летний дождь

На следующее утро в конференц-зале заседало много важных людей, от которых зависело будущее «Зималетто» и Андрея Палыча в частности. Был отец Андрея — Павел Олегович Жданов, — который ранее возглавлял компанию, а теперь, судя по всему, мечтал сложить ответственность на более молодые плечи и удалиться на покой. Была мать Андрея — Маргарита Рудольфовна, которая назвала своего сына Андрюшенькой раз пять за утро. Катя, если честно, сбилась со счёту. Был сам Андрей Палыч со своим любимым и дорогим дружком — любителем кофе не только в офисе, но и в постель. Да, Катя могла похвастаться большими ушами. Примерно как у слона. Были Александр и Кира Воропаевы — про них Кате рассказал Федя. И про их погибших родителей, и про то, что родители были совладельцами «Зималетто». Киру, хоть она и работала здесь, Катя видела впервые. Белокурая девушка сидела между Ждановым и Малиновским. Судя по всему, и с тем, и с другим у неё были давние дружеские отношения — они втроём постоянно перебрасывались шутками и шпильками. — Всё-таки мне так жаль иногда, — с лёгкой печалью сказала Маргарита Рудольфовна, — что вы не сошлись. — Она посмотрела на Киру, потом на сына. — Какая пара могла бы быть! Ах, какая пара… — Ма, не заводи опять свою застарелую шарманку, — кисло ответил Андрей Палыч. Кира тоже сморщилась. Наверное, им обоим этой темой успели проесть плешь. — Да, Марго, — подхватила Воропаева, — не стоит. Ты же знаешь, что я лучше нашего Милко попытаюсь онатуралить, чем задумаюсь об отношениях с твоим сыном. — Она наклонилась к Андрею и чмокнула его в щёку. — Без обид. Жданова лишь закатила глаза, отмахиваясь — обижена она точно не была. Андрей — тем более. Видимо, дело привычное. — Милко такого не переживёт, — хохотнул Малиновский. — Даже несмотря на всю твою красоту, Кирочка! Для начала — отрасти усы и кадык. — Да уж, — покачал головой Андрей Палыч, иронично хмыкая. — Знаешь, мам, как бы красиво мы вместе ни смотрелись, я лучше поеду в африканские джунгли со львами жить. Они и то безопаснее. — Это чем же? — шутливо возмутилась Кира. — Они когда кусаются, гадостей не говорят, — мило улыбнулся Андрей. — А ты прекрасно умеешь и то, и другое. — Это когда ты успел на счёт укусов удостовериться? — Морда Малиновского тут же расплылась в предвкушении пошлых шуточек. — И не надейся, — тут же обломал его Жданов. — Мы в поход ходили. Кира вывихнула ногу. Я вправлял. Вот тогда, — поправил очки он, — она меня за руку и куснула. За руку, которая её, между прочим, спасла! Я же говорю — стерва. — Фи, — сник Роман. — Какие вы скучные, чесслово! Воропаева расхохоталась безо всякого стыда. — Андрюш, ты сделал великое одолжение миру, что не стал поступать в медицинский. Я свидетель. Я потом ещё нормально ходить месяца три не могла. В милый дружеский трёп вмешался брат Киры. Катя, наблюдающая со стороны, прозвала его Щелкунчиком. Он очень характерно шевелил челюстью — как будто хотел кого-то сгрызть. Возможно, всех на свете. — Может, приступим уже, голубки? — низким, зычным голосом спросил он. — Хватит того, что вы все отговорили меня выдвигаться на пост президента в этом году. Знаете, мне меньше всего хочется долго лицезреть ждановский триумф. Давайте уже поскорее проскочим этот неприятный момент в моей биографии, и я поеду по делам? Андрей Палыч улыбнулся так ослепительно, что на мгновение затмил собой свет кабинетных ламп. — Как здорово слышать, — мечтательно ответил он, — что самый неприятный момент в твоей