Некий гаремный реванш: десятая сефира

На стартовой площадке собрались вообще все — и Тома даже поразился, насколько много тут народу. Стоило бы познакомиться со всеми… — Всё в порядке, братик Тома, подошла Мисака с расчёской. — Вот не надо, — Тома аж сделал шаг назад. — Их всё равно особо не расчешешь. — А не помешало бы, отметила Мисака, что без геля производства Академия-сити волосы братика Томы уже теряют форму. Может, братику Томе вообще сменить причёску, как бы невзначай предложила Мисака? — У вас уже готовы сотни вариантов. — Шестьсот восемьдесят пять, и мы продолжаем изучение, уже проводили компьютерное моделирование Мисаки. — Давай потом об этом поговорим, — Тома попробовал уйти от темы, но её подхватила оказавшаяся рядом Аю: — Между прочим, тебе в самом деле не помешает. Эти торчащие волосы хороши, но по твоему статусу нужно бы уже что-нибудь эдакое. Не прилизанное, но, скажем, конский хвост… — Тома Камидзе! — Мазерс уже махал ему как спасительный маяк, и Тома поспешил в его сторону, быстро попрощавшись с девушками. Те, впрочем, особо не отставали, благо помешать было некому, все постепенно рассредоточились по территории. — Посмотрите, — Мазерс же вытянул руку, указывая на ракету. — Ну разве не красавица? Серое вытянутое тело действительно было красивым, слегка сверкая в отражённом свете. Вся плохая погода сосредоточилась под Шершнем, здесь же светило яркое солнце, Тома даже прикрыл глаза рукой. — Нам ведь не потребуется так далеко лететь, — продолжал Мазерс. — Анна Шпренгель находится практически в высоких слоях атмосферы. Если бы не ваша рука, то я мог бы попробовать долететь так, но увы… Да уж, именно поэтому они и начали строить ракету. Оказалось, что ни в магии Мазерса, ни в ресурсах Академия-сити просто нет силы, способной взять и пульнуть Тому в определённую точку атмосферы. А Мисаки во время одного сеанса связи сказала, что даже если бы такая сила нашлась, то она не решилась бы использовать её. Мало ли как не повезёт. И мало ли как Разрушитель Барьеров отреагирует. Тома указал ей на то, что в ракете вариантов «не повезёт» будет в разы больше, но по итогу согласился. Что-то с Разрушителем Барьеров происходило, и лучше не экспериментировать. — Каков наш план? — спросил Тома, видя, что рядом с ракетой продолжают возиться учёные. — Дайте мне сначала поговорить с ней, Тома Камидзе. Я хочу знать, как именно она воплотилась. В истории человечества было немало выдуманных персон, в том числе куда выше по статусу, но никто из них не воплощался. Возможно, чей-то злой умысел… — Подождите, — нахмурился Тома. — Это первый случай воплощения несуществующего человека, но вы так уверены, что произошло именно это? — Разумеется, — Мазерс посмотрел на него с таким удивлением, будто Тома спросил нечто само собой подразумевающееся. — Я же несколько раз проводил гадания и определял варианты. Всё указывает именно на воплощение. Анна ли Шпренгель будет ждать их наверху? Возможно, они слишком увлеклись этой игрой, и стоит пойти прямым путём? Допросить Мазерса, слетать к Анне Шпренгель полноценной компанией… раз уж разведка ничего не дала. — Братик Тома, аккуратно похлопала его по плечу Мисака. Не волнуйся, братик Тома, Мисаки будут отслеживать весь твой полёт, защитят тебя и обязательно доставят домой, показала несуществующие бицепсы Мисака. Тома аж улыбнулся от вида того, как клон напрягает руку, и на душе стало легче. Игра игрой, но на их стороне союзник, которого во враги не пожелаешь. И раз Мисаки не беспокоятся, значит, и ему не надо. Всё образуется. Особенно если неудача отступила. — Спасибо, сестрёнка Мисака, — прошептал он в ответ. — Рассчитываю на тебя. Та лишь несколько неожиданно муркнула, и почти в тот же момент учёные как по невидимому зову поспешили прочь от ракеты. Время полёта пришло. Их обоих подняли на небольшой платформе, и Мазерс первым залез в открытый люк. Он нисколько не изменил своему разноцветному одеянию, даже остроконечную шляпу оставил, ещё до этого заявив, что магия позволит ему справиться со всеми проблемами. Тома залез следом и сразу почувствовал себя ничтожным на фоне всевозможных панелей, переключателей и огоньков, коими оказались усеяны все стены небольшой кабины. Однако не стал долго раздумывать, прошёл вслед за поразительно более уверенным волшебником и уселся в правое из двух обращённых