We'll win but not everyone will get out No, no We'll win but not everyone will get out No, no We'll win but not everyone will get out
East is up I'm fearless when I hear this on the low East is up I'm careless when I wear my rebel clothes East is up When Bishops come together they will know that Dema don't control us, Dema don't control
Twenty One Pilots "Nico and the Niners"
Перед ним снова возвышалось место обитания епископов. Широченные медные трубы внушали страх. Рядом с ними Тайлер чувствовал себя жалкой букашкой. На этот раз вход был открыт. Внутри было все так же как и в том видении, которое подстроил Темнолицый. Только теперь, низкие своды пещер, по которым шёл Тайлер, были освещены слепящими неоновыми фонарями. Наконец, туннели плавно перетекли в огромную залу. В центре, рядом с алтарем стояли епископы. Все девять — Андре, Лисден, Кеонс, Реисдро, Сакарвер, Ниллс, Ветомо, Листо. Впереди всех стоял он. Нико, как будто ждал появления Тайлера. Конечно, он ждал. Ведь когда-то они были одним целым. Остальные восемь епископов начали обходить Тайлера кругом, замыкая цепь, но его взгляд был прикован к Темнолицему. На его мантии все еще вырисовывалось пятно крови от выстрела из арбалета. Тайлер впервые увидел его лицо. Он часто воображал, что же прячется за белой вуалью. Но он никогда не думал, что все окажется так просто — темнолицый был точной копией Тайлера. Тот же прямой нос, немного приподнятый на конце, пухлые губы и небольшая щетина. Он как будто смотрелся в зеркало. Однако различие все-таки было. Исподлобья на него смотрела пара красных глаз. Они горели также ярко, как гвоздики у них в лагере. Сам Темнолицый как будто пережил Тайлера на несколько лет — в уголках глаз собрались морщинки. А, может, он прошёл через большее количество потерь. Существо напротив было покрыто чёрной сажей. «Как твоя душа», — любил он говорить Тайлеру, когда они ещё были одним целым. Но это было, конечно же, не так. Раньше чёрный цвет Темнолицего, был призван скрывать все страхи и неуверенность в себе. Но теперь эта чернота въелась в него, олицетворяя сущность того, кем он стал. Что же произошло? Тёмный должен был быть младше Тайлера, а вместо этого чернота изъела его до такой степени. Ярость вскипела в Темнолицем, когда он увидел Тайлера, вот так запросто оказавшегося у него на пороге. Как смеет этот щенок заявляться к нему, не преклонив колено перед правителем! Он схватил Тайлера своими черными руками за ворот серой куртки. Епископ смотрел куда-то дальше глаз, в душу, пробивая все защитные барьеры. Тайлер тяжело дышал, но не поддавался. — Думаешь, сможешь победить меня? — яростно спросил Тёмный. — Ты хоть знаешь, сколько силы нужно, чтобы создать целый мир? Он оторвал Тайлера от земли. Парень просто молчал и покорно висел в руках истязателя, но глаза с вызовом смотрели на него. Он, как будто, хотел ими сказать: «Давай, делай со мной все, что хочешь, я все равно выиграю». — Ты представляешь, через что я прошёл, когда ты изгнал меня? Сколько я скитался без цели между мирами? Два года мне понадобилось, чтобы создать этот мир! Епископы сомкнули кольцо, и Темнолицый с силой ударил Тайлера по лицу, затем отпустил его и тот упал на колени. Губа была разбита, и из нее текла кровь, мелкими каплями орошая каменный пол. Сколько бы Темнолицый ни пытался, никто не мог заменить ему Тайлера. Он создал целый город, поработил сотни жителей, но ничто не шло в сравнение с тем, в ком он был рождён. Это его бесило. В слепой ярости он сильнее избивал Тайлера. Когда Тёмному надоело, он бросил парня в ту же клетку, где раньше томился Клэнси. Он запечатал её магией и на всякий случай повесил сверху замок. Тайлер потерял сознание от боли, а когда очнулся, перед ним стояла ржавая кружка с водой. Он осмотрелся, но никого поблизости не было. Тогда он припал губами к острым от ржавчины краям и стал жадно глотать воду. На языке появился привкус крови от недавно рассеченной губы. Лицо его было все в