Ночь, поле и разбитый арбуз

      — Максим, ты, что-ли? — Валя узнал голос его недавнего знакомого. — Испугал!       Стараясь не светить фонариком в лицо парню, он опустил его под ноги, чтобы брюнет мог видеть, куда идти. В руках у него было небольшое покрывало, не рассчитанное на незваного гостя.       Он наблюдал, как Максим подходит ближе и падает на спину рядом с ним, распластавшись, как морская звезда.       — Как ты нашёл это место? — спросил лежащий парень, смотря вверх на тёмную листву дерева.       — Случайно, — пожал плечами Валя. — Я просто шёл, куда глаза глядят, — шатен лёг рядом с Максимом в такой же позе, но в другую сторону, чтобы их головы были рядом. — А ты?       — Я прихожу сюда каждую ночь на протяжении многих лет, — Валя направил фонарик вверх, держа его на животе одной рукой. — Выключи ты уже его, — немного раздражённо продолжил Максим, закинув ногу на ногу.       Валя послушно выключил фонарик и положил его рядом с собой, уставившись в темноту.       Тишина его немного успокаивала, как и еле слышное дыхание Максима. Но иногда случались резкие звуки, заставляя кровь в жилах заледенеть на мгновение.       — Сколько тебе лет? — тихо поинтересовался шатен, предполагая, что он его ровесник.       — Семнадцать, — отозвался парень. — А тебе?       — Пятнадцать, — после его слов над ними раздался громкий гул от бушующего ветра снаружи, однако на самой поляне было безветренно.       — Так ты ещё малыш, — в голосе Максима слышалась не злая усмешка, но Валя возмутился:       — Да прям там, я даже выше тебя, — но поняв, какую ерунду сморозил, замолчал.       Он услышал, как брюнет прыснул, и улыбнулся, расслабившись. Максим укрылся одеялом и позвал Валю, чтобы тот лег рядом с ним, поделившись с ним краешком покрывала.       Веки стали тяжелее, сознание начало утекать, а посторонние звуки становятся всё тише и тише, наконец давая возможность отключиться от мира и отдохнуть уставшему парню.

***

      Проснувшись от громкого щебета птиц, Валя широко зевнул и поежился от холода.       Утро выдалось прохладным. Было даже прохладнее, чем ночью, а на траве образовалась утренняя роса, делая её влажной и холодной.       Валя сел и выпрямил в удовольствии спину, после чего посмотрел на парня рядом, который все ещё спал, свернувшись в позу эмбриона с накрытым сверху одеялом.       Шатен достал телефон, чтобы посмотреть на время, но тот разрядился, однако по ощущениям было раннее утро. Парень разочарованно положил его обратно и вынул скетчбук, чтобы продолжить начатый рисунок. Он периодически поглядывал на спящего парня, оживляя в голове образы у колодца, и с новым зарядом энтузиазма принимался за работу, иногда черкая и стирая неудавшиеся линии.       Максим зашевелился и оглушительно чихнул, напугав Валентина.       — Будь здоров. И доброе утро, — поздоровался шатен.       Брюнет, услышав голос, резко посмотрел на его обладателя.       — А, Валя, — с облегчением произнес он. — Доброе.       Выбравшись из-под одеяла, Максим медленно встал и подошёл ближе к дереву. Валя заметил, что почти у самой земли в стволе есть миниатюрное дупло.       Брюнет достал оттуда жёлтый термос, невзрачного цвета кружку и небольшой пакет с чем-то внутри.       Усевшись на одеяло, под которым спал, он высыпал конфеты на него и посмотрел на Валю.       — У меня всего одна кружка, но я могу налить тебе чая в крышку от термоса, — он снял крышку и вопросительно уставился на шатена.       — Да, давай, — Валя закрыл альбом и убрал его обратно к вещам, сев на одеяло и взяв в руки чай, предложенный Максимом.       — Я его принес ещё прошлой ночью, поэтому он едва тёплый, — брюнет открыл батончик «Рот Фронт» и сунул в рот, запив чаем.       Последовав примеру Максима, Валя скушал несколько конфет и допил оставшуюся жидкость, после чего вспомнил, что у него где-то было печенье. Припомнив, что он выкладывал их на траву, он оглянулся в поиске, заметив пачку в двух шагах. Потянувшись и притянув их к себе, парень предложил печенье Максиму, однако тот отказался от предложения.       