Некий гаремный реванш: десятая сефира

Вставай, Акселератор. Теперь он узнал голос, хотя не сразу это понял. Говорила Ласт Ордер. Без всяких стилей речи, без капризов — но говорила именно она. Вставай, Акселератор. Ты ещё не проиграл. Да. Он жив, и поэтому не проиграл. Акселератор открыл глаза и встал. Стейл лежит на земле. Сатен тоже — бросаться защищать её не было смысла. Тома стоял лицом к нему, как и Рэнса, и целил в его сторону руку с драконами. Герой. Возможно, он и сейчас творит что-то героическое. Требующее убивать людей и разрушать город, но в итоге признают героическим. Очень удобно — говоришь, что всё это ради общего блага, ради общей картины торжества добра, и больше никто не в претензии. А кто в претензии — ну, они же злодеи, не так ли? Акселератор рахохотался — визгливо, тонко, омерзительно. Он стоял, запрокинув голову, и хохотал, прекрасно зная, что в любой момент его начнут атаковать. И Рэнса не подвела, её вспыхнувшие крылья ударили ему прямо в грудь. И остались там. Акселератор схватился за них, не прекращая хохотать, и дёрнул на себя. Рэнса не ожидала такого, и уж тем более не ожидала, что такой рывок развернёт её и вырвет крылья с корнем. И что позади Акселератора вырастут другие крылья. Платиновые. Напоминающие схемы цепочки ДНК. Драконы рванули в атаку — но Акселератор высоко прыгнул прямо с места и расправил крылья ещё сильнее. Часть из них подхватила Рэнсу и подняла в воздух; та пыталась сопротивляться, но просто не понимала, с чем столкнулась. И Акселератор не собирался давать ей времени разбираться. Лёгкое движение платины — и вот разорванная на несколько кусков киборг падает вниз. Голова упала прямо под ноги Томе, и тот лениво пнул её, на несколько секунд спугнув облепивших его мух. Затем посмотрел наверх, на крылья, что заняли уже большую часть неба, и Акселератора, повисшего в них как в гигантской паутине. — Эй, герой! — донеслось до него вместе с продолжающимся издевательским смехом. — Уж прости, но тебе придётся участвовать в этом последнем бою! Решающая схватка героя и злодея! — Ты считаешь меня героем? — Тома говорил спокойно, но не сомневался, что Акселератор слышит каждое его слово. — Разумеется. Ты просто не можешь считать иначе. Потому что ты уверен, что творишь злые дела, и потому тот, кто выйдет против тебя, должен творить дела добрые. Но мы же оба понимаем, что это не так? Что ситуация немного сложнее? Акселератор замолк. Даже хохот утих. А Тома продолжал говорить, подняв лицо к платиновому небу: — Ты отлично понимал, что ты Первый. Что ты сильнейший. Даже сейчас, когда игроки вошли в финальную фазу и выдвинули крупнейшие фигуры, ты один из сильнейших. И никто не может тебя победить. Никто не побеждал — до меня. И ты не можешь поверить, что тебя победил обычный в сравнении с тобой человек. Тебе пришлось назвать его героем, потому что иначе ты не мог. Иначе тебя сожрала бы собственная ярость. Ярость бессилия, ярость падения до обычного уровня, ярость поражения от руки недостойного. Тома улыбнулся, хотя насекомые роились вокруг него и беспрерывно кусали. — Я не могу винить тебя за это. Людям свойственно укрощать свою ярость и направлять её в полезное русло, но также свойственно отдаваться ей, искать в ней скрытую мощь. В этом ваша сила — и ваша слабость. Он посмотрел на левую руку, где уже вспухли с пяток нарывов и начали появляться ещё. — И я приветствую тебя, Гнев. Драконы взвились, вцепились в здания, рванули Тому наверх — и пятый дракон появился среди них, абсолютно белый. Его раскрытая пасть ударила навстречу Акселератору, раскрывая челюсти так, будто хотела пожрать само небо… Платиновые крылья дрогнули. Мгновенно собрались вместе, сложились в облик огромного копья. И это копьё вонзилось в глотку надвигающемуся дракону. Тот яростно взревел, но тут же ярость сменилась визгом боли. Завизжали остальные драконы, да и сам Тома закричал, словно только сейчас почувствовал боль. Копье вонзилось ещё глубже, оно практически погрузилось в глотку дракона, не желая пропадать — и пробило его, выйдя с другой стороны. Дракон ещё раз взвизгнул от боли, и растаял. Полностью исчез, освободив копьё. Готовое к новой атаке. Ему даже не пришлось двигаться — четыре прямых отростка вылезли из подобия древка ударили ровно в глотки других драконов, не успевших ничего предпринять. Визг сотряс весь город, да и сам Тома орал в бешенстве, пытаясь как-то дёргать правой рукой, что-то предпринять… Следующие платиновые крылья ударили прямо в него, приподняли и подержали немного — а затем просто швырнули ненужной куклой. Уже в полёте все драконы растворились по ветру, и на дорогу упало обычное тело, без правой руки, кровоточащее, покрытое насекомыми — полностью неподвижное. — Отинус, — и Тома, и дракон смотрели только вверх. — Ты не можешь просто изъять Алистера или что-либо относящее к нему из мира? — Я попыталась сразу, — богиня встала по левую руку. — Но увы, он принял в себя Коронзон и теперь, говоря просто, равносилен Магическому Богу. — Изъять Коронзон? — Без разницы. — Ясно, — Тома не опускал взгляда, а фигура в воздухе уже окончательно приобрела очертания