Самое страшное — когда прошлым становятся те, кто должен был стать будущим. Хавьер Мариас
Если бы омут памяти существовал, то он бы выглядел именно так. Слегка расплывчатый мир в купе с приглушёнными звуками прекрасно создавали впечатление водного вакуума, а также абсолютное отсутствие любого рода действий и возможностей как-то повлиять на окружающий мир. Проскальзывающее сквозь объекты тело казалось полупрозрачным и почти невесомым. Сначала Кесин даже не поняла, где оказалась. Она была готова дать голову на отсечение, что никогда ранее не видела этих невысоких алых домов, этих деревянных лавочек с самыми разными специями, фруктами и овощами, этих людей с высокомерными и равнодушными лицами. От обилия красного и белого в прямом смысле слезились глаза. Конечно же, до неё дошло, куда попала на самом деле, и была очень рада, что попала исключительно душой, а не телом. Она никак не могла влиять на объекты, никто из мимо проходящих её не видел, а ещё кожа рук казалась слишком бледной и немного светящейся, когда в реальном мире она никогда не была такой... Такой фарфоровой... Девушка вздохнула и подняла глаза вверх, не желая больше травить себе душу, скользнула по толпе в поисках... чего-то... Ведь по какой-то причине она попала сюда, а, значит, теперь самостоятельно найти это «что-то». — И чё мне делать? Кесин задумчиво почесала затылок и обратила внимание на главный дворец, исполином возвышающимся над остальными зданиями. Его-то она помнила прекрасно. А ведь в каноне у него было какое-то название, да? «Вспомнить бы ещё какое...» Видимо её сознание решило, что орден Цишань Вэнь всё же недостаточно сильно повлиял на её психику когда-то, и ему точно стоило дать ещё один шанс. А иначе как объяснить тот факт, что во сне (ну или что это вообще?) она видела именно его. Добивать, так добивать. Стоять на одном месте и дальше девушка не стала, самонадеянно решив, что, раз это её сон, то лишь она одна является двигателем процесса. Лавировать среди заклинателей и простых людей, спешащих по своим важным делам, оказалось проще простого, особенно, если учитывать то, что её никто не видел и не чувствовал. Но прикасаться к ним лишний раз всё равно не хотелось, и пусть это было глупым и детским желанием внутренних тараканов, которые прекрасно помнили, чей именно глава убил её близких людей. Пройдя ещё несколько шагов, Лин Кесин ощутила острую необходимость остановиться. Она сделала шаг и посмотрела по сторонам, желая узнать, кем или чем именно было вызвано это необъяснимое желание. И вскоре поняла, кем именно. Вэнь Жоханя за всю свою жизнь она видела всего один раз, но и этого раза хватило, чтобы среди толпы, глаз смог выцепить его фигуру, хоть и значительно помолодевшую, в лаконичных красно-белых одеждах. Впрочем, это не было чем-то сложным, учитывая его габариты (мужчина был огромным) и бешеную энергетику, ощущающуюся даже на таком расстоянии. Судя по его напряжённой фигуре, он тоже наблюдал за кем-то. Кесин посмотрела в ту сторону, куда был направлен его взгляд и оцепенела. В двух шагах, у ларька с украшениями, стояла почти идентичная её копия и придирчиво рассматривала овальные серьги из белого кварца. Только рост у неё был поменьше, да и сама она казалась слишком хрупкой даже для девушки. Это была мать Кесин — та самая Айсяо, с которой её любил сравнивать Лин Суньчао. Чувствуя себя максимально неловко, девушка переступила с ноги на ногу. Наблюдать за тем, как Вэнь Жохань сталкерит её «мать», являлось последним её желанием. В голову закрались определённые подозрения, но она отмахнулась от них, как от надоедливой осы. Ну, уж нет! Даже теоретически она не хотела думать о подобном. Но если это видение, значит, оно может быть важным, да? А иначе зачем тогда она видит его? Она зажмурилась и вновь кинула изучающий взгляд на этих двоих. Вэнь Жохань, в отличие от неё, времени зря не терял и поэтому уже стоял рядом с Айсяо и с приветливой улыбкой что-то ей втирал. Девушка хоть и выглядела несколько смущенной от столь прямого внимания мужчины, но, тем не менее, неуверенно улыбалась ему в ответ. Эти двое определённо были знакомы. Лин Кесин шагнула вперёд, неосознанно стремясь расслышать их разговор. — ...