Подумав о вчерашнем дне и той девушке по имени Лена, Валю начало распирать от любопытства. Честно говоря, ему как-то мало поначалу представлялся смеющийся Максим, однако с Леной он был свободным в общении и не стеснялся показывать эмоции, в том числе и смех.       — Максим, а можно вопрос? — у Валентина была немного дурная привычка спрашивать разрешения задать вопрос, но с другой стороны, он считал это своего рода воспитанием и вежливостью.       — Валяй, — дожевав последнюю конфету, ответил парень.       — А вы с Леной… ну… встречаетесь? — выпалив последнее слово, шатен с интересом уставился на Максима, который поперхнулся чаем от неожиданности вопроса.       — Нет. Боже упаси меня от такой участи, — было очевидно, что парень пытался сдержать улыбку, скорчив недовольную гримасу. — Мы друзья с самого детства. Она здесь живёт, а я, как ты знаешь, приезжаю сюда на лето.       — А как вы познакомились? Ты помнишь?       — Такое-то и забыть, — усмехнулся Максим. — Помню, конечно.       — Тогда расскажи, — но подумав, что эта просьба больше похожа на приказ, добавил: — пожалуйста. Мне очень интересно.       — Ну-у-у, — протянул брюнет, — хорошо. Когда мне было пять лет, я чуть не утонул в озере, а шестилетняя Лена начала кидаться в меня палками с криками: «Ну когда ты уже утонешь!». Так и познакомились, — быстро закончив, даже не успев начать, Максим умолк и все же взял ранее предложенное печенье.       Валя округлил глаза и немного разочаровался от короткого рассказа, ведь ожидал услышать длинную и интересную историю. Но это было вполне в стиле Максима, собственно, чего он ждал?       — Говорят, не тонут только трупы и г…       — Не продолжай.       Валя рассмеялся, а брюнет не выдержал и улыбнулся, после чего поднялся и пригладил растрёпанные волосы руками.       — Вставай, надо собираться, — сказал он сидящему парню, и когда тот поднялся, сложил плед, взяв его в руки. — Возьми фантики и термос с кружкой, — попросил парень шатена, который начал складывать в рюкзак упомянутые вещи.       — Готово!       Собравшись, ребята вышли из укрытой полянки под ивой, оказавшись перед озером с кристально чистой водой. В кое-каких местах прямо из воды росли высокие деревья, названия которых Валя не знал, а у берега плескались птицы, похожие на уток. Маленькие птенцы громко пищали, требуя внимания у матери, которая что-то крякала им в ответ, подманивая крылом. Завидев приближающихся ребят, птицы, встревожившись, суетливо поплыли по направлению к другому берегу.       «Все-таки это не болото» — с облегчением подумал Валя, когда увидел перед собой небольшой водоём.       — Ты их испугал, — донёсся недовольный голос сбоку, и шатен в удивлении глянул на Максима.       — Я?       — Ты. Меня они не боялись, — парень смотрел на удаляющихся уток. — Жасмин вообще, можно сказать, моя крестная мама.       Заметив ничего не понимающий взгляд Вали, Максим добавил:       — Утку так зовут. Она лет пять назад меня вывела отсюда, когда я заблудился.       Шатен фыркнул, позабавившись.       — Только не говори, что твоя компания в этой деревне состоит из утки, собаки и Лены.       — А ты видишь другие варианты? — с улыбкой спросил Максим. — Хотя Лену ты зря приписал. Она вполне под второй пункт подходит.       — Я ей всё расскажу! — засмеялся Валя. — Вот какой ты друг оказывается, Максим.       — Да ради бога. Главное её девушке не говори, — шатен озадаченно нахмурился. — Что?       — Она лесбиянка? — Валя заметил, как парень насторожился, услышав его вопрос.       — Да. Тебя это напрягает? — брюнет серьёзно заглянул ему в глаза.       — Да нет, просто неожиданно было, — длинноволосый наблюдал, как мышцы лица Максима расслабляются, и задумался.       Валя сам не знал, кто он. Девушки никогда его не привлекали ни в каком плане, а с парнями все было сложнее. Ему было страшно допустить мысль, что его привлекают парни, однако отрицать очевидное было напрасно и глупо. Валина мать, кажется, заподозрила неладное, и уже несколько раз пыталась познакомить его с дочерями ее подруг.       