Воспоминания

"…Всегда так было: менялись люди, города, государства разрушались и строились заново. И только для меня время замерло на месте…" Сара отложила ручку и, закрыв дневник, уставилась в окно. За запотевшим стеклом, где-то там — на улице, шёл мокрый осенний снег. Промозглый ветер, гонявший по воздуху газеты и грязные пакеты, пробирался сквозь щели в старой рассохшейся раме окна в комнату, ерошил волосы и то и дело норовил потушить огоньки стоящих на едва горящем камине свечей. Сара не обращала на это никакого внимания, казалось, её мысли летали где-то далеко отсюда. Мысли обросли чёрными, как душа Иуды, гладкими перьями, взмыли высоко-высоко за облака, оставив все проблемы, пережитую боль и грязь здесь, в проклятом городе. Сара хотела бы тоже сейчас взмыть в небо, пусть даже всего лишь раз в своей жизни, и пусть даже этот полёт для неё оказался бы последним. Пусть. Зато душа её освободилась бы от той тяжёлой, свинцовой тоски, что сковала её когда-то давно, ещё в те времена, когда она не знала ни о Иуде, ни о Городе Ангелов. В те времена, когда её навсегда покинули самые светлые и добрые люди из всех, что она когда-либо встречала в своей жизни. Тонкие пальцы, какие бывают только у аристократов и художников, коснулись маленького золотого колечка, болтающегося на цепочке на шее с самого детства. Метал привычно отозвался теплом. Таким теплом обладают только те вещи, которые были подарены с искренней любовью. Дальние отзвуки такого чувства и ощущала Сара, пусть даже оно было не к ней. Ведь она о такой любви могла только мечтать, считая себя её недостойной. Кольцо — самое дорогое, что у неё было. Точнее, воспоминания, которые в нём хранились: об Эрике и Шелли. А самое последнее из них — самое светлое, и в то же время болезненное: Сара, ещё совсем маленькая, стояла в перепачканной рваной одежде, держа подмышкой скейт и сжимая в кулачке колечко. Она всматривалась в темноту кладбища, ища силуэт того, кто только что спас ей жизнь, кто вернул ей мать, и кто был самым близким другом. Но темнота не отдавала то, что поглотила, и фигура Эрика растворилась в ней навсегда. Сморгнув слезу, маленькая Сара хотела было уже отвернуться и уйти домой, но какой-то блик привлёк её внимание. Наплевав на всё, она со всех ног бросилась в сторону кладбища, ловко маневрируя среди надгробий. Ей казалось, что она пропускает что-то важное, что ей не успеть. Но она успела. Она видела, как Шелли коснулась волос Эрика, невесомо, как делала всегда. Он открыл измученные глаза, и в них была такая надежда и боль, будто он боялся, что Шелли сейчас растворится в предрассветном тумане. Он несмело дотронулся до неё, и она улыбнулась. Сара затаила дыхание, глядя на них. Им было сейчас не до неё, слишком долго влюблённые сердца были не вместе. Эрик поднялся с земли, взял за руку свою возлюбленную, и они вдвоём шагнули в темноту, теперь уж точно растворяясь в ней навсегда. Сара осталась одна. Громкое карканье вырвало Сару из воспоминаний. Она повернулась на звук. На подоконнике с той стороны окна сидела мокрая растрёпанная ворона и смотрела прямо на неё. Сара подошла и открыла створки, птица тут же улетела, оставив на память своё мокрое перо. Девушка повертела его в пальцах и грустно улыбнулась сама себе. Она знала, что это маленькая весточка с той стороны, что скоро её жизнь изменится, но вот в какую сторону — пока неизвестно.