Я всегда найду тебя

      Каждый вечер они встречались в «Ардане», и это, пожалуй, было единственным, что по-настоящему приносило Яману радость, ведь с самого момента встречи с ней работа перестала быть для него центром вселенной, тем, чему он отдавал всего себя без остатка. С каждым разом он всё сильнее начинал чувствовать привязанность к Сехер, и от понимания этого внутри становилось теплее, а по телу пробегали мурашки. Ему хотелось продлить эти волшебные мгновения между ними как можно дольше, но в то же время Яман опасался, что всё закончится так же быстро, как и началось, что его вновь предадут, оставят у разбитого корыта. Ведь именно так в его жизни всегда и происходило.       Когда в детстве его бросила мать с отцом-пьяницей, когда он, пятилетний мальчишка, отчаянно цеплялся за её руку, пытаясь остановить — тогда ему пришлось выживать в мире, который был слишком жесток и несправедлив к нему, лишив самого ценного — семьи. В ушах до сих пор звенел хлопок закрывшейся двери и удаляющийся цокот каблуков матери, и эти воспоминания самым острым лезвием вонзались в его сердце, разрывая на части. Но добивающим ударом стало то, что в конечном итоге отец спился. После этого Яман остался совершенно один, потеряв всякую надежду на светлое будущее и попав в место, от названия которого всё внутри него сжималось — детский дом. Место, где он наблюдал, как детей забирают в семьи, и каждый день сидел у окна, моля Всевышнего, чтобы за ним пришла мама. Но чуда не происходило.       Яман перестал доверять женщинам. Каждая из них вызывала в нём воспоминания о детстве, и, желая оградить себя от этого, он заперся в своём панцире на долгие годы, ведь так было в разы проще. И безопаснее.       Но после встречи с Сехер всё резко изменилось. Он изменился, стал тем, кем никогда не был. Ведь она была другой — не такой, как все, кто когда-либо его окружал. Она была настолько светлой, невинной, настолько чистой и доброй, что ей хотелось полностью довериться. Сехер притягивала его к себе, как магнит, и сколько бы Яман ни пытался избавиться от этого чувства, каждый раз он значительно проигрывал ему.       Проигрывал ей. Простой незнакомке, сумевшей вытащить из самых глубин тёмной лощины ту частичку света, которую он давно закопал в себе. И если Яман всегда был грубой скалой, то рядом с ней он превращался в обточенный морскими волнами камешек.       Мимолётно глянув на наручные часы, он мчал по вечернему городу, окутанному яркими красками уходящего за горизонт солнца. Непонятное предчувствие не давало ему спокойно вздохнуть, но Яман из раза в раз успокаивал себя тем, что ничего плохого не происходит, и просто заглушал это в себе, отвлекаясь на что-то другое. Сегодня он решил отказаться от строгого костюма в пользу джинсов, футболки и кофты, не изменяя себе лишь в любимом цвете — чёрном. Ведь ему не нужна была броня, когда он находился с Сехер. Яман впервые за долгое время смог отойти от своего обыденного образа равнодушного, холодного господина Кырымлы, и это придавало ему сил как никогда раньше.       Уверенно войдя в ставшее уже родным кафе, он привычно свернул к их столику и замер, когда его взгляд не нашёл Сехер. Обычно она приходила в «Ардан» раньше него, но сегодня что-то изменилось — Яман чувствовал это. Глубоко вздохнув, он спокойно сел за столик и нахмурился. Пустота тотчас же поселилась внутри него, а то мерзкое предчувствие резко обострилось, туманя разум.       Просидев так несколько часов в мучительном ожидании, он успел весь известись пустыми догадками, влив в себя уже достаточно кофеина, и расспросить персонал о том, не видели ли они сегодня Сехер, но и те ничем не смогли ему помочь. В худшее Яману отчаянно не хотелось верить, но всё внутри него буквально горело от беспокойства.       «Где же ты? Где ты, Сехер? Случилось ли с тобой что-то? Почему ты не пришла?», — перебирал он вопросы, но уставший мозг категорически отказывался ясно мыслить, и эмоции брали над ним верх.       Небрежно бросив на стол довольно крупную купюру и пулей вылетев из кафе, Яман с силой сжал в руке ключи от машины. На мгновение ему пришлось прикрыть глаза, чтобы хоть немного прийти в себя, а бешено колотящееся в груди сердце напрочь сбивало дыхание, заставляя его жадно глотать ртом воздух.       И, проносясь по почти опустевшим дорогам, Яман яростно вжимал в пол педаль газа, абсолютно наплевав на ограничения скорости. В его мыслях была лишь она — частичка света, что рассеивала его тьму. Она и причина, по которой её сегодня не было.       Этот вечер стал первым в череде последующих. Он приезжал в «Ардан» и подолгу сидел за столиком в надежде, что в следующий миг увидит взгляд больших зелёных глаз, услышит такой ангельский голос и едва уловимый цветочный аромат. Но этого не происходило, а надежда с каждым днём всё больше ускользала от него, уступая главенствующее место тревожности и злости на самого себя. Ведь Яман даже номер её не попросил, не узнал фамилию. Он не знал о ней той важной информации, благодаря которой мог найти её, мог связаться.       И это было самым ужасным. Неизвестность — вот что его пугало. Незнание, в порядке ли она, томительное ожидание и бессонные ночи, когда он не мог глаз сомкнуть, перебирая в голове бесконечное количество мыслей. Он сходил с ума. И в какой-то момент попросту не выдержал.       Меряя шагами офис, Яман с силой сжимал кулаки, шумно втягивая носом воздух. Нервы за эти дни натянулись до своего предела, и держать себя под контролем становилось всё сложнее, но он держался изо всех сил, чтобы не сорваться.       — Не сейчас, Яман, — жёстко отчеканил он сам себе, — ты не имеешь права терять голову. Возьми себя в руки наконец, ты ведь чёртов Кырымлы!       И, кажется, последняя фраза прозвучала настолько громко, что в дверях тут же показался обеспокоенный Недим, прижимавший к себе какие-то папки.       — Яман? Всё в порядке?       Тот глубоко вздохнул, исподлобья глянув на помощника. В его взгляде была непоколебимая решительность и тот огонь, который Недим не видел в нём уже очень давно. Напряжение, висевшее в воздухе, было настолько сильным, что стало почти осязаемым, и Яман, склонив голову, лишь крепче сжал кулаки.       — Мне нужно, чтобы ты нашёл любую информацию о Сехер. И сделал это как можно быстрее, — в его голосе была сталь, и отчасти казалось, будто это и не Яман вовсе. Глаза его метали молнии, мгновенно став ещё темнее.       — Но… Яман, мы не знаем её фамилию, мы ничего о ней не знаем, — Недиму было не впервой сталкиваться со сложными заданиями, но сейчас он видел, насколько сильно беспокойство за таинственную девушку подкосило его, и совершено терялся, ведь никогда ещё не видел Ямана таким.       «Она пленила его разум. Она пленила самого Ямана Кырымлы», — на миг пронеслось у него.       — Мне плевать, Недим! Любыми способами, но найдите всё на Сехер! — в этот раз сдерживать свою ярость он не стал, вновь став той грубой скалой, какой был всю свою жизнь.       Яман буквально горел от злости, и каждое произнесённое им слово было подобно выстрелу. Оглушающему выстрелу. И это поражало сильнее любых пуль. Недим коротко кивнул.       — Мы сделаем всё, что в наших силах, Яман.