к очередной панели кресел. — Пристегнитесь, Тома Камидзе, — сказал из левого кресла Мазерс, но Тома и пальцем не успел пошевелить, как ремни сами обвились вокруг него тихими ужами. — Не беспокойся, братик Тома, мы полностью управляем полётом, сказала работающая дистанционно Мисака, — донеслось от пульта. — Мисака предлагает братику Томе расслабиться, дабы прибыть на место встречи со злодеем в хорошей форме, пожелала удачного пути Мисака. — Мазерс, — тихо сказал Тома; мага тоже обвили ремни. — Есть что-то такое, что мне действительно надо знать? Что-то, что вы утаивали об Анне Шпренгель или о том, что нас ждёт впереди? — Тома Камидзе, я понимаю ваши опасения, — маг обернулся к нему, но не улыбался — уже осознал, что улыбка на его словно выдолбленном из камня лице ничуть не помогает. — После Коронзон, после моего провала в Лос-Анджелеса и первоначальной работы против Академия-сити вы должны были выкатить мне куда больший кредит недоверия, как сейчас говорят. И наверняка спрашиваете себя о том же, что не мог ли я под видом помощи завести в ловушку. Но я уверяю вас, что мои стремления искренни. Я… я понимаю, что моё прошлое может смущать, и даже если игнорировать весь тот пласт лжи, что Алистер Кроули наверняка вскопал вокруг моего имени… Ракета начала мелко дрожать, и Тома вцепился в подлокотники, жалея, что так невовремя начал разговор. — Но я не собираюсь вставать обратно на скользкий путь, — Мазерс тоже уловил дрожь и быстро скомкал фразу. — Я прикинул варианты, обратился к гаданиям, и по всему выходило, что союз с Академия-сити — наилучший вариант, если я хочу сохранить тайное знание магии, воспользоваться им для прогресса думающего человечества и очистить мир от зла Алистера Кроули. Дальше он замолчал — слушать стало почти невозможно из-за вибраций. Тома тоже не стал отвечать, сосредоточившись на том, чтобы справиться со всеми перегрузками. Сёстры уверяли, что предприняли определённые меры по их уменьшению, да и тренировки должны были сыграть своё дело, но всё равно стоило расслабиться. Во взвинченном состоянии лететь в космос не рекомендуется, может плохо отозваться. Так что он закрыл глаза. Бывали ситуации хуже, обстоятельства хуже и союзники хуже. А он в этом давно увяз, причём не только чужими интригами, но и собственной волей. Остаётся лишь откинуться в кресле и наслаждаться. Вибрации продолжались, и вскоре Тома даже без внешнего обзора понял, что они стартовали. Через секунду голос клона сообщил о том же самом и пожелал удачи. Перегрузки пришли внезапно. Всё было относительно нормально, и вдруг желудок Томы словно сделал несколько кувырков, к горлу подступила тошнота, а перед закрытыми глазами поплыли разноцветные круги. Так продолжалось, по ощущениям, несколько минут, а затем стало легче. Организм занял своё место, даже вибрации словно бы уменьшились, но когда Тома открыл глаза, то круги никуда не исчезли. Всё стало каким-то расплывчатым, даже сидящего в соседнем кресле Мазерса он видел лишь смутным силуэтом. Мисаки предупреждали и об этом, так что он вновь зажмурился и спросил: — Вы как? — Лучше, чем думал, — Мазерс прервался для глубокого вдоха. — Но я не ожидал такого давления… кажется, мне нужно немного больше времени… — Вы как там, спросила Мисака после того, как первая ступень отсоединилась от ракеты. — Мы нормально, — Тома этого даже не почувствовал. Он вновь приоткрыл глаза — зрение вернуло прежнюю резкость, хотя и немного плавало. Круги сместились куда-то на периферию, тело окончательно успокоилось. — Хорошо, не сомневалась в успехе Мисака. В таком случае вам придётся заняться получасовым ничегонеделанием, пока производится стыковка в нужной точке, занялась расчётами Мисака. — Кажется, теперь мы можем договорить, — голос Мазерса окреп, а вибрации действительно перестали заглушать любую фразу. — Не надо, — Тома слегка пошевелил пальцами внутри костюма, проверяя, слушаются ли они. — Я понял вас, Мазерс. Просто столькие играют в какие-то свои игры и пытаются меня использовать, что как-то по умолчанию подозреваешь. — Да уж… надеяться, что человек, лично столкнувшийся с Алистером Кроули, будет доверять другим… особенно в таких обстоятельствах… — Мазерс глубоко вдохнул и выдохнул, словно проверяя, как работают лёгкие. — Я нисколько не в обиде, Тома Камидзе. На вашем месте я бы третировал себя в разы