Внезапно ему стало интересно, как Максим относится к геям. Он посмотрел на парня, который уже почти вывел их к знакомой не асфальтированной дороге, и приготовился спрашивать:       — Макси… ОЙ! — но ему не дала договорить яма, возле которой он оступился и упал прямо в неё. Благо, она не была такой уж глубокой, и парень, отряхнувшись от пыли, встал, потирая ушибленную коленку.       Брюнет оглянулся на шум и усмехнулся.       — Если ты тут расшибешься, мне придётся оставить тебя здесь, — предупредил он. — Я не смогу унести такого кабана на себе.       — Да я как пушинка вешу, — оскорблённо отозвался Валя, догоняя парня, немного прихрамывая из-за пострадавшего колена.       — Ага, — Максим остановился и показал куда-то рукой. — Смотри, мы почти пришли. Постарайся не разлагаться раньше времени.       И правда, Валя увидел знакомый колодец, у которого они вчера провели полдня, а через дорогу знакомый маленький дом.       — Мне снова тут тебя подождать? — поинтересовался шатен, когда они дошли до колодца.       Максим на мгновение задумался, но после покачал головой.       — Нет, пойдём со мной.       На лужайке перед домом в траве цвели одуванчики и васильки. Валя наклонился, чтобы сорвать один цветок, но зашипел от боли, когда кожа на коленке неприятно стянулась. Подумав о том, что сорвёт цветок позже, он поспешил за Максимом, который скрылся в доме.       Переступив через порог, в нос ударил специфический запах, заставивший Валентина поморщиться.       — Чем у тебя так воняет? — он услышал, как в соседней комнате слева упало что-то тяжёлое, а после послышались ругательства.       Парень пошёл на звук и увидел магнитофон, который свалился с полки прямо на ногу Максима. Избавившись от груза, брюнет сел на диван и стянул носок с пострадавшей стопы. Большой палец был красным, а вокруг ногтя сочилась алая кровь. Брюнет несколько секунд смотрел на палец, но потом перевёл взгляд на Валентина.       — А твоя коленка как? — опустив взгляд с лица на ноги парня, спросил он.       — Лучше скажи, где у тебя аптечка, — ответил встревоженный увиденным Валя, забыв о своей боли.       — Там под кроватью, — кивнув по направлению к двери, которую шатен не заметил рядом с собой, Максим тихо ойкнул, попытавшись встать.       Открыв дверь, Валя попал в маленькую комнату, посреди которой стояла огромная высокая кровать с большим количеством подушек и одеял. Расстояние от пола до матраса было примерно в полметра, что позволяло использовать это место для хранения разных вещей.       Достав аптечку и открыв её, шатен крикнул:       — Что тебе принести?       — Зелёнку, — раздалось в ответ.       Взяв бутылёк в руку, парень вернулся к Максиму, протягивая ему то, что тот попросил.       — Зелёнка, сэр! — и плюхнулся рядом на диван.       — Спасибо, — парень открыл её и вылил немного на палец, не издав ни единого звука — только нахмуренные брови выдавали его чувства.       Валя осмотрелся. Гостиная, в которой они сидели, была совмещена с крохотной кухней. У окна стояло старенькое запылившееся пианино, на котором стоял стакан воды. На стенах висели полки, которые были уставлены иконами и фотографиями людей, и парню захотелось их рассмотреть. Он поднялся, дабы это осуществить, но его схватили за руку. Валя посмотрел на Максима, который, в свою очередь, смотрел на него.       — Снимай штаны.       — Чего? – опешил парень, ошарашено уставившись на брюнета.        — Джинсы, говорю, снимай. Коленку твою мазать будем, – объяснил Максим, потянув Валю за руку назад, чтобы тот сел обратно.       — А-а-а...       Валя плюхнулся обратно и попытался закатить штанину джинс, но не получилось — они были слишком узкими.       — Я же сказал — снимай, — сказал голос рядом, на что парень отрицательно замотал головой, залившись краской.       — Не надо ничего мазать, — шатен услышал, как Максим рядом тяжело вздохнул. — Что?       — Балбесина, — Валя наблюдал, как парень аккуратно встает и пытается не наступать пострадавшим пальцем, и медленно садится перед ним на корточки, задумчиво уставившись на его колено.       