биографии — это мой триумф. Господи, просто музыка для ушей! — Безумно счастлив за тебя, Андрюш. — Может, запишешь специально для меня на диск? Я буду слушать перед сном. — Мальчики, — строго вмешалась Маргарита, — давайте не сегодня. — Да, мальчики, — посмеиваясь, сказал Павел Олегович, — давайте уже займёмся тем, ради чего мы все здесь собрались. Я не имею в виду, — он посмотрел на каждого по очереди, — оттачивание языков. Это умение у вас, в отличие от всех остальных — дай бог… — Девчата! — тут же гаркнул Андрей стоящим позади бедным родственницам Кате и Вике. — Отчёты в студию! — Если будут задавать вопросы, — тихо шепнула Катя Клочковой, — ссылайся на меня. Главное не тупи! — Постараюсь, — так же тихо ответила Вика, — но ничего не обещаю! В течение минуты папки с отчётом перекочевали из рук секретарш в руки остальных присутствующих. Едва заметным жестом Жданов подозвал Катю и Вику к себе. — Это чей? — шёпотом спросил он и с надеждой взглянул на Пушкарёву: — Катя, ваш? Катя сглотнула, впервые задумавшись о том, что ей сегодня может не поздоровиться. — Нет. — Что? — Жданов озадаченно перелистнул страницы. — Неужели Виктории? — Это наш, — с застывшей на губах неестественной улыбкой ответила Вика. — Общий. — Я разве просил об общем? — так же неестественно улыбнувшись, переспросил Андрей. — А?! — Но… — Жданов, — вмешался насмешливый голос Воропаева, — неужели ты этот отчёт сам сделал?! Или, — кинул он проницательный взгляд на девушек, — твой цветник постарался? Я-то знаю, как ты любишь на чужом горбу прокатиться. Катя с Викой, так и стоявшие, согнувшись в три погибели над боссом, посмотрели на Александра и пожали плечами. Слова им не давали. — Ну, я так и знал! — мужчина расплылся в самой счастливейшей улыбке. — Андрюш, а зачем тебе тогда занимать кресло президента? Уступи его своим секретаршам, раз они такие сообразительные. Точнее, уступите вдвоём с Романом — судя по всему, компания прекрасно обойдётся без вас. Хотя нет, — развёл он руками, — я, конечно, погорячился. Раз штаны вы протирать умеете, то и полы — научитесь! Да, пожалуй, должность уборщицы для вас — самое то. — Воропаев, у тебя сегодня словесное недержание, что ли? — осклабился Жданов. — Нет, я понимаю, что в лучах чужой славы сидеть неудобно, в заднице зудит, но давай ты немного потерпишь? — Он развернулся к Кате и Вике и сквозь зубы шикнул: — Вон отсюда. Потом разберёмся. Когда Пушкарёва с Клочковой вышли из зала, Вика тут же впала в панику. — Ну вот! Теперь он обязательно кого-то уволит! И, скорее всего, нас обеих! Учти, — погрозила она Кате пальцем, — я, если что, скажу, что это всё — твоя затея. Они зашли в приёмную и уселись на разные концы белого диванчика, не смотря друг на друга. — Да как угодно, — пожала плечами Катя, — можешь вообще всё на меня валить. — Ты серьёзно сейчас? — Абсолютно. Я гнева начальства не боюсь. Тем более, это в самом деле была моя инициатива. Не могла же она сказать, что этой ночью её посетило новое видение — о том, что всё будет в порядке. Что обе они останутся при своём, а у кого-то — не станет Катя показывать пальцем, — в этих стенах даже наладится личная жизнь. — Тебя что, башкой в детстве уронили? — фыркнула Виктория. — Ты какая-то странная. Сначала помогаешь безвозмездно, потом — готова взять всю вину на себя. Пушкарёва мягко усмехнулась. — Странно предполагать даже гипотетическую возможность такого, да? Наверное, меня в самом деле стукнули головой. Клочкова посмотрела на Катю с