хуже. Так что давайте условимся, что просто поверим друг другу в момент, когда это будет необходимо. — Обязательно, — что-то Мазерс слишком заговорил о доверии, лишь усиливая подозрения Томы. Возможно, стоило попараноить сильнее и обеспечить себе безопасность больше, чем спутники. Смешно — они летят на встречу с потенциально сильнейшей и влиятельнейшей волшебницей в мире, а Тому больше беспокоит вроде бы союзник в соседнем кресле. И ничего с этим не поделаешь, наоборот, успокаиваться надо. Мазерс, к счастью, больше рассыпаться в заверениях не стал — слегка наклонился в кресле и взглянул на приборную панель, словно понимая происходящее на ней. Та жила своей жизнью: рычажки переключались, цифры на панелях мелькали, лампочки зажигались и гасли. Всё без их участия, они оба тут исключительно пассажиры. Кстати, не мешало бы запомнить ощущения от полёта, наверняка потом начнут допрашивать в научных целях. Следующие несколько минут прошли в молчании, пока голос клона не объявил: — Цель обнаружена, удивилась чёткому обзору Мисака. Начинаем стыковку, продолжила она необходимые расчёты. Тома ожидал возвращения вибраций, но те скорее уменьшились. Зато ракета без всякого предупреждения наклонилась под углом, заставив их повиснуть на ремнях, а уже через несколько секунд рухнуть обратно в кресла. — Стыковка завершена, чётко отрапортовала Мисака. Желаю братику Томе одержать очередную блистательную победу, нисколько не сомневается в оной Мисака. На этот раз Мазерс поспешил выйти первым, и Тома не протестовал. Он даже приготовился схватить мага, если вакуум для того окажется слишком сильным, и втащить обратно. Но обошлось: Мазерс вышел из открывшегося люка и постоял несколько секунд, сам оценивая собственное состояние. Затем сделал шаг, другой, повернулся и помахал Томе, приглашая того выйти. Он ступил на белую платформу, словно бы мраморную, висящую в пространстве с кажущейся неподвижностью, хотя на самом деле должна была нестись с огромной скоростью. Тома этой скорости совершенно не чувствовал, взглянул на женщину, ожидавшую их в центре платформы, убедился, что она тут одна, и огляделся внимательнее. За платформой была лишь космическая тьма, по полотну которой сияли бело-синие огоньки далёких звёзд. А под ней уже жёлтыми огнями блистала Земля, кажущаяся частью небесного мрака там, где не висели могучие облака. Ракета, лишившаяся ступени, стояла прямо у подножия платформы, пристыковавшись идеально. Звуков не было. Совсем. Пока абсолютную тишину не прорезал голос: — Добро пожаловать. Что привело вас сюда? Анна Шпренгель улыбалась, хотя губы её были прикрыты цветком розы, что она держала в руках, не обращая внимания на идущие по стеблю шипы. Мазерс сделал к ней ещё пару шагов и поднял руку. — Тома Камидзе, — сказал он через несколько секунд. — Моя магия на неё не действует. Придётся вам. — Так вот сразу? — Анну это заявление ничуть не обеспокоило. — А поговорить? Тома шагнул так, чтобы оказаться рядом с магом, и посмотрел на женщину. Та взглянула в ответ, и края улыбки спрятались за цветком. — Анна Шпренгель, — сказал он. — Вы меня понимаете? — Спокойно, — кивнула она; Тома опасался, что даже внешнее переговорное устройство может как-то исказить его речь. Или что Анна Шпренгель не знает японского, она ведь не обязана. Но раз языковой барьер преодолён, то будем надеяться, что и остальные падут. — В таком случае… как мне лучше к вам обращаться, мисс или миссис? — Зовите просто Анна, Тома, — ресницы женщины слегка дрогнули. — При всём врученном мне статусе я не против фамильярности. — Хорошо, Анна, — Тома и не собирался настаивать. — В таком случае я хотел бы знать, чем именно вам мешает Академия-сити. Потому что я хочу разобраться во всём без боя. — Я не думаю… — начал Мазерс, но Анна заговорила одновременно с ним и вынудила умолкнуть. — Я так и думала, Тома, что вы предложите дипломатический подход. Те, кто по-настоящему бывал в гуще сражения, не спешат возвращаться туда. Но позвольте тогда мне задать вопрос, — улыбка вернулась на её губы. — С чего вы взяли, что Академия-сити чем-то мешает мне? — Мы думаем так, опираясь на слова Мазерса. И поэтому я хочу услышать вас. — Тома Камидзе, я понимаю, что вы мне не верите, — забормотал Мазерс. — Но ей вы тоже не должны верить. Ни в коем случае. — Самуэль прав, — Анна отвела руку с розой