синяках и кровоподтеках, и на мгновение Тайлер задумался, отчего он постоянно возвращался. Он будто сам себя истязал. Но упорно, из раза в раз, он продолжал это делать. Из щелей клетки повеяло сквозняком и сырым затхлым воздухом. Промозглый ветерок прошелся мурашками по щиколоткам Тайлера, а заодно чем-то зашуршал. Из темного угла парень достал скомканный лист пожелтевшей бумаги и развернул у себя на колене. Он сразу узнал почерк и распознал шифр из отзеркаленных слов. Должно быть, Клэнси написал письмо пока был в заточении у епископов. Тайлер еле разобрал содержимое письма. Его будто писал безумец. «Никаких слов не хватит, чтобы описать все то, что я чувствую. Меня гложет все больше вопросов: вопросов о том, что, как я полагал, было правдой, вопросов о том, каков мой путь. Но самый главный вопрос, который тенью следует за мной с тех самых пор, как я здесь: Неужели я сдался? Та сила, с которой епископ подчинил его, казалась мне нечеловеческой и пугающей. Но то воспоминание слишком залежалось в моем мозгу, и я уже сомневаюсь, так ли все было. Я думал, что епископ пытается спасти его, но теперь я задумываюсь, а правда ли он хотел именно спасти? Пять дней прошло с тех пор, как я наблюдал это действо. Больше я его не видел. Может, ему удалось скрыться, и он все еще где-то неподалёку в Траншее. Может, епископ схватил его и привёл домой. Домой? Я действительно назвал это место «домом»? После всей красоты, что я видел там, неужели я убеждаю себя, что мне лучше в этих оковах? Признаю, было сложнее, чем я предполагал. Ничто не предвещало того факта, насколько «неизвестность» захватит меня. Просторные долины и бесконечные возможности шли рука об руку с неиссякаемой опасностью. Я стал нервным. Я стал уставать. Я стал голодным. Каждый шаг давался все труднее — каждый прыжок с острого камня на камень, каждый шаг через непроходимый густой лес — это все было настолько изнуряюще, что я был уверен, что не смогу продолжать свой путь. Кеонс подошёл ко мне одним утром. Я не испугался. Я почувствовал облегчение. После всего, чему он меня научил, его присутствие было самым приятным моментом из всех дней, что я провел здесь. В своей привычной манере он обнял меня, приподнял мне подбородок и заглянул прямо в глаза. «Клэнси, дитя. Пора домой». Я здесь уже две недели, и несмотря на то, что в этом месте несомненно проще, чем выживать там, я все еще мечусь между двумя мирами. Где же все-таки дом? Правда ли, что епископы меня защищают, а факелы (костры) на вершинах вдали — зло? Или все по-другому? Во снах я мечусь от одного мира к другому и теряюсь между всем этим. Ведь я ещё много не понимаю. Клэнси» Тайлер читал письмо и не мог поверить глазам. Неужели Клэнси сошел с ума? Епископы так запудрили ему мозги, что клетка в их храме казалась ему домом по сравнению с лагерем Бандито. Тут у Тайлера в мозгу что-то щелкнуло. Клэнси видел, как им управляет Темнолицый! Значит, это все правда, значит по крайней мере его разум еще не до конца сгорел в этом адском котле. И тем не менее, ты принял правильную сторону в последней битве, друг. Я буду помнить это всю жизнь.***
Тем временем в лагере царила атмосфера молчаливого ожидания. От Тайлера не было вестей уже пятый день. Бразды правления, как и в отсутствие Клэнси, взял на себя Джаспер, а помогали ему в этом Найджел и Джош. Они как могли создавали более-менее позитивный настрой среди людей. Самой главной задачей было поддерживать огонь в лагере и на его границе. Все запасы подходили к концу. Дров оставалось очень мало, и костры начинали разжигать не с заходом солнца, а сильно позже. Иногда пламя было таким слабым, что приходилось прикрывать его руками, чтобы ветер не потушил огонь. Руки Бандито были испещрены маленькими черными точками от ожогов, которые создавали искры. Все ближе подкрадывались тени к лагерю. Гарри, по прозвищу «ручной гепард», и нескольким дежурным Бандито приходилось все дальше ходить за дровами. Парень отвечал за сруб