искренним непониманием. — Да забей, — ответила на красноречивый взгляд Пушкарёва. — Я тебе уже объяснила свою выгоду. Какое-то время они сидели молча, думая о своём. — В любом случае, — снова подала голос Вика, — что бы это ни было, спасибо. От неожиданности Катя чуть не свалилась с дивана. — Вау! Ты слово новое выучила? Сколько дней потратила? — Да хватит издеваться! — тут же надулась Клочкова. — Это единственный раз в году, когда я решила сказать «спасибо». День, можно сказать, торжественный! Красным в календаре отмечать надо и праздновать наравне с Новым годом, поняла? Больше такого вообще не повторится. — Ладно, — улыбнулась Катя примирительно, — я всё поняла. Пожалуйста. — Вот и отлично. …Андрей появился достаточно скоро — не стоило сомневаться, что теперь официально в должности президента «Зималетто». И, как положено любому президенту, он рвал и метал. Он орал. — Я вам что говорил?! С каждой — по отчёту! А вы мне что устроили? Двое против одного? Это, — грозно приблизился он к Кате, нависая над девушкой коршуном, — не прокатит! Вы меня что, за дурачка держите?! Я как-то неясно выражаюсь или что? — Андрей Палыч, — пискнула Пушкарёва, — времени было мало! Мы подумали, что лучше объединить силы, чтобы всё успеть… — Подумали они! Чем вы, интересно, подумали? Тем, — он постучал по голове кулаком, — чего у вас отродясь не водилось?! — А что, — подала возмущённый голос Виктория, — мы вообще-то старались! Неужели отчёт так плох? Жданов стремительно развернулся к Клочковой, чтобы обрушить на неё новую, ещё более мощную порцию гнева. — Нет, — раздувая ноздри до размера парашютов, ответил он. — Нет, не плох! Очень даже хорош. Прекрасен! Настолько прекрасен, что меня терзают смутные сомнения в том, понимаете ли вы, Виктория, хоть строчку из него. — В его голос закралось подозрение: — Может, вы просто примазались к Катиной работе, а?! Катя не успела подумать о том, как выходить из экстренной ситуации. Потому что так часто бывало: в моменты особого стресса её настигали самые красочные и яркие видения. Вот и сейчас перед глазами мелькнул такой ослепляющий всполох, что Пушкарёва, не в силах контролировать себя, покачнулась и судорожно ухватилась за руку Андрея Палыча. Тот сначала ничего не понял, а потом — потом тоже ничего не понял, и поэтому нашёл лучшее решение — снова начать орать: — Что происходит?! — Не получив должного ответа, мужчина встревожился. — Катя! Что с вами? Катя, посмотрев в своей голове очень короткое, но очень остросюжетное кино, очнулась и твёрдо посмотрела на босса: — Блондинка, — сказала она. — Чего? — не понял Андрей и огляделся. — Кать, здесь нет никаких блондинок. Разве что, — глянул он на Вику, — по состоянию души. — Нет, вы не поняли. Андрей Палыч. — Катя машинально дёрнула его за рукав пиджака и заговорила торопливо: — Пожалуйста, выслушайте меня и просто поверьте. Сейчас к «Зималетто» подъезжает блондинка на такси. Это ваша знакомая. Она… у неё волнистые волосы и чёрная майка. Скорее всего, это модель. Она очень пьяна и говорит, что покажет вам. Вы у неё ещё в ногах ползать будете… — Наконец, девушка смогла сфокусировать свой взгляд на изумлённом шефе: — И она будет здесь через пять минут! Если её не остановить, она устроит здесь такой скандал, что мало не покажется. Сначала Жданов просто стоял молча. Затем — снял очки и протёр их рукавом пиджака, за который его недавно держала Катя. Затем — надел их обратно. Ничего не изменилось. Пушкарёва в его глазах так и не