Максим сам попробовал закатить его штанину, осторожно поддев пальцами ткань и потянув вверх. Валя нахмурился, почувствовав неприятное ощущение от соприкосновения раны с джинсами. Наконец, у парня получилось обнажить его колено и шатен прямо-таки наяву видел, как за пеленой шоколадного мусса крутится вихрь мыслей.       — Ну вот, у меня всё получилось, — Максим усмехнулся и покачал головой, после чего потянулся к банке с зеленкой. — Какой же ты всё-таки растяпа неуклюжий.       Валя опустил взгляд на содранную кожу и резко вздохнул, тут же отводя взгляд. Его спутник, заметив странную реакцию, саркастично поднял одну бровь в немом вопросе.       Но парень промолчал, всё ещё стараясь не смотреть вниз, и лишь морщился, когда Максим обрабатывал ему рану.       — Любишь падать, люби и ранки мазать, — поучительно сказал ему брюнет, и Валя против своей воли улыбнулся.       — Спасибо, что обработал, — сказав это, Валя, всё ещё избегая своей коленки, попробовал опустить назад джинсу.       — Пожалуйста, — парень со странным выражением лица посмотрел на то, что пытается сделать Валентин. — Подожди, я сейчас приду.       Валя облегченно выдохнул, когда Максим покинул комнату, и решительно скривился от отвратительного зрелища. Чужие ранения он переносил нормально на вид, а своих боялся до тошноты. В особенности, если там была кровь. Парень покрылся мурашками только от одной мысли об этом.       Он еле успел вернуть своё безразличное выражение лица, завидев возвращающегося Максима с какой-то вещью в руке.       Брюнет бросил в него ткань и сел рядом.       — Это шорты, тебе в них легче будет по такой жаре, — Валя расправил их в руках и окинул критическим взглядом вещицу, которая была ему явно мала.       — Максим, — парень вновь вскинул бровь, — Я же выше тебя. Кажется, они мне малы будут.       Рядом сидящий брюнет закатил глаза.       — И что? Примерь, может, они нормально сядут.       Валя как бы мельком окинул взглядом дверь и перевел взгляд на Максима, а затем и на шорты. Брюнет проследил за его взглядом и, громко вздохнув, отвернулся от него спиной.       — Давай, я не смотрю, стесняшка, — раздался его голос, заставив Валю покраснеть.       — И ничего я не стесняюсь! — возмутился парень, но Максим лишь хмыкнул на его слова.       — Переодевайся давай.       Несмотря на некоторое смущение и недовольство, Валя все же его послушался, в спешке снимая джинсы и надевая бежевые шорты, которые ему были на сантиметров пять выше колена. Парень оценивающе взглянул на себя, отмечая, что сидят они не так плохо, как могло бы быть.       — Всё? — услышав, что шорохи прекратились, Максим развернулся обратно и внимательно посмотрел на него. — Неплохо. Мне они немного ниже колена.       — Да, я думал будет хуже, — с улыбкой произнес Валентин, беря в руки свои грязные джинсы.       — Оставь их, — Максим кивнул на его брюки в руках, — постираешь потом. Нечего тебе их с собой таскать.       Валя положил джинсы на диван, посчитав разумными слова брюнета, и оглянулся, осмотрев ещё раз комнату. Парень задержал взгляд на стареньком пианино.       — Ты играешь? — спросил он у парня, который понес зеленку обратно в аптечку и скрылся в дверном проеме.       — Немного, — ответил тот, когда вернулся с бинтом в руках и небрежно бросил взгляд на вышеупомянутое пианино.       Валя подумал, что, должно быть, он очень давно не садился за него — настолько оно выглядело потрепанным временем. Но тем не менее, в юноше зародился интерес, и он сделал у себя пометку, что нужно будет как-нибудь попросить сыграть нового знакомого. У шатена тоже был опыт в игре на инструментах: когда-то в детстве мать заставляла его ходить на занятия по фортепиано, и после этой пытки, продолжавшейся несколько лет, он возненавидел музыку всей душой. Однако в тринадцать лет он приобрёл гитару, и она доставляла ему удовольствие. Вале нравилось зажимать аккорды, выстраивать квинты, и даже играть гаммы, — настолько его увлекла игра на гитаре. Малу-помалу парень даже смог себя пересилить и взяться за изучение таких ненавистных сольфеджио и гармонии, надоевших ему до тошноты в детстве.       