гигантского человека. — Он это только против нас направляет или ещё куда нацеливает? — Поди разберись. Но не думаю, что только против нас. Против нас и голема не потребовалось бы. — Это реально голем? — Это нечто на основе голема. Честно говоря, я сама плохо понимаю, что именно он строит, — Отинус потерла лоб. — Я в лучшей форме, чем была эта девочка, но всё равно нужно время… — Которого у нас нет, — мягко сказал Тома. — Хотя что за девочка? — Эстер Розенталь, хозяйка этого замка. Научный Бог подавлял её, а когда освободил, то не дал времени освоиться с приливом сил. Но именно из-за неё замок сейчас наполовину исчез из реальности, — Отинус придержала шляпу. — Может, он пытается вернуть его обратно? Но не големом же… — Допустим, он пытается вернуть обратно, — Тома пока не был столь категоричен. — Можешь наоборот, запихнуть его и весь замок куда поглубже? Так, чтобы вообще не вернулся. — Запихнуть могу. Но знаешь, Тома, — Отинус посмотрела на жёлтую сферу с Ласт Ордер. — Тогда все тут не смогут вернуться. Тома в ответ наконец-то опустил голову и прикоснулся к шее, нащупав край устройства. То мирно вибрировало, и Отинус взглянула с ощутимым беспокойством. — Тома, ты уверен… — начала она, но тот сразу ответил: — Да, пожалуй, это совсем не вариант. Мне нельзя уходить глубже. Мне надо бы наоборот… ну почему ты умер так невовремя… Тома потёр шею и несколько секунд стоял недвижимо. Затем вздохнул и посмотрел на богиню. — Слушай… Отинус, ты и так всё поймешь, потому можешь кое-что сделать без вопросов? Акселератор приземлился, но сеть платиновых крыльев по-прежнему висела за его спиной. В такой ситуации он нескоро их уберёт. Но хохот больше не шёл в горло. Что бы ни произошло, но героя он убил. Убил… убил? Тома дышал. Рухнувший с такой высоты, облепленный насекомыми, испытавший казни египетские, лишившийся руки и своих драконов — но всё ещё живой. Более того, смог прошептать: — Акселератор… ты тут? Он лежал лицом вниз, не должен был никого видеть, однако же шептал: — Надеюсь, ты тут… я уже ничего не вижу, я не могу пошевелиться, перед глазами сплошная тьма… как забавно… Смех слился с хрипом. Акселератор рискнул подойти поближе, совсем немного. Кто бы сейчас ни лежал перед ним, но лучше не оставлять его умирать одного. По нескольким причинам. Тем более что Тома далее ничего не говорил. Он уткнулся лицом в асфальт, попытался подтянуть ноги к груди, но лишь оказался в совсем изломанной позе, всхлипнул и застыл. Все вибрации прекратились. Акселератор не чувствовал никакого движения. Вот так всё и закончилось. Пусто на улицах, пусто в душе. Никто не узрел финальную битву героя со злодеем. Это было… неправильно. Это всё было неправильно. Акселератор ожидал, что они побеседуют по душам, в том числе наорав друг на друга. Что набьют друг другу морды. Что всё это будет по какой-то серьёзной причине, к которой они придут одновременно, но с разных сторон. Он ожидал проигрыша. Ожидал, что сам погибнет. Сам будет лежать такой переломанной куклой. Всё было неправильно. И теперь Акселератор не знал, что делать. Сейчас и вообще. И потому… злился? В точку. Как этой герой вообще посмел умереть? Как посмел оставить их всех? Что теперь, Акселератору занять его место? Приходит долговязый альбинос, хохочет как гиена под веществами и говорит, что он убил героя, поэтому теперь займёт его место. Шутка года. Акселератор даже засмеялся, но тут же прервал сам себя. «Я приветствую тебя, Гнев». И что это было? Какой-то магический ритуал? В исполнении героя? Акселератор думал всё это, продолжая рассматривать тело. Будто надеялся, что герой всё-таки встанет, как всегда вставал до этого. Бессмысленно ждать дальше. Нужно… что? Что теперь делать? Куда идти, чем заняться, кому… помочь? Да. Кому-то точно нужно помочь. Можно пока поискать, кому именно, а потом… потом что-нибудь. Акселератор наконец отвернулся и сделал несколько шагов. Надо взлететь, осмотреться с высоты, он вроде видел где-то дым, да и как тут без пожаров… Он услышал заранее. Повернулся. И потерял дар речи. Герой вставал. Уже абсолютно чистый. Никакой мошкары, никаких нарывов, ни одного следа казней. А из правой руки вновь растут драконы. Четверо. Красный, зелёный, голубой и синий. И пятый. Кристально белоснежный, но уже раскрывший пасть в его сторону. Платиновые крылья потянулись навстречу ему, но теперь драконы пришли на помощь собрату, и… Теперь всё не так. Всё по-другому. Тогда они действительно были не в форме. А сейчас пять пастей разорвали крылья как мешающиеся листки бумаги. И набросились на Акселератора, предоставив белому новичку почётное место впереди всех. Апатия смешалась со страхом и пониманием неизбежного. Но да, вот это — правильно. Так надо. Акселератор понимал, что это уже не его мысли. Они приходят от существа, что перед ним. Именно существа, улыбающегося так, будто только что не умерло. И ничего с этим не поделаешь. — Прости, Акселератор, — голос внутри уже плакал. Нет, Мисака-Мисака. Это ты прости. Я не смог защитить тебя от этого мира. И даже сейчас… Даже сейчас не могу… Гигантские челюсти наконец-то захлопнулись. И не осталось ничего.