деревьев. Это он с небольшой помощью остальных повстанцев смастерил все скамейки, тумбы и кровати в лагере. Но последние дни и без того небогатая на флору местность Демы никак не хотела делиться древесиной. Парень приносил лишь ветки и сучки. Он беспомощно разводил руками. — Ладно, на розжиг пойдут, — утешал его Джаспер. — Но ещё пара дней, и весь наш дровяник опустеет. Гарри был сухого, жилистого телосложения, сильный и очень быстрый. По реакции ему никто не был ровней. Точно гепард, на всех тренировках и забегах он неизменно приходил первым. В первый же день Тайлер ненароком окрестил его Стэйтемом. Блестящая лысина Гарри и его телосложение напомнили парню знаменитого актёра. Несмотря на свой грозный вид, характер у Гарри был полной противоположностью. Он никогда не жаловался, ни с кем не ругался и всегда выполнял поручения. В компаниях он был молчалив и лишь слегка улыбался разговорам. Его работа была его способом отрешиться от лагерной суеты. Когда команда остальных лесорубов разделялась, он бродил по долинам и ущельям в поисках дров и думал о чем-то своем. Когда Тайлер ещё был в лагере, он любил находиться рядом с Гарри. Они понимали друг друга без слов. Рядом с лысым пареньком его тревожность, которая часто подбиралась и начинала сдавливать его разум, отступала, уступая место умиротворению. Тайлер знал — в их мире пара часов, проведенных в компании Гарри, подарили бы ему вдохновение на многие песни вперед. Гарри был любимчиком Бандито и душой компании. Он не все понимал из их разговоров, и они старались объяснить, а когда становилось слишком шумно, и он со страхом закрывал уши, все разом умолкали и раскачивались с ним в одном ритме, желая успокоить его. Всё подходило к концу. Все это чувствовали, особенно Гарри. Бандито сидели у главного костра в предвкушении чего-то, чего сами не понимали.***
Когда Темнолицый вернулся, Тайлер отбросил кружку, которую уже битый час вертел в руках от нечего делать. Он похромал поближе и схватился за прутья решётки. Улыбка безумца проскользнула на его лице. Он сжал пальцы. Защитная печать на клетке исчезла. Темнолицый не зря предпринял дополнительные меры по укреплению камеры. — Ну что, пуленепробиваемый, весь в чёрном, как похороны? — крикнул он Тёмному. — Там все в огне от костров, а мы тут с тобой холодные, гордые, на эмоциях, — он махнул в сторону Востока. — Я призову своего ручного гепарда Стэйтема, и наступит конец твоей тирании. — Тайлер театрально подвывал. Темнолицый подошёл ближе и склонил голову. — Помощь не придет, можешь не надеяться. — О, нет, я и не думал о помощи. Я же злодей. До самого основания, до мозга костей. Захочу — убью. Я опасен для них. Темнолицый засмеялся своим скрипучим смехом. — Впервые что-то разумное слышу из твоих уст. — Все потому, что у меня нет шанса быть нормальным. Ты мой личный сорт хлорки. Влезаешь в голову, отравляешь разум, заставляешь действовать, не раздумывая. Скажи, за что? — За что? — Тёмный вмиг оказался возле решётки и с силой дернул за прутья. Тайлер успел отскочить. — Да ты же изгнал меня! Отверг, отлучил от себя! Как ты смеешь спрашивать и винить меня? Всю жизнь я был твоей тенью, ничего своего. Смотрел твоими глазами, действовал твоими руками, жил в твоём теле. Местный, но не совсем. Пришел черед Тайлера смеяться. Он поморщился — все тело ныло от ударов. Но Тёмный проигнорировал его смех. — Зато здесь, в своем теле, я по-настоящему живу! Я здесь хозяин. — Был моей тенью, говоришь? — не унимался Тайлер. — Кто загонял меня в угол? Заставлял сомневаться в каждом шаге, каждом поступке, каждой написанной строчке. Был причиной моих приступов и панических атак. Заставлял бояться всего, был полнейшим демотиватором. Заставлял оставаться дома, заставлял переписывать песни снова и снова! Говорил, что они слишком депрессивны, слишком эмоциональны. Что их никто не будет крутить на радио. — Мир — это жестокое место, и каждый выживает, как может. Без меня тебя давно перемололи бы его жернова. Без меня ты бы ничего не добился. Тайлер истерически хохотнул. Некоторые их действия, реакции и мимика были так похожи, что со стороны это могло показаться репетицией спектакля перед зеркалом. — Да без тебя я бы давным давно был на вершине всех чартов! А самое главное — сохранил бы психику и нервы. — О чем же ты писал бы, не будь меня?***