Думаю, что вы мне льстите, господин Вэнь, — мягко рассмеялась Айсяо. Смех её напоминал перезвон хрустальных колокольчиков. — О, поверьте, госпожа Лин, я всегда говорю ровно то, что думаю, — бархатно мурлыкнул мужчина. — Вашей красоты достойны все драгоценные камни этого мира, а не эти жалкие стекляшки. Владелец лавки, если и был возмущён такой несправедливой оценкой своего товара, разумно помалкивал, прекрасно помня о том, кто перед ним. — Даже после ваших слов эти «стекляшки» не стали нравиться мне меньше, — мотнула головой девушка, отчего кудряшки на её лбу весело подпрыгнули. — Я возьму их. Она аккуратно ткнула пальчиком в те самые кварцевые серёжки, которые примеряла до этого и достала несколько монет из спрятанного на поясе тканевого кошелька. — Для вас бесплатно, госпожа, — покосившись на Вэнь Жоханя, вежливо отказался продавец и протянул ей мешочек с украшением внутри. — Постойте, но так же нельзя... — Не обижайте этого господина, Айсяо. Я же могу к вам так обращаться? Он просто захотел сделать вам подарок. Её «мать» робко кивнула, неловко поклонилась мужчине за прилавком и выжидающе уставилась на Вэнь Жоханя. Очевидно, что эта встреча не была их второй, третьей и даже четвертой. Точнее будет сказать, что она была очередной, но ожидаемого комфорта не дарила. Девичьего напряжения, пыльцой витавшего в воздухе, можно было коснуться пальцами. — Господин Вэнь, наверное, мне все же стоило заплатить, — Айсяо трогательно дёрнула бровями. — Потому что теперь я чувствую себя так, словно украла их. — Не корите себя, Айсяо, прошу вас. Если вам так будет легче, то я вернусь и заплачу. — Нет! Тогда я буду ощущать себя в долгу перед вами! — В любой другой ситуации я бы был счастлив, что, так или иначе, буду мелькать в ваших мыслях, но не хочу вызывать у вас отторжение, — мужчина покачал головой, ненавязчиво пристраиваясь рядом. — Это мелочь для него, госпожа Лин, поверьте. — Все равно, это неправильно. Девушка упрямо вскинула подбородок, а Лин Кесин даже показалось, что на лице Вэнь Жоханя отразился короткий отблеск нежности. «Надо же, а Вэнь Жохань, оказывается, может быть таким милым, прямо и не скажешь, что в реальной жизни он запросто снести кому-то голову...» — она с отвращением скривилась. Какую бы игру он не вёл, но надо было помнить, что на деле он оставался жестоким и высокомерным человеком, готовым на все ради достижения цели, а, значит, и его поведению с Айсяо должно быть как минимум не одно объяснение. — Тогда позвольте и мне сделать вам подарок. — Мне? За что? — Разве для подарка нужны причины? Тем более, когда передо мной стоит такая красивая девушка. «Чёртов лицемер!» — Скажете тоже! — отмахнулась она, отводя расцветающий красочными лотосами взгляд в сторону. Кесин он не понравился. — Пожалуйста, возьмите его, — он аккуратно вложил ей в руку знакомый кулон, который при столкновении с её кожей, блёкло свекнул. Кесин даже подумала, что ей показалось. — Это слишком дорогой подарок, — она покачала головой. Однако лицо её выдавало — слишком уж любопытным стало, как только мужчина протянул ей рубин. — Не для меня, — прервал Вэнь Жохань резко, и девушка вздрогнула, отвлекаясь. — Простите, я не хотел вас напугать. Ваш отказ обидит меня, госпожа Лин. Возьмите, прошу! — Ну, ладно... Благодарю вас, господин Вэнь. Ответ на первый вопрос, кому принадлежал кулон, Кесин получила. Однако как же глупо было ожидать, что от узнанного она ощутит восторг.***
Мир подернулся и картинка сменилась. Неестественная тишина, и знакомые строгие аскетичные пейзажи говорили о том, что теперь она оказалась в злополучном Гусу. Девушка недовольно цокнула. Облачные глубины теперь до конца жизни будут вызывать в ней неприятные ощущения? Жаль, очень жаль, потому что место было ведь действительно изящным и уникальным, но те ассоциации, которое оно теперь будило, мешали в полной мере насладиться им и справедливо оценить его красоты. — Не бегай, Лин Айсяо. Это запрещено, — недовольно бросил парень, степенно шагавший в сторону знакомого здания. Вокруг него мельтешила уже знакомая Кесин девушка, которая, в сравнении с предыдущим разом выглядела уж слишком радостной. Как она вообще оказалась на мужской территории?! — Ну, если ты так хочешь, то можешь наказать меня, Цижэнь, — пропела весело Айсяо, загораживая ему вход в библиотеку. — Всё равно ведь сам контролировать будешь красоту моих строчек! Пододвигаясь ближе, Лин Кесин уклонилась от внезапно оказавшихся на её пути веток. Она сомневалась, что её хоть кто-то видел, но близко к Старику подходить все равно не хотела. Хотя сейчас стариком его можно было назвать с большой натяжкой. Даже привычную козлиную бородку он ещё не отрастил (или же, что было наиболее вероятным, только что её лишился благодаря матери Вэй Усяня) и поэтому казался слишком симпатичным. «Нет, с