Тем временем Максим снова сел рядом и перебинтовал себе палец, вручив после этого бинт Вале в руки, указав взглядом на его коленку. Юноша не сразу понял, что от него хотят, и нахмурил брови. Переводя взгляд с бинта на колено, его озарило, после чего Валя вздохнул и, стараясь не обращать внимания на отсутствие кожи, перемотал себе рану, завязав оставшийся бинт на узел.       Внезапно он почувствовал скручивающую боль внизу живота.       — У тебя ничего из еды не будет? — Вале на мгновение стало неловко: этот парень и так многое сделал для него, хотя они знакомы всего сутки. Не дал ему заблудиться, составил компанию, помог с небольшой травмой. Юноша не знал, чем он мог отблагодарить Максима в ответ, и виновато опустил глаза в пол.       — Будет. Ребенок, сказал бы, что голоден, — в его голосе не было раздражения, вопреки ожиданиям Вали. Напротив, в тоне, которым сказал парень, был даже намек на нежность, хоть шатен и уверен, что ему это причудилось. — У меня вроде была каша со вчера и блины.       Парень последовал на кухню за Максимом. Они оказались в крохотной комнатушке, едва ли здесь вместилось два квадратных метра. Старый и некогда белый холодильник, который в настоящее время был серым, стоял в углу, будто бы прижавшись к стене своим телом и стараясь освободить побольше места для людей и такого же крохотного стола, за которым уместится максимум один человек. Валя заметил ржавую газовую плиту и такие же ржавые посудины на ней.       — Мне помочь тебе здесь прибраться? — Максим с каменным выражением лица взглянул на него, и шатен подумал, что, наверное, это прозвучало грубовато. — Извини, я… Я могу помочь оттереть ржавчину с посуды или плиты.       — «По крайней мере, это пока единственное, чем я могу его отблагодарить», — виновато подумал Валя.       — Иди в гостиную, я принесу тебе еду туда. Тут мало места, — не ответив на его вопрос, довольно резко сказал Максим.       Шатен послушался и поплелся в назначенное место, думая о том, чем он мог обидеть парня. Он догадывался, что своим вопросом, но на кухне действительно было грязно, и юноша предлагал свою помощь исключительно в благих намерениях. Изрядно расстроившись от настроения его знакомого, Валя решил выйти в на улицу и ждать Максима там.       — Я на улице, — крикнул парень брюнету, что возился на кухне, и вышел во двор.       Внезапно Валентину стало интересно, есть ли у этого дома задний двор, и он поспешил обойти здание, чтобы успеть к приходу Максима. Однако стоило только обойти половину, как парень замер от неожиданности.       Несмотря на небольшие размеры дома, задний двор его был воистину огромным. Там был и сад с большими могучими деревьями, и огород с цветущими растениями, и небольшое поле с большими мягкими качелями посередине. Было видно, что за садом давненько никто не следил — всюду были сорняки и неухоженные земли, а садовые инструменты покоились под деревянным столом и слоем паутины.       — Садись на качели, — раздался знакомый тенор совсем близко, и Валя оглянулся, — я принес тебе кашу с парой блинов. Последние остались, надо ещё приготовить.       Максим был в двух шагах от него, а в его руках покоилась относительно чистая тарелка с овсяной кашей и блинами рядом.       — А ты сам-то не голоден? — взяв тарелку из рук парня, поинтересовался Валентин.       — Нет, — кратко ответил юноша и сел на качели, сбросив кроссовки с ног и поджав к себе ноги.       Валя жадно откусил от блина добрую половину и покосился на парня рядом, что расслабленно запрокинул голову на спинку качелей. Руки Максима спокойно покоились на его коленях, а тёмные волнистые волосы цвета горького шоколада небрежно спадали на лицо и шею.       — Твоя бабушка не следит за садом? — Валя еле успел проглотить пищу, прежде чем вопрос сам собой сорвался с его уст. — Ты же говорил, что с ней живёшь.       Шатен наблюдал, как изменилось лицо Максима за мгновение: из расслабленного в напряженное. Юноша приоткрыл глаза, уперев взгляд в Валентина, который уже доедал кашу.       — Это не твоё дело, — прозвучал грубоватый ответ, и брюнет забрал у Вали грязные тарелки, относя обратно в дом.       В любой другой ситуации Валя, скорее всего, обиделся бы на грубость, но тут он понимал, что был не прав, сунув нос не в своё дело.       «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали» — всплыла знаменитая пословица в его памяти.       Парень пошел за Максимом, намереваясь извиниться за свою бестактность, но тут же оглянулся на качели. Нет, ему не показалось — его знакомый действительно ушел босиком, оставив свою обувь на траве. Это заставило Валю засомневаться — может быть, ему лучше подождать парня здесь? Или тот забыл про кроссовки и стоит их ему принести?       Но юноше тоже захотелось походить босиком. Впрочем, он уже лет шесть точно не ходил так по улице. Плюнув на всё, Валентин подбежал к качелям и оставил свою пару обуви около кроссовок Максима, засунув пару носков внутрь. Парень счастливо улыбнулся, ступая босой ногой на немного прохладную траву, которая забавно щекотала кожу. В его сознании обеспокоено промелькнула мысль о том, как бы он ни на кого не наступил, но приятные ощущения затмили беспокойство.       — «Как же хорошо, что во дворе нет асфальта, — подумал Валя, обходя дом, — но не хорошо, что придется идти по земле».       Участок травы закончился, и Валя осторожно ступил на грязную землю. Она была намного горячее зелёной травы, но не настолько, чтобы было невозможно продолжать идти.       Он увидел Максима, который сидел на ступеньках перед домом и гладил Фюра. Щенок, заметив его, вырвался из рук хозяина и с визгом понесся к Вале, упав на спину и раскинув конечности в разные стороны.       — Привет-привет, — ласково произнес парень, присев и погладив золотистую шерсть, которой на животике было ещё мало.       Фюр что-то пролаял ему в ответ, завиляв хвостом сильнее обычного. Валя почувствовал на себе взгляд и посмотрел в ответ на Максима, который хмуро на него глядел. Этот взгляд заставил шатена вспомнить, зачем он шел сюда. Он поднялся, поправил немного поднявшиеся шорты и приблизился к Максиму, неловко потирая правой рукой левое плечо.       — Послушай, — начал Валя, — прости, если я тебя обидел. Я любопытный…       — Я заметил, — перебил его Максим, — пустяки.       — Нет, — шатен смотрел в глаза юноше, который явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Послушай, я понимаю, что, наверное, мои вопросы звучат бестактно. Я любопытный и темпераментный человек, и не всегда задумываюсь перед тем, как что-либо спросить, — виновато опустив глаза, Валя перевел дыхание. — Поэтому не сердись.       — Я вовсе не сержусь, — шатен поднял взгляд и увидел улыбку на лице Максима. — Всё хорошо, Валя. Твоё любопытство уместно, это мои проблемы, что я не могу держать свои эмоции под контролем.       «Ты их вообще не показываешь», — чуть было не сказал парень вслух, но лишь улыбнулся в ответ и протянул кулачок Максиму.       — Мир?       — Мир.       Брюнет протянул в ответ свой кулак и легонько соприкоснулся с Валиным, после чего поднялся и отряхнулся от пыли. Щенок радостно вилял хвостом, крутясь рядом, и Максим легко взял его на руки.       — Обычно в это время мы с Фюром гуляем, — поведал Вале юноша, став к нему лицом. — Не хочешь с нами пойти?       — А куда? На ту поляну? — шатен был только рад пойти куда-то, тем более, что ему некуда особо деваться.       — Нет, в поле, — и, подумав, добавил: — пшеничное. Оберштурмбанфюрер любит от меня прятаться и убегать в пшенице, а я люблю его искать.       — Обер… Что? — Валя ошарашено уставился на Максима, который выглядел самодовольным. — Чего? Это что?       — Оберштурмбанфюрер. Сокращенно — Фюр.       Щенок на его руках тявкнул будто бы в подтверждение этих слов, вырываясь на землю.       Фюр весело бежал то за ними, то забегал далеко, вынуждая Максима окликнуть его и остановиться. Оба юноши шли босиком, и преодолев особо горячий участок, ступив на дорожку в лесу, они побежали вслед за щенком. Валя не знал, где они сейчас находятся, да и не беспокоился об этом — ведь рядом был Максим, а он точно дороги знает. Наконец, Валя увидел особо яркий свет в конце потемках лесного тоннеля, и парни вышли на край небольшого обрыва в метра полтора.       — Не подходи близко. Небось и обвалится, — теплая рука опустилась на его плечо и потянула на себя назад, заставляя отступить на шаг.       Валя завороженно смотрел на то, что раскрывалось после обрыва. Большое поле с высокой желтоватой пшеницей растягивалось настолько, что не видно было границ.       Мимо него пронесся щенок, прыгая с обрыва в поле и скрываясь в пшенице.       — Эй! Фюр, он… Он спрыгнул, — Валя взволнованно оглянулся на сзади стоящего парня, но тот сохранял спокойствие.       Подул ветер, и пшеничное поле как по команде пригнулись к земле, показывая еле заметного щенка.       — Мы тоже можем спрыгнуть, тут не так уж и высоко, — с этими словами Максим решительно прыгнул в поле и также скрылся в пшенице, так что были видны только его плечи с головой.       Валя нерешительно подошел к краю обрыва, поглядывая вниз.       — Не ссы, Маруся! Ты скорее обвалишься и получишь больше травм от этого, чем от прыжка, — громко говорил ему Максим, пытаясь подбодрить.       Вышло это у него довольно плохо, но Валя шагнул в пропасть, готовясь к жесткому приземлению. Он упал на пятую точку, но земля оказалась достаточно мягкой, чтобы смягчить его падение.       Валя услышал копошение и увидел шевелящуюся пшеницу перед тем как прямо перед ним появился Максим. Юноша протянул руку шатену с небольшой улыбкой.       — А ты боялся.       Ухватившись за руку, Валя поднялся. Пшеница ему доставала до груди, и парень почесал голову.       — Здесь недавно был дождь?       — Нет. Почему спрашиваешь?       Валя посмотрел в небо и не увидел ни облачка на ясном голубом небосводе. Кто-то снизу нагло сел ему на ногу. Юноша кожей почувствовал тепло и мягкость шерсти. Он поднял на руки Фюра и тот лизнул его в щеку, тявкнув.       — Фу, нельзя, — Валя вытер щеку тыльной стороной ладони от собачьей слюны. — Земля просто мягкая, вот я и подумал, — ответил он на вопрос Максима, отпуская щенка обратно.       Брюнет что-то неясно промычал в ответ и тоже посмотрел в небо.       — Она умерла, — тихо произнес Максим, не отрывая взгляда от небосвода.       — Кто? — также тихо спросил шатен, подходя чуть ближе.       — Бабушка. Она умерла в начале июня этого года, — Валя видел, какими печальными были глаза парня, когда тот это говорил, и ему стало стыдно.       — Прости, я не знал… — Максим вдруг грустно улыбнулся, посмотрев ему в глаза. — Тогда с кем ты тут? Неужели один?       — Я остался на хозяйстве. Вероятно, это последнее лето, когда я сюда приехал. Дом продадут и тогда я буду здесь не нужен, — его слова были пропитаны искренней грустью, и чувство вины у Вали усилилось.       Шатен, поддавшись эмоциям, вдруг обнял Максима, прижав того к себе за плечи. Он почувствовал, что парень замер, но ему было всё равно. Валя всегда считал, что лучше показать эмоции действиями, чем словами — их часто в такие моменты не хватает.       — Мне очень жаль, — прошептал Валя и отступил назад.       Юноша, развернувшись к нему спиной, побежал прочь от шатена по полю вперед, и щенок побежал за ним. Словно почуяв настроение, подул сильный ветер в лицо Валентину, развевая его длинные волосы назад. Но парень тоже побежал вслед за Максимом, не обращая внимания ни на противный ветер, ни на неприятно бьющую его по груди пшеницу.       — Максим! — кричал он, но ветер уносил его слова в противоположную сторону. — Максим!       Валя не заметил, как брюнет остановился, и еле успел затормозить сам, чтобы не врезаться в него. Шатен встал рядом с ним, едва касаясь его плеча своим.       — Ты чего? — после того, как отдышался, наконец спросил Валя немного дрожащим голосом.       — Я люблю бегать по этому полю, — к его удивлению, Максим улыбнулся, посмотрев ему в глаза, — не переживай. Всё хорошо, — парень наклонился и поднял уставшего Фюра на руки, протягивая его шатену. — Возьми его. И, переведя дыхание, помчался по полю вновь, оставляя Валю с щенком на руках позади.