Чужие голоса любви

— Рапира? — Ка… — изо рта выпадает ключ — Капитан Отчаянье? Пин и Лосяш сидят на берегу, первый аккуратно заматывает пострадавшую голову друга. — Знаете, друг мой любезный, я даже подумал, что нашёл что-то большее, чем друга, — Пин ничего не ответил, будто и не замечал, что Лосяш с ним общается — я думал, что… что нашёл свою любовь. Лосяш слегка покрылся румянцем. Пин все ещё старательно не замечал слов друга. Между ними повисло неловкое молчание, которое ни один не решался нарушить. Они смотрели на воду, на волны, в которых отражалась Луна. Тысячи бликов на неровной поверхности воды. Это завораживало. Лосяш подвинулся ближе к Пину, краснея ещё чуть сильнее. Он положил свою руку поверх его. От Пина все ещё не было никакой реакции, он все также завороженно смотрел на воду, будто загипнотизированный этими бликами. — Я об этом пожалею — решился нарушить молчание Лосяш. Он повернулся и, быстро приблизившись к лицу друга, поцеловал того в губы и сразу отдалился. Он закрыл лицо руками, но даже на тех небольших не скрытых руками частях был заметен яркий румянец. — П-прости, я-я — попытки оправдания Лосяша прервал поцелуй от Пина. Он действовал уверенно, напористо, вторгаясь в рот собеседника. Лосяш от неожиданности забыл обо всем на свете. А опомнившись, начал отвечать на поцелуй, нежно и с чувством. И им обоим это нравилось. Пин повалил Лосяша на спину, не разрывая поцелуй. Он стал спускаться поцелуями все ниже и ниже. Сначала он поцеловал подбородок, слегка укусив его, затем перешёл на шею, оставляя засосы на своём пути, изредка покусывая кожу, сводя мужчину под собой сума. Дойдя до рубашки, он быстро ее распахнул. Пин не церемонился, и вместо расстёгивания он просто разорвал предмет одежды. Пуговицы полетели в стороны, прячась в песке. Лосяш явно будет недоволен этим, но не сейчас, сейчас ему это нравилось. Пин продолжал спускаться ниже, оставляя на бледной коже засосы и следы от лёгких укусов. Лосяш кайфовал от каждого действия, он почти беззвучно стонал при каждом прикосновении. Пина это заводило все сильнее. Дойдя до штанов, тот отстранился и снова поцеловал напарника в губы. Пин будто знает все его слабые точки, уверенно нажимая на них, управляя Лосяшем как ему вздумается. Отстранившись от такого желанного тела, Пин быстро снял свою куртку, оставшись в одной майке. Этот вечер был прохладным, но этим двоим было как никогда жарко. Жарче, чем под палящим летним Солнцем. Пин оглаживал торс Лосяша. Грубые мозолистые руки слегка процарапывали нежную кожу ученого.И каждое прикосновение было похоже на прикосновение раскалённого до красна металла. Оно обжигало кожу, заставляя выгибаться. Он оглаживал бёдра и ягодицы, слегка сминая их. И вот он добрался до выступающего бугорка на штанах. Слегка погладив его, он услышал приглушённый стон. — П-пожалуйста — все, что смог выдавить из себя Лосяш. Пина дважды просить не надо, он расстегнул брюки Лосяша и стянул их вместе с бельём. Перед ним открылась прекрасная картина, на песке распластался Лосяш, абсолютно беззащитный, ожидающий лишь его. Пин легонько провёл рукой по стояку, вырывая сдавленный стон из Лосяша. Он действовал очень легко, почти не касаясь. Распаляя друга все сильнее. Лосяш извивался под ним. Он стонал, молил о продолжении. И Пин сжалился над ним. Обхватив член рукой, он начал двигать ею, задавая неспешный темп. Лосяш зажмурил глаза, он не мог перенести всех этих чувств. Пин смочил слюной указательный палец и приставил его к анусу Лосяша. Тот еле заметно кивнул, и Пин протолкнул палец внутрь. Лосяш немного напрягся, Пин остановился и начал поглаживать его, пытаясь расслабить. Спустя несколько минут, Лосяш расслабился и позволил впустить палец дальше. Пин двигал им и попал точно в цель. Лосяш весь изогнулся, покрылся мурашками и застонал. Пин вынул палец под недовольный стон Лосяша и вставил уже два. Он двигал ими, сгибал и разгибал, разводил в стороны, старательно прорабатывая мужчину под собой. А Лосяш лишь стонал от этих движений. Вскоре присоединился и третий палец. Пин действовал ловко и аккуратно, стараясь не навредить своему другу. Приподняв ноги Лосяша, он закинул их себе на плечи. Он вынул пальцы и, смочив все слюной, стал медленно входить. Войдя до конца, Пин немного подождал, дав привыкнуть Лосяшу к ощущениям, и стал медленно двигаться, пытаясь найти нужный угол. Громкий стон дал понять, что Пин нашёл его. Он начала набирать темп, параллельно надрачивая напарнику в такт толчкам. Лосяш извивался под ним, стонал, почти срывая голос. Хорошо, что Пин живет вдали от всех, а то эти звуки явно привлекли бы лишнее внимание. Лосяш ещё никогда такого не испытывала. Он утопал в ощущениях. Темп становился все быстрее и быстрее. И вот Лосяш излился в руку Пина. Последний почувствовал, как плотно его обхватили стенки внутри и, сделав ещё несколько толчков, излился внутрь с громким стоном. Пин вышел из друга, снял его ноги с плеч и прилёг рядом с ним на свою куртку. Они тяжело дышали. Никто из них не нашёл сил говорить. Лосяш повернул голову в сторону дома Пина и увидел там… Кроша? Черт, сколько же он тут стоит? — Крош! — крикнул Пин, пытаясь прикрыть себя и Лосяша. — Представим, что я ничего не видел, — смущаясь и прикрывая лицо сказал Крош — я об этом никому не расскажу, честно-честно!