Ghosts have feelings

      Мельхиор вздохнул. В его голове всё ещё звучала просьба Бинни о том, что бы он остался дома. Для призрака слова не стали бы преградой, но с недавних пор Мельхиор вернулся к границам. Подобным тем, с какими его воспитывали родители. Хоть сейчас и уже не нужно было, к примеру, кланяться, когда кто-то входит в комнату. Многое утратило своё значение за эти сто лет. И, может быть, даже зря. Бинни иногда смотрела телевизор с этими — как они их называют — шоу для развлечения. Не раз там бывали истории о том, как парни самым некрасивым образом обращались с девушками. И это действительно пугало. У Мельхиора просто в голове не укладывалось: как можно так с кем-то поступить? Хоть в его время права противоположного пола сильно ограничивались по сравнению с тем, что происходило сейчас; никто даже и подумать не мог о том, чтобы обозвать девушку или ударить её. Ударить!.. Да разве так можно? Мельхиор всякий раз одновременно и радовался, и содрогался от мысли о том, насколько изменился этот мир. Где-то глубоко внутри у него всё переворачивалось от мысли, что Бинни тоже может с этим столкнуться. Он же… даже не сможет помочь. Защитить. Самая большая мука — видеть, но не иметь возможности ничего сделать. Да и его самого никто не может видеть…       Бинни определённо общается с ним только потому, что они занимаются его расследованием. Расследованием, после которого он, вероятно, уйдёт в лучший мир. Лучший мир… Какой он, этот мир? Есть ли там что-то вообще? Он никогда не думал о том, что это всё произойдёт так быстро. В какой-то степени подобное бесплотное состояние стало привычным. Мысль о том, что можно прекратить свои скитания, так долго была очень далёкой. А Бинни… Как у неё получается и помогать ему, и мешать?       Когда-то Мельхиор считал, что быть призраком довольно интересно. Первичный страх прошёл, когда он обнаружил, что способен пугать людей. В какой-то степени это было даже весело… Наблюдать за лицами этих несчастных людей, не способных понять, что за неведомая сила каждый раз выгоняет их из дома.       До того дня, когда в дом заселилась семья Бинни. Эта девочка почему-то привлекла его внимание. Рядом с ней он вспоминал, как хотел вернуться к жизни, иметь возможность коснуться кого-то… В том числе и Бинни. Да, Мельхиор завидовал. Завидовал тому, что этот конюх может обнять её. Может просто коснуться её руки. Кажется, именно так сейчас выражали поддержку. Он так многого не знает о современном мире… Зачем он Бинни? Мельхиор ведь всего лишь смешной друг-призрак, который давным-давно должен был сгинуть в истории…       Порыв ветра ворвался в комнату, сметая всё на своём пути. Пострадала от него и небольшая книга, лежавшая на столе. Странно, откуда это она? Мельхиор не помнил таких в доме. Впрочем, не стоило долго гадать — написанные внутри строчки подтверждали, что это был дневник Бинни. Мельхиор ощутил беспокойство. Не в его манерах лезть в чужую личную жизнь. Особенно в жизнь его единственной подруги. Интересно, если бы была такая возможность… Стать живым, получить возможность завести друзей… но навсегда потерять Бинни? Что бы он выбрал? В самом начале знакомства он непременно бы согласился. Но сейчас… В его голове поселились сомнения.        — Мельхиор! — раздался по всему дому голос девочки.       Мельхиор только хотел откликнуться и заодно честно признаться в том, что дневник он не брал, как Бинни позвонили.        — Лука?.. Да, нам осталось найти ещё пять часов. — Мельхиор выглянул из стены: Бинни нерешительно стояла у окна, задумчиво прикусив губу. — Что после этого будет? Наверное, Мельхиор вернётся в своё… Лука! Я серьёзно! Представь, если бы ты оказалась вдали от семьи и друзей, в далёком будущем, будучи призраком… Я уверена, что это и есть его желание. И не говори мне о том, что оно могло поменяться, тем более на это! Я не верю!       Хоть Бинни и улыбнулась, но после окончания звонка заметно поникла. Она, нервно сжимая телефон в руке, взглянула на часы, висевшие на её шее.        — Вот только… изменилось моё желание. Как бы я хотела, что бы Мельхиор остался в моём времени… и стал человеком. Но это невозможно.        — Наши желания схожи, — тихо заметил Мельхиор, после чего Бинни обернулась, вздрогнув. Было довольно легко заметить, что призрак выглядел поникшим. Не глядя на неё, он нервно одёрнул рукав.        — Неужели ты правда хочешь остаться здесь? — Бинни шагнула ближе, и между ними оставалось уже привычное расстояние. Вот только физическое или моральное?..        — Да. На самом деле… Захотел почти с самого начала. Знаешь, ты не только первый человек, что смог увидеть меня… Ты относишься ко мне как к человеку. — Бинни смущённо улыбнулась, а Мельхиор продолжил. — Познакомила с Лукой, позволяешь всюду ходить за тобой, хотя я бы мог перестать, если бы ты сказала мне «нет», и спокойно разговариваешь со мной на улице.        — Но, Мельхиор, ты же ничем не отличаешься от человека. И не столь важно, что ты жил в прошлом веке. — Мельхиор внезапно почувствовал, как по его щеке скатилась слезинка. Он… плачет? Правда плачет?        — Ты… так считаешь? — У него даже дрогнул голос от накатившего волнения. Он и не думал, что когда-нибудь услышит подобные слова.        — Конечно. Честно говоря, я иногда забываю, что тебя больше никто не видит, — улыбнулась она. — Ты же… такой живой.       Мельхиору казалось, что весь мир на мгновение замер. Они оба прекрасно знали, что это ложь. Что его даже нельзя коснуться. Исполнить этот привычный человеческий жест, через который можно выразить все свои чувства и эмоции. Но Бинни это было не важно. Она не говорила этого вслух, но именно это читалось в её глазах. Сейчас для Мельхиора это было самым большим чудом. Даже удивительнее того факта, что призраки существуют.        — Хотелось бы и мне и правда ожить… Ради тебя. — Последние слова он произнёс шёпотом.        — Ради меня? — изумилась девочка.        — Да. Конечно, меня интересует ваш новый мир со всеми его изобретениями… Но больше всего мне важна ты. — Мельхиор глубоко вздохнул. — Хочу иметь возможность коснуться тебя, обнять. Быть всегда рядом. В конце концов, любить тебя как человек. Ведь призраки всего этого не могут. Я всего лишь воспоминание.        — Можешь, Мельхиор. И не раз уже доказывал это, — усмехнулась Бинни. — Думаешь, не замечала, как ты смотришь, когда я общаюсь с Николасом? Как беспокоишься во время наших дел? Ты человечнее многих людей. Мне так грустно осознавать, что с концом расследования мой очаровательный призрак навсегда покинет это время.       Её очаровательный призрак. Мельхиор не знал значения этого прилагательного, но понимал, как оно выражало все эмоции. О Бинни хотелось слагать поэмы и легенды. Легенды о невозможной любви на границе веков.        — Я никогда тебя не забуду. Обещаю. Даже если вернусь в своё время и вдруг останусь живым после случившегося, я всегда буду любить только тебя. — И это не были просто слова.       В них он был уверен.       А ещё в том, что перевернёт мир, но сумеет вернуться к ней. К его Бинни Бауманн.