этой дурацкой бородкой ему действительно лучше, а иначе чересчур красивый для такого ужасного характера. У людей диссонанс будет». — Цижэнь, а, Цижэнь! А когда ты покажешь мне Цайи? Ты обещал, помнишь? — Я сказал это лишь для того, чтобы ты отвязалась от меня, — он крепче сжал в руках свитки, стараясь не мотать головой из стороны в сторону, как заправский болванчик, в безуспешных попытках уследить за шустрыми передвижениями девчонки. — А я-то думала, что Ланям запрещено врать! — И я готов понести наказание за это вранье! — процедил парень, хватая девушку за плечи и отодвигая её в сторону. Кесин заметила, как на шее болтнулся знакомый рубин. Она его все-таки сохранила и теперь с гордостью демонстрировала всем. Проход освободился, и он вошёл в библиотеку, Айсяо как собачка на привязи посеменила за ним. Парень присел за низкий стол и отложил свитки в сторону. Достал из скрытого ящичка чистый пергамент и с равнодушным лицом начал что-то на нем выписывать. «Наверное, правила свои. А то иначе ему за такие преступления совесть ночью не позволит заснуть». Айсяо бухнулась напротив и положила подбородок на скрещенные руки. В купе с лукавым взглядом весь её вид можно было назвать вызывающим. Надо же! А с Вэнь Жоханем она такой дерзкой не была! Кесин прислонилась плечом к дверному косяку, почти наслаждаясь этой картиной. Не каждый день увидишь, как кто-то размазывает по стенке Лань Цижэня и не получает за это тонны наказаний. Айсяо очень сильно напоминала ей канонного Вэй Усяня. Видимо только такому дикому характеру Лани отдавали своё сердце. — Ты не сможешь игнорировать меня вечно, Цижэнь! — заканючила она спустя какое-то время. — Когда ты закончишь свою экзекуцию, мы же пойдём на прогулку, да? Старик сжал челюсти так, что на скулах заиграли желваки, но усилием воли заставил себя проигнорировать этот вопрос. — Цижэ-э-энь! Ну, не игнорируй меня! Такое отношение очень обижает, знаешь? — Цижэнь, ну хочешь, я помогу тебе? — Цижэнь, нос у тебя такой красивый, ты знал? — Цижэнь, а пойдём на мостик? На воду полюбуемся, а я, так уж и быть, сейчас помолчу? Парень устало закатил глаза и отложил в сторону палочку для письма. Айсяо радостно улыбнулась, посчитав это своей маленькой победой. — Ты согласен, да, Цижэнь? — Отстань. — Если ты не согласишься, то я не дам тебе закончить, — девушка по-птичьи наклонила голову вбок. — У тебя все равно ничего не выйдет, — скучающе протянул он, а Айсяо воинственно подбоченилась. «Эх, зря он её, конечно, на слабо взял», — подумала Кесин, видя, с каким заговорческим видом девушка поднялась на ноги. Она по-лисьи ухмыльнулась и в мгновение ока оказалась за его спиной. Цижэнь невольно напрягся. Айсяо коснулась чужих волос, избегая прикосновений к ленте, и мастерски разделила их на три части. Даже на таком расстоянии Кесин увидела, как оцепенел Старик от такого наглого и бесцеремонного вторжения в собственное пространство. Тихо насвистывая себе под нос неизвестную никому мелодию, она методично принялась заплетать парню самую банальную косичку, и когда причёска была почти готова, Цижэнь резко очнулся и дёрнул головой, вырывая волосы из чужой хватки, и поверженно прошептал: — Идём в Цайи.***
Следующая локация оказалась расположенной в лесу. Причём, судя по тому, каким густым и непроходимым он казался, её точно занесло не в Баоши Сенлин (болотами здесь не пахло) и не в Цинхэ Не (территория этого клана похвастаться столь бурной растительностью не могла). По спине невольно пробежал холодок. Теперь ещё и с лес грозил ей возникновением не самых позитивных воспоминаний, готовых переплюнуть даже гусуланьские. В Облачных Глубинах её хотя бы не пытались поймать, чтобы прикончить. Кесин нервно дернулась. Ну уж нет, об этом лишний раз лучше не думать. Она прислушалась, пытаясь понять, в какую сторону ей теперь идти. Аккуратно касаясь стройных шершавых стволов, девушка скучающе рассуждала. «Вэнь Жохань уже был, Старик тоже, теперь нас ждёт либо новое лицо, либо мы пойдём по второму кругу. Скудненький выбор, однако». Стволы деревьев прутиками устремлялись вверх, создавая впечатление тонкой дырявой крыши, кое-где в неё вплетались желтоватые лианы с коричневыми кисточками. Но Кесин знала, насколько это впечатление было обманчивым. Первый же ливень обещал превратить эту легко простреливаемую крышу в крепкое защитное полотно. Эти деревья обладали обманчивой хрупкостью и панически боялись огромных потоков воды, предпочитая питаться грунтовыми водами, поэтому в первую очередь стремились