и разжала пальцы. Цветок медленно упал на белоснежный пол и остался лежать, яркий и благоухающий, будто бы вокруг не было сплошного вакуума. — Вы совершенно не знаете меня, Тома, но посчитаете достойной доверия? — Я не верю никому из вас, — Тома покачал головой. — Поэтому и хочу услышать вас, Анна. Чтобы понять, как быть. — Если вы примете её сторону… — начал Мазерс, но Анна вновь перебила его: — Тома, скажите мне, вы считаете себя бессмертным? — Что? — Тома не понял вопроса. — Мы в нескольких десятках километрах над планетой, в безграничности космоса. Вы здесь один, кто бы там ни наблюдал. И говорите двум могущественным магам, что не доверяете их словам и что они должны что-то вам доказывать, — улыбка Анны сама походила на изогнутый стебель цветка. — Вам не кажется, что маги после такого отношения могут обидеться? И сделать что-то вопреки вашему Разрушителю Барьеров? — Простите, — Тома смутился. Что-то он и впрямь хватанул лишнего. — Я просто не хочу лгать. Если каждый из нас будет обманывать остальных, рассчитывая на свой куш, то мы ни к чему не придём. И то, что произошло в Лос-Анджелесе, может повториться. — А что вас так волнует в Лос-Анджелесе? — Анна слегка шевельнула рукой, и цветок появился в ней из ниоткуда. — Вам же как человеку, близкому к руководству Академия-сити, выгодно, чтобы крупный американский город исчез в никуда, вызвав ещё большую смуту во власти. Или вы боитесь, что Америка объявит вам войну? При таком разрыве в технологиях Академия-сити победит, может даже бескровно для обеих сторон, не только для себя. — Мне нет выгоды в том, что миллионы погибнут, — Тома нахмурился. Кажется, хватануть лишнего и осадить кое-кого не помешало бы. — Кем бы они ни были. И я видел мир, готовящийся к Третьей Мировой. Пусть даже она не наступила, но я не хочу, чтобы даже эти приготовления начались вновь. — И вы думаете, что ваши нынешние дела этому помогут? — Анна не давала Мазерсу вставить не слова, но тот и сам замолчал, внимательно вслушиваясь. — Формально ваши клоны мотаются туда-сюда, плюя на границы и договора. Вы летаете в космос легко и непринуждённо, причём пользуясь формально американской разработкой. Вы уничтожили демона — и пусть даже конкретно вы не получили никакой выгоды, но остальной мир переваривает мысль о том, что Академия-сити спасла планету, а они помогали её разрушить. От таких мыслей у мира всегда несварение и изжога, переходящие в ненависть. Что вы будете делать с этой ненавистью, Тома? — Ничего, — что тут оставалось сказать. — Отношениям Академия-сити с миром предстоит ещё долгий путь, но править им или уничтожать всех несогласных мы не собираемся. Наша задача — развивать науку, так было в правление Алистера Кроули, так будет и отныне. Улыбка полностью сошла с лица Анны. Томе даже показалось, что она слушает его с некой грустью, словно вспомнила что-то личное и неприятное. — Что ж, по крайней мере, это действительно искренне, — выдохнула она, поднеся розу к губам. — Спасибо, Тома, вы меня не разочаровали. Она вновь улыбнулась, и куда мягче продолжила: — Я действительно не враг Академия-сити и никогда не была. Всё в Лос-Анджелесе устроил Алистер Кроули, он же вертел этой корпорацией, как её там. — Алистер Кроули? — Мазерс вздрогнул так, словно его ударило током. — Он жив? Но как? — Жив, а как — я сама не прочь узнать, — Анна только сейчас удостоила его вниманием. — Но это же невозможно… вернуться из мёртвых даже с посторонней помощью… нет, я слышал о нескольких вариантах, но… — бормотал Мазерс, резко скукожившись и явно не веря своим словам. — «Невозможно» и «Алистер Кроули» не стоит ставить рядом, — Анну же это только забавляло. — Чего он хочет? — резко спросил Тома. — Тоже не знаю, но тут уже легче отследить. Думаю, Алистер хочет создать философский камень. Знаете, что это такое, Тома? — Анна улыбнулась, увидев его отрицательный жест. — Субстанция, что маги в целом и алхимики в частности ищут уже который век. Они уверены, что заполучивший его воплотит в жизнь свои драгоценные желания — золото и вечная жизнь, как понимаете, на вершине списка популярности. И мне нужно вам говорить, в чём счастье Алистера Кроули? Мир без магии. Без искр, способных внезапно ворваться и устроить абсолютно неизвестное чудо. Может, что-то ещё. — И как он его создаёт? — Очень просто. В мире сейчас есть два