I highkey need your baton, my Graf

Йоаким Бродский просыпается из-за того, что его прямо в очко ебет ебалай. "Ебалай тут ты, абортыш укуренный, а порода называется алабай" - вспоминает баба Йошка слова своей учительницы Табачки фор Гейс, как любила звать её вся мусорка, на которой школьники и друзья их бомжы покуривали шмаль на переменах и уроках математики. Кстати, а какое ударение у слова "шмаль? " Йоажика это волновало, ведь помимо безграничной любви к истории у него присутствовало и львиное половое влечение к родному языку. Йомайо поднимается с кухонной плиты, на которой провел эту уютную и тёплую ночь, и, забыв вынуть пса из очка, направляется к гардеробной. Йопик ходит, словно топ модель, виляет жопой так, что застрявшая в анальном отверстии собачина крутится там, как хеликоптер. Но Броден настолько гейский гей, что вместо ануса у него уже ведро. И что туда не пихай и как не верти - кайфа никакого. Колечко тугих мышц внезапно деморализовывается и теряет хватку. Ал-ебай на бешеной угловой скорости вылетает прямо в окно, не переставая вертеться вокруг своей оси как хеликоптер. Ким чен Йоа героически преодолевает долгие километры, отделяющие его от любимой кладовой, и наконец-то видит на горизонте аккуратно сложенные в свастику футболки. Он подходит к полочкам и начинает, словно лопатой, разрывать их содержимое своим хуем. Одежда смотрит на музыканта глазами Евы Элфи, делающей минет Ивану Золо. На её лицах так и читается: "Кого же ты выберешь? Нас или их, их или нас? Или сас? Или секс? Или хых? Или жмых? Или хыхыхы-трах-трах-ааах~ых?". И Йоаким Кардашьян выбирает. Сёмгу. Вальяжной походкой он подходит к окну и поглаживает дилдаком, что ему фанаты закинули прямо в очко на концерте в Крыму, свои шведские волосатые усяры. " Ку-ку! " - слышит он крик где-то снизу, и сначала отодвигает резинку труханов, дабы проверить не его ли это хуечек покушать кисок захотел. Лишь потом он вспоминает о существовании окна в Европу. Спасибо Ельцину, что выгрыз, как говорится. Йогурт забродивший смотрит вниз и видит лежащего в луже лицом Графина Берндгжаждыата. Верхом на ветке, торчащей из очка немецкого лысика, он замечает курицу, что как раз и издавала эти удивительные звуки. Учуяв некое движение ауры наверху, германская язва желудка удосужилась подняться. Лысая лысина лысого, жаль не из браззерс, блеснула на солнце, ослепив своей бесподобной красотой даже модельку Йобеллу Хадид. Получив ядерный удар по глазам, Йобанат понял, что санкциями тут не уделаешься, и, взяв в руку сёмгу, первородным криком гориллы огласил начало спецоперации. Без всякого провозглашения войны сёмги кусок стремительно полетел вниз, чтобы дать ляща лысому из несвятой. Берндтп пытается скрыться в бункере за Уралом, отбивается своей сумкой-раскладушкой из сексшопа, но его ПВО оказывается говном по сравнению с воздушным вооружением Швеции. Сёмга звонко прописывается ему лящину, отчего Граф бомбочкой шмякается на асфальт. Как в Дагестане говорят, спасибо маме за ебло, папе за фамилию, а Господу за то, что хоть не в говно.