— Так вот почему мы лишь смутно помнили, был ли Тайлер с нами с самого начала, — Найджел очнулся от коллективного залипания на костер. Мерное покачивание пламени и тепло убаюкивали. — Мм. Мы помнили не его, а Нико. Или как он его назвал, Темнолицый? — поддакнул Джаспер. — Наверное, у них одно лицо, — подтвердила Дебби. — Но лицо Нико постоянно скрыто вуалью, — очнулся Джош. — Думаю, это наше подсознание не давало нам разглядеть его лица, — сказал Марк. Он был самый взрослый из Бандито и носил в себе определенную мудрость. — Либо сам Темнолицый не позволял. Но он где-то ошибся, а мы приняли его за Тайлера. — И дорогу к лагерю он частично знал из мыслей Нико? — спросил Сэмми. — Получается, я все это время, целый год, жила без него, — несколько воспоминаний вспышками пронеслись у Дженны в мозгу. Всепоглощающее одиночество, тоска по любимому, съедающие её заживо все это время, все разом появились в памяти. Она схватилась за сердце и резко вздохнула. — Я только что обрела его, чтобы снова потерять? — она смотрела на остальных глазами полными слез. Почти с укором. Дебби обняла её за плечи. — Мы вернем его, подруга. Во что бы то ни стало! — И выберемся из этого проклятого города! — добавил Найджел. — Мы найдём способ! Дема не контролирует нас, это самое главное. Мы свободны и бесстрашны, — подтвердил Джош.***
Тайлер умолк, переводя дух. Его щеки горели, глаза извергали искры. Он, наконец, получил возможность высказать ненавистному существу все, что накопилось в душе. Темнолицый перебил его. — Помнишь, как ты умолял меня не покидать тебя? Говорил, что я — это все, что у тебя есть? Умолял не забывать? Говорил, что, несмотря на то, что сомневаешься во мне, без меня тебе плохо? Помнишь? — епископ вдруг стал нематериальным. Он прошёл сквозь прутья прямо в клетку к Тайлеру, словно он был призраком. И тут же сразу вернулся в своё прежнее состояние. Он взял пленника за ворот комбинезона и потряс. Он был крупнее и даже немного выше. За годы власти Тёмный разросся, как опухоль на теле этого города. — Умоляй сейчас! Тайлер схватил руки Темнолицего своими. Черное на черном. Переплетение конечностей, почти не понятно, где чьи. — Я умолял, потому что знал, что иначе ты доведешь меня до суицида! Ты сделал меня таким! Ты все плохое, что есть во мне! Ты так часто отбирал у меня управление телом, что из памяти пропадали целые дни! — Бог велел делиться, дорогуша, — красные глаза смотрели на него. Они будто выжигали все внутри Тайлера, погружая в омут тьмы. Голова хищно, по-птичьему, склонилась на бок, как у стервятника. — Я же поделился с тобой этим городом, позвал тебя, а ты пришёл. — Да ты просто соскучился. Подстроил мою аварию, решил похвастаться своими владениями. — Давай проверим соскучился ли ты, — Темнолицый протянул к нему руки, напряг пальцы, читая заклинание. Затем он резко коснулся висков Тайлера. Но парень был готов к этому. В его планы совершенно не входило отдавать Тёмному власть над телом. Он молниеносно выкинул вперёд ладонь и ударил существо в грудь. Темнолицый отлетел к прутьям клетки. Он тяжело рухнул на пол.***