кандидата на создание камня. Одного из них зовут Кайкине Тейтоку. Второй — вы, Тома. Кайкине Тейтоку. Лежащий недвижимо после контакта с Научным Богом. Тома до сих пор думал, что это неудачное стечение обстоятельств, но теперь… — Почему именно мы? — Тейтоку очень пластичен. Его Тёмная Материя может преобразоваться во что угодно, в том числе материю философского камня. Вы же, Тома, проходите путь Великого Делания, причём движетесь к четвёртой стадии. — Что за стадии? — Нигредо, осознание собственной иллюзорности. Альбедо, принятие этой иллюзии. Цитринитас, страх уничтожения иллюзии. Рубедо, рождение сущности, объединяющей тьму страха и свет принятия. Это если очень кратко, полно можете потом спросить у любого мага. Тома покосился на Мазерса — тот немного оправился от новостей и лишь кивнул. — Тейтоку тоже проходит Великое Делание, но я думаю, что Алистер нацелен на вас, — добавила Анна. — Вся та игра в небоскрёбе была его попыткой заставить вас пойти по четвёртой стадии. — Принять то, что никого больше не вернуть? — Не знаю. Рубедо применительно к человеку вообще сложная штука. — Цитринитас… Даррис называл себя таким именем… — Он работал на Алистера. Думаю, это такая его шутка, игра намёками. Тома задумался, а затем посмотрел прямо в глаза Анне. Глаза цвета фиалки, не розы. — У вас есть доказательства? — Мои слова, — засмеялась она. — Увы, но Алистер пока что не оставляет осязаемых улик. Я знаю о нём лишь потому, что тоже наблюдала за вашим походом. И видела, как он избавился от Дарриса, когда тот, что называется, исчерпал полезность. Тома задумался. Да, Алистер вполне мог ожить, но… он ведь слился с Коронзон или типа того. Даже угрожал всем. Если он ожил, то… Коронзон тоже? — Точно? — переспросил он. — Если это правда, то это слишком серьёзно. — Это очень серьёзно, — кивнула Анна. — Если, конечно, вы не разделяете его убеждений. В таком случае можете заниматься приятным ничегонеделанием. — Как же, позволят мне, — замечательно. Просто замечательно. Алистер в союзниках-то невыносим, а если станет противником… — Но Академию-сити он забрать не хочет? — Не знаю. По мне, так уже забрал бы, если хотел. — Простите, Тома Камидзе, — пробормотал Мазерс. — Вы всё-таки ей верите? — Сейчас я вообще не знаю, чему верить, — Тома действительно не понимал. Принять то, что Алистер жив, да ещё и с возможным демоном за пазухой… но он сам ещё с небоскрёба думал, что Алистер мог бы создать такую игру… — Мазерс, что вы думаете? — Я подумал… — выдохнул он. — Абсолютно все способы воскрешения утеряны. А то, что осталось, предполагает помощь живого человека и вмешательство богов. Если бы Магические Боги существовали… то есть, богиня Отинус… — Точно тут не замешана. — Да… простите, вы знаете её лучше меня. Но тогда я просто не понимаю, как он сумел. И поэтому сомневаюсь. Магических Богов нет, это так. Но зато есть Научный Бог, который определённо стоит в списке замышляющих всякое. И если он зачем-то на одной стороне с Алистером… Можно ли доверять Мисакам? И для чего именно они его сюда отправили? Победить Анну Шпренгель, ибо она чем-то мешает Алистеру? А ещё — почему молчит Сен-Жермен? Тома не слышал её голоса… да, пожалуй, со взлётной площадки. — Анна, — он посмотрел на вновь отбросившую розу женщину. — Хорошо, допустим, что вы совершенно не лжёте. Но в таком случае что вы делаете тут? И делаете вообще? — Простой ответ — живу, — улыбнулась она. — Сложный ответ потребует времени и необходимости меня послушать. Тома покосился на Мазерса, но тот бормотал что-то про себя — видимо, прикидывал другие варианты возвращения Алистера. — Думаю, время у нас есть, — сказал он. Обстановка вокруг совершенно не менялась, хотя над головами пролетело несколько стальных обломков. — Как пожелаете, — усмехнулась Анна и отвернулась, уставившись на слабо мерцающие звёзды. — Самуэль не соврал вам, когда рассказывал про моё создание. Им требовалась хотя бы иллюзия поддержки, и проявленной наглости оказалось достаточно для удачи. Так появилась я, пока лишь невнятным образом, который креп с каждым днём. Но окрепнуть не успел, потому что с гибелью Золотого Рассвета Анна Шпренгель оказалась никому не нужна. Да и Розенкрейцеры окончательно ушли в тень. И так продолжалось до недавнего времени, пока магией Коронзон кадавр Мазерса не был поднят. Тома взглянул на Мазерса — тот вздрогнул от этих слов, но на этот раз не опротестовал. — Причём не только поднят, — Анна словно не обращала внимания. — Но и отправлен в другой мир, где лежали останки Магических Богов, убитых Коронзон. За неимением другой пищи кадавр поглотил эссенции, оставшиеся после богов, и вернул себе человечность в облике Самуэля Мазерса. Маг опустил голову, вновь никак не протестуя. — И так родилась я, — Анна повернулась обратно к ним. — Мазерс вернулся. С ним вернулась его магия. А с ней — и убеждение мира в том, что Анна Шпренгель существует. Крохотные частицы Магических Богов сделали это убеждение реальностью. Мазерс вновь не комментировал, но теперь Тома не сомневался в сказанном. Он помнил, как маг упомянул про… «сделал то, в чём стыдно признаться», так? Значит, Магические Боги действительно мертвы. Причём убиты Коронзон. Как же это нехорошо… он ведь так и не… Тома нахмурился. Так и не что? Что-то промелькнуло неясным осознанием и тут же исчезло. О чём-то он забыл, очень важном, о… — Сначала я, разумеется, попыталась соединиться с Розенкрейцерами, — Анна продолжила, и мысль упорхнула окончательно. — Однако многие из них восприняли меня не как члена семьи, а как инструмент для реванша за годы обиды. И я, честно говоря, не горела желанием во всё это встревать, так что решила удалиться подальше. «Подальше» в итоге вот, — она обвела рукой с розой платформу. — И вы тут живёте? — поразился Тома. — Простой ответ — да. Сложный… Анна выдержала паузу, а затем расхохоталась. У неё оказался приятный смех, хотя и чем-то искажённый — либо шлемом, либо не пойми чем. — Сложный в том, что чем больше я смотрела на планету, тем больше понимала, что не хочу участвовать в жизни людей. Все эти войны, скандалы, дележи, споры и прочая муть. Зачем мне ввязываться в неё? Ради чего? Что я приобрету, встряв в дела Академия-сити, Алистера Кроули, Камидзе Томы? Помимо кучи проблем и головной боли? А я встряну, даже если очень не захочу. Всё-таки я весьма могучий маг, — Анна в подтверждение отбросила розу и тут же материализовала ещё одну. — Даже если я обоснуюсь в крохотной деревеньке и начну лечить больных, то до меня всё равно доберутся. И, как вы сейчас, будут изучать каждое слово, проверяя, сказала я правду или нет. И если я в чём-то ошибусь, чего-то не учту или в самом деле солгу по необходимости, то мигом окажусь в прицеле кого угодно. Так что я обосновалась тут, я познала дзен по заповедям ступеней буддизма, и поняла, что совершенно не нуждаюсь в Земле. Как и она во мне. — Но вы позволили нам прилететь к вам, — уточнил Тома. — Вот видите! — Анна ткнула в него розой. — Именно о таких уточняющих вопросах я и говорю. Да, я позволила вам прилететь, потому что вы оба можете окончательно избавить меня от проблем. — Как именно? — Вернуть мне несуществование. — То есть убить? — пробормотал Мазерс. — Нет. Хотя с вашей точки зрения да, но с моей я просто стану тем, кем была — никем. — И вы этого хотите? — такого Тома понять не мог. Совершенно. — Меня и в космосе достанут. Даже если я вместо приглашения максимально запрусь, то достанут. Я весьма могучий маг, но в прямом бою с Алистером поостереглась бы ставить на себя. Особенно если он действительно вернёт контроль над Академия-сити и его секретами. Анна говорила всё это совершенно спокойно, без тени страха. Хотя и нисколько не походила на ту, что стремится умереть. — И вам нужен Разрушитель Барьеров? — Тома поднял правую руку. — Ну а как же. Самый надёжный способ. Если надо, могу даже заплатить информацией. Спрашивайте что хотите, — Анна развела руками. — Кроме того, что задумывает Алистер. Он от всех шифруется. Что хотите… — В Рождество, ровно в полночь, у нас в городе произошло какое-то чудо. Вы не знаете, какое именно? — И тут без понятия, — Анна вздохнула как-то виновато. — Совершенно не смотрела в ту сторону, а сейчас поди разбери. — Мазерс, может, у вас что есть? — Тома покосился на него, пока перебирая возможные вопросы. Маг как-то неуверенно повёл головой, словно не зная, качать ли ей в отрицании. — Я до сих пор не могу поверить… — проговорил он. — Тогда… эм… Анна, можно обращаться как Анна? Хорошо. Что мне нужно изучить для того, чтобы суметь стать полноценной угрозой для Алистера? Кем-то, кто полноценно сможет сразиться с ним на равных? — Ничего изучать не нужно, — Анна наконец-то