение, Чимин стоял под жёсткими струями воды. Он перебирал в голове моменты этого дня, чтобы найти тот, в который всё полетело к чертям. Конечно, он знал, когда это произошло. Это мгновение хотелось стереть из памяти, желательно у всех.       «Какого хуя, Сонун. Почему ты не придумал ничего другого?»       Вообще, в приоритете сейчас было освежиться и срочно ехать в общежитие, и, как нашкодивший пес, сидеть и выслушивать наставления Джуна. Поэтому Пак собирался решать проблемы по мере их поступления. Он и так запутал всех вокруг, не хватало ещё запутаться самому.       Когда он открыл дверь, то увидел аккуратно сложенные чистые вещи. Чимин наспех запрыгнул в них и направился на поиски Ха. Обнаружил он того, сидящим на краю кровати с его телефоном в руках.       — Ну что, ты связался с Намджуном? — Пак присел рядом, вытирая волосы полотенцем.       Сонун вздрогнул и чуть не выронил из рук телефон.       — Он написал сообщение, чтобы ты немедленно возвращался в общежитие. Думаю, он зол. Я пока не звонил ему, но готов это сделать, если ты хочешь остаться здесь, — сказал Ха, глядя на Чимина. Ему явно нравилось, как сидела его одежда на Паке. Сонун закусил нижнюю губу.       Чимин уткнулся носом в плечо друга.       — Мой милый Сонун-а, ты ведь сам знаешь, что такое контракт. Я должен быть в общежитии сейчас. Поэтому отправь ему сообщение, что я в порядке и скоро буду. Пойду закину что-нибудь в себя перед поездкой. Надеюсь, у тебя полный холодильник, хе-хе, — Пак посмотрел на парня, всё ещё лёжа на его плече.       — Что бы не случилось, а ты всегда готов поесть, — Сонун погладил Чимина по голове. — Пошли, накормлю.       Пока еда разогревалась, Ха написал Намджуну сообщение, на которое тот ответил, что слава Будде, что Пак жив и он ждёт его жопу в гостиной с ремнём в руках.       Долго не задерживаясь, Сонун отвёз Чимина в общежитие несмотря на то, что тот отказывался, ссылаясь на нетрезвость Ха. Однако, все отговорки не подействовали. Сонун уверил, что фактически не пил, не считая глотка некрепкой «лагуны», и ехать совсем не далеко.       — Ну что, Пак Чимин, удачи тебе?       — Удачи мне, Ха Сонун, — Чимин отсалютовал другу. — И спасибо тебе ещё раз, хён, — чтобы не слышать ответ, который напрашивался сам собой, Пак поспешил продолжить. — И есть за что! — он одарил Ха ещё не полностью трезвой улыбкой и забежал в здание.       — Ким Наджун, я на месте! — шёпотом кричал Чимин, разуваясь в коридоре. Он немного запутался в кроссовках, поэтому до зала фактически пропрыгал на одной ноге. — О, хён, ты опять не спал всю ночь из-за меня? Намджуни-я, ты сейчас будешь ругать меня? — словно поджав хвост, Чимин пытался ластиться к лидеру.       — Чимин! — держался очень серьёзно RM. — Ты хотя бы осознаёшь, во что ты превращаешь мою жизнь? Понимаешь, какой опасности подвергаешь себя и всех ребят, компанию и Биг Хит и GRT? — Намджун наклонился к Чимину и его лицо изменилось. — Чимин, ты что ещё и выпил?       — Хён, я так мало пил, что уже трезв, — он спрятал в ладонях лицо и уткнулся в грудь Джуна. — Прости меня, Намджуни-и! Я плохой, но исправлюсь. Честно-честно! — все ещё не убирая ладони, он сделал щёлки между пальцами и слезливо посмотрел на Джуна.       — Так, ладно. Я даже считать не хочу, сколько раз всё это слышал! Я не могу с тобой сейчас серьёзно говорить, но ответь мне, Чимин, ты точно не хочешь мне рассказать чего-то важного? — Джун выглядел, если не злым, то точно недовольным. И это уже не просто детские шалости. Но блондин всё ещё не мог собрать себя в единое целое и сдаться одному из немногих людей, кто верил в него и ему.       — Очень хочу, Намджун. А можно завтра? — Чимин широко-широко улыбнулся и показательно зевнул. — Уже так поздно.       — Хочешь честно? Я устал от тебя, Чимин. Даже макнэ не показывает мне своего переходного возраста, а ты… Прости меня, ты либо взял непосильную для себя ношу, либо у тебя происходит что-то действительно серьёзное. Разберись в себе, пожалуйста, и я буду ждать тебя завтра с разговором. Доброй ночи, Чимин-и.       Больше не произнося ни слова, парни ушли спать. Намджун уснул фактически сразу, видимо, действительно уставший от тяжёлого дня и от того, что Пак вновь его заставил нервничать.       У самого Чимина сон не шёл совсем. Ворочаясь с боку на бок и чувствуя, как головная боль начинала напоминать о себе, блондин уснул только под утро.