Резкий толчок заставил Бандито подскочить со своих мест. Земля под ногами затряслась, порыв ветра всколыхнул волосы. Бандито подняли головы к небу. Далеко на горизонте виднелась стена, окружающая город. От толчка она вся пошла трещинами. Мелкие кусочки камня летели к её подножию. — Что-то происходит, скорее, — крикнул Джаспер, по пути хватая арбалет. Дежурные Бандито, как в армии, уже стояли наготове. Они выдвинулись на границу мира, к стене, оставляя остальную часть повстанцев с нетерпением ждать новостей. Они шли без привалов, чтобы успеть до темноты. Наконец, граница города возникла перед ними во всем величии. Каменная крошка полетела вниз, едва не задев Коула. Бандито поспешили отойти на безопасное расстояние. — Вы уверены, что хотите этого? — спросил Джаспер. — Я, во что бы то ни стало, помогу Тайлеру и приведу помощь, — ответил Коул, надевая на себя крепления. — Послание Клэнси в нашем мире, похоже, услышал только Тайлер. Сигнал о помощи, который послал Клэнси, дошёл до получателей, но не был понят. Этот мир затерялся в пучине вселенных. Никто бы не смог попасть сюда. Но был ли отсюда выход? Два арбалета выстрелили, и в воздух одновременно взвилась пара острых гарпунов. Как только веревки натянулись, это значило, что гарпуны надежно закрепились наверху стены. Благодаря трещинам и обвалившимся частям, на ней появились выступы, за которые можно было ухватиться при подъеме. Том и Коул еще раз проверили крепления, поправили рации в карманах комбинезонов. Оливер в последний момент подскочил к Тому. — Может не надо? Может пойдешь с нами в Дему на битву с Нико? — спросил он. В его тоне слышалась почти мольба. — Ты же знаешь, я не смогу выиграть их битву. Я не прочь навести суету, но боец из меня никудышный. Не то, что ты, — Том грустно улыбнулся. — Не хочу видеть, как тебя сожрет тот третий, Кеонс. — Слышь, че удумал. Прекращай. Никто меня не сожрет, — возмутился Оливер. — А ты тогда, смотри, не грохнись со стены. — Это мой единственный шанс хоть как-то внести свой вклад, помочь Тайлеру и всем Бандито. — Парни, пора, — скомандовал Джаспер. Неловкий взгляд, немного затянутое рукопожатие. — Обещайте, что с вами все будет хорошо. Обещайте вернуться живыми с новостями с другой стороны. Парни кивнули. Джаспер обнял Коула, а затем и Тома. Бандито часто прощались так, будто никогда больше не увидятся. Ведь никто из них не знал, вернётся ли обратно в лагерь с очередного дежурства. Их восхождение началось. Они были так высоко, что стоило Коулу взглянуть вниз, и у него начинала кружиться голова. Но он черпал силы от своего комбинезона. Костюм сидел плотно и будто помогал ему взбираться, подталкивая вверх. Парень чувствовал себя легче с ним. Он набирался сил и поднимался все выше и выше. Все дальше от этого города, дальше от Нико и «Девяти». Вскоре их силуэты исчезли за облаками.***
— Ах ты жалкий щенок! — Темнолицый вскочил на ноги и ретировался за пределы камеры. Тайлер почувствовал себя всесильным. Он сбил самого дьявола с ног. Но его торжество было недолгим. Темнолицый с силой хлопнул в ладоши и в один миг все исчезло. Белая пелена возникла перед глазами. Тайлер подумал, что ослеп. Он пытался нащупать руками стены и жесткие матрасы кроватей, но вокруг ничего не было. Его глаза были широко раскрыты, но он все равно ничего не видел. В голове раздался скрипучий голос. — Знаешь, где ты? Ни одной догадки. Внутри начинало постепенно сдавливать легкие. Паника подкрадывалась из-за угла, как трусливый зверь. — Это лимб. Здесь ничто не существует и одновременно всё есть. Никого нет и одновременно здесь томятся сотни миллионов. Это место между нашим миром и другим, куда ты не хотел бы попасть, но в конце концов у тебя не будет выбора. В нем томятся заблудшие души. Они не нашли дороги к своему последнему пристанищу, поэтому проведут вечность здесь. Из этого места я создал свой город. Тайлер закрыл глаза и вслушался. Тысячи голосов шептали вокруг. — Я собрал парочку душ, а заодно заманил немножко из нашего мира. Решил поэкспериментировать. Что случится, если тело будет на земле, а дух в лимбе. Но я не смог удержать их под контролем, и они стали Бандито, — Люси! Тайлера прошиб холодный пот. — Я оградил свой город стеной, чтобы никто не сбежал. Как ты думаешь, что находится за той стеной? Ответа не последовало, поэтому Тёмный продолжил. — То, где мы с тобой сейчас. Ничто. Они, глупцы, думают, что за стеной их ждет спасение, а на самом деле их ожидает вечное забытье. Как думаешь, сколько