обратилась к нему. — Сила Магических Богов до сих пор внутри вас. Вам нужно просто осознать её. — Внутри? — Мазерс прижал руки к груди и застыл; кажется, других вопросов от него не ожидалось. — Кихары мертвы? — Тома вновь перехватил разговор. — Неа. Учёный Хасуу, который помогал строить ракету, из Кихар, скрывающий свою фамилию. — Что? — вот наконец что-то реально полезное. — Он как-то навредил нам? — Вроде нет. При постройке ракеты так точно. Не думаю, что собирается. — Ладно… — проверить всё равно придётся. — Тогда… эспер, называющий себя настоящим Айханой Етцу, точно он? — Полностью. — Он замышляет против нас что-то недоброе? — Смотря как посмотреть. Он намерен помогать и вам, и городу, и живущим в нём людям. Но если ваши взгляды на «помогать» разойдутся, то всё может пойти вразнос. Понятно, при каждом решении ловить Шестого и интересоваться, всё ли его устраивает. Кстати, это не такая уж и плохая мысль. Вот только… — Етцу с восхищением отзывается об Алистере Кроули. Может ли он сейчас работать на него, или это вам тоже неизвестно? — Тоже. — Тогда… — Тома несколько секунд формулировал вопрос. — Есть ли что-то, что угрожает мне, моим любимым, Академия-сити и Земле сейчас? Помимо неизвестности от Алистера, Научного Бога и чуда? И он испытал определённое облегчение, когда Анна махнула розой и почти пропела: — Ничего. Отлично. Реально отлично. Научного Бога всё же лучше записывать в союзники, чудо могло оказаться совсем безобидным, ну а Алистер… Алистер проблема. Но проблема, которую они знают. Больше, наверное, спрашивать нечего? Всё остальное он либо узнает и так, либо догадывается. И остаётся лишь… Поступить как с Хёкой. Убить ту, что молит об этом. Но… тогда он сделал это по принуждению. Потому что люди погибали каждую секунду. И даже так что-то в нём тогда сломалось навечно. А сейчас… вот так просто… — Это не убийство, — Анна смотрела на него, вновь прижав розу ко рту. Её фиолетовые глаза почти сияли. — Вы вернёте в небытиё то, что должно было там оставаться. Я ведь не живой человек, я выдуманная иллюзия, сотканный из лжи образ. Так что не надо сомневаться. Не заставляйте меня… ах, так неудобно поднимать такую тему после того, как мы славно тут поболтали, но если вы откажетесь, то мне придётся, как бы это вежливо, принудить вас. Улыбка мелькнула изогнутым стеблем. Понятно. Даже справедливо. И раз так… Тома медленно поднял руку и шагнул к Анне. Он взглянул на Мазерса, но тот полностью отказался от права голоса и лишь мрачно наблюдал. Анна тоже подняла руку, словно желала их ладоням соприкоснуться в приветствии. Она всё улыбалась, явно волнуясь куда меньше Томы. Тот шагнул вперёд, думал даже закрыть глаза, но как же это глупо будет выглядеть… шагнул ещё, и Анна нетерпеливо шагнула навстречу ему. Их руки соединились. И его прошла сквозь её. Тома даже не понял, что случилось. Он решил, что как-то промахнулся, попробовал ещё раз — и вновь их руки не ощутили прикосновения. — Что это? — недоумённо спросил он, размышляя, есть ли смысл пробовать ещё. — То, чего я опасалась, — Анна опустила руку и отошла. — Что ж, тогда придётся сложнее. Она обогнула Тому и сделала несколько шагов к Мазерсу. Тот напрягся, даже пригнулся, словно изготовившийся к атаке хищник. — Самуэль, — Анна остановилась в нескольких шагах. — Ты до сих пор не веришь мне? — Я помню, какой создавал тебя, — тот выпрямился, дабы смотреть сверху вниз. — Хитрой, умной, искусной в интригах и лжи. И я абсолютно уверен, что и сейчас ты солгала. Не знаю где и зачем, но солгала. — Разве? — улыбнулась женщина. — А по-моему, я была откровенно честна. И смысл мне лгать теперь, когда собираюсь исчезнуть? Я не принадлежу этому миру, Самуэль, ты же видел, что даже Разрушитель Барьеров не воспринимает моё существование. Но я не могу уйти из-за тебя. — Из-за меня? — Ты сильный маг, Самуэль. Ты познал множество взглядов на жизнь ради того, чтобы понять их верования и овладеть их магией. Но поэтому же ты создал для себя собственную реальность. Алистер Кроули, создавая эсперов, не выдумал ничего нового, он просто взял за основу наблюдения того, как часто маги обращаются к чужому опыту, заменяя им свой. От этого имени Мазерс опять вздрогнул, но не сделал ни шага назад. — Ты же получил урок там, в небоскрёбе, — Анна выбросила розу, заставив мага проследить за ней взглядом. — То, кем