защищать основания. Когда рядом раздались голоса, девушка подпрыгнула. Слишком увлеклась разглядыванием неизведанной ранее местности. Глаза её удивлённо распахнулись, когда она увидела Вэнь Жоханя, несущего Айсяо на руках. Девушка одной ладонью, явно некрепко, держалась за плечо, обтянутое красной плотной тканью, а второй нервно теребила кончик хвоста. Щёки её украшал яркий румянец замешательства. «И снова ничего от той чертовки, что так охотно и профессионально издевалась над бедным Стариком». По собственной глупости Кесин не удалось застать начало их беседы, и теперь она, костеря себя на чем свет стоит, судорожно пыталась уловить суть их разговора. — ... это лишнее, знаете? Представляете, что о нас подумают? — Да вы что, Айсяо? — удивленно хмыкнул мужчина. — Неужели я похож на человека, которому есть дело до чужого мнения? — Не похожи, — она глубоко вздохнула, — но все равно это неправильно. — Правильно или неправильно, так это явно решать не глупой необразованной челяди, неспособной на составление цепочек, включающих более одного звена. — Не говорите так про простых людей, — твёрдо произнесла Айсяо, недовольно поджимая губы. — Не их вина, что у них не было возможности обучаться заклинательству или наукам. — Если человек имеет цель, то обязательно её добьётся, — снисходительно отозвался мужчина, крепче перехватывая девушку под коленями. — Да бросьте! Вам ли не знать, что крупные кланы редко берут на обучение кого-то из простых людей, пусть и имеющих явные задатки! Вы же брезгуете ими, считаете недостойными из-за одного только происхождения! А у малых кланов просто нет средств на обучение лишних учеников! — Отговорки! Вы оправдываете их лень и ущербность! Тянете ростки, чтобы помочь их росту! Девушка сжала зубы и раздраженно блеснула глазами. Было видно, что чужая ограниченность и нежелание воспринимать отличную от его собственного восприятия информацию, до трясучки бесили. Внезапно пропал весь запал и дальнейшее желание вести беседы. Айсяо взбрыкнула. От силы рывка и от неожиданности Вэнь Жохань отпустил руки, и она грузно свалилась на пыльную землю. Девушка болезненно нахмурилась и потерла пострадавший копчик. Протянутые руки она оттолкнула и яростно процедила: — Не трогайте! Сама справлюсь. — Неужели мои слова так сильно задели вас, Айсяо? Простите меня, если так получилось. — Не извиняйтесь за свое мнение, — она поморщилась, приподнимаясь. Схватилась за ближайшее дерево, игнорируя протянутую руку, и медленно встала. На поврежденную ногу девушка старалась не опираться. — В конце концов, кто я такая, чтобы вы передо мной оправдывались? — Айсяо, своим упрямством вы лишь сильнее повредите стопу. Я помогу. — Не надо. С моей ногой все в порядке, чего не скажешь о вашем эго! — она ядовито ухмыльнулась. — С ним явно нужно поработать и понять, что каждый человек имеет право на уважение, вне зависимости заклинатель он или нет, — дерзко заметила она и, стараясь хромать как можно незаметнее, пошла дальше. Мужчина вздохнул, но настаивать не стал. Просто устроился позади, чтобы в случае чего поймать свою непутевую попутчицу. — И зачем вообще были все эти игры в безвозмездную помощь? — вновь заговорила девушка, останавливаясь и используя, это как предлог, чтобы восстановить дыхание, сбившееся от усиливающейся боли в пострадавшей ноге. — Вы же, на самом деле, тиран! Деспот, который абсолютно равнодушен к окружающим! — Я не хочу быть деспотом для вас, Айсяо. Для кого угодно, но только не для вас, — сдержанно отозвался Вэнь Жохань. Айсяо осеклась и конфузливо отвернулась. Видя, что она больше собирается спорить, мужчина добавил: — Не хотите, чтобы я нёс вас на руках, тогда просто обопритесь. Так мы точно быстрее доберемся до ближайшей гостиницы. Лин Кесин удивленно следила за тем, как Айсяо робко опирается на***
Следующая локация оказалась до боли знакомой — кабинет Суньчао. Кесин с силой сжала кулаки. С момента смерти дяди она ещё ни разу не заходила туда. Не хотела бередить старые раны, только-только покрывшиеся тонкой прозрачной плёнкой. И если уж быть совсем откровенной, то она просто боялась находиться там одна. До сих пор опасалась, что по клану ходит неуспокоенный дух Суньчао, который, узнав правду, обязательно захочет отомстить ей за продолжительную и бездушную ложь. — Зачем ты вообще ввязалась в эту драку, мэймэй? — молодой Суньчао, слишком юный для её памяти, провёл по девичьей щеке влажной тряпкой, сразу же отжимая её и наблюдая, как вода плавно окрашивается в светло-розовый. Кесин