из них уже лезут наверх в попытках удрать отсюда? Тайлер рванул руку к рации, но её не было. Как и самого тела. Его не существовало. Все мысли вдруг исчезли из головы. Как просто было бы прятаться от него с этой пустотой в голове. Вот как выглядит забытье. Вокруг начали проступать образы. Темнолицый решил подкрепить свою речь визуализацией. Тайлер увидел потрескавшуюся стену и две веревки, протянувшиеся во всю высоту. По ним карабкались Том и Коул. Тайлер раскрыл рот, чтобы закричать и предупредить их, но ни один звук не вылетел из горла. В немом ужасе он смотрел, как его Бандито поднимаются все выше, на верную смерть. — Смотри, что делают твои братья. Думаешь, они придут за тобой? Кто ты им? Ты уверен, что знаешь хотя бы половину из них? В голове прорастало зерно сомнения. Одиночество потихоньку тянуло свои кривые костлявые руки все ближе. Вдруг он и правда никто? Все давным давно забыли его. Они даже не помнили, был ли он вообще с ними в лагере. Может он и правда просто тень? Он хотел прийти и сразиться с Темнолицым один на один. Но он больше не был уверен, справится ли со своим главным врагом, со своей главной слабостью — неуверенностью в себе и депрессией, черными пятнами покрывающими его руки и шею. — Знаешь, почему они тебе обрадовались, когда ты появился в лагере? — продолжил Темнолицый. — Человеческая натура. Они рады всему, что меняет их рутинный ход жизни. Они не знают, кто ты и откуда, в глаза тебя никогда не видели, кроме некоторых. Но все равно, как стадо, продолжают нарекать тебя лидером. Видел больше, был за стеной. Но ты никчемный мальчишка, такой же, как все они. Тайлер резко мотнул головой. Нет! Он не позволит этим мыслям занимать его голову! Его семья, его Бандито, любят его, они придут на помощь, и они все вместе покинут этот город. Пусть Нико свяжет его и переломает руки, пусть схватит за горло и будет держать высоко над землей. Он не сдастся. — Я уверен, что за каждую жизнь стоит бороться до последнего! — голос так и не прорезался, Тайлер кричал на Темного у себя в голове. — А ты даже пальцем пошевелить не хочешь, чтобы спасти их. Темнолицый посмотрел на него, выразительно опустив уголки губ. — Увы, здесь я бессилен. Это их выбор, и я не могу его контролировать. Если я что-то предприму, мы с ними умрем. Я могу лишь изменить пейзаж под ними, я не могу снять их со стены. — Вселись в них! Хоть раз с благими намерениями. — Ты в курсе, что когда я вселяюсь в кого-то, то становлюсь смертным? Я не хочу сорваться со стены. — Трус! — в сердцах крикнул Тайлер. — О, простите, мой господин, что не желаю жертвовать собой, как это делаете вы. Моя натура не так чиста. Наконец, Темнолицый вернул Тайлера обратно в клетку. Все еще в шоке от осознания того, что ничем не может помочь своим товарищам, парень забился в угол и сидел, обхватив голову руками. Темнолицый сначала оставил Тайлера в покое, но потом вернулся и стал расхаживать взад-вперед перед решеткой. — Да что тебе надо? — не выдержал Тайлер. — Одного не могу понять, неужели ты не заметил, что души твоих родных и друзей целый год были в другом месте? — Тебе-то что? Снова во всем меня винишь? Лучше бы послал на стену пару своих епископов. Двумя пожирателями душ меньше. — Я не стану жертвовать своими друзьями! — Ты считаешь их друзьями? — фыркнул Тайлер. — Конечно! Я создал их по своему образу и подобию, они верны мне. — Верность не есть дружба. Ты подчинил их себе точно так же, как и всех жителей Демы. Они лишь выполняют твои приказы. — Ты врешь мне! Ты ничего не знаешь, глупый мальчишка! Я здесь хозяин и я решаю, кто мне друг, а кто нет! — Темнолицего так сильно ранили слова Тайлера, что слезы потекли из его красных глаз. Он снова проник в камеру и схватил парня за шиворот. Другую руку он вонзил ему в грудь и схватил прямо за сердце. — Почувствуй то, что чувствую я! Агония боли разорвала его изнутри. Тайлер заорал на весь собор, но не смог пошевелиться. Тёмный крепко держал его. Боль