ты мнишь себя, и то, кем являешься на самом деле — зачастую разные вещи. И точно так же с твоими взглядами на реальность. Ты слишком часто слышал легенды о том, как творение мага обернулось против него, и потому даже не сомневаешься, что здесь произошло то же самое. Тома встал так, чтобы видеть обоих — и отчётливо понимал, какая буря сейчас бушушет в душе Мазерса. Маг морщил лоб, его кулаки сжались так, что казались побелевшими, а ноздри широко раздувались. Даже выражение на лице словно бы смягчилось, перестало казаться грубо неотёсанным. — Для тебя Анна Шпренгель — враг, желающий вреда тебе и тому, что ты решил защищать, — мягко продолжала женщина. — Но в объективной реальности я лишь образ, желающий исчезнуть, ибо не видит ни одной причины жить. И пока ты не примешь эту истину, пока продолжишь считать меня своим врагом — я продолжу жить. — Я не верю тебе, — Мазерс с каким-то упрямством покачал головой. — Мы создавали тебя обманщицей. Я не могу тебе верить. — Я не знаю, как мне убедить тебя, Мазерс, но я не обманываю. Пожалуйста, поверь мне… точнее, перестань верить в меня. Анна произносила это почти умоляюще, и Мазерс явно колебался. — Тома Камидзе, может, вы можете сказать что-то? — обратился он. Тома покачал головой. — Разрушитель Барьеров не реагирует на неё, — он ещё раз аккуратно коснулся руки женщины, затем, пробормотав извинения — плеча. — Будь она призраком или каким духом, то непременно растворилась бы. И если бы заклинанием каким укрывалась. — Да, этого я не отрицаю, но… Мазерс посмотрел обратно на Анну, затем вновь на Тому. — Мне всё время приходится идти на уступки, — пробормотал он. — И всё время я оказываюсь неправ и виноват. Это уже серьёзно раздражает. — Вам хотя бы везёт, — улыбнулся Тома, но Мазерс этого не оценил. — Да я не сказал бы, — он опять посмотрел на Анну. — У меня ведь попросту не остаётся выхода, да? — Сейчас я не могу даже угрожать, — Анна в который раз материализовала розу. — Так вы ещё больше уверитесь в моём недружелюбии, Самуэль. Может, чем-то помочь лично вам? Например… Улыбка сверкнула, заслонённая розой. — Мина Мазерс в Академия-сити. Мазерс повернулся к Томе резко — но тот успел сделать непонимающий вид и даже пожать плечами. — Мина… тоже жива? Коронзон и её… но… она же не… Тома Камидзе, вы её не видели? — Ни капли, — ну вот, теперь и ему приходится лгать. Но если Мазерс узнает, что Алистер превратил его жену в ИИ, нацепил на неё кошачьи ушки и держал в своей башне… — Мина… что с ней? Где она? — Она в подземельях Академия-сити. Алистер Кроули экспериментировал над ней, пытаясь научиться воскрешать людей, и у него вполне получилось. Так что она может показаться вам какой-то странной, но это именно она. С каждым словом тревога Томы нарастала. Анна откровенно лгала, но ведь до этого убеждала их обоих в своей искренности. О чём ещё она солгала или умолчала? Она ведь знает о том, что за чудо произошло, так? И ведь сейчас откровенно вредит им, ибо если Мазерс раскроет, что Мина совсем не в подземельях, и никто не рассказал ему о ней… — Да уж, вы в сравнении с Алистером Кроули совсем не враг и не злодейка… — Мазерс выдохнул. — Хорошо, если даже Тома Камидзе верит вам, хотя не верит мне… я не буду думать о вас как о враге. Ну да, в самом деле, я ведь создавал вас, я продумывал ваши черты характера, как вы можете существовать? Это всё равно как персонажи писателя оживали бы исключительно из-за его веры в них! Они могут ожить, но только если и многие другие в них поверят! Да и тут нужны специфичные условия! А если специфичное условие это я сам и моя сила, то конечно же я могу отменить ваше существование! Мазерс аж расхохотался, и пристально уставился на Анну. — Ты не существуешь, — чётко выговорил он. Анна покосилась на Тому, подмигнула — и превратилась в смерч из красных лепестков. Они оба аж дёрнулись от неожиданности, Тома выставил правую руку — но лепестки промчались мимо него, унося с собой почти неразличимый шёпот: — Анны Шпренгель никогда не существовало… Лепестки исчезли — и с ними исчезла Анна. Так, словно её никогда не было. — Тома Камидзе, нам лучше вернуться в ракету, — поспешил Мазерс. — Эта платформа не продержится долго… Тома отправился следом за ним, осмысливая происходящее, готовясь к новому раунду перегрузок и, главное, спрашивая себя — что им делать с Миной?