гулко сглотнула. Мужчина всегда очищал её раны, когда она не успевала спрятаться, а после нежно наносил целебную мазь, способную вылечить любой порез или синяк. — А если бы он рассек тебе глаз? — Ну не рассек же! Не нуди, гэгэ! Лучше промокай быстрее, щиплет же! Она громко зашипела, когда ткань ощутимо надавила на глубокий порез. — От такого и шрам может остаться. — Одним больше, одним меньше, подумаешь! У меня только на правой руке их штук пять! Зато девчонка жива будет. Не зря, получается, жизнь прожила! — Он захочет отомстить, — выходя из тени комнаты, внезапно заговорил до этого незамеченный ею Старик. — О, неужели ты беспокоишься обо мне, Цижэнь? Это так мило! — Я не беспокоюсь, а предупреждаю, неугомонная! — Даже если он захочет мне отомстить, то где-нибудь обязательно просчитается. Я это тогда же поняла. Мозг его заточен лишь на издевательства, а для этого ему сначала придется справиться со мной! А потом и с тобой, Лань Цижэнь, да? Ты же не дашь меня в обиду? Парень презрительно цокнул и показательно отвернулся. — Ну и ладно. Ты же поможешь мне, А-Синь? — тут же обратилась Айсяо к парню, все это время молча стоявшему за широкой спиной Суньчао. Она ни капельки не выглядела обиженной или хотя бы задетой таким открытым пренебрежением. — Конечно, А-Сяо. Кто-то же должен помочь тебе остановиться вовремя, — мягко улыбнулся парень. — А если не получится остановить, то будем вместе разгребать последствия твоих поступков. В отличие от Суньчао и Цижэня он был среднего роста и обладал ровными и плавными чертами, но красавцем явно не слыл. То есть такого парня в толпе ты, конечно, заметишь, но вот влюбиться с первого взгляда точно не сможешь. Но при этом нельзя было назвать его уродливым или некрасивым. Нет, он был обычным: немного широкий нос, большие прозрачные глаза со слегка опущенными уголками и четко очерченные губы. Пухлые щечки делали его лицо необыкновенно милым, и за них парня неизменно хотелось потрепать. Однако только за то, что он говорил, его уже можно было отнести к идеальному мужскому типу Кесин. Судя по Айсяо, тут же расплывшейся в растроганной улыбке, она пришла к тому же выводу. — Тогда я могу быть полностью спокойна за свою безопасность, — девушка вновь зашипела, когда раны коснулась прохладная мазь. — Терпи, сама виновата, — сварливо заметил Лань Цижэнь, подходя ближе. «Ну, вот он совсем не меняется...» — закатила глаза Кесин. — Ты совсем не меняешься, Лань Цижэнь, — вторила ей Айсяо и почему-то обиженно подметила: — Все такой же бесчувственный дуб, каким был всегда! — Невоспитанная хамка. — Камень, которого внезапно наделили интеллектом, а эмоциями одарить забыли! — Прекрати, мэймэй. Я понимаю, что у вас с Цижэнем сложные отношения, но вы можете выяснять их один на один? — Между нами вообще никаких отношений нет... — О, как?! Слышал, гэгэ? Нет отношений, а, значит, я, тем более, могу не контролировать свою речь! — Как будто ты вообще её когда-нибудь контролировала, у тебя же не рот, а... — Да хватит вам уже, — усталым голосом прервал их Ляосинь. Айсяо несогласно зыркнула на парня. Он спокойно выдержал её взгляд и вопросительно поднял брови в ожидании продолжения. Их безмолвная битва продолжалась несколько мгновений, пока девушка не дёрнула в недовольстве кончиком рта и не отвернулась, признавая поражение. Да уж, а её псевдомама, оказывается, была тем ещё фруктом...***
...спустя мгновение её снова занесло в тот самый город. Только место изменилось, но интерьер говорил, что она вновь оказалась в Безночном городе. Но вместо рынка напротив красовались крупные каменные хоромы, но не те, которые она увидела в первом воспоминании. Тот дворец был крупнее и величественнее, этот же больше напоминал покои кого-то из вельмож или вторых лиц государства, если выражаться современным языком. Она поморщилась и неохотно зашла внутрь, опасливо осматриваясь по сторонам. Стены были предсказуемого алого оттенка, украшенные изящной росписью, символизирующей этапы становления ордена Цишань Вэнь. С иссиня-черного потолка свисали аккуратные круглые светильники. По бокам в лаконичных темных вазах стояли белые как снег розы, источающие приятный запах, который сама Кесин решила толковать как приторный. Девушка прошла ещё несколько метров, пока не оказалась перед приоткрытой дверью. Обычно, она не имела привычки подслушивать или заходить куда-либо без разрешения. Однако сомнений, что это именно та самая дверь, где её ждало очередное воспоминание, у неё не было. К тому же она понятия не