Один, единственный, закон.

      Ее рыжие волосы огнем горели на холодном мраморе. Она понимала что её действия - сумасшествие и одержимость. Но поступить иначе было просто невозможно, означало - забыть и отказаться от себя, от того, кем она была когда-то. Дева чьи волосы пылали огнем а глаза были холодными как лёд, или коса из лунного серебра что несла смерть её врагам. В эти редкие моменты она вспоминала себя прежнюю. Она вспоминала как была путешественницей и пела прекрасные песни. У нее была лютня, творение лучших мастеровых мира, но теперь... Она провела рукой по древку своего страшного оружия. Слеза скатилась по её нежной щеке и упала на мрамор. Она вспомнила как сидела с ним над обрывом, утащив из под присмотра бдительных наставников и он рассказывал о созвездиях, тайных механизмах двигающих мир, и чародейских науках. Они могли веселится целую ночь, болтая и дурачась, как малые дети. Они отправлялись в странствия вместе и вместе встречали смертельные опасности. В те дни она могла позволить себе сосредоточиться на том что ей искренне нравилось, и песни её, наполненные мистической силой, создавали прекрасную синергию с его мастерством над любым оружием, делая пару прекрасным и непобедимым дуэтом. Среди льдов севера и жарких песках востока, два героя помогали таким же как они делать мир лучше, воздвигать новые земли из хаоса. Девушка посмотрела на Луну, высоко в небесах и прошептала короткую молитву. "Пожалуйста, я готова умереть бесчисленное множество раз, но пусть у нас однажды появится светлое завтра." Где он сейчас? Где он был? Был ли он? Она не могла читать судьбу по звёздам, и поэтому все что ей оставалось - молится. Луна медленно плыла но небосводу, а девушка все не двигалась тихо плача в ночи. Горизонт прорезала черта наступающего рассвета. Она встала на ноги и перехватив косу правой рукой пошла прочь. Её девять хвостов элегантно покачивались в такт шагам. Несколько огненно-рыжих волосков остались на плече прекрасной мраморной скульптуры, изображающей юношу сидящего на краю обрыва, левой рукой опирающегося на землю а правой - указывая на звезды. Солнечные лучи высветили золотые глаза и золотую метку на лбу статуи. Чуть сзади начиналось страшное поле. Бесчисленные головы, некоторые насаженные на кол, поближе к статуе, другие просто лежащие на земле и множество красивого и дорогого оружия - мечи, топоры, посохи. Кажется сегодня эта коллекция станет еще больше.       Хватая ртом воздух Кира рывком села на кровати. Опять этот сон. Скорее даже не сон а видение. Из прошлого настолько далёкого что даже космической пыли не осталось от тех времен. Встав с кровати девушка подошла к ростовому зеркалу и расправила волосы. Рыжая волна волос блеснула в темноте ночи становясь серебряно-белой. Если ей что и не нравилось в обретенных силах так это то, что в её идеальных волосах теперь всегда была аккуратная рыжая прядь, почти не заметная, если не знать куда смотреть, но все же. И как бы она не меняла свой облик новыми силами, рыжая прядь все еще оставалась, и даже закрасить её надолго не выходило - краска сходила меньше чем за два или три дня. “Видимо это такое напоминание о моей прошлой жизни.” Заключила Кира. “В моих видениях у меня всегда рыжие волосы. И эта прядь была всегда, как и у меня. И татуировки”. Легким напряжением воли она призвала красивый серебряный с голубым отливом узор татуировок на своем теле. Раздался стук в дверь и затем в комнату робко заглянула одна из горничных.       -Простите госпожа, вы не спите? - она увидела свою леди стоящей у зеркала и набрав воздуха в грудь, заговорила, пока Кира, уже поняв направление разговора потянулась за одеждой, - Вы сказали разбудить вас если мы получим еще сигнал об активности на Ладоге. На соединение с группой катеров вышедших из Шлиссельбурга выдвинулся катер из Коневца. Так же мы засекли катер из Никольского Монастыря, в Сторожно. Этот последний был замечен во время зачистки Сортавалы.       Девушка замолкла ожидая реакции Киры. Та застегивала черную рубашку плотно облегающую её стройную фигурку.       -Дина, спасибо. Остальным я думаю уже тоже сообщили, так что нам пора в общинный зал. Пошли Марию к оружейнику, пусть подготовит моё снаряжение, у меня плохое предчувствие, - проходя мимо Кира легонько коснулась плеча своей горничной призывая расслабится.       -И, госпожа, мы нашли ТУ информацию, - Кира хоть и старалась сохранить невозмутимое выражение лица но уголки её губ поползли вверх, пусть только и на секунду. Однако наследница древнего рода не должна была терять лицо и давать волю эмоциям, особенно когда требовалось полностью отдать себя делам.       Кире навстречу шла рыжая лисица. Лиса кивнула, как будто поклонилась, и Кира тоже чуть склонила голову. Некогда Куцурегава был знатным японским кланом, но увы скоротечна земная слава. Кира слышала эту историю из первых рук, и лично искала источники чтобы пролить свет на те детали которыми с ней не поделились, как и положено было наследнице Куцурегава. Женщины этого рода прочно держали бразды правления из теней. Однако в штормах эпохи Мэйдзи неудачный и неуместный пацифизм Куцурегава привлек гнев имперской администрации, и уцелевшие челны клана вынуждены были бежать в Россию, где породнились со знатным но угасающим родом Патрикеевых, и залегли на дно, медленно восстанавливая свои силы. Насколько Кира Патрикеева знала, именно благодаря небольшим женским хитростям их роду удалось пережить СССР не потеряв а даже приумножив связи и влияние - Патрикеевы перебрались в Ленинград, и получили по факту под свое влияние весь Волховский лесхоз. Тогда же и была построена тайная дача на берегу Ладожского озера, после падения СССР ставшая их родовой крепостью.       Кире было приятно чувствовать себя наследницей двух знатных родов, но правила привезенные из Японии довлели над ней, и девушке было страшно представить насколько более суровыми эти правила были в более патриархальных кланах. Дина открыла перед ней дверь общинного зала. Кира чуть расправила плечи и шагнула внутрь.