проникала во все уголки разума, все мысли отключились, осталось лишь чувство полнейшего одиночества. Ещё большего, чем испытывал Тайлер. У него хотя бы была семья, были близкие люди. У Темного не было никого. Темнолицый передал парню свои единственные эмоции, которые отравляли его всю жизнь. Слепая ярость затуманила Тайлеру глаза. А может это были слезы, рекой текущие по щекам. И в этой агонии Тайлер вдруг услышал у себя в голове тихий, такой далёкий, но такой родной клич: «Sahlo Folina!» — протяжно и печально. — «Sahlo Folina!» — слова звали его, молили. — «Sahlo Folina». Они идут за ним! Его семья, его друзья, они помогут, у них все получится.***
Когда маленькие точки, оставшиеся от двух силуэтов, затерялись в облаках, а веревки перестали дёргаться, Джаспер убедился, что Бандито достигли пункта назначения. Пришла пора выдвигаться обратно в лагерь. На общем совете было решено отправиться в центр Демы на помощь Тайлеру и на битву с Нико и «Девятью» всем лагерем. Никто не захотел остаться в стороне. Даже Моника и Чарли были готовы сражаться за свою свободу. Было решено идти в ночь, чтобы не терять времени. Чем ближе подходили Бандито к городу, тем отчетливее Тайлер слышал голоса, которые скандировали: — Мы осуждаем Виализм. Мы покинем Дему и отправимся на истинный Восток. Мы — Бандито. Слова звучали задом наперёд. Они были заученным шифром и давали Тайлеру понять — они здесь, они помогут. Восток, мятежный Восток расправил свои крылья, чтобы обрушиться на епископов, показать им, что Дема их не контролирует. В одном из районов города повстанцы поставили свои палатки и развели костры. На небольшой площади возвышалась каменная статуя. Человек тянулся руками к небу. Окружающие их дома служили дополнительной защитой. Однако все понимали — как только закончится топливо — им не сдобровать. Занималась заря, и жители города скоро должны были начать выходить на работу. Джаспер собрал всех у статуи. — Атмосфера города будет действовать на нас угнетающе. Но помните — не дайте заставить себя забыть кто вы есть на самом деле. И припрячьте свое оружие, еще рано. Надо ждать. Сначала мы выманим епископов из их убежища, отрежем им путь к источнику магии, и они станут слабее. — Поскорее бы! — не терпелось Найджелу. — Как мы будем их выманивать? — поинтересовался Сэмми. — Скажем им: «Посмотрите, какой прекрасный день для нашего побега! Не волнуйтесь, мы потом за все заплатим. Организуем спонсоров. Кристи улыбнулась впервые после смерти Клэнси. Она продолжила воображать. — Мы продадим им свои ножи, а на их же деньги устроим переворот. Скачки, или что-то вроде того. — Мы устроим полную диверсию, — Дэбби так обрадовалась улыбке Кристи, что тут же поддержала забавную идею. Они несли полную чепуху, чтобы создать себе настроение. — Организуем концерт — понаставим барабанов, Джош будет бить в них что есть мочи. Это точно пробудит всех этих жителей. Мы организуем флешмоб, и уж тогда епископы точно выйдут из своих нор. Гарри охотно перехватил радостный настрой членов банды. Его улыбка озарила серый пейзаж района. — Ну тогда будьте уверены — мы победим! — смеясь, кивнула Дженна. — Это правда, мы победим, — волна ликования прошла в толпе. Однако, Джаспер поднял руку, призывая Бандито успокоиться. Его серьёзное лицо заставило их притихнуть, — Но давайте не будем забывать то, что не все из нас выберутся отсюда. Нельзя недооценивать врага. Поэтому, когда придёт ответ от Тома и Коула, те, кто передумает сражаться, смогут уйти через стену. Бандито отрицательно помотали головой. — Мы с Лиамом будем сражаться, как и решили в лагере, — уверенно кивнула Ида. — Я смотрю, ты любитель попортить боевой дух, Джаспер, — подал голос Оливер. — Просто я реалист и не хочу сломя голову бросаться в бой, ничего не продумав. Спор так и не успел разгореться, так как внимание Бандито переключилось на вереницы жителей, которые начали выходить из своих квартир. Тишину утра прорезал истошный крик Найджела: — Люси!