имела, как вернуться обратно, а, значит, у неё оставался только один выход — досмотреть это всё до конца. Не раздумывая слишком долго, она скользнула в комнату и сразу притаилась в ближайшем углу. Несмотря на явную противоречивость и ненадежность этой точки (особенно в бою), лишь она вызывала у неё необъяснимое доверие. А может Кесин просто не верила до конца, что её на самом деле никто не видит. Богато обставленная комната громче слов говорила о том, кому на самом деле принадлежит. Огромная кровать с бордовыми простынями стояла по правую сторону, в центре стены. По бокам располагались две тумбы из черного дерева. Напротив кровати — большой стол с одной чернильницей и стопкой книг на самом краю. Лаконично, строго, но при этом дорого. Все нужно было знать о предпочтениях Вэнь Жоханя. — Я очень рад видеть на вас свой подарок, Айсяо, — эту фразу Кесин услышала первой. — В наши прошлые встречи я его не замечал. — Рубин? Символ власти и страсти, верно? — пытливо поинтересовалась девушка, нежно касаясь камня. — Это слишком дорогой подарок, поэтому я редко надеваю его в общество, иногда прячу в карман, а иногда оставляю дома. Слишком велик риск кражи. И я всё ещё считаю, что не заслуживала такого подарка. — И, тем не менее, я рад, что вы приняли его. Насчет кражи не переживайте. Этот камень непростой, чужому человеку без вашего позволения он в руки не дастся. — В смысле? — она непонимающе моргнула. — То есть распоряжаться могу им только я? Как вы это провернули? Вэнь Жохань таинственно улыбнулся и не ответил. — Вы такая чудесная девушка, Айсяо, — вновь заговорил он, внимательно всматриваясь в её лицо и жадно ловя каждую эмоцию. — И, как бы банально это не звучало, я никогда не встречал таких, как вы. Вы добрая, отважная, отзывчивая. Айсяо смешно округлила глаза. И без того яркие, они словно стали светиться изнутри, освещая в придачу все лицо. Как только смысл слов дошел до неё, она нелепо улыбнулась, покрываясь румянцем почти до шеи. — К чему все эти слова? — тяжело ворочая языком, спросила девушка. — И знаете, когда я это понял? — словно не слыша её, продолжил мужчина. — Когда вы единственная из всех заклинателей решили заступиться за ту женщину. Никто кроме вас не посмел, потому что знал, что затея изначально провальная и такие, как этот урод, своих жертв живыми не оставляют. — Не знала, что вы были там тогда... — Был. Видел. Восхищался. После этих слов он наклонился к растаявшей, словно мороженое в жаркий день, Айсяо и осторожно прижался к её губам. Она не оттолкнула, а наоборот прильнула ближе, обнимая ладонями крепкую шею. Поцелуй, начавшийся мягко и аккуратно, довольно быстро перерос в чувственый и страстный. Кесин отвернулась и вышла за дверь, чувствуя себя лишней. Она знала, что произойдет дальше и не хотела становиться единственным свидетелем того, как её мать предательски падает в руки этого убийцы, жестокой твари, погубившей сотни душ из-за кровожадной сущности, требующей крови и зрелищ.***
Когда характерные звуки секса стихли, девушка вновь вернулась комнату. На одетую лишь в нижние одеяния Айсяо она старалась не глазеть, как и на голый торс Вэнь Жоханя. Разумеется, отрицать, что тот был великолепно сложен, она никогда не стала бы, но прощать ему всё дерьмо из-за дерзкой и привлекательной внешности? Глупости какие! Кесин села на пол и уставилась в окно. Вуайеризмом она никогда не увлекалась, поэтому на развороченную постель старалась не глядеть. Именно по этой же причине она и вошла в комнату лишь после того, как голоса до этого звучащие на уровне шёпота сменились речью обычной громкости. И да, возможно, она что-то пропустила, потому что её «мать» до этого умиротворённо лежащая в постели и глядящая на Вэнь Жоханя влюблёнными глазами вдруг вскочила и судорожно начала натягивать на себя разбросанные вещи. — ...То есть быть любовницей? — уточнила она насмешливо, но Кесин разглядела блеснувшие в глазах слезы. — Не интересует, господин Вэнь. «Невеста или жена? — Лин Кесин покосилась на заклинателя. Тот никак не отреагировал. — Наверное, все-таки жена. С невестой он в любой момент мог разорвать все связи». Айсяо гордо расправила плечи и взмахнула растрепавшимися волосами, кое-как собранными в низкий хвост. Вэнь Жохань, до этого лежащий в постели, поднялся. — Не так давно вы называли меня деспотом, а я сказал, что не хочу быть им для вас, — он сложил руки за спиной и выпрямился. Боковые части небрежно накинутого халата распахнулись, вновь открывая на всеобщее обозрение точеный