стала адекватной. Мужчина начал издавать короткие смешки. Смешки становились всё длиннее, а потом слились в хохот. — Я понял! Я всё понял! — сквозь смех сказал он, переводя взгляд с Кати на Викторию. — Вы меня разводите, да? Решили поприкалываться над шефом? Смешно, да! Вика стояла, застыв — она тоже плохо понимала, что происходит. Катя знала, насколько странно это может выглядеть со стороны. Прекрасно знала; но времени на раздумья не было — оставалось ровно четыре минуты. — Вниз, — с нажимом сказала она, — нам нужно вниз! — Девушка посмотрела на Жданова с мольбой: — Пожалуйста, Андрей Палыч. Всего несколько минут. Потом можете меня уволить или что вы там хотели сделать? Видимо, это было очень заманчивое предложение. — Да чёрт с вами, — гаркнул Жданов. — Куда? Троица стремительно понеслась к лифтам, сбив по пути кого-то из сотрудников. Вика тоже не могла остаться в стороне — семенила следом за не видевшей преград Екатериной и что-то орущим ей в ухо Андреем Палычем. Путь в душном лифте показался бесконечностью. Особенно вкупе со злобным, как чёрт, шефом. Но вот, наконец, двери раскрылись, троица миновала холл, протиснулась через вертушку и оказалась на солнечной улице. — Погода класс, — попыталась отдышаться Клочкова. — Так зачем мы все здесь собрались? — Да, — нетерпеливо сказал Андрей, — я всё ещё не вижу ни одной блондинки в округе. — Сейчас, — Катя взглянула на наручные часы, — сейчас. Через несколько секунд… Через несколько секунд у Башни-2000 бесшумно и изящно припарковался чёрный БМВ. А ещё через несколько — из него нетвёрдой походкой вышла та самая блондинка, которую Катя смогла увидеть ещё до её появления. — Вот, Андрей Палыч, — шёпотом сказала Катя, — это она. — Наташа, — озадаченно почесал подбородок Жданов, — Ларина! — Он с изумлением взглянул на Пушкарёву: — Но как… Наташа Ларина, однако, была как торнадо — такой же стремительной, такой же шумной и явно такой же нежеланной. — Андрю-юша! — Завидев Андрея ещё издалека, она замахала рукой и улыбнулась обманчиво томно. — А угадай, кто приехал?! — Радость моя, — осклабился Жданов, приветственно раскинув руки, и прошептал гораздо тише: — Боже, да за что. — А я иду поговорить! Жданов, ты, — женщина взмахнула рукой, — скотина! Я должна навсегда расставить все точки над, — вместо «i» она икнула, — в наших отношениях! — Потом поговорим, возвращайтесь на рабочие места, — приказал Андрей секретаршам, а сам выдвинулся вперёд навстречу одной из своих многочисленных пассий. — Наташенька! Я ж только за! Пойдём обратно в машину! Откуда Катя знала, что многочисленных? Всего за день её работы здесь Жданов с Малиновским успели перемыть кости стольким девушкам — до сих пор в ушах звенело. Гулящее ей досталось начальство, ох, гулящее. — Но я хотела зайти в «Зималетто»! Что я, уже зайти в родной дом не могу?! А-хах! Между прочим, чьё лицо на входе? — Твоё, Наташ, твоё. — Пра-а-ально. А почему лицо компании больше не зовут на показы, ты можешь сказать?! — Наташ, пойдём в машину. Там поговорим. Пойдём-пойдём. Андрей Палыч взял сопротивляющуюся блондинку за руку и потащил её обратно к ожидающему такси. У Кати в мозгу тем временем зрело новое прозвище — Укротитель торнадо. Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Когда сладкая парочка скрылась в БМВ, голос подала возмущённая Виктория: — Лицо компании, как же, ага! Уже прошли твои времена, вобла осветлённая, ясно тебе? Теперь я — лицо компании! — Ты её знаешь, что ли? — удивлённо спросила Катя. — Да знаю, конечно. Вертелись раньше в одних кругах, — Клочкова гордо приосанилась и тут же помрачнела, — пока муж меня не бросил. — Затем она с удивлением воззрилась на Катю: — Так слушай, ты что? Этот, как его… Экстрасенс, получается?! — Ну, это громко сказано, — усмехнулась Пушкарёва. — Так, балуюсь иногда. — Охренеть! — Вика тут же подошла поближе. — А сможешь предсказать, когда я снова замуж выйду, а? Катя посмотрела на Клочкову долгим, пристальным взглядом. — Когда-нибудь — точно выйдешь, — со всей серьёзностью сказала она. — Думаю, даже в этой жизни. — Ой, да пошла ты! — всплеснула руками Виктория и поцокала каблуками обратно ко входу. — Как человека же попросила!.. Каракатица! Катя же осталась постоять ещё немного. Погода даже для начала осени была необыкновенно щедрой на тепло и ясность. Как будто август задержался в гостях и всё никак не хотел уходить. Тихий ветерок ласково обдувал лицо и нежно касался волос. А ещё — доносил осторожный шелест листвы, которая пока что никак не хотела желтеть. Нет, было бы просто преступлением не постоять вот так минутку!.. Тем более что рандеву Андрея Палыча, судя по всему, затянулось — чёрный БМВ внезапно тронулся с места и вскоре скрылся из виду. Но во всём должен быть баланс: уехал автомобиль — появился мотоцикл, и Федя сверху на нём. — Привет трудящимся! — помахал он рукой Кате, снимая шлем и спрыгивая на твёрдую землю. — Точнее бездельникам! Прохлаждаемся? — Кот из дома, мыши в пляс, — улыбнулась Катя. — Андрея Палыча пока нет на месте, распоряжений — тоже нет. — Вот это везёт! А мне сейчас документы забрать — и снова в кучу мест ехать. Кстати, — Коротков похлопал Катю по плечу, — обедать сегодня пойдём? — Снова шаурма? — А что? — ухмыльнулся Фёдор. — Ещё скажи, что не понравилось. — Не скажу, — помотала головой Катя. — Вазген знает своё дело. На все сто. Шаурма в самом деле была вкусной. Даже не попробовав других, Катя могла бы поручиться за то, что именно эта была одной из самых вкусных в Москве. И овощей, и мяса, и соуса — всего хватало, и всё потрясающе сочеталось между собой. И ещё холодный «Пепси»!.. Им даже дали с собой пластиковые стаканчики, которыми Катя с Федей, сидя на скамейке под огромным раскидистым дубом, чокались. Пили за здоровье Вазгенчика и почему-то за Потапкина. — Это точно. Но нет, программу нужно разнообразить. Знаю я одно хорошее место… — Так, может, в «Ромашку»? — предложила Катя, заправляя за ухо упорно сдуваемую ветром прядку. — Раз там весь коллектив собирается. Чем мы хуже? — Ну, я же говорил, — пожал Коротков плечами и закатил глаза, — Маше не очень нравится, когда я с ними обедаю. Она говорит, что их посиделки — чисто женские. — А я бы на твоём месте, — Катя ткнула Федю указательным пальцем в грудь, — всё равно бы пошла! Потому что знаешь что? — Не знаю, — вдруг широко улыбнулся Фёдор, тоже поправляя свои чёрные вихры, — ты же у нас инопланетянка. Что же я должен знать? — А вот за обедом и поговорим. — Сказала «А» и в кусты? Так нечестно! — Зато интересно, — решительно сказала Катя. — Ну так что, идём в «Ромашку»? — Не могу отказать хорошему человеку, — сдался Федя, подталкивая Катю ко входу. — Всё, хватит прохлаждаться! Жданов тебя здесь увидит — бошку открутит… Привет, Сергей Сергеевич, будь здоров!.. Да-да, чего ты ржёшь? Я тут побольше твоего обитаю. Можно весь день не работать, главное — качественно уметь делать вид, что усердно трудишься… У нас вся компания этим, вообще-то, занимается!