Мой герцог

      — Знаешь, я бы тоже этого не хотел, — говорил блондин, с каждым словом делая голос тише, будто боясь, что их услышат. Благо, у Какаши был отменный слух, и все слышал он великолепно, как и сказанные слова блондина.       Чуть наклонившись, герцог взял двумя пальцами подбородок юноши и поднял лицо выше, чтобы можно было посмотреть на столь милую картину. Наруто вовсю краснел, да так, что краснота перешла даже на шею, но его интересовали не только лицо, но и глаза, в которые он мог смотреть вечно. И сделал бы все, что в его силах, лишь бы они смотрели только в его сторону, только ему позволяли тонуть в них и любоваться прекрасной синевой радужки.       — Раз так, тогда… — пепельноволосый, немного помолчав, продолжил. — Позволь мне забрать твое сердце, ведь ты — подлец, который украл мое сердца без толики сожаления, — от последней фразы герцога, Наруто посмеялся и этим же разрядил обстановку.       — Давай сделаем так, — блондин положил свои руки на грудь старшего, надавливая, чтобы тот хоть чуть-чуть отошел, но он ни в какую не сдвинулся. — Если ты победишь на соревновании, то я отвечу на твои слова, а если нет, то…       — То ты все равно будешь моим. Неважно, выиграю я или нет, я никому тебя не отдам, ты будешь только моим и больше ничьим, — проговорил Какаши, прижимая Наруто к себе в объятья, уткнувшись в светлую макушку и вдыхая аромат персиков.       Спустившись к шее, Какаши участил дыхание, втягивая столь пленительный запах. Он будто пытался запомнить каждый вдох податливого тела в руках.       — Тогда у меня тоже есть условие, — сказал старший, подняв голову и смотря в глаза напротив.       — Какое? — чуть наклонив голову, с детским любопытством спросил блондин.       — Я заберу тебя сразу же, как только я выиграю это чертово соревнование. И никто, слышишь, никто не посмеет нам помешать, — серьезно говорил Хатаке, всматриваясь в лицо принца, наблюдая за каждой эмоцией, что возникает на нем.       — Звучит, так будто ты какой-то маньяк, — хихикал Наруто. А ведь правда, со стороны так посмотришь — и не скажешь, что они просто друзья. Конечно, никто не может знать, что происходит в чужом сердце, ведь другим не понять, если они не только не знают его, но и не бывали в тех ситуациях, в которые вряд ли смогут перенестись.       — Наруто, — пепельноволосый поднял его подбородок, чтобы юноша посмотрел на него. — Я полностью серьезен. Я не собираюсь с кем-то тебя делить или кому-то отдавать. Кровь из носу, но я займу первое место, чего бы мне этого ни стоило, — озвучил Хатаке, уткнувшись вновь в лебединую шею Лисенка, с бархатистой кожей, на которой так и хочется оставить засос или след от зубов — да еще и на видном месте, чтобы все знали, что этот блондин только его и ничей больше.       — Хорошо-хорошо, главное не переусердствуй, — мягко улыбнувшись, ответил Узумаки. — Поздно уже, мне спать нужно, да и тебе прописали отдых, — отстраняясь, проговорил Узумаки. Последний раз посмотрев на герцога через плечо, покинул комнату.       Свалившись на кровать, Какаши закрыл глаза. Все тело разрывалось от радости, ведь сегодня он сделал шаг вперед. Шаг в их совместную жизнь. Додумать не дало то, что он отключился от переизбытка эмоций и даже не заметил этого.       Следующий день прошел так же продуктивно: Наруто занимался бумажной работой, а Какаши с утра проходил медицинское обследование и, в тайне от блондина, немного занимался физическими упражнениями.       Под вечер они снова сидели в комнате старшего и разговаривали на разные темы, но никто из них не упоминал тот случай. Они старались проводить каждый вечер вместе — то чай попьют в комнате, то по саду прогуляются, то пикник устроят.       И вот через два дня должны были продолжиться соревнования, но, как назло, на принца свалилось большое количество работы, которая не терпела отлагательств. С самого восхода солнца и до полуночи парень сидел в своем кабинете и перебирал бумаги, отправляя своих подчиненных выполнять задачи, после найденного того или иного решения.       После очередного обследования, врачи сказали, что Какаши может спокойно начинать тренировки. Конечно, Какаши пришлось несладко, ведь ему понадобилось более двух часов убеждать лекарей, что он здоров и полностью поправился.       Этим вечером они снова сидели в комнате пепельноволосого и пили чай. В столь уютной атмосфере парни беседовали по душам.       — Слушай, Нару, — начал герцог. — Сегодня лекарь сказал, что моя рука полностью зажила и я могу даже участвовать в соревнованиях, — оповестил он принца.       — Я рад, что твоя рука теперь в порядке и твоему здоровью ничего не грозит, — спокойно ответил блондин, прикрыв глаза, отпивая глоток чая. Посмотрел на часы, что стояли на комоде из красного дерева с золотым узором, которые давно показывали первый час ночи. Наруто удивился, что уже так поздно.       — Что же, спасибо за гостеприимство, но мне пора, — сказал Узумаки и, поднявшись с дивана, направился к выходу. — Советую тебе хорошенько отдохнуть, ведь завтра соревнования начнутся ближе к полудню, так что спокойной ночи, — добавил он и ушел.       Какаши же просто сидел и смотрел на массивную дверь, из которой недавно вышел его Лисенок. Позвав служанку, он попросил убрать со стола, и приготовить ванну. Когда все было готово, он надел штаны, и шелковистый халат, оттенка ночного неба, на открытое тело. Подойдя к купальне, герцог скинул с себя одежду, он погрузился в воду. Жидкость обволакивала подтянутое тело, в меру накаченное: мощные ноги, каменный торс с выраженными кубиками, широкая грудь, плечи. Погрузившись по грудь, он опустил руки в теплую воду, чтобы расслабить свои бицепсы, по самую шею. После купания, он переоделся в чистую одежду, которую ему подали, и направился спать. Укутавшись в пуховое одеяло, он прикрыл глаза, и представив перед собой Лисенка, с улыбкой на лице уснул.