пресс. — Я ведь могу и передумать. Айсяо застыла и неверяще уставилась на Вэнь Жоханя так, словно только сейчас увидела его впервые. Хотелось бы Кесин сказать ей, что думать надо было раньше, но между ними лежала слишком большая пропасть в виде небытия, в которой находилась одна из них. — Вы ничего не сделаете и знаете почему? — отмерла она и заговорщическим тоном прошептала: — Потому что ни одну симпатию нельзя завоевать с помощью грубой силы. — Уважение можно, — он равнодушно повёл плечами. — Не уважение, а страх, который в любой подходящий момент сменится ненавистью, способной смести со своего пути даже такого могучего заклинателя как вы. — И я повторяю, вы мне ничего не сделаете. Всё, что было в этой комнате, — она кинула затравленный взгляд на расстеленную кровать, преданно хранившую свидетельство ее слабости, — в ней и останется. На побледневшем лице Вэнь Жохань не читалось ни одной эмоции. Оно было белым словно мел, и таким же равнодушным и пустым. Кесин даже забеспокоилась, не случился ли у него микроинсульт в тот момент. Наверное, тогда он успокаивал себя тем, что это её очередной женский загон, который исчезнет в тот же момент, когда он подарит ей свою сладкую улыбку или же новую побрякушку. Точных его мыслей Кесин не знала и знать не хотела. Хотя нет, конечно же, хотела, но когда он, выразительно хлопнув дверью, вышел, за ним не пошла. — Знала же ведь, что все именно так и закончится, — прошептала она пораженно, оставшись наедине с собой. Зарылась пальцами в распущенные волосы: — Дура, какая же я дура... Кесин горько усмехнулась и кивнула. Да, она была с ней полностью согласна.***
Новое перемещение не стало неожиданным. Наоборот, Кесин даже ждала его. Хоть паззл в её голове и начинал постепенно складываться, ей безумно хотелось до конца распутать этот событийный клубок. Куча выводов роилась в голове, накладываясь друг на друга, и не сказать, чтобы хотя бы от одного она почувствовала восторг. Даже родные стены, которые она узнала с первого взгляда, не успокаивали и не дарили ожидаемое чувство защищенности. От очередной догадки, пронзившей ворох мыслей, ударило током, когда перед ней предстала Лин Айсяо, со слезами на глазах, державшаяся за живот. Не нужно было быть шибко умной, чтобы не догнать, что к чему. «Нет, пожалуйста, только не это!» — Лин Кесин беззвучно взвыла. Ситуация летела к черту с ужасающе стремительной скоростью, не останавливаясь даже на перекур. Она уже понимала, к чему всё идёт и чем закончится. Ничем хорошим для неё. — Что мне делать Ляосинь? Он поймёт, что этот ребёнок от него и придёт за ним, — затравленно прошептала она и неосознанно положила руку на живот. Кесин в ужасе прикрыла глаза. Она снова появилась слишком поздно и пропустила половину разговора. А может именно эта часть воспоминания и была самой важной. — Я не смогу его защитить. Парень задумчиво нахмурился. Он опустил руку на чужое плечо и ласково сжал его, без слов демонстрируя свою готовность помочь. В этом жесте не было ни капли романтики или какого-либо сексуального подтекста. Только твёрдое желание поддержать и защитить. Он также как и Айсяо (и стоявшая рядом Лин Кесин) понимал всю тщетность попыток обмануть самого сильного заклинателя их времени. Но не попробовать они не могли. — Мы поженимся, Айсяо. — Ты с ума сошёл? — неслышно пролепетала она одними губами. — Он убьёт тебя, когда узнает правду. — Мы поженимся сейчас, но пустим слух, что сделали это давно, — выдал Ляосинь, сосредоточенно следя за подрагивающими пальцами Айсяо, лежащими на животе. — Сразу после свадьбы ушли из клана и стали бродячими заклинателями. — Ведь никому кроме брата неизвестно, что всё это время я была дома... — Верно, среди людей ты не появлялась, — кивнул он. — Единственная загвоздка, брату правду ты обязана сказать. — Это ненадёжно. — Надёжно. Он никогда не предаст и отлично сможет сыграть человека, который понятия не имеет о судьбе его сестры. «Это правда. Дядя Лин никогда бы не выдал никого из своей семьи, — согласилась про себя Кесин. — Своей семьей он считал весь вверенный ему в управление клан». — Родишь — вернёшься и сделаешь так, чтобы твой ребёнок никогда не попался на глаза Вэнь Жоханю. Он не дурак, и когда-то решит проверить, есть ли в дите его кровь. Ты знаешь, в его силах сделать это. Соберись, Айсяо! Не время раскисать, жалеть себя и сетовать на судьбу. Сделанного не воротишь. На кону не только твоя судьба — жизнь ребёнка, вот отныне наш стимул. — Наш? — её губы истерично задрожали, хотя сама она выглядела уже гораздо собраннее. Ляосинь смог подобрать нужные слова. — Ну, конечно, — он по-доброму улыбнулся. — Я же сказал тебе однажды, что не брошу тебя. Кесин с Айсяо синхронно стерли слезы.***
