Ещё один мяч в мою сторону и я влюблюсь!

Дарина сидела на скамье, вжавшись спиной в холодную стену, покрытую извёсткой. Она боялась, что в следующий раз баскетбольный мяч, который так отчаянно пасовал Иван сокоманднику, будет последним в её жизни. И это утверждение в её голове было совсем не напыщенное, а скорее наоборот. Немного придя в себя после страха смерти, Дарина не могла не восхищаться зрелищем, происходящем на поле боя. Мяч, запущенный со всей силой и пронёсшийся в миллиметре от её лица, как-то забылся, ибо девушка была поглощена происходящей игрой. С её лица не сходила немного глупая и виноватая улыбка, которой она пыталась немного осветить спортивный зал. Но, увы, такое сияние не оценили. Скребущаяся обида зацарапала больное сердце. Она прерывисто вздохнула, опустив глаза в пол. Но погрузиться в свои мысли ей не дал тот самый злосчастный мяч, прилетевший в колено. — Вячеслав, совсем офигел? — тут же воскликнула она, потирая колено и поднимая голову на виновника сего несчастья. Парень, к которому она обратилась так фамильярно, состоял в команде Ивана. Да и отмечу, что такие формальности были явно ему не по званию, ибо этот долговязый юноша мог похвастаться только густой тёмно-русой шевелюрой, чем тем, что находилось внутри черепной коробки. Тем не менее, он был добр и прямолинеен, последнее же, как всегда бывало, было не в его пользу. — Сорян, Дарёнка, — губы Вячеслава растянулись в лучезарную улыбку, а его глаза заблестели. Дарина покачала головой и закатила глаза, выказывая своё неодобрение скорее по привычке, нежели искренне. На самом деле она даже не сердилась, так как привыкла, что все мячи летят в неё, будто это кармическое действие. — Слав, ты играть будешь или как? Встал столбом, да ещё и мешаешь, — послышался недовольный, но всё же, как показалось Дарине, бархатный и мягкий голос Ивана. Она тотчас забыла про долговязого Вячеслава и взором обратилась к Ивану. Он тоже мельком посмотрел на неё, а уголки его губ обозначили лёгкую улыбку. Дарина заметила это, и прежде чем заставить своё трепетное сердце пуститься вскачь, она позволила излиться внутреннему яду ума, состоящего из примеси злости и другого негатива. «Полный вздор и несусветная чушь! Меня это никак не касается» — Дарина насилу оторвала взгляд от Ивана, не давая и дальше своим глазам так бесстыдно разглядывать его атлетическую фигуру. Но напоследок она всё же заглянула в его глаза цвета лазури, и её спину свело от быстро окутавшего холода. Она вздрогнула. Пока внутри неё боролось две стороны: приятия и неприятия, баскетбол продолжился, и ребята снова замельтешили перед её глазами. Дверь в спортзал распахнулась, и в помещение вошёл низенький паренёк, похожий на воронёнка своим крючковатым носом и такими выразительными тёмными глазами, которые порою даже пугали своей выразительностью. А точнее тем, что они как бы были немного навыкат, поэтому юношу можно было сравнить не только с детёнышем ворона, но и с какой-нибудь дивной рыбой. Губы у него были большие, а на щеке виднелась небольшая припухласть, оставленная либо кем-то из «товарищей», либо отцом — это предстояло ещё выяснить. Извинившись за опоздание перед Анастасией Сергеевной, учителем физкультуры в старших классах, он, озираясь по сторонам, прошёл мимо скачущих, как последние спортанцы, одноклассников, и сел рядом с Дариной, взглянув на неё из-под опущенных длинных ресниц. Он был до того похож на птенца, выпавшего из гнезда и наконец нашедшего свою матерь. — Рин… — начал он уж слишком жалобно. — Мир, — тоже обратилась Дарина спокойным и размеренным голосом, хотя внутри неё закрадывалось не беспричинное беспокойство. Прозвенел звонок. Юноша глубоко вздохнул, потер щеку, собираясь с мыслями, но тут его окликнули: — Дениска! — подбежал Вячеслав и треснул со всего маху бедолаге по спине, отчего тот согнулся. — Нехороший человек, редиска! Вячеслав рассмеялся и посмотрел Дарине в глаза. Та покривилась, но он и внимания на это не обратил, а только тихо прошептал ей, со злобой смотря на того самого Дениску: — Я бы при нём кошелёк держал очень близко. Сказал и усвистал, не дождавшись укоризненного ответа. Класс начал выходить из спортзала. Дарина скрестила руки на груди, ногтями впиваясь в кожу на локтях. Взгляд провожал удаляющуюся толпу, в которой Дарина выцепила Ивана, что шёл бок о бок с Анькой и о чём-то беседовал. Истекающее кровью сердце пронзила ещё одна стрела, которую она резко выдернула, отчего стало ещё нестерпимее. — Рин, — позвал её парень, которого действительно звали Денис, но он не любил это имя, поэтому просил свою близкую подругу называть себя Мироном. Мирон — спокойное, кроткое имя, не то что Денис (ка). Не хочется носить своё имя напоказ, чтоб его ещё и оскверняли. Потому и мы его тоже будем звать так. Мирон положил руку на плечо Дарине и опять вздохнул. — Так, если это опять тот самый Лесной из одиннадцатого класса, то я его лично порублю. Как Раскольников бабку, отвечаю, — все также спокойно ответила Дарина, прикрывая глаза. Вспышкой памяти перед ней показался Иван, закидывающий в корзину мяч. Такой сильный, с широкими плечами и тоже с каким-то орлиным носом. Настоящий благородный орел, с чистыми ясными глазами. Не сказать, что сошёл с обложки журнала, но и не за красивые глаза Ивана полюбить можно. А за силу и дух внутри него. От него веет благочестивостью, мягкостью и в то же время напором. А как он двигается, в особенности, на физкультуре! В нём даже смех идеальный, такой чистый, как весенний ручей, который любой снег растопит. Но нет! Дарина-то понимает, что это только образ в голове, в реальности откуда она знает, может, он котят бьёт? — Рин, м-может не надо? И маме не говори, пожалуйста. Я сам, — мысли Дарины прервал Мирон. Она взяла его за рукав футболки и силком повела к выходу. — Ещё чего. Не надо, не надо. На уроки из-за него опаздываешь, так ещё и тумаки получаешь, вот радость то! Они пошли по лестнице, и тут навстречу им идёт Иван: — О, Дарин, я тебе пару песен в телегу скинул, должно понравиться, — произнёс Иван, окидывая взглядом идущих ребят. Дарина остановилась, чуть не споткнувшись на лестнице, потеребила край розовой мятой майки, которая висела на ней как мешок, и кивнула, невольно тряхнув копной волос, приходящейся ей по плечи. — Хорошо, послушаю обязательно, — с тихой радостью сказал она, а про себя подметила: «Блин, ещё и волосы у меня грязные и растрёпанные!» Иван спустился уже на первый этаж, а Дарина так и осталась стоять на лестнице. — Есть чего? — спросил Мирон, заглядывая ей в глаза так, будто пытаясь рассмотреть её сердце. Та была потрясена данным уточнением, которого от Дени… Мирона никак не ожидала. — Никак нет! — с жаром заверила она, замотав головой. — А я думал, что вы так хорошо же общае… — С тобой лучше, — отрезала она, не ведая, что именно хотела подметить, но щеки юноши заалели не только из-за припухлости на одной стороне.