Кесин даже не дрогнула, когда вновь увидела дядю Лина. Только сердце прострелило толстой иглой, но, несмотря на это, она стойко продолжила хранить ледяное спокойствие. Истерика ей не помощник. Мужчина сидел на кушетке, пока девушка занимала место за столом. — Он приходил, Айсяо, — печально улыбнулся Суньчао. — Сказал, что если когда-либо он узнает о моей лжи, то вырежет меня и моих детей. — Суньчао, я не... — Молчи, — махнул рукой парень. — Я солгал, потому что не хочу видеть свою племянницу избалованным монстром. И я осознаю всю ответственность, которую с этого мгновения взвалил на наши с Кайсу плечи. «В тот момент ты сам подписал себе смертный приговор, дядя». Айсяо промолчала, роняя потяжелевшую голову на грудь, но в голубых глазах Кесин успела рассмотреть постепенно вспыхивающий яростными всполохами огонь. В ней одновременно боролись вялость с банальным упрямством. — А ещё Лань Цижэнь приходил, — заговорил Суньчао, когда пауза затянулась. — М-м, и что хотел? — поинтересовалась она, меланхолично рассматривая ногти на руках. — Спрашивал, во что ты вляпалась на этот раз. — А разве его волнует моя судьба? — А разве для тебя не имеет значение его беспокойство? Девушка поморщилась и отвернулась. На её лице осело равнодушное выражение, которое почти всегда служило отличной защитой от чужих расспросов. Стоило ли говорить, что на Лин Суньчао, похоже, оно не произвело должного впечатления? Она бойко забарабанила пальцами по столешнице и едва заметно нахмурила тонкие брови, словно просыпаясь после длительного сна. — Когда ты, наконец, пригласишь Мэйлань на чай, гэгэ? — неожиданно бодро соскочила с темы Айсяо. — Она, знаешь ли, уже давно этого ждёт! А то, как распивать вместе вино, так это ты горазд, а как перейти к активным действиям, так ты не в состоянии?! Кесин, чутко следившая до этого за разговором, обеспокоенно встрепенулась. Это что ещё за новые подробности? Неужели её учитель была влюблена в её дядю Лина? К такому её жизнь точно не готовила! Девушка навострила уши. — Чем ты её обидел тогда? — девушка активно всплеснула руками, как будто и не было той похоронной атмосферы, а разговор вёлся за чашкой чая. — Почему после того дня она даже слышать про тебя не желает?! — Отвечать на вопрос про Цижэня ты не собираешься? — мужчина привычным образом проигнорировал вопрос, вновь возвращаясь к прошлой теме, от которой сама Айсяо хотела побыстрее уйти. Вот дядя Лин всегда так делал! Если что-то шло не по его плану, то он просто игнорировал любые попытки докопаться до ответа! — Цижэнь? А что Цижэнь?.. Он... Хороший человек... Но с ним невероятно сложно, понимаешь? — она поморщилась как от зубной боли, сдуваясь как воздушный шарик. Её финт не удался, но на новый она не решилась. — Я пыталась подружиться с ним, пыталась быть тихой и вежливой, громкой и назойливой, и каждый раз получала в свой адрес придирки и недовольства. Возможно, где-то и живёт человек, который сможет совладать с его несносным характером и стать ему хорошим другом, но это явно не я. — Он не раз защищал тебя, — помолчав, заговорил Суньчао. Он выглядел бледнее, чем обычно. Каждый раз при виде его спокойного лица у Кесин сводило челюсть. Она так сильно по нему скучала, как бы не старалась доказать себе обратное, запирая эмоции на замке. — Да? Уж не знаю, чем заслужила эту благосклонность... — Брось, Лин Айсяо! Он ведь всегда относился к тебе мягче, чем к другим! — Потому что я единственная пыталась найти с ним контакт! Да, я понимаю это! Поэтому знаешь, что я хочу сейчас сделать? — она отбросила волосы на левое плечо и потянулась к шее. Щёлкнул замок, и украшение, с которым девушка практически не расставалась, послушно упало в подставленную руку. — Вот, возьми его и передай Лань Цижэню. Скажи, что я благодарна ему за его... понимание и терпение... — Почему бы тебе не сделать этого самой? Или возвращаться ты не собираешься? Айсяо неопределённо пожала плечами. — Хотела бы я ответить положительно, но что-то мне мешает, — она невесело улыбнулась и сунула драгоценный кулон в слабую ладонь, тут же сжимая её своими. — Все будет хорошо, Суньчао... Когда-то уж точно... Идиллия вокруг завертелась и закружилась, смазалась и застыла, оставляя после себя последнюю картину застывшей в обреченном понимании своей дальнейшей судьбы Лин Айсяо.