***

— Никак нет, — твердила Дарина, сидя на лавочке, на следующий день во время урока физкультуры. А перед ней снова во всей красе был Иван в новой футболке, через которую угадывалась атлетическая фигура. Он был в команде с Аней, с которой он работал будто слаженный механизм. Он пасовал — она закидывала, она пасовала — он добывал очко. Дарина заворожилась игрою этих двоих, совсем забыв про колющее сердце. «Что есть любовь? Она как свет, должна излиться на всех и вся, а не только на кого-то одного. С одним человеком тоже можно испытывать это божественное чувство, но разве не всех в этом мире нужно любить? Что есть любовь, когда это вопрос, исходящий от эго. Неважно, что я получу от любви, а что я дам взамен. Кого я приласкаю, кому подарю жизнь? Да и нужно ли? Почему мне может симпатизировать кто-то в данный момент? Всё дело в энергии. Противоположности притягиваются, недаром говорят. Какой энергии нам не достаёт, к той и тянемся…» Бах! Мяч прилетает прямо Дарине в лоб. В глазах темнеет, она хватается за ушибленное место, сквозь завесу тумана смотрит на подлетевшего Ивана. И до того в глаза ей бросается его столь эстетичный нос, что она даже в это мгновение восхищается им. Энергия. Притяжение. — Дарин, всё хорошо? — Иван обеспокоенно протягивает руку к ней, но не касается. «Ещё один мяч в мою сторону и я влюблюсь!» — данное осознание возникает у неё в голове. Она смеётся, мотая головой и своими патлами. — Ванька, как ты меня достал…